История водоснабжения Москвы

У первых поселенцев на берегу Москвы-реки чистой питьевой воды было вдоволь. Они брали воду и из нее, и из Пресни, Неглинки, Серебрянки и других речушек, уже давно запертых в подземных трубах, о них напоминают лишь уличные названия. Москвичи перегораживали малые реки запрудами и выкапывали пруды – к началу XVIII века они вырыли их не менее 800! Однако колодезная «студеная» вода ценилась выше – она считалась и чище, и вкуснее. Известно, что колодцев в городе было превеликое множество – около 5 тысяч. Они стояли при каждом доме, хозяйстве или ремесленной слободе и поили самый разный люд. Колодцы были также и в сердце города, в его крепости Кремле, однако, такие источники тщательно скрывались от посторонних глаз.

В древнерусских кремлях обязательно устраивали тайный колодец или подземный ход к ближайшему водоему – такой туннель к Москве-реке обнаружили в 1909 году в Новодевичьем монастыре. Нередко в основании крепостной стены делали особые «водяные ворота» – небольшие выходы к воде («водяными», к примеру, были ворота Китай-города, а также Москворецкие и Космодамианские). В первые столетия существования Кремля воду брали из реки Москвы через Боровицкие ворота, которые были и древнейшим выходом из Кремля, и ближайшими воротами к реке. В случае осады полагались на колодцы, устроенные в Тайницкой башне (отсюда и ее название), Арсенальной и Водовзводной (Свибловой). Последнюю и возвели как раз для того, чтобы подавать воду в царские покои и сады. Так, на территории Кремля возникли первые небольшие водопроводы.

Уже во времена Ивана Калиты вода из реки Москвы попадала в Кремлевский тайный колодец по деревянной трубе из сверленых стволов дуба. Наверх ее поднимали с помощью ступального колодца – большого колеса, которое крутили мужики, шагая по широким перекладинам. В 1492 году по велению Ивана III в Кремле был построен первый самотечный водопровод, начинавшийся от тайного родника в основании Арсенальной башни. Построил Арсенальную башню, а также Спасскую, Боровицкую, Водовзводную и Никольскую итальянский архитектор Пьетро Антонио Солари, или, на русский манер, Петр Фрязин. Как и от многих других итальянцев, попавших в суровую Московию, мужики частенько слышали от Солари жалобное «Фре!» (на североитальянском диалекте — «холодно»). За это иностранные «баре» и становились все поголовно Фрязиными — Марк Фрязин, Антон Фрязин, Алевиз Фрязин, Бон, естественно, тоже Фрязин — и получали усадьбы Фрязино, Фрязево, Фряново.

Источником воды для водопровода был мощный родник, изливавшийся в подземелье Арсенальной башни. Расход воды в водопроводе был весьма велик. Были устроены две подземные галереи, по которым «по подземелью на основаниях каменных водные течи, аки реки текущия через весь Кремль-град, осадного ради сидения». Высота этих подземных водотоков составляла около 3,5 м, один водоток шириной 0,9 м вел к Никольской башне, другой шириной 1,78 м – к Троицкой. Уклоны поверхности Кремля позволяли воде перемещаться самотеком. Родник в основании Арсенальной башни просуществовал до конца XIX века и прекратил свое существование после прокладки поблизости канализационного коллектора.

Второй Кремлевский водопровод 1633 года уже был напорным. Его построили «мастер часового и водоподъемного дела» из Англии Христофор Галовей (он же смастерил часы на Спасской башне) и русские умельцы Антипа Константинов и Трефил Шарутин.

Профиль водопровода Кремля XVII века

Из Москвы-реки вода самотеком по трубе длиной около 60 м подводилась в колодец диаметром 4 м и глубиной не менее 6 м под кремлевской Свибловой башней. Эта башня затем стала называться Водовзводной, так как был устроен «водяной взвод» на конном приводе для подъема воды. Помещение для конного привода (круглое в плане) примыкало к Водовзводной башне. Создаваемый напор составлял примерно 25 м.

Водовзводная башня Кремля

В башне был устроен выложенный свинцом напорный резервуар. Из него вода по свинцовым трубам поступала в регулирующий резервуар, расположенный в другой башне, которая называлась Водовзводной палаткой. Затем по свинцовым трубам вода подавалась в верхние кремлевские сады и царские дворцы – Сытный, Кормовой, Хлебненный, Конюшенный и Потешный. На сети располагались напорные баки и резервуары – «водовзводные лари». В результате устройства таких ларей исключалось негативное действие гидравлических ударов и пульсации, возникающие при работе насосов. По всему Кремлю были проложены свинцовые трубы. Второй водопровод поил московских царей около века, пока не был разрушен во время страшного пожара 1737 года.

В XVII же веке был построен водопровод во дверце в селе Коломенском. Водовзводная башня этого водопровода сохранилась до нашего времени. Воду забирали из колодца, находившегося под башней, и по трубам подавали в фонтан во внутреннем дворе.

