Сколько ещё раз я буду повторять подобную ошибку?! 2 страница

Второй удар двухклинкового «Разящего меча», невозможный в Айнкраде, пробился сквозь вихрь бушующих серебристых волос...

И поразил Администратора глубоко в грудь.

Моя ладонь впитала в себя до нелепости тугое, ощутимое сопротивление. Ощущение столь яркое, что оно стёрло из моего разума боль от того момента, когда меня пронзила рапира, разрубила катана, и когда прямой меч отрубил мне правую руку.

Я болезненно осознавал, как кончик меча разрезает гладкую кожу Администратора, проламывает её грудину и разрывает внутри сердце — как забирает человеческую жизнь, говоря иначе. Действие, какого я страшился с того самого момента, когда узнал, что люди из этого мира обладают настоящим флактлайтом. Этот страх не исчез даже тогда, когда я спустил этот навык меча на главного старейшину Чуделкина.

Но в этом одном единственном ударе не было ни толики сомнения. Нерешительность была бы непростительной по отношению к будущему, которое доверила нам Кардинал.

И то же самое, вероятно, касалось и надменного правителя Администратора.

Подобные мысли промелькнули в моём разуме за какой-то жалкий миг.

Красная роза, пронзившая Администратора в центре груди, послала сильное свечение, которое запросто перекрывало световые эффекты навыков меча.

Лезвие, восстановившееся из ресурсов крови Юдзио, ослепительно сияло, словно фрагмент звезды...

В следующий миг все ресурсы взорвались; да что там говорить, произошёл мощный взрыв.

Оба глаза Администратора распахнулись до предела, и с её губ сорвался безмолвный крик.

Из прекраснейшего в мире, нагого тела во все стороны полетели тонкие линии света, выписывая в воздухе округлый узор.

И всё проглотил взрыв чистой энергии, разбухшей, словно пузырь.

Отброшенный, словно кусок ваты, я влетел в южное стеклянное окно. В тот момент, когда я отскочил от него и врезался в пол, я почувствовал, как из раны на правом плече хлынула кровь.

Это выглядело даже странным, что после стольких ран во мне осталось так много крови. На миг я задумался, не достигнет ли моя Жизнь сейчас нуля, но мой долг ещё не был выполнен. Мне нужно было пожить ещё немного.

Взгляд на меч в моей левой руке показал, что его лезвие обратно укоротилось вдвое, и резная роза тоже стала обратно синей. Аккуратно положив меч на пол, я крепко схватился за правое плечо всеми пятью пальцами.

Довольно любопытно, что свет полился из моей ладони даже без зачитывания каких-либо искусств и стал пропитывать мою рану теплом. Я убрал руку в тот момент, когда по ощущениям кровотечение остановилось. Мне не следовало использовать слишком много ресурсов пространства, которые уже должны иссякать.

Упираясь в пол левой рукой, которую оставил свет, я поднялся на ноги.

И резко втянул в себя воздух.

За бусинами света, остатками от взрыва, медленно двигалась по воздуху...

Девушка с серебристыми волосами, которая должна была взорваться без следа, стояла на двоих подкашивающихся ногах.

С этой точки зрения её едва ли можно было считать за человека. Её обе руки исчезли, в центре груди зияла огромная дыра, и по всему телу пошли трещины, делая её похожей на керамическое изделие, готовое в любой момент рассыпаться.

То, что текло из этих многочисленных ран, не было кровью.

Нечто, напоминающее серебряные и фиолетовые искры, зашипело, мощно изливаясь наружу и разносясь по воздуху вокруг. Являясь свидетелем такой картины, я невольно подумал, что и Администратор больше не обладала телом из плоти и крови, как и обращённые в мечи люди.

Длинные волосы, некогда походившие на жидкую платину, также потеряли цвет и повисли в беспорядке. Её рот, сокрытый во тьме, задвигался, и моих ушей достиг стон.

— Подумать только... Что окажется два меча... Которые не из металла... Фуфу, фу...

Плечи правительницы судорожно затряслись, словно у сломанной куклы, и она издала короткий смешок, не вписывающийся в нынешние обстоятельства.

— Неожиданный... Это... неожиданный исход...

Я невольно представил себе кошмар, в котором Администратор в мгновение ока залечила свои раны, и исторг гортанный звук.

Одной ногой стоя в могиле, правительница медленно повернула своё почти распавшееся тело. Из множества её ран сыпались искры, пока она неуклюже шагала на манер игрушки с севшими батарейками.

