Неправда, распространяемая Л. Мартовым через посредство буржуазной печати 7 страница

Типичный октябрист — не буржуазный интеллигент, а крупный буржуа. Он — не идеолог буржуазного общества, а его непосредственный хозяин. Заинтересованный са­мым прямым образом в капиталистической эксплуатации, он презирает всякую теорию, плюет на интеллигенцию, отбрасывает всякие, свойственные кадетам, претензии на «демократизм». Это — буржуа-делец. Он тоже стремится, как и кадет, к сделке с мо­нархией, но понимает под этой сделкой не ту или иную политическую систему, не пар­ламентаризм, а соглашение нескольких лиц или главарей с придворной камарильей в интересах прямого подчинения правящей буржуазии неповоротливого, тупоумного и азиатски-продажного русского чиновника. Октябрист, это — кадет, который применяет в деловой жизни свои

26___________________________ В. И. ЛЕНИН

буржуазные теории. Кадет, это — октябрист, мечтающий в свободные от грабежа рабо­чих и крестьян часы об идеальном буржуазном обществе. Октябрист немножко еще научится парламентарному обхождению и политическому лицемерию с игрой в демо­кратизм. Кадет немножко еще научится деловому буржуазному гешефтмахерству, — и они сольются, неизбежно и неминуемо сольются, совершенно независимо от того, уда­стся ли именно в теперешний момент и именно теперешним «мирнообновленцам» осуществить это слияние.

Но не будем говорить о будущем. Наше дело — научиться понимать настоящее. При сохранении всей полноты власти за шайкой придворной сволочи совершенно естест­венно, что одни уже демократические фразы кадетов и их «парламентская» оппозиция служили на деле гораздо больше элементам, левее их стоящим. Естественно и то, что октябрист, непосредственно враждебный этим элементам, сердито отстраняется от ка­дета и поддерживает (на выборах в первую Думу) правительственных черносотенцев.

Черносотенцы образуют последний тип наших политических партий. Они хотят не «конституции 17-го октября», как гг. Гучковы, а сохранения и формального восстанов­ления самодержавия. В их интересах — вся та грязь, темнота и продажность, которые процветают при всевластии обожаемого монарха. Их сплачивает бешеная борьба за привилегии камарильи, за возможность по-прежнему грабить, насильничать и затыкать рот всей России. Защита во что бы то ни стало теперешнего царского правительства сплачивает их сплошь да рядом с октябристами, и поэтому относительно каких-нибудь правопорядцев так трудно сказать, где тут кончается черносотенец и где начинается октябрист.

Таким образом, русская революция в самое короткое время наметила крупные типы политических партий, соответствующие всем основным классам русского общества. Мы имеем партию сознательного, социалистического пролетариата, — партии ради­кальной или радикальничающей мелкой буржуазии и в первую голову

_____________ ОПЫТ КЛАССИФИКАЦИИ РУССКИХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЙ_____________ 27

сельской, т. е. крестьянства, — партии либерально-буржуазные, — партии реакционно-буржуазные. Несоответствие политических образований экономическим, классовым делениям состоит только в том, что двум последним группам противостоят не две, а три группы политических партий: кадеты, октябристы и черносотенцы. Но это несоот­ветствие вполне объясняется временными особенностями переживаемого момента, ко­гда чрезвычайно обострилась революционная борьба, когда практически крайне трудно отделить защиту самодержавия от защиты во что бы то ни стало монархии, когда груп­пировка по экономическому признаку (за прогрессивный и за реакционный капита­лизм) естественно перекрещивается политической группировкой (за теперешнее прави­тельство и против него). Но родство кадетов и октябристов слишком очевидно, и неиз­бежность образования крупной и «деловой» либерально-буржуазной партии едва ли может быть кем-либо оспариваема.

Итог: процесс образования политических партий в России дает самое блестящее подтверждение теории марксизма.

P. S. Статья написана до раскола в «Союзе 17-го октября». Теперь выход Шилова и предстоящее образование умеренно-либеральной партии (левые октябристы, мирнооб-новленцы и правые кадеты) окончательно обещают свести все русские политические партии к четырем основным типам всякой капиталистической страны.

