Критика частной собственности на землю с точки зрения развития капитализма 1 страница

Ошибочное отрицание абсолютной ренты, этой формы реализации частной позе­мельной собственности в капиталистических доходах, привело к одному важному не­достатку с.-д. литературы и всей с.-д. позиции по аграрному вопросу в русской рево­люции. Вместо того, чтобы взять в свои руки критику частной собственности на землю, вместо того, чтобы поставить эту критику на основу экономического анализа, анализа определенной экономической эволюции, — наши с.-д., идя за Масловым, отдали эту критику в руки народников. Получилось сугубое теоретическое опошление марксизма и извращение его пропагандистских задач в революции. Критика частной собственно­сти на землю в думских речах, в пропагандистской и агитационной литературе и т. д. велась только с народнической, т. е. мещанской, квазисоциалистической точки зрения. Выделить реальное ядро из этой мелкобуржуазной идеологии марксисты не умели, не поняв своей задачи внести исторический элемент в рассмотрение вопроса и точку зре­ния мелких буржуа (отвлеченная идея уравнительности, справедливости и т. п.) заме­нить точкой зрения пролетариата на истинные корни борьбы против частной поземель­ной собственности в развивающемся капиталистическом обществе. Народник думает, что отрицание частной собственности на землю есть отрицание капитализма. Это не­верно. Отрицание частной собственности на землю есть выражение требований самого чистого капитали-

В число этих сторонников попал в Стокгольме и Плеханов. Ирония истории сделала то, что этот якобы строгий хранитель ортодоксии не заметил или не пожелал заметить искажения экономической теории Маркса Масловым.

____________ АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ___________ 293

стического развития. И нам приходится оживлять в сознании марксистов «забытые слова» Маркса, критиковавшего частную поземельную собственность с точки зрения условий капиталистического хозяйства.

Такую критику Маркс направлял не только против крупного, но и против мелкого землевладения. Свободная собственность мелкого крестьянина на землю есть необхо­димый спутник мелкого производства в земледелии при известных исторических усло­виях. А. Финн был вполне прав против Маслова, подчеркивая это. Но такое признание исторической необходимости, доказываемой опытом, не исключает обязанности мар­ксиста оценить всесторонне мелкую поземельную собственность. Действительная сво­бода такой собственности немыслима без свободы купли-продажи земли. Частная соб­ственность на землю означает необходимость затраты капитала на покупку земли. По этому поводу Маркс писал в III томе «Капитала»: «Один из специфических недостатков мелкого земледелия там, где оно связано с свободной собственностью на землю, проис­текает из того, что обрабатывающий землю вкладывает капитал на покупку земли» (III, 2, 342). «Затрата капитала на покупку земли отнимает этот капитал от культуры» (ib., 341)¹¹⁴.

«Затрата денежного капитала на покупку земли вовсе не представляет из себя затра­ту земледельческого капитала. Напротив, она означает соответственное уменьшение того капитала, которым могут располагать в своей сфере производства мелкие крестья­не. Она уменьшает соответствующим образом размер их средств производства и по­этому суживает экономическую базу воспроизводства. Она подчиняет мелкого кресть­янина ростовщичеству, так как в этой области вообще реже встречаются настоящие кредитные отношения. Она представляет из себя помеху агрикультуре также и в том случае, когда происходит покупка крупных помещичьих хозяйств. Она на самом деле противоречит капиталистическому способу производства, для

- ibidem — там же. Ред.