Москва росла, и москвичей все прибывало. Вода в прудах становилась все грязнее и грязнее, да и колодезная заметно ухудшилась. В городе по-прежнему не было канализации: нечистоты вывозили золотари, но многие жители тайно сливали отходы в «поганые» пруды и речки. Такими, Погаными, до очистки в 1703 году были Чистые пруды. В то время на всю Москву осталось лишь три колодца с годной для питья водой – Андроньевский, Трехгорный и Преображенский. За драгоценную влагу приходилось выкладывать немалые деньги, да еще оплачивать услуги водовозов и водоносов. А бочка воды в центре города стоила 50 копеек, что являлось по тем временам высокой ценой.

Во второй половине XVIII века санитарные условия в городе с многотысячным населением стали уже просто опасными. Москву поражали частые вспышки дизентерии, холеры и других инфекционных заболеваний. В 1771 году в день умирало по 700 – 800 человек. Эпидемия чумы унесла жизнь четверти населения города! Страшное бедствие заставило жителей города обратиться к Екатерине II с просьбой «найти в удобных местах хорошую воду» и провести ее в город. К чести императрицы, она признала необходимость водопровода в Москве, несмотря на то, что столичный Санкт-Петербург еще обходился без таких удобств.

Поливочная бочка

Московский водонос

Поиск новых источников водоснабжения первопрестольной Екатерина Великая доверила военному инженеру из шведских дворян, генерал-поручику Фридриху Вильгельму Бауэру. В 1778 году глава Гидравлического корпуса Бауэр осмотрел известные ключи под Москвой и выбрал наиболее обильные – Мытищинские. Местность в верховьях Яузы издавна славилась своими источниками, бившими фонтанами до трех метров. Самой чистой и вкусной считалась вода ключа Громового (Святого), возникшего, по преданию, от удара молнии во время грозы. Вода из Мытищинских ключей потекла по первому московскому общественному водопроводу в 1804 году. В память об этом событии в Мытищах была установлена часовня со стихами поэта И. М. Языкова (1830 год):

Отобедав сытной пищей,
Град Москва, водою нищий,
Знойной жаждой был томим;
Боги сжалились над ним;
Над долиной, где Мытищи,
Смеркла неба синева;
Вдруг удар громовой тучи
Грянул в дол – и ключ кипучий
Покатился: пей, Москва!

Командующему Московским воинским гарнизоном князю М. Н. Волконскому надлежало ежедневно выделять на строительные работы до 400 солдат. При этом рядовым солдатам и капралам платили по 10 копеек, а унтер-офицерам по 15 копеек.

К сожалению, воплощение своего проекта в жизнь Бауэру увидеть так и не удалось, в 1783 году он умер. Дальнейшее руководство строительством перешло к инженеру Герарду. Четверть века и свыше 2 миллионов рублей потребовалось для строительства Мытищинского самотечного водопровода. К работам приступили в 1779-м, а закончили лишь в 1804-м году. 9 лет строительство простаивало из-за войны с Турцией – у государства не было «лишних» денег и людей.

Мытищи находятся на более высоких отметках над уровнем моря, чем Москва, что и учёл Бауэр, проектируя водопровод как самотёчный. На всём протяжении кирпичной галереи к Москве (20 вёрст) постепенно шло её понижение. Водопроводная галерея была сложена из кирпича, достигала в высоту и ширину одного метра. При её строительстве допускали ошибку: она укладывалась на деревянные лежни. Бауэр полагал, что дерево, находясь в воде, не будет гнить. Но он в этом просчитался, так как с водой соприкасалась лишь одна сторона балок, поэтому они и начали загнивать и оседали. Это вызывало трещины в галерее и вскоре потребовало значительных ремонтных работ.

Первый московский водопровод был устроен следующим образом: вода из ключей поступала в кирпичные бассейны, а затем – в самотечную подземную галерею-водовод. Далее она подавалась в район Сухаревской и Самотечной площадей. В конце водовода на Трубной площади и на Неглинке были сооружены изящные водоемы для разбора воды. Если по пути галереи встречались речки, то через них перебрасывали кирпичные акведуки разной величины. В первом Екатерининском водопроводе было 5 акведуков:

Местонахождение	Река	Состояние
Ярославское шоссе (Мытищи)	Река Яуза	Разрушен в 2006-2008 годах при расширении Ярославского шоссе и строительства авторазвязки
улица Клубная (Мытищи)	Природный ручей	Обрушился в 1910-х., ввследствие обрушения образовалась дамба, ручей превратился в пруд
улица Пролетарская (Мытищи)	Природный ручей или пруд	Обрушился в 1910-х.
район Джамгаровского пруда	Река Ичка	Разобран в 2000-х.
Ростокинский акведук	Река Яуза	Сохранился

Ростокинский акведук XIX век

Ростокинский акведук. Современное фото

Ростокинский акведук. Современное фото

Ростокинский акведук в конце XVIII века был самым длинным и высоким каменным мостом в России, он впечатлял не только простой люд, но и императорских особ: «Самая лучшая постройка в Москве — несомненно, Ростокинский водопровод, он с виду легок, как перо,— восхищалась Екатерина II, — к тому же он весьма прочен».

