Действие второе

Комната первого действия. В отворённое окно виден сад. Листья на деревьях жёлтые. В комнату падают яркие лучи солнца.

Тора (одетая, в шляпе, надевает перчатки). Я сейчас же вернусь домой.

Пастор. Да-да... Не заходи, пожалуйста, никуда. Я должен всё знать сейчас же.

Тора. А если он откажется со мной разговаривать?

Пастор. Ты думаешь, это возможно?

Тора. Нет, но всё-таки?

Пастор. Ты скажи тогда, что я прошу его приехать ко мне.

Тора (подходя к пастору). Как мне жутко... Что-то случиться должно.

Пастор (с некоторым раздражением). Полно. Ничего не может случиться. Я достаточно силён.

Тора. Точно на нас надвигается...

Пастор. Не пророчествуй, пожалуйста.

Тора. Не сердись, милый. Не будем ссориться в такое время.

Пастор. Я не понимаю тебя! Почему "такое время"? Ведь ничего же не случилось. Глупая неприятность, больше ничего.

Тора. Ну, если так, я буду совсем спокойна.

Пастор. Конечно, конечно, будь спокойна. И главное -- иди скорее. Нужно всё выяснить.

Тора. Ну, поцелуй меня на прощанье.

Пастор (целует). Полно же малодушничать.

Тора. Прощай. Я теперь совершенно спокойна.

Уходит. Пастор садится на диван. Пауза. Звонок. Через комнату проходит Терезита. Голос Лии в прихожей: "Один?" Голос Терезиты: "Одни".

Лия (входит сияющая. От неё веет здоровьем и молодостью. На ходу она снимает высокую шляпу). Вот невежа! Извольте встать в моём присутствии. Вы думаете, я подойду и нежно вас поцелую. Нет, довольно. Поухаживайте и вы немножко. Ну-с!

Пастор медленно встаёт и идёт к Лие.

Лия (пятясь назад, смеётся). Какой деревянный! Боже мой, какой деревянный! Да проворней же, господин пастор! Иначе я убегу от вас... Догоняйте!.. А то поздно спохватитесь.

Пастор. Будет, Лия.

Лия. В меланхолии! А на дворе такое солнце, такое солнце! Воздух свеж, как морская волна. Словно плаваешь в нём. И небо совсем чистое.

Пастор (молчит).

Лия. Не хмурьте ваших бровей... Я вас совершенно не боюсь... совершенно не боюсь!.. (Быстро подходит к нему. Встревоженно.) Что с тобой?

Пастор. Ничего особенного. У меня маленькая неприятность.

Лия. Тебя ревнует Тора?

Пастор (холодно). Оставь её в покое.

Лия. Говори, какая неприятность.

Пастор. Да нет, вздор... Запри двери, и будем с тобой веселиться. Я хочу забыть об этом вздоре. Хочу всё забыть, забыть!

Лия быстро идёт и запирает дверь.

Лия. Я тебя буду развлекать.

Пастор (улыбаясь). Посмотрим, как ты будешь меня развлекать.

Пастор садится в кресло, Лия напротив него на диван. Берёт его за руки.

Лия. Ну, слушай. Больше всего ты любишь самого себя. Отсюда ясно, что развлечь тебя можно лучше всего, говоря о тебе.

Пастор (улыбается). Это хитрость.

Лия. Какая хитрость?

Пастор. Конечно, хитрость. Тебе просто хочется со мной говорить обо мне.

Лия (громко смеясь). Почему ты узнал? Почему ты узнал?

Пастор. Ты в меня влюблена...

Лия. Это к делу не относится.

Пастор. Очень даже относится. Потому тебе и хочется говорить со мной обо мне.

Лия. Рассказывай: это интересно.

Пастор. И разумеется, начнёшь фантазировать... Описывать совсем не то, что есть, а то, что бы ты "хотела". Мужчине в таких случаях остаётся разыгрывать комедию под влюблённого суфлёра. Чтобы суфлёр пришёл в восторг от своего собственного произведения.

Лия (смеясь). Вот хитрюши! Но это же Бог знает что такое! И все мужчины это знают?

Пастор. Все чувствуют.

Лия. А ты научен долгим опытом?

Пастор. Да.

Лия. У тебя очень, очень много было любовниц?

Пастор. Много.

Лия. Ну сколько? десять?

Пастор. Перестань говорить глупости.