Её целью была северная сторона зала. Там не было ни единого объекта, но что-то должно было быть. Мне следовало добить её, прежде чем она дойдёт туда.

После отчаянных попыток я вскочил на ноги и со спины последовал к её фигуре, которая казалась теперь ещё дистрофичнее, чем ранее. Я отправился в погоню, таща ноги в ещё более неуклюжей манере, чем первосвященник.

Администратор, шедшая в двадцати метрах впереди, казалось, направлялась к определённой точке. Но у девушки не должно быть никакого средства сбежать из этого изолированного пространства, лишённого ресурсов. Кардинал ведь сказала, что пересоединить его будет непростой задачей даже с запасом времени в несколько минут, и Администратор не опровергла это.

Там, где Администратор остановилась несколькими десятками секунд позднее, действительно ничего не имелось.

Но повернувшись своим голым телом, покрытым ранами, девушка посмотрела на меня, преследовавшего её, и издала грудной смех.

— Фу фу... В обстоятельствах, как они есть, у меня... нет выбора. Это произойдёт немного раньше, чем я планировала, но... полагаю, я пойду на шаг быстрее.

— Ч... Что...

...ты несёшь; это произошло до того, как я успел спросить.

Администратор подняла правую ногу, покрытую трещинами, и звучно ступила ей на пол.

Под её ногой, на обожжённых остатках ковра, оказался загадочный округлый узор. Он сильно походил на тот, который обозначал подъёмную платформу позади меня, но в чём-то отличался.

Из круга диаметром пятьдесят сантиметров пошёл фиолетовый свет — привычный цвет для системы этого мира.

Он вышел из сияющего круга с умеренной вибрацией.

Белый мраморный столб.

На нём стоял один единственный ноутбук.

— Эээ...

От запредельного удивления мои ноги сцепились вместе, и я упал на колени.

Это был всамделишный ноутбук, как в реальном мире. Его корпус просвечивал, как будто кристальный, и то же самое касалось пурпурного экрана. На нём отображалось нечто, поразительно похожее на системную консоль, которую я видел лишь однажды в Айнкраде.

Другими словами, оно самое. «Устройство связи с внешним миром», которое я искал эти два года.

Подталкиваемый импульсом, который чуть ли не причинял боль, я тронул пол левой рукой и пополз вперёд. Но моё продвижение было до отчаяния медленным, и место, где стояла Администратор, казалось безнадёжно далёким.

Потерявшая обе руки правительница подняла локон своих серебристых волос, словно они были живым существом, и проворно застучала по клавиатуре его кончиком. На голографическом экране открылось маленькое окошко, и некий индикатор начал обратный отсчёт.

Тут же у ног Администратора возник столб фиолетового света...

Её искалеченное тело беззвучно воспарило.

Вот, девушка наконец подняла лицо и посмотрела прямо на меня.

Её черты, хваставшиеся некогда совершенством, теперь были в трагичном состоянии. Слева тянулись большие трещины, а глазницы заполнила непроглядная тьма. Её губы, блиставшие жемчужно-серым, теперь тоже стали словно бумажными, но от улыбки на них веяло тем же северным морозом, как и всегда.

Её целый правый глаз резко сузился, и Администратор вновь издала короткий смех.

— Фуфу... Увидимся, мальчик. Давай... встретимся вновь. Теперь в твоём мире.

Я наконец понял умысел Администратора, стоило услышать эти слова.

Девушка пыталась убежать в реальный мир.

Она планировала улизнуть из этого Underworld'a с его абсолютным ограничением, обозначенным Жизнью, и сохранить свой флактлайт. Прям как я собирался сделать с душами Юдзио и Алисы.

— С-стой! — закричал я, отчаянно пытаясь доползти до неё.

Если бы я был ей, то уничтожил бы терминал за миг до собственного побега. Мои надежды рухнут все до единой, если это произойдёт.

Голое тело Администратора медленно, но верно поднималось по лестнице из света.

Её широко улыбающиеся губы изобразили беззвучное прощание.

Про...

ща...

й...

Это произошло прямо перед тем, как она сложила последний слог.

Раздался пронзительный крик, и кричал тот, кто подполз к основанию консоли незамеченным ни Администратором, ни мной.

— Ваше Преосвященство... возьмите меня с собооой...

Главный старейшина Чуделкин.