В народе Ростокинский акведук сразу же окрестили Миллионным мостом. По городу ходили слухи об огромной стоимости этого архитектурного чуда. По тем временам это была действительно неслыханная сумма. И вот 28 октября 1804 года вода из мытищинских ключей пришла в город. Москва ликовала. «Вестник Европы» называл Мытищинский водовод «благотворным» и описывал водоем в конце водовода на Трубной площади в самых возвышенных словах: «…вода, добежав до трубы, близ Рождественского монастыря, наполняет обширное водохранилище, для всех открытое, устроенное на возвышенном месте, помещенное в ротонде, имеющей три входа; ниспадая из него внутрь земли круглою трубою в виде гладкого столпа, к дальнейшей цели летит стрелою, и в разных местах поднимаясь на воздух, упадает в неизчерпаемые водоемы: здесь в виде кристального снопа, возникшего из груды камней; там, быстрыми ручьями, текущими из куска гранита; тут, в образе прозрачного намета, брошенного рукою случая на полуколонну. Наполнив водоемы, низливается по мере прилива в отверстия, устроенные наровне почти с краями их, и избыток дарит реке».

«На каждых ста саженях» (213 м) водопроводной галереи, протянувшейся от Мытищ до Трубной площади, стояли колодцы, чтобы можно было следить за ее исправностью и чистить. Напрямую вода поступала только в несколько московских зданий – туда, где власти особо пеклись о санитарных условиях. Это, естественно, Кремлевский дворец, а также городские бани, тюрьмы, торговые ряды, больницы и театры. Современники видели в этом явлении торжество прогресса: «Водопроводы всегда доказывали присутствие образованности» – так считали не только водопроводные инженеры, но и поэты – эти слова принадлежат А.С. Пушкину.

Первый московский водопровод прослужил городу около 100 лет, но уже на первых порах стали видны ошибки, допущенные при его постройке. Из 330 тысяч ведер воды, поступавших в галерею в Мытищах, до города доходило едва 40 тысяч, да и те плохого качества. Отдельные участки галереи обваливались: вместо каменного фундамента строители первого водопровода понадеялись на деревянные лежни, и зря – балки стали подгнивать и оседать, а свод кирпичной галереи – раскалываться. Драгоценная ключевая вода вытекала и смешивалась с почвенной.

И все-таки, несмотря на недостатки, Мытищинский водопровод оказался весьма прогрессивным решением для своего времени. Особая заслуга Бауэра, разработавшего проект первого московского водопровода, заключается в том, что он выбрал в качестве источника ключи за пределами города – это тогда, когда в Европе было принято брать для водопровода речную воду. Выбор Мытищинских ключей, расположенных в 25 километрах от центра города, был смелым шагом для гидротехнического дела того времени.

За всю историю своего существования Мытищинский водопровод неоднократно перестраивался. В 1823 году галерея под Сокольниками обрушилась. Новый проект водопровода по указанию императора Николая I составил инженер Николай Иванович Яниш. В проекте предусматривалось использовать старую галерею. В 1826 – 1835 годах Мытищинские источники переустроили, галерею отремонтировали, а в селе Алексеевском возвели водоподъёмную станцию-водокачку, оборудовав её двумя паровыми насосами. Из неё вода подавалась на второй этаж Сухаревой башни, в котором был установлен резервуар.

Сухарева башня, находившаяся на пересечении Сретенки и Садового кольца, была одним из самых оригинальных сооружений Москвы. Горожане очень любили Сухареву башню и величали ее «невестой Ивана Великого» (звонницы Кремля). А начиналось ее возведение с того, что в 1695 году архитектор Михаил Чеглоков построил ворота Земляного города на месте стрелецкой слободы полковника Лаврентия Сухарева, прославившегося тем, что сохранил верность Петру во время стрелецкого бунта. В 1701 году эти ворота были надстроены еще одним этажом и увенчаны четырехярусной башней. Сухареву башня и обязана своим именем. Во времена Петра в ней располагалась Навигацкая школа, а потом астрономическая обсерватория.

В 1830 годы при участии инженера Н.И. Яниша на втором этаже Сухаревой башни установили водонапорный резервуар для Мытищинского водопровода, он проработал 100 лет.

Сухарева башня

В начале XX века помимо резервуаров в башне размещались часовня Перервинского монастыря и склад городского архива. А потом Сухарева башня и вовсе стала Коммунальным музеем Москвы, предшественником современного Музея истории Москвы. Однако в 1934 году незадолго перед этим отреставрированную Сухареву башню снесли как символ царского наследия.

Кроме водонапорного резервуара в Сухаревой башне, на Мытыщинском водопроводе были сооружены водоразборные фонтаны – Шереметевский (около Сухаревой башни), Никольский (на Лубянке), Петровский (на Театральной площади), Воскресенский (на нынешней площади Революции) и Варварский (на нынешней Славянской площади). Два из них сохранились и до наших дней: это фонтаны на Театральной площади и у здания Президиума Академии наук, перенесенный к бывшему Нескучному дворцу с Лубянки. Из этих элегантных фонтанов москвичи когда-то черпали ведрами воду – на ней готовили пищу и заваривали чай.