Лия. Всё равно. Я знаю, что у тебя их было много. И знаю почему: ты удивительный.

Пастор. Дальше.

Лия. Пожалуйста, не воображай. Ты совершенная загадка. Но я даже не хочу тебя разгадывать. Мне безразлично, кто ты. Я в тебя влюблена самым безнравственным образом. А через месяц брошу.

Пастор. Да, мы скоро расстанемся.

Лия. Знаешь, я тебя совсем не ревную.

Пастор. Знаю.

Лия. Почему?

Пастор. Ревность -- чувство собственности, а я никому не принадлежу.

Лия. Никому?

Пастор. Никому.

Лия (с недоброй нотой). Ты всех обманываешь.

Пастор. Одного себя.

Лия. Ты надо мной издеваешься, кажется...

Пастор. Ты в странном настроении, Лия.

Лия. Ты обманываешь Тору.

Пастор. Нет... я её люблю.

Лия. Ты от неё скрываешь свои связи.

Пастор. Из любви к ней. У неё для моей правды не хватит сил.

Лия. А если она узнает?

Пастор (в сильном волнении). Она никогда не узнает этого.

Лия. Когда-нибудь тебе придётся расплачиваться за свою жизнь.

Пастор. Моя жизнь -- сплошная расплата.

Лия. За что?

Пастор. Вот этого-то я и не знаю.

Лия. Должно наступить возмездие.

Пастор. Оно наступает каждый день.

Лия. Только подумай, сколько ненависти поднимется против тебя, если узнают, что ты всех дурачил. Этого не прощают.

Пастор. Я никого не обманываю. Никого. Я таков, каким они меня знают. Я не обязан говорить всему свету, что бываю другим. Это моя тяжба...

Лия. С кем?

Пастор. Не знаю.

Пауза.

Лия. Я не понимаю, как до сих пор никто ничего не знает. Тебе помогает нечистая сила.

Пастор (очень серьёзно). Может быть.

Пауза.

Лия. Не понимаю...

Пастор. Ну, скажи по правде... разве когда-нибудь ты могла бы рассказывать о наших отношениях?

Лия (решительно). Никогда!

Пастор. Наверно?

Лия. Наверно!

Пастор. Ты можешь дать мне честное слово?

Лия. Могу.

Пастор (с возрастающим волнением). И если будет ходить по городу такая сплетня, она не будет иметь под собой никакой фактической почвы?

Лия (заражаясь его волнением). Никакой!

Пастор. Простая догадка... то есть та же клевета, только, по несчастию, совпадающая с фактом.

Лия. Ну конечно. Что с тобой? Что случилось? Ты мне должен сказать.

Пастор. Ничего, ничего. Мне показалось, что мелькнул синий огонь угара.

Лия. Что ты говоришь?

Пастор. Я тебя люблю... ты красавица... от тебя сегодня пахнет левкоем.

Лия. Ты какой-то совсем особенный. (Смотрит на него внимательно.) Совсем особенный.

Пастор. Ну, довольно. Давай продолжать разговор.

Лия. О тебе?

Пастор. О чём хочешь!

Лия. Хочу о тебе. Скажи по правде, тебе не кажется странным, что ты говоришь с кафедры всякие возвышенные вещи, а в тебя влюбляются самым подлым образом?

Пастор. Кажется.

Лия. А знаешь ты, что ни одна женщина тебе не верит?

Пастор (внимательно слушает). Нет. Это для меня совсем ново.

Лия. Да, да. Ни одна не верит. То есть не верит, что ты святой. Конечно, ты прекрасно говоришь о целомудрии. Но ведь мыслей твоих не слушают. Один голос твой слышат. А в нём что-то неистовое есть. Какая-то жажда дьявольская. Кровь загорается. Сердце биться перестаёт. Уверяю тебя, выйди ты на кафедру и скажи: я развратен, я кровожаден, я весь соткан из больных страстей. Уверяю тебя, все женщины с отвращением от тебя убежали бы. Ты выходишь бледный, целомудренный, как золотистый цветок. Голос твой -- натянутая тетива. Ресницы опущены. Ты, задыхаясь, говоришь о чистоте непорочной, о святости девства, и за каждым словом твоим дрожит тоска любви, порочное, томительное вожделение. И никто не бежит от тебя. Напротив. К тебе так страшно тянет. Знаешь, я заметила: после твоих проповедей все женщины боятся смотреть в глаза друг другу. Только не думай, что это одно к тебе притягивает. Ты вообще интересен.