Клоун, чьё тело насквозь пробил мой навык меча, и которое Администратор посчитала за мусор, показал причудливое выражение на своём бесцветном, круглом лице и протянул обе руки к небесам, скрючив пальцы, словно когти.

Его маленькая фигурка источала обжигающее пламя.

Было ли это искусством или же, быть может, силой воплощения?.. Превратив самого себя в огненного клоуна, Чуделкин полетел по спирали ввысь.

Даже Администратор не осталась равнодушна, поскольку её лицо выразило удивление и нечто похожее на страх.

Хоть первосвященник и пыталась достичь прохода в световом потоке, пылающие руки Чуделкина ухватились за её босые ноги.

Вытягиваясь в длину, тело клоуна продолжило ползти кругами по голому телу Администратора и обвиваться вокруг него, как змея. Парочку охватило бушующее малиновое пламя.

Волосы Администратора загорелись с концов и будто бы стали плавиться.

Её губы исказились и выпустили крик, который почти был воплем.

— Пусти!.. Выпусти меня, невежда!

Но на круглом лице Чуделкина появилась улыбка высшего блаженства, как будто слова его хозяйки были признанием в любви.

— Ааа... наконец-то... наконец-то мы станем единым целым, Ваше Преосвященство...

Его короткие, толстые руки крепко охватили тело Администратора. Трещины на женской коже стали красными от жара, и одна за другой стали отлетать чешуйки.

— Для такого отвратительного клоуна... как ты... я...

Эти слова выходили чуть ли не с криком. Серебряные искры, изливающиеся из тела первосвященника, переплелись с пламенем Чуделкина и осветили зал пылким светом.

Тело Чуделкина потеряло свою форму до того, как я понял это, и стало сгустком огня. Его исступлённое лицо осталось в центре и исторгло последние слова.

— Ах... Ваше Преосвященство... Моя... Администратор... са... ма...

И тело Администратора тоже запылало огнём до самых кончиков.

Страх и гнев ушли с лица правителя, охваченного пламенем, и глаза которого устремились в небо. Первосвященник сохранила свою величественную красоту даже сейчас, будучи полностью сломанной.

— Мой... собственный... мир... я...

Я не мог уловить в этом никакого смысла.

Бушующее пламя стремительно стихало.

И окончательно изошло серебряной вспышкой.

Это был даже не взрыв, скорее, всё свелось к свету, заполняющему всё пространство. Ничто не прогремело и не затряслось; всего лишь разлетелась мысль, миновав даже стены этого изолированного пространства: душа, живущая в Underworld'e длительное время, была уничтожена.

Серебряное свечение ещё долго не сходило, будто возвещая мир о том, что он отныне никогда не будет прежним.

Но в конце концов оно начало тускнеть, и моё зрение вновь наполнилось цветами.

Я заморгал, из глаз потекли слёзы, вероятно, потому что получили ожог, когда я пристально смотрел в центр взрыва.

Насколько я мог видеть, не осталось ни единого следа существования девушки и клоуна. Столб света также исчез, оставив после себя лишь мраморный столб и кристальную виртуальную консоль, торчащую из пола.

Я понимал, как рационально, так и инстинктивно, что первосвященник Администратор, или женщина по имени Квинелла, была наконец полностью уничтожена. Её Жизнь достигла нуля, и лайт-куб, хранящий соответствующий флактлайт, отформатировался.

Вероятно, как и лайт-куб, расположенный где-то по соседству, Кардинала.

— Всё закончилось... да?

Пробормотал я, ни о чём не думая, до сих пор с коленями на полу.

— Вышло достаточно хорошо... Кардинал?..

Ответа не было.

Но я почувствовал лёгкий ветерок из своих воспоминаний, слегка задевающий мои щёки.

Ветерок, наполненный ароматом того момента, когда наши тела соприкоснулись в глубине Великой Библиотеки, ароматом Кардинала — старых книг, свечей и сладостей.

Я вытер левой рукой слёзы. Только сейчас заметив, что рукав превратился из длинного плаща обратно в рукав чёрной рубашки, я развернулся и пополз в сторону Юдзио, лежащего рядом с центром комнаты.

Кровь продолжала хлестать из жестокой раны моего партнёра, перемежаясь длительными паузами. Не пройдёт и минуты, как его Жизнь иссякнет.