«Пролетарий» № 5, Печатается по тексту

30 сентября 1906 г. газеты «Пролетарий»

ЗАМЕТКИ ПО ПОВОДУ № 1 «СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТА»³⁵

Статья «Партизанские выступления» в только что полученном нами № 1 «Социал-Демократа» (издание ЦК РСДРП) подтвердила как нельзя лучше сказанное нами в № 5 «Пролетария»³⁶ о шаблонности и неисторичности ходячих, обывательских рассужде­ний на эту тему*. Автор громит грабежи, анархизм, бланкизм, ткачевизм³⁷, разбой на большой дороге («дорожных разбойников», как гласит плохой перевод с немецкого), громит совершенно так же, как делают это либералы. Либералы верны себе, когда они под видом «анархии» отвергают всякую вооруженную борьбу с правительством. Соци­ал-демократ, на словах не отрицающий такой борьбы, но на деле не разбирающий во­проса с этой точки зрения, переходит фактически на позицию либерализма. Вот харак­терный пример. «Поскольку революционные партии сами берут под свое покровитель­ство анархию, они направляют озлобление буржуазных и мелкобуржуазных классов против себя и тем самым играют на руку реакции». Итак, либо покровительствовать анархической вооруженной борьбе, либо отстраниться вовсе от вооруженной борьбы! Другого выхода, по автору, нет. Организованной, планомерной, идейной, политически воспитывающей вооруженной борьбы он не допускает. Какой же у него бедный выбор!

«Один из видов партизанских выступлений революционеров: экспроприации частно­го и казенного имуще-

См. настоящий том, стр. 1—12. Ред.

*^=

^й

*f

Jb^*-

^л^^^Я <fy***^c~*

#b~f---------- ^-y^w *^/?<*-&_>

Первая страница

рукописи В. И. Ленина

«Заметки по поводу № 1

«Социал-Демократа»». —

1906 г. Уменьшено

__________________ ЗАМЕТКИ ПО ПОВОДУ № 1 «СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТА»__________________ 29

ства, уже похоронен жизнью». Ведь это же прямая неправда, товарищ! Не может быть, чтобы вы не знали таких меньшевистских организаций, которые после Объединитель­ного съезда участвовали, прямо или косвенно, в казенных эксах, в «утилизации» добы­чи и т. п. Когда у социал-демократа слово расходится с делом, это уже совсем плохо. Это ведет к лицемерию. Это зависит либо от нечистой совести (такое объяснение мы отвергаем), либо от непродуманной, бессвязной теории.

Тов. Аксельрод сердито отвечает нам в «Социал-Демократе» на заметку в № 1 «Про­летария». Полтора столбца петита посвящаются недоумениям, восклицаниям, увере­ниям, попрекам по нашему адресу за то, что мы назвали его агитацию за рабочий съезд «скрытной» от партии. Аксельрод никак не может понять, что это значит. И в то же время он сам говорит: «Я в близком будущем воспользуюсь ею (имеющейся у меня возможностью) для вынесения вопроса о рабочем съезде на арену политического об­суждения» (курсив наш). Ну, вот давно бы так! Надо было начать с «вынесения вопро­са на арену политического обсуждения», а не кружкового шептанья. Тогда бы ваша агитация была партийно-правильной, открытой, достойной революционного класса. Тогда бы буржуазная пресса не могла вносить смуты в социал-демократию и ронять ее престиж, сообщая сенсационные заметки об этом кружковом шептанье и порождая ты­сячи недоумений. Крайне прискорбно, что даже теперь в своем запоздалом и чрезвы­чайно обширном «письме в редакцию» Аксельрод обходит суть вопроса, ни слова не говоря о том, какой именно съезд он предлагает, когда, на каких началах, кем созывае­мый, с какой именно целью. Аксельрод отделывается фразами, вроде следующей: рабо­та по подготовке съезда окажет живительное действие на социал-демократию «как раз в той мере, в какой эта работа пропитана будет действительно социал-демократическим содержанием, т. е. поскольку кружковые

См. Сочинения, 5 изд., том 13, стр, 368. Ред.