Пастор. Ну, уж это что-то вроде объяснения в любви.

Лия (смеясь). Да, пожалуй. У тебя прекрасный лоб. Изумительные глаза. Если в них вглядеться. И очень аристократические руки.

Пастор. Ты меня идеализируешь. Я протестую. Правды ради.

Смеётся резким смехом.

Лия. Что ты смеёшься?

Пастор. Понравилась возвышенная цель: правды ради. Пастор всё должен делать правды ради. Не так ли?

Лия. Постой. Я что-то не понимаю. Но больше всего люблю твои губы. Влажные, тёмно-красные. Точно всегда в крови. Руки у тебя худые, нежные, но страшно властные. Так любят мучить. Хочется повиноваться твоим рукам. Когда ты ласкаешь, электрический ток пронизывает тело. Искры сыплются и обжигают. Ты удивительный!

Пастор. А ты тоже необыкновенный суфлёр.

Лия. Не дразнись. Я помню, как боялась к тебе подойти. Каким ты мне казался неприступным. Точно высокая гора, вечно устремлённая в небо. И в то же время так безумно хотелось совсем другого... Должно быть, я смутно чувствовала, каким ты можешь быть. Знаешь, ты постоянно разный. На кафедре ты один, при Торе другой, при мне третий. У тебя бесчисленное количество масок. Я не знаю, кто же ты, наконец? Я не в силах представить тебя одного в комнате. Какой ты тогда? О чём думаешь? Какое у тебя лицо, фигура, выражение глаз? Жутко становится. Но, право, мне всё равно, кто ты. Хотя из преисподней. Не всё ли равно? Я чувствую над собой твою власть. Так безумно хочется тебе подчиняться. Быть твоей без остатка... до последнего кусочка... Может быть, ты в душе издеваешься; может быть, это дьявольская игра... Всё равно. Пусть!

Пастор. Я сам, должно быть, чья-то игрушка.

Лия. Ну скажи: почему, почему ты такой? Что за таинственные силы живут в тебе? Почему ты так притягиваешь...

Пастор (серьёзно). Это тайна. Разгадывай...

Лия. Нет, право, сам ты знаешь?

Пастор. Я сам знаю меньше всех.

Лия. Почему ты такой разный?

Пастор. Я всегда таков, каков я есть.

Лия. Ты не лжёшь?

Пастор. Если хочешь, я всегда правдив и всегда лгу.

Лия. Что это такое?..

Пастор. Это дьявольские фокусы!

Лия. Неужели ты сознательно меняешь физиономии, смотря по обстоятельствам?

Пастор (шутливо). Ты хотела говорить обо мне, а сама расспрашиваешь.

Лия. Скажи хоть немножко.

Пастор. Я не актёр, Лия.

Лия (тихо). А кто?

Пастор (тоже тихо). Не знаю.

Лия (прежним тоном). Потом, вот ещё: ужасно странно, что все тебе верят. Даже те, кто знает, что ты обманываешь.

Пастор. Я не совсем тебя понимаю.

Лия. Вот я, например, ведь я знаю, что ты обманываешь Тору...

Пастор (перебивая). Я её люблю.

Лия. Не в том дело. Ты её часто обманываешь, чтобы скрыть наши отношения. Идёшь ко мне, говоришь -- по делу. Сейчас запер дверь. Каждая ложь тянет за собой две новых. А те, в свою очередь, тянут ещё по две. И всё-таки я тебе верю как никому. Почему это?

Пастор. Я правдив как никто.

Лия. Ну объясни, как это.

Пастор. Я перед собой правдив. В этом и сила моя. И ужас мой. Я не грешу "по неведению" никогда. Не принимаю зло за добро. Не лгу перед своею совестью. Если я погибну, Лия, -- гибель моя будет окончательная. Грех к смерти. Сколько бы я для внешних целей ни лгал, всё же есть Существо, которому я не лгу никогда.

Лия. Кто?

Пастор. Бог... Перед людьми легче быть правдивым. Поверь мне.

Лия (восторженно). Ты послан для великих дел!

Пастор. Не подсказывай мне, мой милый суфлёр, нечто из другой комедии.