Добравшись до Юдзио неистовым ходом, я сперва подхватил его нижнюю часть тела, упавшую в стороне, и идеально совместил его две половины в месте раны, чтобы остановить кровь.

И удерживая левую руку на ране, я визуализировал лечебное искусство.

Белый свет, появившийся под моей ладонью, был настолько тусклым, что его не удалось бы разглядеть, если не напрячь зрение. Но я всё равно неустанно посылал свет и пытался закрыть рану.

Но...

Красная жидкость, жизнь Юдзио, продолжала бежать из разъединения и не показывала никаких признаков того, что останавливается. Уровень приоритета лечебного искусства был безнадёжно низким для раны такого масштаба. Мой разум понимал это; но мои руки двигались неутомимо, и я закричал.

— Хватит... Хватит! Почему?!

Воображение определяло в Underworld'e всё. Может случиться любое чудо, если желать его достаточно сильно. Разве не так?

Я выдал всё содержимое своей души и стал молиться, надеяться и желать.

Но кровь Юдзио всё текла, капля за каплей.

Перезапись силой воображения ограничивалась позицией объекта и внешними данными; она не могла изменить численные характеристика вроде уровня приоритета и долговечности...

Это умозаключение промелькнуло в уголке моего сознания, но я отказался его признавать.

— Юдзио... вернись ко мне! Юдзио!

Я снова закричал, затем зажал в зубах своё левое запястье, собираясь прокусить его. Я знал, что этого никак не хватит, но всё равно должен был выплеснуть столько ресурсов, сколько мог. Даже если в результате этого Жизни нас обоих скатятся до нуля.

Это произошло как раз тогда, когда я впился клыками в кожу, чтобы разорвать свою плоть.

Едва различимый шёпот назвал моё имя.

—...Кирито.

У меня передёрнуло лицо.

Юдзио на самую малость приподнял веки и улыбнулся.

Его лицо окрасилось бело-голубым, белее даже лунного света, а губы вовсе лишились цвета. Это свидетельствовало о том, что его Жизнь до сих пор неизменно уменьшалась. Но его зелёные глаза были точно такими же, как в день нашей первой встречи, они смотрели на меня с нежным блеском.

— Юдзио!..

Хрипло закричал я.

— Только подожди, я прямо сейчас вылечу тебя! Я не дам тебе умереть... Я точно не дам тебе умереть!

Я снова попытался раскусить себе запястье.

Но на миг быстрее. Правая рука, холодная, как лёд, но тёплая, как от солнечного света, покрыла моё левое запястье и нежно сжало его.

— Ю...

Я увидел, как Юдзио улыбался, сдерживая меня. Наш пароль, каким мы перекидывались в академии множество раз, привёл в движение его губы.

— Stay cool... Кирито.

—!..

Моя трясущаяся грудь с силой втянула в себя воздух.

Я научил Юдзио этой фразе, которая предназначена для прощания. Но я не учил его, что она годится для такой ситуации... для такого места. Я в этом был уверен.

Шёпот Юдзио вновь проник в мои уши, когда я безостановочно замотал головой.

— Всё... нормально. Всё... пучком, Кирито.

— Что ты говоришь?! Разумеется нет!

Улыбка Юдзио нисколько не приуменьшилась даже после моего крика, который практически перешёл на ругань.

—...Я... выполнил то, что нужно... Здесь... наши пути разойдутся...

— Вот и нет! Я не признаю никакую такую судьбу! Я ни за что её не признаю!

Словно уговаривая меня, спорящего с пеной у рта, как ребёнок, и всхлипывающего промеж слов, Юдзио медленно покачал головой. Хотя эти мелкие движения и требовали огромных усилий, мой партнёр не показывал ни малейшей дрожи и продолжал говорить.

—...Если это так не закончится... Ты и я, скорее всего, сойдемся в битве... за Алису, следуя своему пути. Я... чтобы восстановить память Алисы... и ты, чтобы защитить душу Рыцаря Всецелого Алисы...

В тот миг у меня перехватило дыхание.

Это было то самое будущее, какого я страшился в глубине души, но при этом предпочёл не обращать на него внимание. Когда все битвы закончатся, смогу ли я спокойно вернуть «фрагмент воспоминаний» Алисы Щуберг во флактлайт Рыцаря Алисы — сомнительный вопрос.

У меня не было на него ответа, даже теперь.

Я укоренил эти сомнения в Юдзио своими слезами.