30___________________________ В. И. ЛЕНИН

интересы и фракционные счеты вытеснены будут в ней социально-политическими во­просами и задачами, имеющими самое непосредственное отношение к жизненным ин­тересам рабочего класса».

Помилосердствуйте, товарищ! Ведь это же совсем пустышка, облеченная в важные слова. Подготовка съезда оживит социал-демократию как раз в той мере, в какой будет действительно социал-демократична! И ново и умно. «Фракционные счеты» должны быть вытеснены социально-политическими вопросами и задачами, — а различное по­нимание этих вопросов и задач как раз и разделило партию на фракции! Настоящая сказка про белого бычка.

А рядом Плеханов грубо и пошло инсинуирует насчет мотивов борьбы за партийный съезд и так же грубо восхваляет «счастливую мысль» Аксельрода о созыве «как можно скорее» рабочего съезда. Да, да... что может быть, в самом деле, счастливее той мысли, что действительно социал-демократическая работа оживляет социал-демократию?

В редакционной передовице «Социал-Демократа» читаем: «Теперь, как и после II съезда, обе фракции (большевики и меньшевики), вероятно, одинаково сильны по чис­ленности» и несколько ниже второй раз: «Теперь, как и после II съезда, обе фракции одинаково влиятельны в партии». Мысль автора ясна. В передовой статье официально­го «издания ЦК» она приобретает важное значение. Партия рабочего класса должна знать точно, из кого состоят ее «фракции» и как они сильны. На чем же основано мне­ние об их равенстве?

Одно из двух: или автор имеет в виду только русскую часть партии (плюс Кавказ), или он присоединяет поляков, латышей и Бунд³⁸. Если принять первое толкование, то, значит, автор признает громадное усиление «большинства» на счет «меньшинства» по­сле IV (Объединительного) съезда, ибо на этом съезде было представлено около 13 000 большевиков и около 18 000 меньшевиков. Но такое толкование невероятно, ибо на­циональные социал-демократические партии уже больше

__________________ ЗАМЕТКИ ПО ПОВОДУ № 1 «СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТА»__________________ 31

месяца все объединились с РСДРП. Значит, надо взять второе толкование. Тогда оче­видно, что автор относит поляков и латышей к большевикам, а Бунд к меньшевикам. Считая, по данным последних съездов национальных социал-демократических партий, около 40 000 поляков и латышей, около 33 000 членов Бунда, мы получим тогда дейст­вительно приблизительное равенство обеих фракций.

Но, спрашивается, правильно ли отчисление Бунда к меньшевикам? Конечно, если ЦК утверждает это, мы должны ему верить. Но выяснить себе значение такой группи­ровки необходимо. В области тактики она не подтверждается взятыми в совокупности последними резолюциями Бунда. Следовательно, объяснения надо искать в организа­ционной позиции Бунда. Очевидно, издание ЦК учитывает, как реальный факт, то об­стоятельство, что Бунд не требует экстренного съезда. Кто хочет действительно изме­нить политику партии, как целого, т. е. политику ЦК, тот должен требовать съезда; кто не требует, тот не хочет серьезно изменять, — такова сущность этого хода мысли.

Аргументация эта неопровержима, и мы считаем своим долгом содействовать уяс­нению и правильной оценке ее всеми организациями нашей партии. Действительно, в демократической организации нейтралитет почти невозможен и воздержание часто равняется действию. Результат этого «действия» налицо. Издание ЦК пропагандирует самые смутные идеи насчет «рабочего съезда» и занимает определенно и последова­тельно меньшевистскую позицию в тактике. Какими последствиями грозит это для всей партии на случай выборной кампании или новых призывов к выступлениям, достаточно показали «лозунги» ЦК во время Думы и после ее разгона. Своим теперешним «воз­держанием» Бунд действительно сделал себя соучастником меньшевистской тактики и политики ЦК.

Написано в начале октября 1906 г.

Впервые напечатано в 1931 г. Печатается по рукописи

в Ленинском сборнике XVI

РУССКИЙ РАДИКАЛ ЗАДНИМ УМОМ КРЕПОК!

