О терминах

ПОДДАЁТСЯ ЛИ СОЗНАНИЕ РАЗГАДКЕ? МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЕ ВСТУПЛЕНИЕ

И ИСТОРИЧЕСКИЕ

В МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ

ВВЕДЕНИЕ

I

ГОЛОВОЛОМКИ [окончание cтраницы 25]

Раздел первый

Жизнь, господа присяжные заседатели, — это сложная штука, но, господа присяжные заседатели, эта сложная штука открывает­ся просто, как ящик.

И. Ильф, Е. Петров

Психологика стремится к строгой терминологии, а потому разли­чает теоретические термины, включённые в логическое описание психического, и эмпирические термины, предназначенные для опи­сания непосредственно наблюдаемой реальности. К сожалению, в психологии основные термины до сих пор не являются теоретическими. Они описывают некоторые наблюдаемые людьми явления и, вообще говоря, напрямую заимствованы из естественного языка. Это часто бывает в науке — например, из обычного языка в механику и физиоло­гию пришел термин «сила», а в оптику и электродинамику — «волна». Однако бытовой термин, включаясь в структуру научной концепции, всегда существенно меняет и уточняет свое значение. «Высота» в гео­метрии, «корень» и «иррациональность» в арифметике обозначают [окончание cтраницы 27]

Раздел первый

совсем не то же самое, что можно было бы предположить из этимоло­гии этих слов. Термины только тогда становятся теоретическими, когда они включены в теорию. В психологии же слова обычно используются строго в том же смысле, что и в обыденной жизни. Поэтому считается вполне надёжным даже теоретические положения обосновывать линг­вистическим анализом слов: например, доказывать, как это делает А. Н. Леонтьев, что сознание, поскольку оно со-знание, есть совмест­ное знание¹; или что эмоция — это движение изнутри (от лат. «е» — из, и «movere» — двигаться)².

Словарь естественного языка, как отмечают лексикографы, прин­ципиально содержит лишь донаучные понятия, язык предоставляет в распоряжение человека не научную, а «наивную картину мира»³. По­этому опасно строить психологическую науку, исходя из этимологиче­ского анализа терминов или способов их употребления в обычной речи. В противном случае, например, пришлось бы признать, опираясь на сотни выражений русского языка, что орган, где локализуются различ­ные эмоции, — это сердце. Поэтому же фраза «ужас леденит мне душу» отнюдь не означает измеряемое термометром реальное снижение тем­пературы души. Семантический анализ слов очень полезен для пе­ревода идиом, но не слишком применим для построения психологи­ческой теории.

Вот, например, Ю. Д. Апресян создает лексикографический портрет слова «страх». Проанализировав типичные словоупотребления со словом «страх» (дрожать от страха; зубы стучат от страха; цепенеть, застывать от страха; мурашки пробегают по телу, кровь застывает в жилах и т. п.), он включает в этот портрет важный семантический признак: «душа человека чувствует нечто подобное тому, что ощущает его тело, когда ему холодно»⁴. Тем не менее, сказанное не предполагает, что человек, говоря «мне страшно», обязательно чувствует нечто сродни холоду, как и не пред­полагает осознаваемое знание этого признака носителем языка. Вряд ли осмысленно делать из лексикографического анализа более глубокие [окончание cтраницы 28]

_______________________

¹См., например, Леонтьев А. Н. Деятельность, сознание, личность. М., 1975. Подобные рассуждения, однако, не слишком убедительны даже лингвистически, ведь слово «сомнение» отнюдь не выражает совместное мнение, а слово «событие» дале­ ко не всегда подразумевает совместное бытиё.

²Этимологический анализ слова «эмоция» также привычен в психологии. См. обзор в кн.: Курек Н. С. Дефицит психической активности: пассивность личности и болезнь. М., 1996, с. 124

³См. Апресян Ю. Д. Избранные труды, 1. М., 1995, с. 56-57.

⁴ Апресян Ю. Д. Избранные труды, 2, с. 459-463.

Дата добавления: 2015-06-04