294__________________________ В. И. ЛЕНИН

которого в целом безразлична задолженность землевладельца, все равно, унаследовал ли он свой участок земли или купил его» (344—345)

Таким образом и залог земли и ростовщичество являются, так сказать, формами об­хода капиталом тех затруднений, которые ставит частная поземельная собственность свободному проникновению капитала в земледелие. Без капитала нельзя вести хозяйст­во в обществе товарного производства. Этого не может не сознавать и крестьянин и его идеолог-народник. Значит, вопрос сводится к тому, может ли капитал вполне свободно обращаться на земледелие прямым и непосредственным образом или через посредство ростовщика и кредитного учреждения. Мысль крестьянина и народника, которые ча­стью не сознают полного господства капитала в современном обществе, частью наде­вают себе на глаза шапку иллюзий и мечтаний, чтобы не видеть неприятной действи­тельности, — эта мысль направляется к денежной помощи извне. «Лицам, получившим землю из общенародного фонда, — гласит § 15 земельного проекта 104-х, — и не имеющим достаточных средств для обзаведения всем необходимым для хозяйства, должна быть оказываема помощь за счет государства в форме ссуд и пособий». Конеч­но, не подлежит сомнению, что такая денежная помощь была бы необходима при реор­ганизации русского земледелия победоносной крестьянской революцией. Каутский в своей работе «Аграрный вопрос в России» вполне справедливо подчеркивает это. Но речь идет у нас сейчас о том, каково незамечаемое народником общественно-экономическое значение всех этих «денежных ссуд и пособий». Государство может быть только посредником при передаче денег от капиталистов, но самому ему взять деньги можно только у капиталистов. Следовательно, при самой лучшей, какая только возможна, организации государственной помощи, господство капитала нисколько не устраняется, и вопрос остается тот же: каковы возможные формы применения капитала к земледелию.

А этот вопрос приводит неизбежно к марксистской критике частной собственности на землю. Эта соб-

____________ АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ___________ 295

ственность есть помеха свободному приложению капитала к земле. Либо полная свобо­да этого приложения, — и тогда отмена частной собственности на землю, т. е. национа­лизация земли. Либо сохранение частной поземельной собственности, — и тогда об­ходные формы проникновения капитала: залог земли помещиком и крестьянином, по­рабощение крестьянина ростовщиком, сдача земли владеющему капиталом арендатору.

«При мелком земледелии, — говорит Маркс, — цена земли, эта форма частной соб­ственности на землю и результат такой собственности, выступает сама как ограничение производства. При крупном земледелии и при крупной поземельной собственности, ос­новывающейся на капиталистическом способе хозяйства, собственность тоже является ограничением, так как она стесняет фермера в производительных затратах капитала, приносящих выгоду в последнем счете не ему, а землевладельцу» (346—347, 2. Teil, III. Band, «Das Kapital»)¹¹⁶.

Следовательно, отмена частной собственности на землю есть максимальное, какое только возможно в буржуазном обществе, устранение всех и всяческих загородок, ме­шающих свободному применению капитала к земледелию и свободному переходу ка­питала из одной отрасли производства в другую. Свобода, широта и быстрота развития капитализма, полная свобода классовой борьбы, отпадение всяких лишних посредни­ков, делающих земледелие похожим на «потогонную» промышленность, — вот что та­кое национализация земли при капиталистическом производстве.

6. НАЦИОНАЛИЗАЦИЯ ЗЕМЛИ И «ДЕНЕЖНАЯ» РЕНТА

С интересным экономическим доводом против национализации выступил сторонник раздела А. Финн. И национализация и муниципализация, — говорит он, — есть переда­ча ренты известному общественному коллективу. Но спрашивается, о какой ренте идет здесь речь. Не о капиталистической, ибо «крестьяне обычно со своей земли ренты в ка­питалистическом

296__________________________ В. И. ЛЕНИН

смысле не получают» («Аграрный вопрос и социал-демократия», с. 77, ср. 63 стр.), а о докапиталистической денежной ренте.

Под денежной рентой Маркс разумеет выплату крестьянином помещику всего при­бавочного продукта в денежной форме. Первоначальной формой экономической зави­симости крестьянина от помещика является при докапиталистических способах произ­водства отработочная рента (Arbeitsrente), т. е. барщина, затем рента продуктами или натуральная рента и, наконец, денежная рента. Эта рента, — говорит А. Финн, — «яв­ляется наиболее распространенной у нас и теперь» (стр. 63).