В «Товарище» от 20-го сентября помещен чрезвычайно поучительный «разговор» кадета с некиим более левым политиком (трудовиком?), выражающим точку зрения со­трудника этой газеты, г-на В. В. X—ова. Вот как радикал отчитывает кадета:

«Разве не наоборот?» — спрашивает он кадета, ораторствующего о том, что только уверенность в своем праве способна создать силу. «Не сила дает уверенность в нена-рушимости права?» «Деятельность вашей партии... я считаю политическим донкихот­ством... Вы укрепляли фикции»... «Виноваты ваши конституционные иллюзии... То, что вы говорили и как говорили, создавало чрезмерную веру во всемогущество Думы. А это не способствовало накоплению общественных сил... Мне хотелось всегда, когда я слушал ваши думские и внедумские речи, чтобы вы перестали считать Думу конститу­ционным органом, а видели бы в ней лишь орган общественной воли, которая воюет с другою волею... Положение дела больше всего требовало организации своих сил... Ду­ма должна была все усилия употребить к тому, чтобы самой создать аппарат, которого не дал ей закон... Вы обнаруживаете свою ахиллесову пяту — конституционные иллю­зии... Я всегда убеждался лишь в том, как прочно въелись в вашу партию конституци­онные фикции... Я браню (вас, кадетов), так как вы переставали чувствовать себя бо­рющейся стороной, а являлись какими-то ликвидаторами борьбы. Вы предлагали,

____________________ РУССКИЙ РАДИКАЛ ЗАДНИМ УМОМ КРЕПОК!____________________ 33

между прочим, то, что в других странах явилось уже в результате борьбы сторон».

Не правда ли, какие поучительные речи? Напрасно только наш бравый бернштей­нианец⁴⁰ «вывел» очень уже глупого кадета, чтобы побить его в «разговоре». Есть все-таки поумнее. Есть такие, которые следят внимательно за меньшевистской литературой и особенно за писаниями Плеханова. Такой кадет иначе отвечал бы своему собеседни­ку.

Он сказал бы: мой милый радикал! Qui prouve trop, ne prouve rien. Кто слишком мно­го доказывает, тот ничего не доказывает. А вы доказываете, несомненно, слишком мно­гое с точки зрения вашей собственной позиции. Не вы ли поддерживали нас на выборах в Думу и боролись с бойкотистами? А ведь выборы обязывали. Эти выборы целиком шли под знаком того, что вы теперь называете «конституционными иллюзиями» (фи! фи! не начитались ли вы большевистских произведений?). Ведь я бы мог показать вам, милейший радикал, такое местечко — и не одно! — в вашей собственной газете «Това­рищ», где вы (не вы непременно лично, а ваши единомышленники) уверяли доверчиво­го русского обывателя, что дурным министрам придется уйти в отставку, если победит на выборах партия «народной свободы». А? Что? Вы забыли это, мой милый радикал? А мы это помним, очень хорошо помним. Нельзя было выбирать, почтеннейший, не да­вая обещаний быть лояльным, не клянясь применять одни только конституционные приемы борьбы. А мы, мы, партия народной свободы, мы даем обещания только для того, единственно для того, чтобы их выполнять!

Вы говорите, что мы слишком верили во всемогущество Думы, что это не способст­вовало накоплению «собственных» сил? Но прочтите же, бога для, что писал Плеханов, писатель, для вас безусловно авторитетный. Ведь именно вы, ваши единомышленники, а отнюдь не кадеты, любят заявлять в интимных разговорах, что они, собственно, со­всем, совсем социал-демократы и объявили бы себя таковыми, если бы... если бы соци­ал-демократия целиком встала на точку зрения Плеханова.

