Концепция научного управления Ф. У. Тэйлора и науки о труде

Развитие капиталистического производства, а именно крупных машинных предприятий, требовало научных знаний об управлении, без этих знаний становилось трудно обеспечивать конкурентоспособность предприятий, находить резервы снижения себестоимости продукции.
Классиком в области научного управления предприятием является американский инженер Фредерик Уинслоу Тэйлор (F.W. Taylor, 1856 - 1915). Окончив курс механической обработки, он работал поденщиком в механической мастерской в Филадельфии, затем инструментальным механиком, старшим мастером всей мастерской, инженером-механиком, главным управляющим компанией по производству бумажного волокна, консультантом по менеджменту на нескольких предприятиях. Тэйлор - талантливый изобретатель, автор более 100 патентов.
Тэйлор был озабочен созданием способов управления производительностью труда отдельного работника и всего производства в интересах предприятия в целом. Он считал неэффективной повременную и сдельную заработную плату постольку, поскольку они фиксируют среднюю выработку, стихийно складывающуюся на производстве, и размер этой выработки или объем работы оказывается предметом столкновений администрации и нанятых рабочих.
Тэйлор увидел в этом противостоянии администрации и рабочих выражение узкогрупповых интересов людей, которые на самом деле должны не противостоять друг другу, а сотрудничать, так как и рабочие и администрация окажутся в выигрыше, если будет снижена себестоимость продукции и предприятие в целом будет прибыльным и конкурентоспособным. Тэйлор обосновал свою сдельно-премиальную систему оплаты труда, при которой администрация определяет объем выработки - "урок", ее стоимость и размер премии при условии превышения урока.
В двух своих основных книгах - "Управление предприятием" - "Shop management" (1903) и "Принципы научного управления5' - "The Principles of Scientific Management" (1911) - Тэйлор сформулировал основные идеи научного управления предприятием, механизм их реализации.
Итак, в чем состоят основные принципы научного управления по Тэйлору?
1. Научное изучение труда в целях его нормирования должно заменить практику стихийного эмпирического установления норм выработки, которая опиралась на опыт рабочих.
2. Отбор "первоклассных работников" и их инструктирование. "Первоклассный работник" - это человек, наиболее подходящий по своим физическим и личностным данным к требованиям профессии, это человек, который хочет выполнять предлагаемую работу и согласен следовать всем инструкциям администрации.
3. Распределение обязанностей и ответственности в процессе производства между администрацией и рабочими таким образом, что администрация берет на себя заботу по научному изучению законов труда, его нормированию, его оптимальной наиболее эффективной организации, контролю показателей труда, обеспечению процесса производства сырьем, орудиями, оптимальными условиями, а рабочие - ответственны за точное, своевременное и качественное выполнение "урока", инструкций. Рабочие и администрация вместе (каждый в своей области), обеспечивают получение запланированной продукции.
4. Развитие духа сердечного сотрудничества между администрацией и рабочими взамен традиционного противостояния, приводящего к забастовкам, в конечном счете еще больше ухудшающим финансовое положение предприятия и рабочих.
В книге "Принципы научного управления" Тэйлор демонстрирует эти идеи в действии на примерах разных видов труда грузчиков, которые переносят чугунные болванки, чернорабочих, использующих лопату в работе с сыпучими материалами; сортировщиков велосипедных шариков, каменщиков, станочников, использующих резцы из быстрорежущей стали на машиностроительном заводе.
Ему важно было показать, что любой труд, даже самый, казалось бы, простой, может быть рационализирован, но это требует специальных научных исследований, необходимо тратить на них средства, искать способных людей с творческой жилкой и поручить им поиск законов эффективности каждой работы.