Несомненно, что крепостнически-кабальная аренда чрезвычайно широко распро­странена у нас и что, по теории Маркса, плата крестьян при такой аренде является в значительной своей части денежной рентой. Какая сила дает возможность выжимать из крестьян такую ренту? Сила ли буржуазии и развивающегося капитализма? Совсем нет. Сила крепостнических латифундий. Поскольку последние будут разбиты, — а это исходный пункт и основное условие крестьянской аграрной революции, — постольку говорить о «денежной ренте» в докапиталистическом смысле не приходится. Возраже­ние Финна имеет, следовательно, только то значение, что еще раз подчеркивает неле­пость отделения крестьянских надельных земель от остальных земель при революци­онном аграрном перевороте: так как надельные земли нередко бывают окружены по­мещичьими, так как из теперешних условий размежевки крестьянских и помещичьих земель вытекает кабала, то сохранение этого размежевания реакционно. А му ници-пализация сохраняет его в отличие и от раздела и от национа­лизации.

Существование мелкой поземельной собственности или, вернее, мелкого хозяйства вносит, конечно, известные изменения в общие положения теории о капиталистической ренте, но не уничтожает этой теории. Маркс указывает, например, что абсолютная рен­та,

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ___________ 297

как таковая, обычно не существует при мелком земледелии, работающем главным об­разом на удовлетворение потребностей самого земледельца (III, 2, 339, 344)¹¹⁷. Но чем дальше развивается товарное хозяйство, тем больше становятся применимыми все по­ложения экономической теории и к крестьянскому хозяйству, раз оно встало в условия капиталистического мира. Не надо забывать, что никакая национализация земли, ника­кая уравнительность землепользования не уничтожит того, вполне сложившегося в России, явления, что зажиточное крестьянство уже хозяйничает капиталистически. Я показал в «Развитии капитализма», что, по данным 80-х и 90-х годов прошлого века, около /5 крестьянских дворов сосредоточивают в своих руках до половины крестьян­ского земледельческого производства и гораздо большую долю аренды, что хозяйство таких крестьян теперь уже более товарное, чем натуральное, — что, наконец, это кре­стьянство не может существовать без миллионного контингента батраков и поденщи­ков. В этом крестьянстве элементы капиталистической ренты даны уже наперед. Это крестьянство выражает свои интересы устами господ Пешехоновых, «трезво» отвер­гающих и запрещение наемного труда и «социализацию земли», трезво отстаивающих точку зрения пробивающего себе дорогу хозяйственного индивидуализма крестьянина. Если мы будем строго отделять в утопиях народников реальный экономический мо­мент от фальшивой идеологии, то мы увидим сразу, что от уничтожения крепостниче­ских латифундий — и при разделе, и при национализации, и при муниципализации — всего более выиграет именно буржуазное крестьянство. «Ссуды и пособия» от государ­ства равным образом не могут не пойти на пользу ему же прежде всего. «Крестьянская аграрная революция» есть не что иное, как подчинение всего землевладения условиям прогресса и процветания именно этих фермерских хозяйств.

Денежная рента, это — отмирающее вчера, которое не может не отмирать. Капита­листическая рента, это —

См. Сочинения, 5 изд., том 3, стр, 128—131. Ред.

298__________________________ В. И. ЛЕНИН

нарождающееся завтра, которое не может не развиться и при столыпинской экспро­приации беднейших крестьян («по 87 статье») и при крестьянской экспроприации бога­тейших помещиков.

7. ПРИ КАКИХ УСЛОВИЯХ МОЖЕТ ОСУЩЕСТВИТЬСЯ НАЦИОНАЛИЗАЦИЯ?

Среди марксистов часто встречается тот взгляд, что национализация осуществима лишь на высокой ступени развития капитализма, когда он уже вполне подготовит усло­вия «отделения землевладельцев от земледелия» (чрез посредство аренды и ипотеки). Предполагают, что крупное капиталистическое земледелие должно уже сложиться,

прежде чем осуществима национализация земли, отсекающая ренту и не затрагиваю-

* щая хозяйственного организма.

Правилен ли такой взгляд? Теоретически он не может быть обоснован; прямыми ссылками на Маркса не может быть поддержан; данные опыта скорее говорят против него.