34___________________________ В. И. ЛЕНИН

А не Плеханов ли говорил на Объединительном съезде РСДРП, что кричать о консти­туционных иллюзиях могут только анархисты? Не Плеханов ли предлагал резолюцию, в которой Дума не только названа была властью — и это название утверждено Объе­динительным съездом с.-д.!! — но притом властью, «самим царем вызванною к жизни и законом утвержденною»? Не Плеханов ли писал в почтенном органе меньшевиков, — а ведь вы, господа из «Нашей Жизни»⁴¹, всегда хвалили эти тенденции меньшевиков! — что наибольшее агитационное значение имеет органическая работа в Думе? И вы рукоплескали Плеханову, вы печатно восторгались его «мужеством» (да! да! вы выра­жались именно так!) в борьбе с «бланкизмом»! Вы в буквальном смысле слова не изно­сили башмаков с тех пор, как все это было, и вы уже повторяете сами печальные блан­кистские заблуждения!!

Если бы кадет стал защищаться таким образом, его защита превратилась бы в напа­дение, и радикал был бы разбит наголову...

Этот радикал напоминает своим теперешним партизанским выступлением против конституционных иллюзий того героя народного эпоса, который кричал: «таскать вам не перетаскать» при виде похоронной процессии. Подумайте, в самом деле: когда важ­на была и насущно-необходима борьба с конституционными иллюзиями? Очевидно, тогда, когда они процветали и могли приносить, приносили на деле, широкий вред, со­блазняя всяческих «малых сих». Другими словами: тогда, когда широкой массе могло и должно было казаться, что конституция есть, а на самом деле никакой конституции не было. Именно такое время было в период выборов в первую Думу и в течение заседа­ний Думы, т. е. в марте — июне 1906 года. Именно тогда конституционные иллюзии и принесли широкий вред. Но тогда с ними боролись систематически одни только боль­шевики с.-д., плывя против течения. Тогда гг. X—овы и прочие писатели из «Нашей Жизни» поддерживали эти иллюзии, «воюя» с большевиками, браня их за резкую кри­тику кадетов.

____________________ РУССКИЙ РАДИКАЛ ЗАДНИМ УМОМ КРЕПОК!____________________ 35

Теперь Дума разогнана. Кадеты разбиты. Никому и не кажется, что конституция есть. Теперь даже не очень благородные животные могут лягать кадетов («я браню их» — смотри «разговор») и через четыре слова на пятое проклинать конституционные ил­люзии. Эх, господа радикалы! Дорого яичко в христов день!..

Пример г. X—ова и К⁰ поучительный образчик того, как люди, считающие себя об­разованными политиками и даже свободомыслящими или радикалами, беспомощно и безыдейно, дрябло и бессильно, плывут по течению. В марте — июне 1906 г. они под­держивают конституционные иллюзии, называя Думу властью, волочатся в хвосте ка­детов, брезгливо морщат нос по поводу беспощадной критики этой модной тогда пар­тии. В сентябре 1906 г. они «бранят» кадетов и «воюют» с конституционными иллю­зиями, не понимая, что они опять отстали, что теперь недостаточно этого, а нужен пря­мой призыв к определенной (предыдущим историческим развитием определенной) форме революционной борьбы.

Хорошо было бы, если бы на примере таких господ русская интеллигенция, рож­дающая массу подобных хлюпиков, научилась сознавать весь вред оппортунизма. На­прасно считают у нас нередко это слово «просто бранью», не вдумываясь в его значе­ние. Оппортунист не предает своей партии, не изменяет ей, не отходит от нее. Он ис­кренне и усердно продолжает служить ей. Но его типичная и характерная черта — по­датливость настроению минуты, неспособность противостоять моде, политическая бли­зорукость и бесхарактерность. Оппортунизм есть принесение длительных и существен­ных интересов партии в жертву ее минутным, преходящим, второстепенным интересам. Некоторый подъем промышленности, сравнительное процветание торговли, легкое оживление буржуазного либерализма, — и оппортунист уже кричит: не запугивайте буржуазии, не чурайтесь ее, бросьте «фразы» о социальной революции! Собралась Ду­ма, повеяло полицейско-конституционной «весной», — и оппортунист уже называет Думу властью, торопится проклясть «пагубный» бойкот,

36___________________________ В. И. ЛЕНИН

спешит выдвинуть лозунг о поддержке требования думского, т. е. кадетского, мини­стерства. Отхлынула волна, — оппортунист так же искренне и так же некстати начина­ет «бранить» кадетов и разносить конституционные иллюзии.

