Картина навсегда

ХИМИК

– Где этот моральный урод?!

Слышите! Это меня старпом ищет. Сейчас он меня найдет и заорет

– Куда вы суетесь со своим ампутированным мозгом?!!

А теперь разрешите представиться: подводник флота Ее Величества России, начальник химической службы атомной подводной лодки, или, проще, – химик.

Одиннадцать лет Северный флот качал меня в своих ладонях и докачал до капитана третьего ранга.

– Доросли тут до капитана третьего ранга!!! – периодически выл и визжал мой старпом, после того как у него включалась вторая сигнальная система и появлялась, извините, речь, и я знал, что если мой старпом забился в злобной пене, значит, все я сделал правильно – дорос!

Умный на флоте дорастает до капитана первого ранга, мудрый – до третьего, а человек-легенда – только до старшего лейтенанта.

Нужно выбирать между капитаном первого ранга, мудростью и легендой.

«Кто бы ты ни был, радуйся солнцу!» – учили меня древние греки, и я радовался солнцу. Только солнцу и больше ничему.

Химия на флоте всегда помещалась где-то в районе гальюна и ящиков для противогазов.

– Нахимичили тут! – говорило эпизодически мое начальство, и я всегда удивлялся, почему при этом оно не зажимает себе нос.

Химик на флоте – это не профессиональный промысел, не этническая принадлежность и даже не окончательный диагноз.

Химик на флоте – это кличка. «Отзывается на кличку „химик“.

– Хы-мик! – кричали мне, и я бежал со всех ног, разлаписто мелькая, как цыпленок за ускользающим конвейером с пищей; и мне не надо было подавать дополнительных команд «Беги сюда» или «Беги отсюда». Свою кличку «химик» лично я воспринимал только с низкого старта.

– Наглец! – говорили мне.

– Виноват! – говорил я.

– Накажите его, – говорили уже не мне – и меня наказывали.

«НХС» – значилось у меня на карманной бирке и расшифровывалось друзьями как – «нахальный, хамовитый, скандальный».

– С вашим куриным пониманием всей сущности офицерской службы! – кричали мне в края моей ушной раковины, на что я хлопал себя своими собственными крыльями по бедрам и кричал:

– Ку-ка-ре-ку! – и бывал тут же уестествлен.

«Кластерный метод» – как говорят математики. Берется «кластер» – и по роже! И по роже!

На флоте меня проверяли на «вшивость», на «отсутствие», на «проходимость» и «непроходимость», на «яйценескость» и на «укупорку», и везде стояло – «вып.» с оценкой «хорошо».

– Наклоните сюда свой рукомойник!!! (Голову, наверное.)

– Я сделаю вам вливание! Я вас физически накажу!

– Есть, наклонил.

– Перестаньте являть собой полное отсутствие!!!

– Есть, перестал.

– И закусите для себя вопрос!!!

– Уже закусил.

– А что вы вообще можете, товарищ капитан третьего ранга, подводник флота Ее Величества России?

Я могу все:

От тамады до дворника,

От лопаты до космоса,

От канавы до флота!

Могу – носить, возить, копать, выливать, вставлять!

Могу – протереть влажной ветошью!

Могу – еще раз!

– А Родину защищать?

А это и есть – «Родину защищать». Родина начинается с половой тряпки… для подводника флота Ее Величества России… и химика, извините за выражение…

В глазах застыла картина: навсегда центральный пост атомного ракетоносца, размеренно и тихо, все по углам; лодка у пирса; послеобеденное время, все переваривают, в едином временном измерении, дремотно.

Вдруг в центральный – ни с того ни с сего – влетает старпом и, наклонившись, орет

– Суки! Суки! Суки! Все – суки!!! У-у-у, е-елки! – и убегает.

Все застывают Замирают. Соображают Думают про себя. Онемело Остекленело Минуту, наверное.

Наконец, мимо, внося с собой жизнь, проходит вахтенный: он пришел из другого отсека, не присутствовал.

Словно подуло. Потихоньку отпускает. Дышится. Движения свобедней. Дежурный говорит матросу.

– Ты в трюме был? Давай рысью туда.

Тот в трюм

Все оживает, восстанавливается и – потекло, размеренно, чинно; послеобеденное время, хорошо, опять все переваривают…

Дата добавления: 2015-06-26