Лия (смеётся). Ну, вот и рассмешил. И главное, на самом торжественном месте. А всё-таки я права.

Пастор. Нет.

Лия. Нет -- да. Для великих дел.

Пастор. Я послан без цели. Со злости.

Лия. О тебе будут говорить по всей стране.

Пастор. Но я не выстрою большого блистающего храма на долгие века.

Лия. Ты зажжёшь светильник.

Пастор (с силой). Я сам сгорю. Только сам. Ни для кого. (Другим тоном.) Ты заперла дверь не для того, чтобы заниматься философией.

Лия (ласкаясь). А для чего?

Пастор. Вот уж не знаю...

Лия. Ну, скажи на ухо... Совсем шёпотом.

Пастор. Да я не знаю.

Лия. Хочешь, я тебе скажу?

Пастор. Скажи.

Лия. Давай ухо... (Смеётся и целует.)

Пастор. Я ничего не слышу.

Лия (продолжает смеяться и целовать). Слышишь? Слышишь?

Пастор. Да... Кажется...

Лия. Сегодня вечером ты будешь говорить. Как я счастлива! Это лучшие часы в моей жизни.

Пастор. Сегодня я буду в ударе. На это у меня есть особые причины.

Лия. Новая любовь?

Пастор (серьёзно). Нет, ненависть.

Лия. О чём ты будешь говорить?

Пастор. Я буду обличать ложь.

Лия (страстно обнимает его). Милый, милый.

Пастор отодвигает кресло. Несколько секунд смотрят пристально друг другу в глаза. Лия облокачивается на спинку дивана. Глаза её полузакрыты.

Пастор (медленно, почти шёпотом). За городом. На берегу моря. В сосновом лесу у меня есть маленькая дачка. После моей речи... поедем. Хорошо?

Лия (молчит).

Пауза.

Пастор. Там всегда жарко натоплено... Раскалённые стены... На окнах цветы... Душно, как в угарной комнате... Бархатный ковёр... На стенах ружья, как в разбойничьем притоне... И длинный шёлковый хлыст... Свистит как стрела... Мы не будем ждать конца праздника. Мы встретимся у подъезда... Я отвезу тебя в лес... В дачке окна лопаются от жара... Если ты будешь кричать... Просить пощады... Ни одной души... Слышишь, ни одной души...

Лия. Вижу, как ты выйдешь на кафедру. С опущенными глазами... Беспомощный и властный. Бесстрастный и пылающий, как пламя. Притихнет зал. Застынет очарованная толпа. И прозвучит твой вздрагивающий голос. Пронесётся искрой по трепещущим сердцам. Зажжёт, покорит. Ты сегодня будешь сказочным великаном.

Пастор. Да, во мне сегодня подымаются гигантские силы. Ты садись ближе к кафедре... Я хочу чувствовать твоё дыхание...

Лия страстно обнимает его. Пауза.

Лия (в полузабытьи). Пророк!..

Пауза. Резкий звонок. Пастор вздрагивает всем телом.

Что с тобой? Это, наверное, Тора. Хочешь, я уйду чёрным ходом?

Пастор (овладев собой). Нет, оставайся. Отопри эту дверь.

Лия отпирает. Входит Тора, вся осунувшаяся. Медленно опускается на первый попавшийся стул.

Пастор. Застала?

Тора (молчит).

Пастор. Родная, что с тобой?

Тора (долго смотрит на пастора).

Пастор (твёрдо). Говори.

Тора. Я застала там много народа... Они собираются к тебе...

Пастор. Вот и прекрасно. Мы, по крайней мере, объяснимся. Все недоразумения будут кончены.

Тора (упавшим голосом). Он сказал, что приедет не для объяснений. Пойди сюда... Обними... Это такой ужас. Они говорят Бог знает что.

Пастор. Всё рассказывай, моя девочка.

Тора. Они говорят, что имеют документальные доказательства... Что ты... Что ты знаешь много женщин... Что у тебя незаконные дети... Что... Я не могу, не могу... Они тебя так ругали... И я ничего, ничего не умела им сказать... Защитить тебя...

Пастор. Бедная, беззащитная, счастье ты моё.

Лия (возбуждённо). Пусть это правда! Кто из них может знать, у кого какие отношения с пастором? Чтобы судить, надо всё знать. Никаких фактов недостаточно. Иначе всякая правда -- клевета... Какая низость вмешиваться в чужую жизнь!..