Результаты применения идей Тэйлора в США: к 1912 г. по системе Тейлора работало около 50 000 человек, их заработок по сравнению с заработком рабочих других аналогичных предприятий повысился на 30-100%; количество производимого продукта на рабочего и на машину поднялось в 2 раза; положение акционерных компаний, владеющих этими заводами, стало несравненно благоприятнее; не было ни одного случая стачки (Ляи, 1924).
Вместе с тем широкое распространение идей Тэйлора в первое десятилетие XX в. вызвало сопротивление рабочих организаций и оказалось в 1915 г. предметом рассмотрения комиссии конгресса США под председательством профессора политической экономии Чикагского университета Роберта-Франклина Хокси (R.F.Hoxie). Подробная стенограмма вопросов конгрессменов палаты представителей и ответов Тэйлора опубликована на русском языке в книге "Тэйлор о тэйлоризме" в 1931 г.
Тэйлоризм - одна из первых попыток систематизации знаний (наук о человеке, его труде) в практике организации труда и управления производством. В обобщенном виде технология научного изучения трудовых движений состояла в следующем:
"Во-первых. Выберите 10 или 15 отдельных рабочих (лучше всего в таком же количестве отдельных предприятий и в различных районах страны), особенно искусных в производстве данной специальной отрасли работы, подвергаемой анализу.
Во-вторых. Подвергните точному исследованию весь тот ряд элементарных операций или движений, которыми пользуется каждый из этих людей в производстве исследуемой специальной работы, как равно и те инструменты, которые каждый из них употребляет.
В-третьих. Зарегистрируйте с секундомером в руках точную продолжительность времени, требующегося на производство каждой из этих элементарных операций, и изберите затем наиболее быстрый способ производства каждого отдельного элемента работы.
В-четвертых. Устраните совершенно все неправильные движения, медленные движения и излишние движения.
В-пятых. Покончив, таким образом, со всеми ненужными движениями, соедините все выбранные наилучшие и наиболее быстрые движения вместе с наилучшими типами инструментов" (Тэйлор, 1992).
"Этот единственный новый метод работы, включающий в себя весь тот ряд элементарных движений, которые могут быть осуществлены наиболее быстро и наилучшим образом, ставится затем на место тех 10 или 15 худших способов, которые находились ранее в употреблении: этот наилучший метод становится стандартным и остается таковым впредь. Ему обучают прежде всего инструкторов (или функциональных мастеров-специалистов), и последние обучают ему каждого отдельного рабочего предприятия, покуда сам этот способ, в свою очередь, не сможет быть заменен еще более быстрым и упрощенным рядом операций. Столь простым образом и развиваются последовательно один за другим все элементы соответствующей специальной науки".
С точки зрения методологии исследований и практики рационализации труда и производства, опыт Тэйлора важен как образец исследований, обусловленных сложившимся набором условий, факторов в конкретной производственной обстановке. Важно также, что труд каждого работника не выхвачен как некое независимое изолированное явление, но органично связан со всем производственным процессом. В ответах на вопросы комиссии Хокси и в своих книгах Тэйлор неоднократно подчеркивал, что следует стремиться применять все принципы научного управления, а не ограничиваться каким-либо одним или двумя. Высокая экономическая эффективность принципов научного управления обеспечила запрос представителей хозяйственной жизни к наукам о работающем человеке, их финансирование в последующие десятилетия. Работы Тэйлора, его публичные выступления вызвали необычайно широкий интерес в США. Здесь образовалась группа его последователей, которые занимались популяризацией этих идей, развивали их и внедряли в жизнь. К ним относятся Генри Ганнт, Франк и Лилиан Джилбрет, Сан-форд Томпсон и Бертран Томпсон, Гаррингтон Эмерсон, Хорейс Хэтеуэй и др.
Движение за "научное управление" Тэйлора (Ляи, 1924) в Европе началось в 1905 г. с заводов Дж. Гопкинса в Гиодерсфилде в Англии. В Германии первыми применили идеи Тэйлора громадные машиностроительные заводы Борзига в Берлине. Общество германских инженеров активно пропагандировало и внедряло тэйлоризм, особенно Шлезингер, Додж, Колин-Росс. Во Франции внедрение тэйлоровской системы было встречено стачками и забастовками рабочих.