— Тогда... мы сразимся! Мы вылечим все твои раны и потом сразимся! Ты уже сильнее меня! Так что дерись со мной... ради своей Алисы!..

Но отчётливая улыбка не сошла с лица Юдзио.

— Мой меч... уже сломался. К тому же... мои слабости... позволили первосвященнику взять надо мной верх... и заставить навести меч на тебя, Кирито. Я должен понести кару... за этот грех...

— Это не грех! Ты не совершил ни одного!

Схватив его правую руку своей левой в знак протеста, я слезливо выдавил из себя.

— Ты всегда превосходно сражался! Если бы не ты, мы бы не победили Чуделкина, мечника-голема или Администратора! Так что, прошу, ни в чём себя больше не вини, Юдзио!

—...В самом деле... Сейчас будет... самое то...

Прошептал Юдзио, и из его глаз скатились крупные слёзы, бесшумно убежав прочь.

— Кирито... Я всегда завидовал тебе. Ты сильнее, чем кто-либо ещё... Любим всеми... Я думал... что даже Алисой... Это пугало меня... Но... теперь я понимаю. Любовь... это не то, что нужно искать... Это то, что нужно давать. Алиса... научила меня... что...

Юдзио прервался и поднял левую руку.

Его ладонь, израненная и истерзанная после яростных сражений, держала маленький кристалл. Прозрачную шестигранную призму, заострённую у концов. Фрагмент памяти Алисы.

Прозрачная призма слабо замерцала, придя в контакт с моей левой рукой.

Мир поглотил белый свет.

Всё исчезло, будь то жёсткий пол или боль в искалеченной правой руке. Нежный поток унёс мою душу в неведомые дали. Даже безмерное горе, наводнившее мою грудь, растаяло от тёплого света.

А потом...

На моих глазах замерцала живописная листва, покачивающаяся в вышине.

Сквозь деревья проникал солнечный свет.

Словно восхваляя приход весеннего солнца, молодые деревья, тянущиеся вверх во всех своих многообразных формах, все дружно зашуршали от лёгкого ветерка. Маленькие, неведомые птицы перелетали от одной глянцево-чёрной ветви к другой, гоняясь друг за другом.

— Давай, шевели клешнями, Кирито.

Внезапно названный по имени, я перевёл взгляд с вершины дерева.

Золотые волосы девочки, сидящей рядом со мной, ярко блестели в солнечном свете, проникающем сквозь деревья. Моргнув несколько раз, я пожал плечами и ответил.

— Ты разве не таращилась вон на ту кроличью семью с разинутым ртом, Алиса?

— Ни с каким не разинутым!

Отведя лицо и хмыкнув, девочка в платье и бело-синем переднике — Алиса Щуберг — подняла имеющееся у неё в руках, после чего поставила на солнце.

Бережно прошитые кожаные ножны маленького меча. Их поверхность блестела, будучи натертой маслом и тканью, и на них был вышит белоснежными нитками дракон. Он отдавал неким дружелюбием, но ему не доставало половины хвоста, от которого на нитке свисала иголка.

— Гляди, я мигом это закончу. А ты что?

Я опустил глаза на колени, как мне велели.

В моих руках был маленький меч, вырезанный из ветви платинового дуба, второго по твёрдости дерева в этих лесах. Воспользовавшись методом обработки дяди Гаритты, который знал этот лес лучше всех, я придал этой ветке, твёрдой, как сталь, форму, потратив на это два месяца. Лезвие было полностью завершено, осталось лишь поправить рукоять.

— Я сама скорость. Осталась пара пустяков.

После моего ответа Алиса заговорила с яркой ухмылкой.

— Тогда потрать на это чуть больше, чем секунду, и доведи дело до ума.

— Ладно.

Новый взгляд сквозь ветви деревьев показал, что Солус уже пересекла центр неба. Мы с самого утра трудились в нашем секретном месте, так что, думаю, в скором времени лучше двигать к деревне.

— Эй... скоро надо идти назад. Он догадается, — сказал я, потряхивая головой, и Алиса надула губки, словно маленький ребёнок.

— Пока можно не бояться. Ещё немножко... совсем чуть-чуть, ладно?

— Полагаю, ничего не поделаешь. Совсем чуть-чуть, поняла?

Мы обменялись кивками и на несколько минут погрузились в свою работу.

— Я закончила!

— Готово!

Наши совпавшие голоса сопроводил шум травы, шуршащей от приближающихся шагов.