Пастор (ласкает Тору). Бедная моя, бедная... Никто нас не тронет. Я всегда буду с тобой... Я буду защищать тебя, покуда сил хватит. Только ты не разлюби меня... Никогда, никогда...

Тора. Милый, я не могу без тебя... Обними... ну, держи так... Мне так было обидно, так обидно... Главное, я совсем маленькая... Ничего не умею... Ничего не знаю... Они так кричали все... Что ты самый вредный человек на свете... Что ты весь сгнил... что с тебя надо сорвать маску...

Пастор. Пусть сорвут... Это будет великий подвиг...

Тора. Что ж теперь делать?

Пастор. Не бойся, родная. Всё обойдётся. Это недоразумение. Что бы со мной ни сделали, тебя они не отнимут... Никогда. Больше мне ничего не нужно... Уедем в деревенскую глушь... Будем разводить гусей, индюшек... Ведь мы же так хотели этого...

Тора (ласкаясь). Как мне нехорошо было.

Пастор. Бедная девочка... Ну, успокойся. Я всегда буду с тобой. Что бы ни случилось...

Лия (к пастору). Вы уверены, что у них в руках нет никаких фактов?..

Пастор (смотрит на неё пристально). Уверен, что это подлые догадки моих врагов...

Тора. Ты такой хороший, правдивый... Так много делаешь добра, не жалеешь своих сил. И вдруг они смели тебя так ругать... Главное, ведь они все тебе обязаны: ты их учил добру... Нет, я просто не могу... Не могу...

Пастор. Вот посмотришь... Я сумею ответить на клевету. Не им меня испугать. Тора, милая, скажи, ты всегда мне будешь верить? Что бы ни случилось?

Тора. Пусть все кричат, что ты дурной... Все, все... Я одна знаю, какой ты.

Пастор (благоговейно). Потому что ты одна любишь.

Тора (с тоской). Милый, милый... Зачем всё это случилось... Так счастливо жили.

Пастор. Не падай духом, родная. Не забывай, я -- пастор. Дух мой крепнет в опасностях. Мы с тобой смело пройдём мимо наших врагов и судей... Мы будем счастливы...

Звонок. Все безмолвно смотрят на дверь.

Терезита. Пастора желает видеть какая-то женщина.

Пастор. Пусть войдёт.

Тора и Лия уходят. Входит молодая прихожанка. Пастор молча указывает ей на кресло.

Молодая прихожанка. Я к вам опять... господин пастор... Не могу... Сил не хватает...

Пастор (холодно). Человек собственной волей должен определиться к добру...

Молодая прихожанка. Простите, ради Христа... Верите ли, ни одного места живого в душе не осталось... Знаю, что гибну... Не могу. Решу уйти. Как увижу его, не могу. Собакой готова быть.

Пастор. Будьте собакой.

Молодая прихожанка начинает плакать.

Пастор (встаёт). Вы должны его бросить.

Молодая прихожанка (сквозь слёзы). Если бы... силы...

Пастор. Он похоть разжёг в вас. Отравил тело ваше. Вы в угаре. Очнитесь хоть на одну секунду: весь туман исчезнет. Вы не можете хотеть его подлых ласк. Вы всё мне рассказывали. Я знаю, что он с вами делает. Вы чистая девушка... Не можете хотеть этого...

Молодая прихожанка. И жить не могу с ним... и уйти не могу...

Пастор. Вы заражены его развратом.

Молодая прихожанка. Нет... Я как собака...

Пастор. Вас тянет его разнузданный грех... Говорите.

Молодая прихожанка. Нет. Я только страдаю от этого...

Пастор. Простите... Есть вещи, о которых я не могу говорить спокойно... Чистая, молодая девушка... Вот такая, как вы... Отдаёт тело своё на потеху смрадному вожделению... Покорная, готовая всё принести в жертву. Нет зрелища более отвратительного!.. Слушайте... ваше падение было подвигом. Может быть, самым страшным подвигом. Вы, как на крестные муки, шли в его грязные объятья. А он? Ничего, кроме пошлого смеха... Хвастливых рассказов приятелям... С подлыми подробностями... За это мало смертной казни. Он не смеет касаться вашего тела. Оно святое... Не смеет целовать вас. Не смеет осквернять вас своими ласками. Ещё в вашей душе много светлого. Пройдёт год, два -- он все силы высосет из вас. Я требую от вас послушания. Вы духовная дочь моя. Я требую от вас целомудрия. Я не могу видеть вас в этом огне самого унизительного разврата. Не могу видеть циничных издевательств над вашей красотой. Бог пошлёт вам силы... Я буду всегда около вас. Бегите от него, не оглядываясь. Ни на минуту.