Жители близлежащих домов разносили мытищинскую воду из фонтанов в ведрах, висевших на коромыслах, а жителям отдаленных районов воду доставляли в бочках, погруженных на телеги, московские водовозы. Делали они это, естественно, за деньги, что было не всякому москвичу по карману. А вот за воду, взятую в «малые посуды», денег не брали.

Бывало, некоторые водовозы впрягались в тележку вместо лошадей сами. Помните картину художника В. Перова «Тройка»? Двое мальчишек и девочка тянут от Трубной площади (где был водоразборный фонтан Мытищинского водопровода) вверх по зимнему Рождественскому бульвару санки с наполненной водой бочкой.

Некоторые носили воду на себе и назывались водоносами. В конце XIX века в Первопрестольной трудилось около 6 – 6,5 тыс. конных водовозов и почти 3 тыс. водоносов с санками и тележками.

В 1853 – 1858 годах выдающийся инженер Андрей Дельвиг, двоюродный брат известного поэта и друга Пушкина Антона Дельвига, реконструировал водопровод еще раз, заменив верхнюю кирпичную галерею чугунными трубами. Это позволило увеличить водоснабжение города в 10 раз: жители Москвы стали получать 500 тысяч ведер воды ежедневно.

Василий Перов. Тройка. Ученики мастеровые везут воду

При Дельвиге на городских насосных станциях появились более совершенные паровые машины, а по всей Москве сооружены новые водоразборные фонтаны, бассейны и колонки, а также 15 пожарных колодцев. Так было положено начало современному пожарному делу: ведь до тех пор Москва горела, не переставая. Огонь раньше тушили «топором» – вырубали очаг пожара, чтобы не допустить его распространения. Такой способ борьбы с огнем не спасал город, который сгорал дотла много раз.

Следующую реконструкцию водопровода провел городской глава Николай Александрович Алексеев, двоюродный брат предпринимателя и создателя Художественного театра К. С. Станиславского (Алексеева). Всего за 2 года, с 1890 по 1892-й, энергичному градоначальнику удалось значительно обновить Мытищинский водопровод – и он разросся до 116 километров и подавал уже 1,5 миллиона ведер в сутки. Водопровод обошелся Москве дороже, чем рассчитывали городские власти: на его усовершенствование потребовалось почти 6 миллионов рублей. Однако все незапланированные издержки взял на себя сам градоначальник – Алексеев считал строительство водопровода одним из самых важных дел своей жизни.

Проектированием и строительством руководил инженер Николай Петрович Зимин. Он получил образование в Императорском техническом училище в Москве (ныне – Бауманское), окончил его с золотой медалью за работу по водоснабжению. В 1886 – 1893 годах он проектирует и строит новый Мытищинский водопровод, где применяет множество технических новинок, в том числе и по обеспечению пожаротушения. Он был и строителем, и заведующим этим водопроводом, много сделав для улучшения качества и увеличения поступающего к жителям количества водопроводной воды. В 1892 году в Мытищах были пробурены еще 50 скважин глубиной до 30 м, соединенные общей всасывающей трубой. Тогда же у Крестовской заставы (нынешняя площадь перед Рижским вокзалом) в помощь водокачке были построены две водонапорные башни. Крестовские башни, как и многие другие сооружения обновленного Мытищинского водопровода, были построены в едином стиле по проекту архитектора М. К. Геппенера. Располагались они по обе стороны от Крестовского путепровода и служили как бы сторожами при выезде из тогдашних границ Москвы. Они с честью послужили городу, но к 1940 году их, к сожалению, снесли, как снесли еще раньше знаменитую Сухареву башню, также долгое время служившую помещением для резервуара Мытищинского водопровода.

Мытищинская вода подавалась в резервуары Крестовских башен, а уже из них распределялась по всему городу. Новый водопровод подавал 1,5 млн. ведер в сутки.

В 1924 году мытищинская насосная станция была электрифицирована: каждый из двух электронасосов качал в сутки 2 100 000 вёдер воды.

Крестовские водонапорные башни

В годы Великой Отечественной войны Мытищинская водоподъёмная станция, неоднократно подвергавшаяся бомбардировкам вражеской авиации, продолжала подавать воду в Москву и на Калининградский артиллерийский завод.

В Москву мытищинская вода подавалась до 1962 года. Мытищинский Екатерининский водопровод уже давно многими забыт, по нему не идёт вода, кое-где раскопаны участки галереи. Большинство мытищинских ключей иссякло, однако некоторые из них сейчас продолжают работать по назначению. Лишь Ростокинский акведук и несколько сохранившихся водоразборных фонтанов напоминают о своеобразном «памятнике» Екатерине II.

Акведук Мытищенского водопровода изображен на гербе города.

Герб города Мытищи с изображением водопровода

В честь 200-летия первого Российского водопровода в городе Мытищи установлен памятник.