Я развернулся, в панике пряча содержимое своих рук за спиной.

А там c отсутствующим взглядом стоял мальчик, с растрёпанными волосами цвета льна, с короткой кудрявой причёской — Юдзио.

Отчётливо зелёные глаза Юдзио моргнули, и он заговорил голосом, полным сомнения.

— Мне было интересно, где вы оба пропадаете с утра, а вы тут, да? Что вы вообще удумали?

Алиса и я съёжились и опустили головы, переглянувшись.

— Походу, тайное стало явным?

— Вот почему я тебя предупреждала. Теперь всё насмарку, блин.

Алиса выхватила только что законченный деревянный меч из моих рук и проворно засунула его в кожаные ножны в своих руках за спиной.

И прыгнув в сторону Юдзио, она закричала с улыбкой, которая светилась подобно солнцу.

— Ещё три дня... Но, Юдзио, с днём рождения!

Большие глаза Юдзио вовсе округлились, увидев, как ему в спешке дарят маленький меч из платинового дуба в ножнах, украшенных драконьей вышивкой.

— Эээ... Это для меня?.. Что-то настолько классное?..

Поразившись тому, как Алиса украла у меня лучшую часть поздравления, я стал объяснять с кривой улыбкой.

— Юдзио, ты говорил, что сломал деревянный меч, который тебе отец подарил, так? Так что... ну, может, он и уступает настоящему мечу, как у твоего старшего брата, но он куда лучше всех тех деревяшек из местных лавок!

Приняв маленький меч на свои вытянутые, дрожащие руки, Юдзио прогнулся, словно не ожидал ощутить такой вес, и следом показал гигантскую улыбку, которая не уступала улыбке Алисы.

— Ты прав... он даже тяжелее, чем меч брата! Ого... Я... я буду им дорожить. Спасибо вам двоим. Я так рад... впервые подарок на день рождения так меня обрадовал...

— Э-эй, не плачь! — в суматохе закричал я, заметив в уголках глаз Юдзио что-то блестящее.

Я не плачу; Юдзио вытер лицо и посмотрел прямо на меня.

И снова улыбнулся.

Эта улыбка внезапно погрузилась в переливчатый свет.

Резкая, удушающая боль в моей груди. Сильное чувство ностальгии и утраты, гораздо сильнее той, с какой я мог справиться. Слёзы бесконтрольно хлынули из глаз и потекли по щекам.

Алиса и Юдзио, стоящие бок о бок, тоже плакали, не убирая улыбок...

Мы заговорили, все вместе.

— Мы... мы трое много чего пережили вместе.

— Мы можем здесь расстаться... но эти воспоминания сохранятся навеки.

— Они будут... вечно жить внутри тебя. Потому...

Эта картина, залитая пробивающимися сквозь ветви лучами солнца, исчезла, а я вновь оказался на последнем этаже Центрального собора.

— Потому... Не плачь, Кирито.

Сила покинула руки Юдзио, когда он дошептал это; его правая рука упала на пол, а левая на грудь. Призма у него в руке тоже перестала мерцать.

Картинка, которую я пережил сквозь ширму своего разума, вне всяких сомнений исходила из моей памяти. Я мог припомнить лишь один этот момент, но сам тот факт, что Алиса, Юдзио и я вместе росли с детства и были друзьями не разлей вода, наполнил моё тело теплом и отчасти купировал боль утраты.

— Ага... эти воспоминания прямо здесь.

Я нажал пальцами левой руки себе на грудь и со всхлипом прошептал:

— Они останутся тут навечно.

— Верно... так что мы лучшие друзья, навсегда. Где ты... Кирито, куда ты уходишь...

Свет исчез из его заметавшихся глаз, и Юдзио назвал моё имя с прежней улыбкой.

Я подался вперёд и охватил голову Юдзио своей левой рукой. Мои изливающиеся слёзы струились по нему, одна за другой.

— Я прямо здесь.

— Ага...

Глядя куда-то вдаль, Юдзио показал довольную улыбку.

— Я вижу тебя... Ярко сияющего в этой тьме... Как звезда... звезда в ночном небе... прям как та, что я видел каждый вечер... под Гигас Сидаром... Сияющую прям как... твой меч... Кирито...

Постепенно теряя свой блеск, голос Юдзио мягко сотряс мою душу.