Молодая прихожанка (встаёт). Когда я слушаю вас, столько сил поднимается... Так легко бросить его...

Пастор. Не давайте остыть вашим силам...

Молодая прихожанка. Я увижу его... и опять...

Пастор. Вам не нужно его видеть.

Молодая прихожанка (внезапно зарыдав). Я совсем, совсем не таким его полюбила... Разве я знала, что он такой... Разве я знала...

Пастор (лаская её, проникновенно). Дочь моя... Бедная девушка... Пусть не отчаивается ваше сердце... Оно молодое... В нём много жизненных сил. Пройдёт несколько лет, и вам теперешнее горе ваше покажется таким ничтожным.

Молодая прихожанка. Только бы сразу решить. А то нет большей муки, чем эти постоянные колебанья.

Пастор. Решайте сразу. Вот здесь. Сейчас...

Молодая прихожанка (твёрдо). Я решила. Я приду домой и сейчас же напишу ему письмо.

Пастор. Идите и делайте так скорее. Если дома вас снова охватят колебания, приходите сюда. Сейчас же.

Молодая прихожанка. Я всегда буду жить около вас. Прощайте, пастор.

Пастор. Идите с Богом.

Уходит. Пастор некоторое время стоит молча, потом отворяет дверь.

Я свободен.

Входят Тора и Лия обнявшись.

Лия. В пять часов мы с Торой едем кататься.

Тора (радостно улыбаясь). Всё, что было там, мне представляется диким сном. Право. Помнишь, года полтора назад, когда должен был родиться Торик, я часто во сне плакала. Такие были безобразные сны. Прямо ужас. Ты брал меня к себе. Приласкаешь, и всё пройдёт. Так и теперь. Право.

Пастор. Я тоже совсем спокоен. Только устал.

Лия. Вам нужно беречь свои силы. Сегодня вы говорите на празднике.

Тора и Лия садятся за круглый стол. Пастор поодаль, в кресло. Он не принимает никакого участия в разговоре. Сидит в глубокой задумчивости.

Лия. Вы смотрите, не вздумайте отказываться.

Тора (смеётся). Ну вот, право, какая вы. Говорю же, поеду. Я тоже очень люблю кататься.

Лия. Ну кто вас знает. Вы такая маленькая: маленькие дети непостоянны.

Тора. Все мне твердят, что я маленькая. Уж совсем не такая маленькая. Право.

Лия (смеётся). Я "большая"...

Тора (смеётся). Нет, правда, поедем. И завтра обо всех этих ужасах даже не вспомним.

Лия. Да и теперь вспоминать не следует.

Тора (грустно). Вспоминается!

Лия (шутливо). Опять капризничать?

Тора (улыбаясь). Не буду. Куда же мы поедем?

Лия. Куда-нибудь по шоссе. Только дальше, как можно дальше.

Тора. Торику сегодня не очень хорошо.

Лия. Что с ним?

Тора. Бледная очень. Я заметила: если у меня неприятность -- ей не по себе. Точно чувствует. Право.

Лия (смеясь). Так вы пойдите и скажите ей, что неприятность прошла.

Тора. Не поверит.

Лия. Почему не поверит?

Тора. Потому что неприятность прошла не совсем.

Лия. Будет вам. Ну, какая там неприятность. Про всех выдающихся людей сплетничают. Вам надо привыкнуть. Не выходили бы тогда за пастора.

Тора. В этой сплетне есть что-то особенное.

Лия. Что?

Тора (тихо). Точно с нами всё это... было. Раньше... Когда-то...

Лия. Ничего особенного. Самая типичная сплетня.

Тора. Мне почему-то делается страшно, когда я начинаю о ней думать.

Лия. А вы не думайте и не вспоминайте. Махните на всю эту гадость рукой. Давайте дурачиться!..

Тора (шёпотом). Тише... Пастор думает...

Лия быстро оборачивается к пастору. Обе смотрят на него молча. Пауза.

Лия (другим тоном). Давайте шить рубашечки.