Были не только почитатели и последователи, раздавалось много критических голосов со стороны научных и профсоюзных деятелей.
Критика тэйлоризма сводилась к следующему:
1. Предлагаемый Тэйлором "урок" считали предельно допустимой физической нагрузкой, ведущей к переутомлению, истощению, вырождению народа и т.д. (Ж.-М.Ляи, О.А.Ерманский и др.).
2. Критиковалось представление Тэйлора о том, что трудовая деятельность может рассматриваться в качестве суммы отдельных элементов; на деле не всякий труд представляет собой такую сумму независимых элементов и последующее объединение усовершенствованных фрагментов деятельности не всегда приводит к успеху в деле рационализации труда (Мюнстерберг, 1924).
3. Подвергалась сомнению "научность" подхода Тэйлора, выбравшего чисто эмпирический путь исследований. Тэйлор отмечал: "Мы всегда начинали с того, что искали средство для устранения существующего зла, и позднее находили теорию, которая это зло объясняла" (Тэйлор, 1992). Предметно-содержательная суть этой теории в разных видах труда могла быть разной в зависимости от того, какие стороны, факторы труда оказывались решающими в их влиянии на эффективность труда. Так, из примеров Тэйлора следует, что это могли быть теории из области учения о сопротивлении материала, механики (в случае поиска эффективных способов расчета параметров режима обработки металла). Это могли быть законы, характеризующие возможности человека как "живой машины", т.е., законы биомеханики, физиологии труда и психофизиологии труда (в случае рационализации труда грузчиков, в "науке работы лопатой", в труде сортировщиц шариков, каменщиков).
В любом виде труда ставилась задача на поиск оптимума, т.е. такого сочетания способа работы при особых объектных условиях ее протекания, когда достигался бы максимальный результат при некотором заданном значении трудовых затрат (значительных, но приемлемых, без надрыва и изнеможения работника).
4. Выражалось сомнение в существовании единственного оптимального способа выполнения работы. "Было бы безумием требовать от всех рабочих, чтобы они непременно усвоили определенный прием работы, который оказался наилучшим при исследованиях, если они могут доказать, что, пользуясь другими приемами, они дают в количественном и в качественном отношении такую же степень продуктивности, утомляясь не более прежнего. Утверждение, что существует лишь один наилучший метод, пригодный для всех случаев и приспособленный для всех типов рабочих, явилось психологической ошибкой первых деятелей так называемого научного способа управления" (Мейерс, 1923).
5. Указывалось, что на тэйлоризированных предприятиях рабочий становится только исполнителем, лишенным инициативы (Левин, 1921). Тэйлор отвечал на такие замечания, что рабочие с творческой жилкой не должны быть исполнителями, им место - в бюро научных изысканий завода.
6. Критики отмечали, что рабочие на тэйлоризированных предприятиях получают в форме премии гораздо меньшее вознаграждение, чем следовало, если учесть степень роста их производительности труда. Поэтому тэйлоризм оценивался как сочетающий в себе выдающиеся достижения инженерной мысли и новый изощренный способ эксплуатации рабочих работодателями (Ленин, 1914).
Каждая новая концепция постольку, поскольку в ней речь шла о приложении теоретических построений к практике организации хозяйственной жизни, несмотря на критику, неизбежно опиралась на работы Тэйлора как некоторую исходную точку.
Идеи научного управления Ф.У.Тэйлора, несмотря на свои недостатки, показали бизнесменам и представителям мира научно-технических дисциплин экономическую эффективность научного подхода в рационализации труда, управления производством. Тэйлоризм стимулировал развитие наук о труде, работающем человеке, выдвинув задачи научного исследования труда, рационализации орудий и условий труда, научного изучения индивидуальных различий работников и требований профессий к человеку в целях достижения максимальной эффективности труда.
Тем самым науки о человеке (и среди них - психология и физиология) оказались в поле интересов предпринимателей, государственных учреждений, выступающих в роли работодателей, государственных и общественных организаций, занятых вопросами проектирования, организации и рационализации труда на производстве, транспорте.