Никакая выдержанная политика, достойная истинно революционного класса, стойко ведущая через все мелкие уклонения и колебания к подготовке решительного и безза­ветно-смелого сражения с врагом, невозможна при господстве подобных интеллигент­ских настроений. Вот почему сознательный пролетариат должен уметь критически от­носиться к становящейся на его сторону интеллигенции, должен научиться беспощад­ной борьбе с оппортунизмом в политике.

«Вестник Жизни» № 12, Печатается по тексту

18 октября 1906 г. журнала «Вестник Жизни»

Подпись:H. Ленин

К ИТОГАМ КАДЕТСКОГО СЪЕЗДА⁴²

Мы не раз уже выясняли, что борьба самодержавия с пролетарско-крестьянской ре­волюцией неизбежно обрушивается и на либеральную оппозицию. Раз молчит пролета­риат, правительство погромщиков не упустит, конечно, случая придушить и кадета. Оно душит теперь мирнообновленца. Оно не особенно милостиво поглядывает теперь даже и на октябриста. И если благодаря военно-полевому правосудию даже смолкнет временно треск браунингов и бомб и классическое «руки вверх!» прекратит свою пере­кличку, — то это нисколько не будет, конечно, порукой тому, что кадет и мирнообнов-ленец обретут, наконец, вожделенный покой легальной, конституционной борьбы.

Могло казаться, что в результате бешеной реакции руководящие круги либеральной оппозиции окажутся отброшенными далеко влево. Разгон Думы подорвал в корне кон­ституционные иллюзии. Нет такого сотрудника «Товарища», или «Столичной Поч­ты»⁴³, который не понимал бы теперь этого. Гибель кадетской прессы (всей провинци­альной и значительной части столичной), запрещение съезда, отказ в легализации пар­тии, предание суду всех, подписавшихся под выборгским воззванием⁴⁴, должны были, казалось, принудить кадетов покинуть точку зрения организации общественного мне­ния и стать, наконец, на точку зрения организации общественных сил. И дальше, каза­лось, что если у кадетских вождей не хватит героической решимости

38___________________________ В. И. ЛЕНИН

гордо уйти в подполье, то армия тут же, на месте, покинет этих вождей.

Кадетский съезд показал, что эти расчеты неверны. Пока что, во всяком случае. Съезд санкционировал, не совсем охотно, правда, тот «шаг на месте», или, вернее, «ни шагу с места», которое предложил ему центральный комитет. Съезд принял резолюцию об организации общественных сил, но резолюцию совершенно платоническую, реши­тельно никого ни к чему не обязывающую, совершенно не указывающую даже того де­ла, для которого и в котором эти силы могут и должны сорганизоваться. Съезд принял, — правда, сравнительно незначительным большинством, — знаменитый 4 пункт так­тической резолюции, провозглашающий пассивное сопротивление партии тому пас­сивному сопротивлению, которое стихийно нарастает в народных низах, и которое ре­комендует выборгское воззвание. Съезд закончился, как съезд единой, нераздельной «партии народной свободы».

И так оно, несомненно, и должно было быть. Час раскола кадетской партии еще не пробил. Если классовые противоречия успели уже безвозвратно втиснуть в рамки яв­ной контрреволюции широкие слои крупной буржуазии, то они не успели еще разло­жить в достаточной степени широкие слои той средней и мелкой буржуазии, которая голосовала за кадетов на выборах. Нет, пока что, объективных признаков того, что обывательскую провинцию охватил перед лицом революции тот буржуазный страх, ко­торый безраздельно овладел уже «заплечными гуманистами» гучковского пошиба.

Разложение это идет быстро вперед. И сами кадетские вожди не уверены, конечно, в том, что созданный ими пестрый блок «народной свободы» выдержит искус обостряю­щейся социально-политической борьбы.