Теоретически национализация представляет из себя «идеально» чистое развитие ка­питализма в земледелии. Другое дело — вопрос о том, часто ли осуществимы в истории такие сочетания условий и такое соотношение сил, которые допускают национализа­цию в капиталистическом обществе. Но она является не только следствием, а также и условием быстрого развития капитализма. Думать, что национализация возможна толь­ко при очень высоком развитии капитализма в земледелии — значит, пожалуй, отри­цать национализацию, как меру буржуазного прогресса, ибо высокое развитие земле­дельческого капитализма везде поставило уже на очередь (и поставит неизбежно в свое время в новых странах) «социализацию земледельческого производ-

Вот одно из самых точных выражений этого взгляда тов. Борисовым, сторонником раздела: «... Впо­следствии оно (требование национализации земли) будет поставлено историей, поставлено тогда, когда деградирует мелкобуржуазное хозяйство, капитализм в земледелии завоюет прочные позиции, и Россия уже не будет крестьянской страной» (стр. 127 «Протоколов» Стокгольмского съезда).

____________ АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ___________ 299

ства», т. е. социалистический переворот. Мера буржуазного прогресса, как буржуазная мера, немыслима при сильном обострении классовой борьбы пролетариата и буржуа­зии. Такая мера правдоподобна, скорее, в «молодом» буржуазном обществе, еще не развившем свои силы, еще не развернувшем свои противоречия до конца, еще не соз­давшем такого сильного пролетариата, который стремится непосредственно к социали­стическому перевороту. И Маркс допускал, а частью прямо защищал, национализацию не только в эпоху буржуазной революции в Германии в 1848 г., но и в 1846 г. для Аме­рики, относительно которой он тогда же с полной точностью указывал, что она лишь начинает «индустриальное» развитие. Опыт различных капиталистических стран не показывает нам национализации земли в сколько-нибудь чистом виде. Нечто аналогич­ное мы видим в Новой Зеландии, — молодой капиталистической демократии, где нет и речи о высоком развитии земледельческого капитализма. Нечто аналогичное было и в Америке, когда государство издавало закон о гомстедах и раздавало за номинальную ренту участки земли мелким хозяевам.

Нет. Относить национализацию к эпохе высокоразвитого капитализма — значит от­рицать ее, как меру буржуазного прогресса. А такое отрицание прямо противоречит экономической теории. Мне думается, что в следующем рассуждении в «Теориях при­бавочной стоимости» Маркс наметил иные условия осуществления национализации, чем обыкновенно предполагают.

Показав, что землевладелец — совершенно излишняя фигура для капиталистическо­го производства, что цель этого последнего «вполне достигается», если земля принад­лежит государству, Маркс продолжает:

«Поэтому радикальный буржуа теоретически приходит к отрицанию частной собст­венности на землю... Однако на практике у него не хватает храбрости, так как нападе­ние на одну форму собственности, форму частной собственности на условия труда, бы­ло бы очень опасно и для другой формы. Кроме того, буржуа

300__________________________ В. И. ЛЕНИН

сам себя территориализировал» («Theorien liber den Mehrwert», II. Band, 1. Teil, S. 208)¹¹⁸.

Маркс не указывает здесь, как препятствие осуществлению национализации, нераз­витость капитализма в земледелии. Он указывает два других препятствия, гораздо бо­лее говорящих в пользу мысли об осуществимости национализации в эпоху буржуаз­ной революции.

Первое препятствие: у радикального буржуа не хватает храбрости напасть на част­ную поземельную собственность ввиду опасности социалистического нападения на всякую частную собственность, т. е. социалистического переворота.

Второе препятствие: «буржуа сам себя территориализировал». Маркс имеет в виду, очевидно, что именно буржуазный способ производства укрепил себя уже в частной собственности на землю, т. е. что эта частная собственность стала гораздо более буржу­азной, чем феодальной. Когда буржуазия, как класс, в широких, преобладающих разме­рах, уже связала себя с землевладением, уже «сама себя территориализировала», «осе­ла на землю», вполне подчинила себе землевладение, — тогда настоящего обществен­ного движения буржуазии в пользу национализации быть не может. Не может по той простой причине, что ни один класс не пойдет против себя.