Тора (кивает головой).

Лия. У вас выкройки здесь?

Тора (улыбаясь). Я их не уношу. Они всегда тут, на диване. (Достаёт выкройки.)

Лия. Почему вы шьёте голубенькие?

Тора. Это мой любимый цвет.

Лия. Розовый к Торику пойдёт больше.

Тора. Уж эту материю дошьём... а там можно будет и розовенькие сшить.

Лия. Ей не коротки эти рукава?

Тора (озабоченно). Нет. А вы думаете, коротки? Я мерила.

Лия. Уж очень маленькие... Впрочем... нет.

Тора. Торик растёт прямо необыкновенно.

Лия. Может быть, рукава немножко прибавить?

Тора. Пожалуй... Немножко.

Лия. Где же лоскуток?

Тора. Он упал, должно быть, на пол. (Наклоняется и достаёт.)

Пауза. Тихо.

Лия. Который час?

Тора (смотрит на часы). Четыре... Времени ещё у нас много. Я успею обметать все петли...

Лия. Вы купили очень изящные пуговицы.

Тора. Я хочу Торика одевать красиво: чтобы развить вкус.

Лия. Везите её скорей на Альпы.

Тора. Ну, до Альп-то она ещё не доросла.

Пауза.

Лия (кладёт работу на колени). Как тихо. Нигде не бывает так тихо, как у вас.

Тора (улыбаясь). Потому что мы счастливы.

Лия. Может быть... Как-то не верится, что за этими стенами не дремучий лес, а настоящий большой город.

Тора. Позднею осенью у нас почему-то особенно тихо.

Звонок. Пастор быстро встаёт. Несколько секунд держится за спинку кресла. Идёт к дивану и, весь согнувшись, садится на него. Тора и Лия поднимаются со своих мест. Смотрят на дверь в прихожую. В прихожей резкие голоса; о чём говорят, не слышно. Доносится только: "Мы знаем". Отворяется дверь, входит Вильтон, невысокий, плотный господин, седой, с небольшой бородкой. С ним два молодых человека. У одного из них тросточка. Не снимая шляп, в пальто, все трое подходят к дивану. Пастор сидит неподвижно.

Вильтон (очень повышенным голосом, который постепенно переходит в крик). Милостивый государь, мы пришли сделать вам следующее заявление.

Пастор (тихо). Я хотел бы знать, могу ли я, в свою очередь...

Вильтон (не слушая, сильно возвышает голос. Пастор всё время сидит не двигаясь). Сделать заявление, что вы -- мерзавец!..

Тора (срываясь с места). Вон!.. Вон!.. (Заслоняет собой пастора.)

Вильтон (отстраняя её, продолжает кричать). Нам известно, что вы совращаете ваших прихожанок... Что у вас десятки любовниц... Что вы украли из кассы благотворительного общества деньги на отсылку незаконного ребёнка в приют...

Тора (кричит в исступлении). Вон! вон, мерзавцы! (Не помня себя, ударяет Вильтона по лицу.)

Вильтон (отстраняя её руку, другим тоном). Я вас понимаю и на пощёчину вашу не оскорбляюсь. (Снова переходя в крик.) Мы требуем, чтобы вы немедленно ликвидировали ваши отношения как с вашей семьей, так и со всеми другими!.. В двадцать четыре часа вы должны навсегда уехать за границу... Туда, где вам будет указано!.. В случае вашего несогласия все честные граждане города поклялись бить вас всюду, где бы вы ни показались... Бить как последнюю собаку!.. Если не подействует это... мы не остановимся... чтобы вас совсем стереть с лица земли!.. Мы будем ждать ответа в течение трёх часов ... (К двум молодым людям.) Идёмте...

Тора (совершенно не владея собой). Мерзавцы! Мерзавцы! Мерзавцы!

Уходят. Лия беспомощно падает в кресло. Тора подходит к пастору.

Тора (неожиданно твёрдым голосом). Пиши сейчас же... Я хочу умереть вместе с тобой.

Пастор (растерянно). Умереть?.. Что ты... разве я могу...

Лия (с испугом). Тора! вы не думаете, что вы говорите. Пастор беззащитен... Они убьют его.

Тора (холодно и властно). Пусть...

Лия. Вы с ума сошли!..

Тора. За нас правда. Убить могут всегда. Арнольд не боится угроз... Я буду с ним.