Печатается по изданию: Носкова О.Г. История психологии труда в России (1917-1957). - М., Изд-во МГУ, 1997.

А.К. ГАСТЕВ И ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ТРУДА

Алексей Капитонович Гастев (1882-1938), видный деятель мотовского движения в Советской России, организатор и директор Центрального института труда (1920-1938), член Совета по научной организации труда при НК РКИ СССР, участник революционного движения (член РСДРП с 1901 г.), пролетарский поэт. Окончил городское училище и технические курсы в Суздале, поступил в Московский учительский институт, откуда был исключен за политическую деятельность, неоднократно подвергался арестам и ссылкам, до 1917 г. находился на нелегальном положении. В этот период эмигрировал во Францию, где учился в Высшей школе социальных наук (Париж) и работал на заводах.
В 1917-1918 гг. А.К. Гастев - секретарь Союза металлистов Петрограда, управляющий предприятием, журналист. Назначен председателем Комитета стандартизации при Совете труда и обороны (1932 г.), ответственный редактор журналов "Организация труда", "Установка рабочей силы", "Вестник стандартизации". В 1938 г. - репрессирован, погиб, в 1957 г. - реабилитирован.
Фигура А.К. Гастева интересна как пример человека, искренне воодушевленного пролетарской революцией, каждую минуту своей жизни искавшего способ быть полезным трудовому народу своей родины.
Гастев разделял идеологию объединения "Пролетарская культура", правда, в отличие от лидера Пролеткульта А.А. Богданова, который боролся с метафизикой, фетишизмом во всех формах, А.К. Гастев считал, видимо, что трудящимся необходимы идолы, нужна новая форма религии, взамен утраты веры в христианского бога. Религия необходима как способ объединения пролетариата, способ сделать жизнь осмысленной, ибо в основной своей массе рабочий класс - люди малограмотные или совсем неграмотные, они не смогут сразу освоить непростые истины марксизма. Так, например, в стихотворении "Чудеса работы" (1918) описаны ощущения работников, которые, приходя на завод, в котельный цех, воспринимают его как храм, а процесс труда - как переживание чуда (Гастев, 1971).
Поэтическое творчество Гастева воспевало идеалы пролетарского единства, гордость трудового человека, создающего полезный для общества продукт. Так, сборник "Машина" (1913) составляют стихи, в которых лирический герой восторгается заводскими гудками (собирающими рабочих по утрам, к началу смены) - символами пролетарского единения, заводскими воротами, балками, рельсами, кранами, молотом (Гастев, 1971). Интересно, что объектом поэтического вдохновения оказывается тот самый "Молох", который у А.И.Куприна (1896) является символом капиталистической фабрики, вообще капитализма, "пожирающего" работников - как своих неизбежных жертв.
Программа научной и практической деятельности ЦИТа отражена в статьях "Наши задачи" (1921) и "Социальное знамя ЦИТа" (1925). Конечная цель ЦИТа - проектирование высокопроизводительных трудовых процессов, предприятий в Советской республике, содействие повышению общей и трудовой культуры населения, производство работников необходимой квалификации в нужных стране масштабах. Реализация указанных задач - дело "социальной инженерии", которая должна выработать проект "социально-инженерной машины" как научно обоснованный вариант технологии производства необходимых "рабочих типов". Подготовленный работник отличается воспитанными у него "оргамоторными установками", обеспечивающими "биоустановочные стандарты". "Инструктор-дирижер", или "педагог-машинист", управляет "социально-инженерной машиной", производящей (так же закономерно, как станок-автомат производит заданные детали) работника с заданными параметрами - биоустановочными стандартами (Гастев Ю., 1973).
Термины "машина", "социальная инженерия" имеют не только метафорическое значение, речь идет, по сути, о создании научно обоснованной технологии производственного обучения, гарантирующей заданный результат. В середине 60-х гг. аналогичные по содержанию проекты американских психологов Б. Скиннера и Н. Краудера получили название "программированного обучения".
Вполне вероятно, что А.К. Гастев разделял не только идейную направленность вождей и идеологов "Пролетарской культуры", но и положения "Всеобщей организационной науки" А.А. Богданова, его организационную точку зрения, что проявилось как своеобразный вариант системного мышления. Так, Гастев видит много общего в жизнедеятельности всего предприятия, в труде рабочего, обслуживающего машину, в работе машины. Рабочий за станком - аналог труда директора предприятия, самого рабочего он представляет как устройство сложной машины, в котором имеются свой мотор, система энергоснабжения, система передачи скорости, отдел установок, отдел учета и контроля, отдел управления, своеобразные шаблоны-направители. Научное исследование призвано выявить законы эффективного выполнения трудовых действий в целях рационализации труда и создания технологии производственного обучения. Гастев с большим уважением относился к работам Ф.У.Тэйлора, но видел слабость его "научного менеджмента" в неразработанности методики обучения работников рационализированным способам труда. Таким образом, отсутствие научно обоснованной технологии подготовки рабочих оказывалось существенным тормозом в реализации принципов научного управления.
Инженерный подход к производству квалифицированных кадров сочетался у Гастева с поэтическим отношением к труду, человеку труда. Модель работающего человека для Гастева - это не просто живая машина, это самая совершенная из возможных машин, машина, способная к самосовершенствованию, обладающая замечательным регулятором - мозгом. Человек полон возможностей, он не статичен в своих свойствах, напротив, он может достичь чудес мастерства. Для этого нужно желание, настойчивость и помощь со стороны науки, которая должна найти рациональные приемы работы и создать эффективные технологии обучения им. Вот несколько примеров лозунгов Гастева, обращенных к рабочим, написанных в жанре белого стиха:

"Знающий, но не умеющий - это механизм без двигателя";
"Научись хорошо исполнять - будешь хорошо распоряжаться";
"Барчук-белоручка склонен бесконечно болтать. Упорный заводской организатор даже при бедном оборудовании победит своей организационной сноровкой",
"Что такое научная организация труда? - Это организация, основанная на строго учтенном опыте. Прежде чем изменить способы работ, надо их тщательно изучить",
"Зеваки говорят о заграничных чудесах и распускают слюни. А ты сам сделай чудо у себя дома. - Победи и выдь из положения с парой инструментов и твоей волей''; "Смотри на машину-орудие. Создавай машину-организацию";
"Перед началом работы Вы произносите: "Это трудно" - и уже думаете за нее не приниматься. А нельзя ли наоборот: сказать - "трудно" и вдохновиться этой трудностью, в надежде ее победить, изобретя способ легкого преодоления";
"В машине-орудии - все рассчитано и подогнано. Будем так же рассчитывать и живую машину-человека" (Гастев, 1971).

Гастев как опытный революционер-агитатор создает легкие для запоминания формулы культуры труда, обращенные к сознанию рабочих, стремится воодушевить их осмысленным участием в общем труде, в работе над собой. Гастев считал преждевременной деятельность зарубежных и отечественных психотехников, которые пытались содействовать оптимизации труда через сортировку подходящих работников, их подбор. Тезис об устойчивых индивидуальных различиях казался ему недостаточно научно обоснованным, он игнорировал различия людей и подчеркивал всемерно роль тренировки, воспитания нужных умений, развития.
В статье "Социальное знамя ЦИТа" (1925) Гастев писал:

"...И знай: в тебе - в каждом - сидит Форд, но только такой, который отдает свои силы новому невиданному отечеству. Мы призываем, мы все время говорим: развивай свои способности, тренируйся, совершенствуйся! Мы переворачиваем современную биологию и говорим: человек полон возможностей; в нем тысячи возможностей для приспособления, тренировки, победы. Вот почему мы жестко противопоставляем себя психотехникам - не сортировка на первом плане, а тренировка..Мы знаем, что надо поставить задачу воспитания особого нового скоростного человека, с его быстрой реакцией, с его способностью всегда быть настороженным и в то же время расходовать минимум нервной энергии. И здесь, опять-таки, не отбор, а тренировка, ибо все должны быть такими, а не только избранные" (1965).

В сборнике "Восстание культуры" (1923) можно найти такое стихотворение:

Поставим памятник
АМЕБЕ - давшей реакцию,
СОБАКЕ - величайшему другу, зовущему к упражнению,
ОБЕЗЬЯНЕ - урагану живого движения,
РУКЕ - чудесной интуиции воли и конструкции,
ДИКАРЮ - с его каменным топором,
ИНСТРУМЕНТУ - как знамени воли,
МАШИНЕ - учителю точности и скорости,
И ВСЕМ СМЕЛЬЧАКАМ, зовущим
К ПЕРЕДЕЛКЕ ЧЕЛОВЕКА (Гастев, 1971).