Оба эти препятствия, вообще говоря, устранимы только в эпоху начинающегося, а не кончающегося капитализма, в эпоху буржуазной революции, а не накануне социали­стической. Мнение об осуществимости национализации только при высокоразвитом капитализме не может быть названо марксистским. Оно противоречит и общим посыл­кам теории Маркса и приведенным словам его. Оно упрощает вопрос об исторически-конкретной обстановке национализации, как меры, проводимой такими-то силами и классами, до схематической и голой абстракции.

«Радикальный буржуа» не может быть храбр в эпоху сильно развитого капитализ­ма. В такую эпоху этот буржуа неизбежно уже контрреволюционен в массе

____________ АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ___________ 301

своей. В такую эпоху неизбежна уже почти полная «территориализация» буржуазии. Наоборот, в эпоху буржуазной революции объективные условия заставляют «ради­кального буржуа» быть храбрым, ибо он, решая историческую задачу данного времени, не может еще, как класс, бояться пролетарской революции. В эпоху буржуазной рево­люции буржуазия еще не территориализировала себя: землевладение слишком еще пропитано феодализмом в такую эпоху. Становится возможным то явление, чтобы мас­са буржуазных земледельцев, фермеров, боролась против главных форм землевладения, а потому приходила к практическому осуществлению полного буржуазного «освобож­дения земли», т. е. национализации.

Во всех этих отношениях русская буржуазная революция находится в особо благо­приятных условиях. Рассуждая с чисто экономической точки зрения, мы безусловно должны признать максимум остатков феодализма в русском землевладении, и поме­щичьем и крестьянском надельном. При таких условиях противоречие между сравни­тельно развитым капитализмом в промышленности и чудовищной отсталостью деревни становится вопиющим и толкает, в силу объективных причин, к наибольшей глубине буржуазной революции, к созданию условий наибыстрейшего агрикультурного про­гресса. Национализация земли есть именно условие наибыстрейшего капиталистиче­ского прогресса в нашем земледелии. У нас в России есть такой «радикальный бур­жуа», который себя еще не «территориализировал», который не может бояться в данное время пролетарского «нападения». Этот радикальный буржуа — русский крестьянин.

С указанной точки зрения вполне понятным становится различное отношение к на­ционализации земли массы русских либеральных буржуа и массы русских крестьян. Либеральный помещик, адвокат, крупный промышленник, купец — все они вполне достаточно «территориализировали» себя. Они не могут не бояться пролетарского на­падения. Они не могут не предпочитать столыпинско-кадетского пути. Подумайте только,

302__________________________ В. И. ЛЕНИН

какая золотая река течет теперь помещикам, чиновникам, адвокатам, купцам в виде миллионов, раздаваемых «крестьянским» банком перепуганным помещикам! При ка­детском «выкупе» эта золотая река была бы чуточку иначе направлена, может быть, чу­точку менее обильна, но все же и она состояла бы из сотен миллионов, текла бы в те же руки.

От революционного ниспровержения всех старых форм землевладения может не пе­репасть ни копейки ни чиновнику, ни адвокату. А купец — в массе своей — не может смотреть так далеко, чтобы предпочесть будущее расширение внутреннего рынка му­жиков немедленной возможности урвать у барина. Только крестьянин, вколачиваемый в гроб старой Россией, способен добиваться полного обновления землевладения.

8. НАЦИОНАЛИЗАЦИЯ — ПЕРЕХОД К РАЗДЕЛУ?

Если смотреть на национализацию, как на меру, всего более осуществимую в эпоху буржуазной революции, то такой взгляд неминуемо ведет к допущению того, что на­ционализация может оказаться простым переходом к разделу. Реальной экономической потребностью, которая заставляет массу крестьянства добиваться национализации, яв­ляется необходимость коренным образом обновить все старые отношения землевладе­ния, «очистить» все земли, приспособить их заново для нового, фермерского хозяйства. Раз это так, то ясно, что приспособившиеся фермеры, обновившие все землевладение, могут потребовать закрепления этих новых земельных распорядков, т. е. превращения арендованных ими у государства участков в собственность.