Пастор. Послушай... это невозможно.. Умирать из-за какой-то глупой сплетни... Ведь они не дали сказать мне двух слов... Я не могу так умереть... Ты... Маленький Торик... Я не могу!

Тора. За нас правда, Арнольд!

Пастор. Всё, что хочешь... Испытания -- какие хочешь... Только не смерть! Тора, только не смерть!

Тора (после минутного колебания). Что же делать?

Пастор. Я соглашусь... я должен согласиться, Тора!..

Тора (молчит).

Пастор. Ты молчишь... Тора... пойми... не могу я... тебя принести в жертву... Я не готов к смерти, Тора... Я приму их условие временно... Не всю же жизнь они будут стеречь меня... Всё выяснится... Через два-три года я вернусь... и мы с тобой уедем... в деревню, Торочка...

Тора. Арнольд, Арнольд!..

Лия. Пастор должен сохранить свою жизнь...

Тора. Я не умею сказать... я не знаю, как это сказать... Всё это совсем не так... Мы должны остаться... Будем защищаться... Пусть убивают... Совсем не страшно...

Пастор. Если геройство надо купить ценой смерти... Всё... что хочешь, Тора... Смерти принять не могу... Я не боюсь... Не могу... Не должен...

Тора (в отчаянии). Так что же... что же делать... Не можешь же ты согласиться навсегда бросить меня... Торика... Потому что кому-то не нравятся наши отношения... Не можешь пойти на такое унижение...

Пастор. Это подлая физическая необходимость... Тора... на время только... может быть, на год...

Лия. Пастор хочет укрыться от бешеных собак.

Пастор. Пойми... не могу идти я против рожна... не могу... умирать... только чтобы изобразить благородную позу...

Тора (упавшим голосом). Это не поза... я не знаю, как сказать... только всё это совсем не так...

Пастор. Остаться здесь -- это равносильно самоубийству...

Тора. Пусть... за нас правда... пойми, Арнольд!

Пастор. Постой, постой... тебе ничего, что ты принуждаешь меня покончить с собой...

Тора. Что ты... Арнольд...

Пастор. Да, да... вынуждаешь... Я хочу жить, я не готов к смерти... на самоубийство надо иметь право. Ты должна согласиться... даже на унижение... чтобы спасти мою жизнь...

Лия. Какое может быть унижение перед людьми, которых считаешь мерзавцами!

Тора. Арнольд... Арнольд!..

Пастор. Всё объяснится... потом, Торочка... так нельзя...

Тора (беспомощно). Делай как хочешь... ты лучше знаешь... ты всегда... за меня... (Удерживается, чтобы не разрыдаться.)

Пастор (в сильном волнении). Ну, потерпи, бедная моя. Ведь не навсегда я уеду. Не можем мы не жить вместе. Я никогда тебя не брошу. Ради Христа, не падай духом. Через год-два... всё успокоится... Они поймут. Одна смерть непоправима... Если они убьют меня, ты тоже погибнешь... Родная моя, согласись... Уверяю тебя, всё пройдёт...

Тора. Хорошо...

Пастор. Я напишу им письмо сейчас... (Садится и пишет. Запечатывает в конверт.) Сейчас пошлю Терезиту. (Уходит.)

Тора (закрыв руками лицо). За что... За что...

Лия. Нужно... зачем-нибудь...

Тора. Лия, это сон...

Входит пастор. Садится на диван, заглядывает в лицо Topе.

Пастор (жалко улыбаясь). Ты недовольна?.. Поедем в деревню... Будем разводить кур, индюшек... Ведь ты хотела...

Тора (силится улыбнуться). Да, милый... всё пройдёт... Мы с тобой будем... счастливы... (Почти кричит.) Арнольд! за что это нам?.. за чей грех...

Пастор. Только не за твой... девочка... святая моя... прости... если можешь...

Тора. Такое счастье было... Всё отняли...

Пастор. Торочка... девочка... всего на два года... Ну, что значат два года... Ты же не разлюбишь меня за это время...

Лия (бросаясь к пастору, исступлённо). Возьми... Возьми меня с собой... я умру без тебя... я умру! Любимый мой! Счастье моё!.. Возьми, увези отсюда...

Тора встаёт в ужасе.

Тора. Арнольд!..

Шатаясь, падает на диван.

Дата добавления: 2015-06-26