Революция

Секс

Семья

Справедливость

Отношения с другими психотипами

С другими психотипами гипертимы легко уживаются. Они рады общаться с человеком любого психотипа. Они доверчивы. И паранойяльный, и эпилептоид, и истероид, и другой гипертим легко найдут в нем товарища. Паранойяльный за мелкие подачки быстро превращает его в служку. Эпилептоид мобилизует на дело, которое указала ему партия. Гипертим у них — охранник, водитель, солдат. Вспоминаются фильмы, в которых, как говорилось, красные комиссары ставили под ружье анархистов, и те умирали за дело, на которое им было, в сущности, глубоко наплевать. Истероид привлекает гипертимов чисто внешними проявлениями — песни, походы, романтика. И тоже превращает его в служку. Гипертим — осветитель, помощник режиссера. Гипертим с гипертимом дружно болтают, быстро соображают «на троих», но совместная целенаправленная деятельность у них не получается.

Гипертимы могут войти в свиту какого-нибудь паранойяльного вождя, образуя «массу» и создавая ему ореол. Но они, как и истероиды, перекочуют потом к сходному, а то и вовсе противоположному по духу вождю.

Если паранойяльный человек — катализатор, если эпилептоид — маховик истории и цемент человекоотношений, то гипертим — своего рода машинное масло. А можно сказать чуть иначе: паранойяльный — катализатор макросоцнальных процессов, а гипер-тим — катализатор микросоциальных.

Гипертим примитивно-прямодушно справедлив. Разделить все поровну — и все беды пройдут. Он может впасть в гнев из-за несправедливости, которую видит сию секунду.

■ Герой актера Брондукова в «Осеннем марафоне», увидев, что пострадала женщина, заломил руку сначала одному воображаемому обидчику Аллочки (Нееловой), а когда оказалось, что не тот, заломил другому — этот?

А через минуту гипертим, поглаживая живот, может выпить с другим «источником несправедливости».

Гипертиму по большому счету наплевать на справедливость и несправедливость. Но пошуметь насчет несправедливости он может. Среди гипертимов, впрочем, есть воры. Они быстро оправдывают себя тем, что воруют у богатых: у неимущих что можно взять? Конфликты в борьбе за справедливость у гипертима проявляются бурно, но они быстротечны. Гипертимы решительны в расправах, склонны к суду Линча.

Детьми гипертимы почти не занимаются. Дневники не проверяют, на родительские собрания не ходят. Свободу передвижения детей и свободу их отношений, в том числе сексуальных, не ограничивают. Ребенок учится жизни на собственных ошибках. При детских конфликтах гипертимы учат своего ребенка давать сдачи, тренируют в боевых искусствах — надо, мол, уметь драться.

Жена гипертима — друг по выпивке. И дети, особенно сыновья. Он спаивает и малолетних. А чего, пусть пьют, один раз живем. Дети у гипертима болтаются во дворе, на улице. Они партнеры в домино, могут воровать вместе.

Все же в семье бывают частые конфликты из-за чрезмерной склонности гипертимов к развлечениям.

Секс у гипертима не имеет границ. Он приемлет эротическое искусство, порнографию, все формы сексуальности, групповой секс, склонен к бисексуальности. Он и в сексе — «перпетуум мо-биле». При этом нельзя сказать, что гипертим обожает секс сам по себе. Он, если угодно, любит каждую женщину, с которой у него сексуальный контакт, он любвеобилен. Но, искренне любя, он может наобещать всего, она искренне в это поверит, а потом — беременность, аборты или безотцовщина.

■ В фильме «Вор» обаятельный гипертим с истероидными включениями Владимира Машкова учинил трагедию для сблизившейся с ним бесконечно милой женщины с ребенком. А Фанфан-Тюльпан быстро завербовался в армию, чтобы избежать возмездия со стороны крестьян за сексуальную шалость.

В этом смысле можно говорить о социальной опасности гипертима.

Глубина чувств и привязанность — это не для гипертима, это для психастеноида, эпилептоида.

Смена партнерш у гипертима происходит без особых притязаний в 'отношении красоты. Часто это просто партнерши по случайному застолью. Он изменяет жене, но тут же истово кается: бес попутал. Потом снова изменяет. Но и жене измену простит. Гипертимы, как правило, вообще никого не осуждают, ни в чем не винят. При этом если истероидка изменяет с тем, кто восхищается ею, эпилептоид — с той, кем восхищается он, паранойяльный — с кем надо для дела, то гипертим изменяет с кем попало. Естественно, что именно гипертимы становятся основным источником венерических заболеваний.

В революциях и войнах гипертимы тоже находят себе место. Их легко мобилизовать, подбить к борьбе «за правое дело». Увы, их несложно подбить и на мокрое дело. Гипертим — частый участник революционных потрясений. Ему вообще-то глубоко наплевать на любую идеологию, но он легко возбудим, живо реагирует на сиюминутную несправедливость. И когда этих мелких, а тем более крупных несправедливостей накапливается много, он бодро выходит под революционными флагами на улицу.

Срабатывает и его податливость к внушению со стороны авторитетных для него людей. И блатное понятие «авторитет» возникло благодаря в значительной мере гипертимным уголовникам. Поэтому волевому организатору Троцкому не так уж сложно было создать армию из гипертимов, которыми полна российская земля. Как сказал Жванецкий, «история России — это непрерывная борьба невежества с несправедливостью». Махно тоже пользовался этим и разные другие атаманы. Много гипертимов было и среди белых.

Но гипертимы, в отличие от эпилептоидов, легко переходят из стана в стан. Они выпьют за новую власть («король умер, да здравствует король!»), и будут крутиться у новых кормушек.

Дата добавления: 2015-06-04