Да, это совершенно неоспоримо. Мы выводим национализацию не из отвлеченных соображений, а из конкретного учета конкретных интересов конкретной эпохи. И, ра­зумеется, смешно было бы считать «идеалистами» массу мелких хозяев, смешно было бы думать, что они остановятся перед разделом, раз этого потребуют их интересы. Мы должны, следовательно, рассмотреть,

____________ АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ___________ 303

1) могут ли потребовать раздела их интересы, 2) при каких условиях и 3) как это долж­но отразиться на пролетарской аграрной программе.

На первый вопрос мы уже дали утвердительный ответ. На второй нельзя в настоящее время ответить с определенностью. Раздел может вызываться, после периода револю­ционной национализации, стремлением упрочить в максимально возможной степени новые, соответствующие требованиям капитализма, отношения землевладения. Он мо­жет вызываться стремлением данных владельцев земли увеличить свои доходы на счет остального общества. Наконец, он может вызываться стремлением «успокоить» (или, проще говоря, придушить) пролетариат и полупролетарские слои, для которых нацио­нализация земли будет элементом, «разжигающим аппетиты» к социализации всего общественного производства. Все эти три возможности сводятся к одной экономиче­ской основе, ибо из укрепления нового капиталистического землевладения новых фер­меров само собой вытечет и противопролетарское настроение и стремление создать для себя новую привилегию в виде права собственности. Значит, вопрос сводится именно к этому хозяйственному упрочению. Постоянным противодействием ему будет развитие капитализма, усиливающее превосходство крупного земледелия и требующее постоян­ной легкости «консолидации» мелких фермерских участков в крупные. Временным противодействием будет колонизационный фонд России: упрочить новое хозяйство — значит поднять земледельческую технику. А мы уже показали, что каждый шаг вперед земледельческой техники «открывает» для России новые и новые площади из ее коло­низационного фонда.

В итоге разбора второго, поставленного нами, вопроса приходится сделать вывод: предсказать с точностью условия, когда требование раздела новыми фермерами пере­силит все противодействующие влияния, нельзя. Считаться с тем, что дальнейшее ка­питалистическое развитие неминуемо создаст после буржуазной революции такие ус­ловия, необходимо.

304__________________________ В. И. ЛЕНИН

Зато на последний вопрос, об отношении рабочей партии к возможному требованию раздела новыми фермерами, можно дать вполне определенный ответ. Пролетариат мо­жет и обязан поддерживать буржуазию воинствующую, когда она ведет действительно революционную борьбу с феодализмом. Но не дело пролетариата — поддерживать буржуазию успокаивающуюся. Если несомненно, что победоносная буржуазная рево­люция в России невозможна без национализации земли, то еще более несомненно, что последующий поворот к разделу невозможен без некоторой «реставрации», без поворо­та крестьянства (вернее, с точки зрения предполагаемых отношений: фермерства) на сторону контрреволюции. Пролетариат будет отстаивать революционную традицию против всех таких стремлений, а не помогать им.

Было бы во всяком случае глубоко ошибочно думать, что национализация в том слу­чае, если новое фермерство повернет к разделу, останется мимолетным, не имеющим серьезного значения, явлением. Она имела бы во всяком случае гигантское значение, и материальное и моральное. Материальное — в том отношении, что ничто не в состоя­нии так полно смести остатки средневековья в России, так полно обновить полусгнив­шую в азиатчине деревню, так быстро двинуть вперед агрикультурный прогресс, как национализация. Всякое иное решение аграрного вопроса в революции создает менее благоприятные исходные пункты для дальнейшего экономического развития.