Памятник водопроводу в Мытищах, установлен в честь 200-летия первого российского водопровода

Между тем Москва росла и настойчиво требовала все больше и больше воды. Одного Мытищинского водопровода уже не хватало, и поэтому в течение всей второй половины XIX века городские власти пытались построить ему «помощников». В начале 1850-х годов в Замоскворечье появились две водокачки, бравшие воду из Москвы-реки: но та была настолько грязной, что уже через 10 лет этот водопровод забросили. Та же участь постигла и три артезианских водопровода конца XIX века – Ходынский, Преображенский и Андреевский.

Вопрос о дополнительном источнике водоснабжения Москвы не раз обсуждался на Русских Водопроводных съездах – такие крупные встречи специалистов водопроводного дела проходили в России на рубеже XIX и XX веков каждые 2 года. Инициатор водопроводных съездов и главный инженер Московского водопровода на протяжении 25 лет (до 1902 года) Николай Петрович Зимин предложил забирать воду из Москвы-реки в районе деревни Рублево, в 50 километрах от Москвы.

Идею Зимина горячо поддержал тогдашний городской глава, князь Владимир Михайлович Голицын. В 1903 году Рублевская водокачка начала подавать воду в город. Новый Москворецкий водопровод работал по следующей схеме: вода из реки закачивалась в водоприемник, отстаивалась, проходила через «медленные» песчаные фильтры и подавалась по чугунному водопроводу в напорный резервуар на Воробьевых горах – самом высоком московском холме. Далее питьевая вода самотеком поступала в магистральные трубопроводы, а из них – в городскую сеть. Уже в 1906 году станция перешла на ускоренный метод очистки воды – так называемый «американский», о котором первым заговорил Зимин. Этот процесс, основанный на коагулировании (свертывании) примесей воды сульфатом алюминия, позволяет ускорить ее очистку почти в 8 раз.

Благодаря усилиям Зимина при открытии станции сразу же заработала научная лаборатория, в которой были заложены основы отечественной школы анализа воды. Доктор химических наук С.А. Озеров, трудившийся в лаборатории Рублевской водопроводной станции с 1906 года, создал ряд оригинальных методов анализа, признанных за рубежом. Рублевская вода в те годы была одной из лучших в мире, уступая лишь ледниковой воде Армении. Недаром булочник Филиппов выпекал свои знаменитые булочки только на москворецкой воде. В 1937 году Озеров и его 18 коллег по станции, выдающиеся инженеры и ученые, были расстреляны как участники «контрреволюционной шпионской деятельности микробиологов и работников водоснабжения».

В Москве стремительно росла промышленность, притом, что уже к 1915 году в столице проживало почти 2 миллиона человек. Каждый год число москвичей увеличивалось на 70 тысяч. По тем временам это просто безумные темпы прироста. К 1917 году в Москву в сутки подавалось уже 11 миллинов вёдер москворецкой воды (133 тысячи кубических метров), а также 2,5 миллиона вёдер (30 тысяч кубических метров) мытищинской воды, но этого было недостаточно. К 1930-м годам стало ясно, что Москве грозит «водный голод», а способов увеличить водоснабжение за счет одной реки Москвы больше не осталось. И тогда стали разрабатывать грандиозный Генеральный план развития Москвы: было решено использовать Волгу в качестве нового источника для московского водопровода. Иными словами, обводнить реку Москву за счет соединения с Волгой и создать каскады водохранилищ вокруг города для удержания паводковых стоков.

Впервые волжская вода пришла в город в мае 1937 года с пуском новой Восточной (тогда Сталинской) водопроводной станции. Сегодня Волжский источник включает в себя Иваньковское водохранилище (Московское море), канал имени Москвы, Икшинское, Пестовское, Пяловское, Клязьминское и Учинское водохранилища. Волжская вода поступает на Восточную и Северную водопроводные станции.

Тем не менее, даже ещё в середине XX века в Москве лишь в 20 % строений были проведены домовые водопроводы. Даже после Великой Отечественной войны водопровод в доме был в диковинку и являлся гордостью его владельцев. Вспомним строчку из известного стихотворения С. Михалкова «А что у вас?»: «А у нас водопровод, Вот!».

В апреле 1952 года была запущена Северная водопроводная станция, к 1956 году её производительность составила 1 миллион кубометров в сутки. В 1950-е годы также идёт строительство Можайского гидроузла с тремя водохранилищами – Можайским, Рузским и Озернинским. Вода из Можайской гидросистемы позволила построить в 1964 году Западную водопроводную станцию (расположенная по соседству на отдельной площадке Ново-западная водопроводная станция была закончена в 1979 году).

В 1977 году закончена Вазузская гидросистема, образовав дополнительный запас воды для снабжения Москвы.

На юго-запад Москвы подается вода из Москворецкого источника: это Можайское, Рузское, Озернинское, Истринское водохранилища и реки Москва, Руза, Озерна и Истра. Москворецкая вода очищается на Рублевской и Западной водопроводных станциях.