— Вот оно... Кирито, твой меч... Меч «Ночное небо»... хорошее было бы название. Что думаешь?..

— Ага... звучит круто. Спасибо, Юдзио.

Я крепко обхватил своего друга, становящегося всё легче. Его последние слова пронеслись через наши соединённые разумы подобно ряби от капли, упавшей на водную гладь.

— Окутай этот... маленький мир... мягко... как ночное небо...

Чистые слезинки, сформировавшиеся под его веками, растворились в виде бусин света.

Давя на меня остатками своего веса, Юдзио плавно опустил веки.

Глава 6

В кромешной тьме коридора уставшие глаза едва различили бы худую фигуру Юдзио.

Рядом с ним уверенно стояла хрупкая девушка.

Ослепительно улыбаясь, Алиса крепко-крепко сжимала левую руку друга. Её легкое платье небесного цвета немного качнулось.

Слегка стиснув маленькую ладошку спутницы, Юдзио заговорил:

— Это ведь... всё на благо, правда?

Большая лента, обвязывающая светлые волосы Алисы, шевельнулась — девушка утвердительно кивнула.

— Конечно. Давай оставим остальное нашим друзьям. Я уверена, они приведут этот мир к тому, каким ему следует быть.

— Полагаю, ты права. Ну... пойдём?

— Давай.

Юдзио не понял, когда все произошло и как, но внезапно он почувствовал себя маленьким мальчиком, каким бывал во времена давнего детства. Ощущая в руке крепкую хватку нежной ладони своей ровесницы, парень пошел к белому свету, что был вдали темного коридора.

Долговечность человеческой единицы ID NND7-6361 опустилась до нуля.

Получив сигнал, программы управления Кластером лайт-кубов отправили команду лайт-кубу, хранящему пронумерованный флактлайт.

Интерфейс принял сигнал и начал бесперебойно сбрасывать данные в связанном празеодимовом кристалле.

Десятки, сотни миллионов кубит, хранящиеся внутри, послали последний импульс и бесшумно растворились.

Душа, именованная «Юдзио», которая не прожила и двадцати субъективных лет, была навсегда удалена из небольшого куба.

В тот же час другой носитель, хранящийся рядом с лайт-кубом Юдзио, выполнил аналогичную операцию.

То был созданный нестандартными методами флактлайт, что нёс отобранную память души по имени Алиса Щуберг. Личность девочки в мановение ока стёрлась из кристальной клетки.

И никто более не ведал, куда отправилось большое скопление фотонов, образующих две молодые души.

Глава 7

Я помнил, как стоял там на коленях до тех пор, пока тело Юдзио и фрагмент памяти Алисы на его замершей груди не превратились в свинцового цвета кристаллы, что затем растворились. Прямо как труп Кардинала...

Сколько времени прошло?..

Полностью изолированный мир, что двигался за пределами этажа, мгновенно исчез — я даже не заметил. Взамен же прекрасное ночное небо, полное ярких звезд, вновь украсило высь за окнами. Далёкую горную гряду на Грани, что тянулась на восточном горизонте, озарил всевозможными фиолетовыми оттенками рассвет. Пришел новый день.

Я был на грани своих возможностей — вот-вот потеряю сознание — но, собравшись с силами, все же смог подняться на ослабшие ноги и приблизиться к Рыцарю Алисе, лежащей недалеко от меня.

Хоть большинство из её ран и были ожогами без кровотечений (значит, Жизнь скоро перестанет уменьшаться), своим видом они все равно устрашали. Казалось, девушка была без сознания, но, когда я поднял её с помощью левой руки, недвижимые веки все же слегка приоткрылись, с губ же сорвался тихий стон.

Неся Алису, я медленно пошёл к северной части зала.

Именно там мои глаза заметили единственный оставшийся невредимым после схватки механизм — кристальный системный терминал. Он будто приветствовал меня, периодически посылая механическое мерцание.

Аккуратно положив Алису на пол, я нажал пальцем левой руки на прозрачную кнопку (кстати, больше элементов управления я не увидел). Загорелся монитор, отображая сложный интерфейс административного экрана.

Главная информация в нем была на Священном... нет, английском языке. Пробежавшись по строчкам, в конце концов, я нашёл, что искал. Затем же оказалось достаточно лишь двух прикосновений к сенсорному экрану.

External observer call [1].

Я и не заметил, как буквально впился в название вкладки, замерев на одном месте.

Дата добавления: 2015-06-04