Моральное значение национализации в революционную эпоху состоит в том, что пролетариат помогает нанести такой удар «одной форме частной собственности», от­звуки которого неизбежны во всем мире. Пролетариат отстаивает самый последова­тельный и самый решительный буржуазный переворот, самые благоприятные условия капиталистического развития, противодействуя таким образом с наибольшим успехом всякой половинчатости, дряблости, бесхарактерности, пассивности, — качествам, ко­торые не может не проявлять буржуазия.

____________ АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ___________ 305

ГЛАВА IV

ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ТАКТИЧЕСКИЕ СООБРАЖЕНИЯ В ВОПРОСАХ АГРАРНОЙ ПРОГРАММЫ

Именно этого рода соображения, как было уже указано выше, занимают непропор­ционально большое место в нашей партийной дискуссии об аграрной программе. Наша задача — рассмотреть такие соображения возможно более систематично и кратко, ука­зывая соотношение разных политических мероприятий (и точек зрения) с экономиче­скими основами аграрного переворота.

1. «ГАРАНТИЯ ОТ РЕСТАВРАЦИИ»

В «Докладе» о Стокгольмском съезде я разбирал этот довод, восстановляя по памя­ти прения. Теперь перед нами есть точный текст протоколов.

«Ключ моей позиции, — воскликнул Плеханов на Стокгольмском съезде, — заклю­чается в указании на возможность реставрации» (115). Присмотримся же поближе к этому ключу. Вот первое указание на него в первой речи Плеханова:

«Ленин говорит: «мы обезвредим национализацию», но чтобы обезвредить национа­лизацию, необходимо найти гарантию против реставрации; а такой гарантии нет и быть не может. Припомните историю Франции; припомните историю Англии; в каждой из этих стран за широким революционным размахом последовала реставрация. То же мо­жет быть и у нас; и наша программа должна быть такова, чтобы, в случае своего осуще­ствления, довести до минимума вред, который может принести реставрация. Наша про­грамма должна устранить экономическую основу царизма; национализация же земли в революционный период не устраняет этой основы. Поэтому я считаю требование на­ционализации антиреволюционным требованием» (44). Какова эта «экономическая ос­нова царизма», об этом Плеханов

См. Сочинения, 5 изд., том 13, стр. 13—23. Ред.

306__________________________ В. И. ЛЕНИН

в той же речи говорит: «У нас дело сложилось так, что земля вместе с земледельцами была закрепощена государством, и на основании этого закрепощения развился русский деспотизм. Чтобы разбить деспотизм, необходимо устранить его экономическую осно­ву. Поэтому я против национализации теперь» (44).

Взгляните сначала на логику этого рассуждения о реставрации. Первое: «гарантии от реставрации нет и быть не может!» Второе: надо «довести до минимума вред, кото­рый может принести реставрация». То есть, надо придумать гарантию от реставрации, хотя таковой гарантии быть не может! И на следующей 45-ой странице (та же речь) Плеханов окончательно придумывает гарантию: «В случае реставрации, — прямо гово­рит он, — она (муниципализация) не отдает земли (слушайте!) в руки политических представителей старого порядка». Гарантия от реставрации найдена, хотя такой гаран­тии «быть не может». Фокус блестяще выполнен, и меньшевистская литература полна восторга по поводу ловкости этого фокусника.

Когда Плеханов говорит, он острит, шутит, шумит, трещит, вертится и блестит, как колесо в фейерверке. Но беда, если такой оратор точно запишет свою речь и ее под­вергнут потом логическому разбору.

Что такое реставрация? Переход государственной власти в руки политических пред­ставителей старого порядка. Может ли быть гарантия от такой реставрации? Нет, га­рантии быть не может. Поэтому мы придумываем такую гарантию: муниципализацию, которая «не отдает земли»... В чем же состоит, спросим далее, препятствие, воздвигае­мое муниципализацией «отдаче земли»? Исключительно в законе, изданном революци­онным парламентом и объявляющем такие-то (бывшие помещичьи и проч.) земли соб­ственностью областных сеймов. А что такое закон? Выражение воли классов, которые одержали победу и держат в своих руках государственную власть.

Дата добавления: 2015-06-04