Искусственные водохранилища напоили Москву и обезопасили столицу от наводнений. Вода, которая сегодня поступает в Московский водопровод, собирается с территории Московской, Тверской и Смоленской областей – территории в 5 раз превышающей площадь Москвы. Из водохранилищ вода подается на водопроводные станции для очистки и дальнейшей подачи в систему городского водопровода.

История водоснабжения Санкт-Петербурга

Как и в других населенных пунктах, изначально в Санкт-Петербурге источником воды служили природные водоёмы и колодцы. Санкт-Петербург стоит на воде: его главная магистраль – Нева, весь центр города прорезан целой сетью небольших рек и каналов.

Обилие рек и каналов тормозило строительство в городе полноценной системы водоснабжения. Ещё в 1820 году специально учрежденная комиссия, рассмотрев вопрос о необходимости строительства городского водопровода, пришла к заключению, что «Петербург по положению и устройству своему достаточно снабжён хорошею водою».

Районы, удалённые от водоёмов и не богатые колодцами, «поили» водовозы – люди, возившие воду за деньги. Они наполняли большие бочки ведрами или специальными черпаками, использовались также «водокачальные машины», сооруженные в тех местах, где не было удобных спусков к воде. Водовозы были призваны доставлять воду туда, где колодцев и прочих водоёмов со сравнительно чистой водой не было. В богатых же домах их функции выполняли дворники. Нормы расхода воды были чётко регламентированы: по 3 с половиной ведра (приблизительно 43 литра) на человека в день. Узнать, какую воду продаёт водовоз, можно было по цвету бочки: белые наполнялись из Невы, жёлтые – из Фонтанки, а зелёные – из каналов. Сии сведения были немаловажными, так как от источника воды сильно зависело качество воды. Выше всего ценилась невская вода, Фонтанка считалась источником похуже, а ниже всего «котировались» каналы и малые реки – Екатерининский, Лиговский, Мойка, Пряжка. Это происходило потому, что горожане сбрасывали в реки и каналы нечистоты. Крупные водотоки активнее смывали и уносили грязь. Ещё во второй половине XVIII века многие малые протоки, куда горожане несанкционированно сбрасывали отходы, напоминали сточные канавы.

Петербургский водовоз

Памятник водовозу на Шпалерной улице

В конце концов, городские власти вынуждены были издать запрет на использование воды из этих каналов.

В начале XIX столетия в Петербурге стали появляться так называемые водокачки – каменные или деревянные будки, в которых были установлены ручные или паровые насосы. Как правило, их строили по берегам рек в тех местах, где не было удобных спусков к воде. В 1827 году два подобных сооружения были возведены на левом берегу Невы, у Исаакиевского и Воскресенского мостов (оба были понтонными). К середине XIX века в Петербурге действовали 37 водокачек, которые представляли собой деревянные или каменные будки, оборудованные ручными насосами.

Самыми первыми в городе объектами, получившими водопроводную воду, были фонтаны Летнего сада: по Лиговскому каналу вода доставлялась из Дудергофского озера в бассейн, который располагался в районе нынешней улицы Некрасова (которая, кстати, долгое время называлась Бассейной), а затем по трубам двигалась в сторону сада, пересекая по пути Фонтанку.

Собственные водопроводы уже в XVIII веке имели Меншиковский и Мраморный дворцы. Первая попытка проложить водопровод в центре Петербурга специально для бытовых нужд была сделана в 1846 году. Граф Эссен-Стенбок-Фермор в 1846 году начал строительство системы, которая должна была обеспечивать водой Московскую и Литейную части города. От «водокачальной машины» (паровой), установленной в здании, построенном у наплавного Воскресенского моста специально для водопровода (в том месте, где теперь к Неве выходит улица Чернышевского), трубы шли до Знаменской площади, Сергиевской и Итальянской улиц. Если бы это предприятие оказалось рентабельным, возможно, дальнейшая судьба петербургского водоснабжения была бы иной. Однако первый коммерческий водопровод разорился, и новых попыток его устроитель больше не предпринимал.

Локальные частные водопроводы возникали и позднее. Например, в 1852 году в районе Нарвской заставы на берегу Екатерингофки появилась небольшая водонапорная башня, из которой вода поступала по трубам на дачу генерал-лейтенанта Болдырева. Заодно, уже на коммерческой основе, обеспечились водой и несколько соседних домов.

В 1858 году в Петербурге было создано «Акционерное общество Санкт-Петербургских водопроводов». Это общество должно было обеспечить водой дома в «незаречных», то есть левобережных частях города, ограниченных Невой, Обводным каналом и рекою Пряжкой. Население этой части города достигло тогда 400 тыс. человек, и водопровод должен был поставлять 1,4 млн. ведер воды в сутки. Для этого на Шпалерной улице, перед Таврическим дворцом, на месте бывшей городской свалки по проекту архитекторов И.А. Мерца и Э. Шуберского была построена Городская водопроводная станция, главным инженерным сооружением которой стали водонапорная башня и насосная станция.

Согласно первоначальному замыслу, вода из реки должна была поступать к ней по открытым каналам, однако реализован был другая система: по трубам, идущим с глубины 2,5 аршина приблизительно от середины русла, вода закачивалась при помощи паровых машин в резервуар, находившийся наверху башни, и оттуда уже под собственным напором текла по водопроводу.