Справедливости ради следовало бы отметить, что стремление всех людей воспитать как быстрых, точных, управляемых, послушных работников, задача переделки человека, отрицающая, по сути, устойчивые своеобразные свойства людей, важные для профессионального успеха, - отражали волюнтаристскую позицию игнорирования научных данных, близкую позиции Т. Д. Лысенко в биологии в 30-50-е гг.
Гастев мечтал об организации трудового чемпионата, в противовес ''чистому спорту''. У него есть стихотворение "Ответьте срочно!" (между 1919 и 1922 гг.), в котором нарисована ситуация выступления рабочего-котельщика на эстраде рабочего клуба. Рабочий демонстрирует виртуозное владение темпом и ритмом своих движений, чувством времени:

"...Хотите? Буду ударять молотом по наковальне. И, во-первых, буду ударять ровно 60 раз в минуту, не глядя на часы. Во-вторых, буду ударять так. что первую четверть минуты буду иметь темп на 120, вторую четверть - на 90, третью - 60. И начач. Котельшик из Дублина был признан чемпионом клепки. Это было? Это будет!" (Гастев, 1971).

"Это будет", а не "есть уже" потому, что рабочие традиционно либо хранили секреты своего мастерства (из эгоистических побуждений - не делились с другими результатами высокопроизводительного труда), либо из чувства солидарности не демонстрировали полностью своих умений (чтобы рост продуктивности труда не приводил к снижению расценок, либо сокращению количества рабочих мест), то есть необходимо изменение отношения рабочих, к труду, которое грядет за социальными революциями.
Программа задач ЦИТа, ориентированных Гастевым в начале 20-х гг. на научное изучение рабочих движений, приемов и обучение им, осуществлялась в научных лабораториях, где проводился тщательный анализ трудовых движений с использованием циклографии, кино- и фотосъемки. Здесь начинал работать выдающийся советский физиолог Н.А. Бернштейн. Наряду с физиологической лабораторией были созданы сенсорная, педагогическая, психотехническая и др. К 1925 г. при ЦИТе было организовано акционерное общество "Установка", которое по заказам предприятий проводило массовую подготовку кадров рабочих специальностей (для текстильной, строительной, металлообрабатывающей промышленности, водителей автомобилей, летчиков и т. д.). По всей стране были созданы филиалы общества "Установка". Инициаторами создания Общества были ВЦСПС, НКТ и Бюро правлений железных дорог, позже и ВСНХ (1965).
Общество "Установка" организовывало курсы для обучения новым профессиям, переобучения, подготовки инструкторов обучения на местах. Другой важной формой работы общества было консультирование предприятий и организаций по вопросам рационализации управления.
Начиная с 1930 г. ЦИТ свертывает широкую сеть (порядка 60) своих учебных комбинатов, так как к этому времени в стране была развернута сеть школ фабрично-заводского ученичества (ФЗУ). В центре внимания ЦИТа оказывается проблема проектирования рабочего состава, совершенствование организации труда и производства по заказам отдельных предприятий (Гастев, 1972).
Под руководством Гастева была создана система экспертизы существующей производственной организации, а также организационного проектирования трудовых постов, участков производственного процесса, включая всю цепочку технологии производства от заготовительных цехов до выпуска готовой продукции и управленческих структур. При этом реализовались идеи тектологии о прогрессивном развитии и функционировании организаций, закон минимальных звеньев, выявлялись огромные резервы повышения производительности; неизменно подчеркивалась роль точного распределения функций работников, их квалификации, способа взаимодействия. Таким образом, опыт ЦИТа может служить примером исследования и экспертизы типов производственных организаций, организационного проектирования, проектирования требуемой квалификации, путей профессионального роста и продвижения производственных кадров в зависимости от тенденций развития техники и технологии предприятия (Гастев, 1972).
Опыт ЦИТа оказал неоценимую услугу становлению промышленности СССР, укреплению его военного потенциала. Так, еще в 1931 г. на основе военного отдела ЦИТа был создан Военный институт труда, техники и кадров (1965). В целом за период 1921-1938 гг. силами сотрудников ЦИТа "было подготовлено в 1700 пунктах страны свыше полумиллиона квалифицированных рабочих двухсот специальностей. ЦИТ подготовил также свыше 20 000 инструкторов производственного обучения, консультантов по НОТ" (1965).
Для современной психологической науки наследие Гастева и его сподвижников по ЦИТу - образец построения моделей организаций и ее звеньев, вплоть до деятельности отдельных субъектов труда; это вклад в теорию организаций и организационную психологию, психологию управления, психологию труда.

Печатается по изданию: Носкова О.Г. История психологии труда в России (1917-1957). - М., Изд-во МГУ, 1997.

Дата добавления: 2015-06-26