В российской революции, несомненно, должен быть тот роковой предел, за которым раскол этого блока будет решительно неизбежен. Он будет достигнут и перейден тогда, когда водоворот прояетарско-кре стъянского восстания безвозвратно втянет в себя са­мые широкие слои мелкой, а частью и средней городской буржуазии.

__________________________ К ИТОГАМ КАДЕТСКОГО СЪЕЗДА_________________________ 39

Тогда, но только тогда, от огромного кадетского блока действительно останется только та имущая средняя буржуазия, которой несомненно на роду написано разделить в кон­це концов с г. Гучковым его буржуазный страх. Тогда рассеется тот призрак нацио­нальной революции, который все еще так силен теперь и который многим мешает должным образом оценить поистине гигантскую творческую роль классовых противо­речий в российской революции. На этом пределе огромная политическая партия, бази­рующаяся на организации общественного мнения, станет давно изжитым анахрониз­мом, а все элементы действительно массового движения, как справа, так и слева, отве­дут силе, голой материальной силе, ту великую не только разрушительную, но и твор­ческую роль, без которой немыслимо, конечно, действительное завершение революции. Но там, где материальная сила вступает в свои верховные права, там нет места кадет-ско-буржуазной гегемонии. Об этом свидетельствует все прошлое нашей борьбы; не нужно быть пророком, чтобы безошибочно предсказать, что то же самое произойдет, если нам предстоит пережить новый подъем революции. Фигура кадета — «законный» участник в дележе добычи революции, — но и только.

И вот почему были объективно правы те кадетские вожди, которые предлагали при­знать выборгское воззвание просто ошибкой увлечения, поскольку это воззвание непо­средственно призывает к тактике пассивного сопротивления. Ибо при теперешней на­пряженности борьбы нет и не может быть такого массового пассивного сопротивления, которое не переходило бы непосредственно в активное наступление. Г-н Струве вполне прав, говоря, что такой культурный способ борьбы (в противоположность, изволите ли видеть, способу чисто революционному, наступательному) уместен только против культурного, конституционного правительства. Кто усомнится хоть на минуту в том, что столыпинская банда двинет свои карательные экспедиции при первых же призна­ках массового неплатежа податей и массовой недачи рекрутов. А кто остановит тогда население от

40___________________________ В. И. ЛЕНИН

перехода к обороне, к активному наступлению с оружием в руках?

И выборгское воззвание, даже в самый момент его подписания в чисто кадетском понимании, было в лучшем случае угрозой такого перехода по адресу правительства, а вовсе не практическим лозунгом. И гг. Милюковы и Струве вовсе не ответственны в данном случае за политическую наивность тех провинциальных кадетов, которые при­няли это воззвание за практический лозунг. Судьба воззвания в провинции свидетель­ствует об этом. Терроризированная пресса говорила об этой судьбе очень мало и очень глухо, но то, что она говорила, показывает, кажется нам, что партия «народной свобо­ды», как партия, усиленно практиковала провозглашенный этим воззванием принцип пассивного сопротивления по отношению к самому же воззванию. Раз это так, то съезд мог только закрепить эту позицию кадетов. Побушевавшее было против этого закреп­ления меньшинство съезда в конце концов сдалось и осталось в партии.

А из глубины страны каждый день приходят вести о том, что идея пассивного со­противления нашла себе отклик среди народных масс. Неплатеж податей, недача рек­рутов, бойкот властей начинают становиться действительно практическим лозунгом. Никто не закрывает глаз на те огромные организационные пробелы, при которых на­растает это движение. Никто не оспаривает неизбежность хаотичности в нем. Но этот хаос создает порядок — порядок революции, эту высшую ступень хаотических, сти­хийных народных взрывов. Ненависть, которая кипит теперь в народных массах под гигантским давлением военно-полевой конституции, не может не прорываться и дейст­вительно прорывается то здесь, то там вспышками открытой вооруженной борьбы. У нас нет данных, на основании которых можно было бы безошибочно предсказать, что в момент набора и сбора податей вспыхнет общенародное восстание, хотя бы даже в форме чисто пассивного сопротивления, но что проявления этой борьбы будут, это не­избежно. И кадеты своевременно отхо-

Дата добавления: 2015-06-04