Первая попытка ввести сеть в эксплуатацию была предпринята в 1861 году. Однако из-за того, что трубы проложили неглубоко, первые же морозы вывели водопровод из строя: трубы лопнули, и вскоре окрестные улицы стали орошаться пробивающимися из-под земли фонтанчиками и родничками. На восстановление коммуникаций и пошатнувшейся репутации Обществу потребовались дополнительные 900 тысяч рублей, которые в обмен на акции предприятия ссудил купец А. Крок.

Спустя два года, 30 ноября 1863 года, работа водопровода возобновилась, на сей раз – вполне успешно. Его мощность составила почти полтора миллиона ведер в сутки, а водопроводная сеть протянулась на 115 километров. В первые 10 лет чтобы провести к своему дому чугунные трубы, горожане платили по 10 рублей серебром за погонную сажень. При этом 100 вёдер воды (около 1200 литров) обходились обывателям относительно недорого, стоимость их была 8-12 копеек. Позднее расценки снизились, и в 1903-1913 годах составили уже 6 копеек за 100 вёдер.

Две английские вертикальные паровые машины, снабжавшие водой башню на Шпалерной, проработали по тем временам довольно немалый срок – 40 лет. За это время количество клиентов водопровода в центре города заметно увеличилось, и естественного напора воды, создаваемого бассейном в верхнем этаже башни, уже не хватало для подъёма воды в здания на четвёртый – пятый этажи. Старая паровая машина была заменена, а дополнительное давление создавали поршневые паровые насосы. Позднее, в 1908 году, их заменили турбинами, к радости жильцов окрестных домов, страдавших от сильной вибрации и «подвижности предметов», создаваемых поршневыми механизмами.

В 1873 году в городе начинает действовать ещё одно акционерное общество – Товарищество новых водопроводов. Благодаря этой организации прямое водоснабжение получают «заречные» части Петербурга – Васильевский остров, Петербургская и Выборгская стороны. В 1875-1878 годах строятся водопроводные станции на Арсенальной улице, 23 линии Васильевского острова и у Сампсониевского моста на Петербургской стороне. С этого момента водопроводное хозяйство на Шпалерной улице именуется Главной станцией, остальные станции получают названия по районам, которые обслуживают.

Не просуществовав и десяти лет, Товарищество передало концессию по снабжению заречных частей водой английскому акционерному обществу, у которого к 1893 году предприятие выкупили городские власти. Главная водопроводная станция стала собственностью города на три года раньше.

Теперь уже жители значительной части города могли пользоваться водопроводом. В 1880-годы впервые серьезно был поднят вопрос об очистке воды. Городская Дума даже собрала специальное совещание, на котором обсуждали многочисленные жалобы на плохое состояние водопроводной воды. Первую систему фильтрации установили на Главной водопроводной станции, на Шпалерной улице.

После того как в 1891–1893 годах петербургские водопроводы, принадлежавшие акционерным компаниям, были выкуплены городским властями, всеми водопроводами города ведала «Городская исполнительная комиссия по водоснабжению Санкт-Петербурга», она занималась усовершенствованием старых и постройкой новых водопроводных станций, прокладкой новых сетей, контролем состояния воды. Темпы строительства водопроводной сети резко возросли.

К 1900 году абонентами водопроводной сети числилось около 70 % городских домов. Кстати, таковыми считались не только здания и квартиры, оснащённые водопроводом, но и дома, где вода подавалась во двор.

К 1901 году производительность водопроводной системы Санкт-Петербурга достигла 30 млн. ведер в сутки, а протяженность водопроводной сети достигла 445 верст. К 1913 году Петербург получал в сутки уже 4,6 млн. ведер фильтрованной и озонированной воды с Петербургской станции, 11 млн. ведер воды с Главной станции и еще 9 млн. ведер нефильтрованной воды.

В августе 1908 года в Петербурге разразилась эпидемия холеры, продолжавшаяся два года. Городская власть предприняла титанические усилия по улучшению системы водоснабжения: были отремонтированы фильтры, удлинены водоприемные трубы, проведены опыты обеззараживания воды хлором и озоном. Городская дума приняла решение о строительстве на Петербургской стороне крупнейшей в Европе фильтроозонной станции. С 1911 года на Петербургской стороне воду стали не только фильтровать, но и озонировать. На Главной станции воду пропускали через «медленные фильтры», состоявшие из камней, гравия и песка, а затем хлорировали. Василеостровская и Выборгская станции, поставлявшие воду прямо из Невы, к 1913 году прекратили работу. Территории, обслуживаемые ими, перешли к двум оставшимся водным хозяйствам, для чего через Неву были проложены несколько больших труб – дюкеров.

К 1917 году протяженность городской водопроводной сети составила 674 километра, в сутки для нужд населения города подавалось 336 тысяч куб. метров воды.

Все водозаборы находились в нижнем течении Невы, а следовательно, на станции вместе с водой неизбежно попадала и часть городских стоков. В начале ХХ века рассматривались два варианта решения этой проблемы: воду предлагалось брать из источников Ижорской возвышенности или из Ладожского озера. Геологические исследования показали, что ижорской воды для нужд города не могло хватить, а посему в 1914 году утверждён проект Ладожского водоснабжения. Водопровод должен был начинаться в 2,5 км от побережья, в районе села Морозко, у мыса Осиновец. Работы по строительству водопровода остановились в 1918 году. Речь шла о временной приостановке, но строительство так и не было закончено. Однако идея строительства этой системы стоит на рассмотрении и по сей день.

Первая мировая и Гражданская войны негативно отразились на техническом состоянии системы водоснабжения Санкт-Петербурга, на ее сооружениях, оборудовании и сетях. В двадцатых – начале тридцатых годов прошлого века для строительства водоводов даже приходилось использовать деревянные трубы – из-за нехватки более подходящих материалов. Дореволюционный уровень подачи воды в городскую водопроводную сеть был достигнут лишь к 1935 году.

Однако были в это время и достижения. Прежде всего – это строительство Южной водопроводной станции (I очередь пущена в 1933 году, II очередь, частично – в 1940 году) и модернизация очистных сооружений Главной водопроводной станции.

Первая генеральная схема реконструкции водоснабжения в Ленинграде была разработана в 1938 году, но реализовать её смогли лишь после войны в 1947 – 1949 годах.

Особая страницав истории Ленинградского Водоканала связана с Великой Отечественной войной и ленинградской блокадой. Водопроводные станции и подстанции, резервуары чистой воды, очистные сооружения, коммуникации, уличные сети подвергались интенсивным бомбежкам и обстрелам.

Только на территории Южной водопроводной станции разорвалось 955 снарядов. Персонал особо важных объектов был переведен на казарменное положение. Разрушение сетей вызывало затопление подвалов, улиц и площадей, а иногда – и целых районов города. Однако и городская водопроводная сеть, и канализация работали постоянно – за исключением 25-26 января 1942 года, когда была полностью отключена подача электроэнергии.

Тем не менее, в холодную блокадную зиму вода в водопроводе замерзала, и жителям города приходилось пользоваться, как далекие времена, водой из природных источников – рек и колодцев.

В период 1950–1970 годов среднесуточная подача воды в город выросла более чем в два раза – с 912,8 тыс. м³ до 2 057,6 тыс. м³. В 1948 году был завершен ввод II очереди Южной водопроводной станции. В 1964 году была введена Петроградская водопроводная станция, а в 1971-м – I очередь Северной водопроводной станции. Активно строились и водопроводные насосные станции.

Главная, Петроградская и новая – Южная. В 1971 году появилась ещё одна – Северная.

В настоящее время Санкт-Петербург обеспечивают водой все четыре станции: Главная, Петроградская, Южная и Северная, но Петроградская стала Волковской. Границы обслуживаемых зон меняются в зависимости от времени года и суток, так, что одни и те же дома могут утром «поиться» от одной станции, а вечером – от другой.

В1990-егоды ГУП «Водоканал Санкт-Петербурга» была разработана и реализована новая для России концепция стратегического планирования финансово-хозяйственной деятельности предприятий жилищно-коммунального хозяйства (ЖКХ). Важнейшим шагом в деле реализации этой концепции на предприятии стало создание системы управления на основе планирования корпоративного развития.

Именно реализация концепции стратегического планирования обеспечила устойчивое развитие ГУП «Водоканал Санкт-Петербурга». В 1992 году предприятие смогло перейти на самоокупаемость и привлечь необходимые инвестиции для реконструкции и развития. В 2004 году была разработана Программа реконструкции и развития систем водоснабжения и водоотведения Санкт-Петербурга на 2004–2011 годы.

В 2008 году петербургский Водоканал отметил свое 150-летие. Одним из важнейших событий юбилейного года стал запуск первого участка продолжения Главного канализационного коллектора.

В июне 2009 года состоялась торжественная церемония вывоза последнего баллона с хлором с территории Северной водопроводной станции, ознаменовавшая окончательный отказ Водоканала от использования в обеззараживании воды жидкого хлора и замену его на безопасный гипохлорит натрия.

Сейчас водопровод Санкт-Петербурга – сложнейший комплекс инженерных сооружений: девять водопроводных и 177 насосных станций. Общая протяженность трубопроводов – 6 336,7 км. Это больше, чем расстояние от Петербурга до Иркутска.

Ежедневно мегаполис потребляет 2,5 млн. кубометров питьевой воды. К сожалению, при транспортировке теряется 13,5 % воды: на каждые 10 км сети в 2006 году приходилось 3,75 повреждения. Это объяснимо, если учесть, что средний возраст коммуникаций – 33 года. При таком износе трудно говорить не только об уменьшении потерь воды, но и о быстром развитии водопровода – темпы роста города явно опережают его инфраструктурные возможности. Справедливости ради следует отметить, что ситуация в целом по России гораздо хуже: там теряется более 32 % воды и повреждений гораздо больше.

Дата добавления: 2015-06-25