Господа! Если к правде святой

После 1830 г. существовало уже значительное фурьеристское движение, но тем не менее сам Фурье был очень одинок в свои последние годы. Нарастало отчуждение ме­жду ним и многими его учениками, стремившимися при­дать смелому учению Фурье беззубый реформистский от­тенок. Для многих был трудно переносим его характер, в котором старость и болезни усиливали черты подозри­тельности, мнительности, упрямства.

Последние годы жизни Фурье провел в Париже. Он продолжал напряженно работать, педантично выполняя ежедневную норму писания. Результатом его трудов яви­лась еще одна большая книга, вышедшая в 1835—1836 гг., ряд статей в издававшихся фурьеристами журналах и большое количество рукописей, опубликованных после смерти Фурье. В этих сочинениях рассматривается широ­кий круг социальных, экономических, морально-этических, педагогических и иных проблем. Мысль Фурье работала непрерывно и с большой творческой энергией, хотя его здоровье резко ухудшилось. Шарль Фурье умер в Париже в октябре 1837 г.

Фурье вновь был вынужден зарабатывать себе на жизнь службой в конторах Парижа и Лиона. Лишь в 1828 г. ему удалось освободиться от постылого рабства благодаря материальной поддержке друзей и последователей. Он уединился в Безансоне и закончил там книгу, над которой работал уже несколько лет. Эта книга — «Новый хозяйст­венный и социетарный мир» (1829 г.)—лучшее произ­ведение Фурье. К этому времени прошло четверть века после его первых литературных опытов. Развитие капита­лизма дало новую огромную массу материалов для его критики. Вместе с тем Фурье развивал свои взгляды на будущее общество, излагал их более популярно и в очи­щенном от мистики виде.

Фурье пытался подробно разработать и обосновать уст­ройство трудовых ассоциаций, которые он называл фалан­гами. Здание, в котором должны были жить, трудиться и отдыхать члены фаланги, называлось фаланстером. Фурье надеялся, что экспериментальные фаланги могут быть созданы немедленно, без изменения всего обществен­ного строя. Живя в Париже, Фурье каждый день в объ­явленное время наивно ждал у себя дома богачей-жертво­вателей, на средства которых мог бы быть построен фалан­стер. Разумеется, такие богачи не являлись[204].

Книга Фурье осталась почти незамеченной, но это не уменьшило его энтузиазма. Он продолжал работать над развитием своих идей. Условия его жизни несколько облег­чились после того, как в 1811 г. он перешел на государственную службу, а в 1812 г. получил по завещанию ма­тери небольшую пенсию. В 1816—1822 гг. Фурье жил в провинции, недалеко от Лиона. У него появились последо­ватели. Впервые в жизни он мог работать в сравнительно спокойной обстановке. Плодом этой работы явилось обшир­ное сочинение, изданное в 1822 г. в Париже под заглавием «Трактат о домашней и земледельческой ассоциации». В посмертных собраниях сочинений Фурье эта книга публикуется под заглавием «Теория всеобщего единства».

В декабре 1803 г. Фурье опубликовал в лионской газете небольшую статью под заглавием «Всеобщая гармония», где возвещал о своем «удивительном открытии». Он писал, что на основе методов естественных наук откроет (или уже открыл) «законы социального движения», как другие уче­ные открыли «законы материального движения». Более полно идеи Фурье были изложены в вышедшей анонимно в 1808 г. в Лионе книге «Теория четырех движений и все­общих судеб»[201].

К 30 годам Фурье приходит к твердому выводу, что его предназначение в жизни — стать социальным реформато­ром. Как он рассказывает, непосредственным толчком к этому убеждению послужили размышления по поводу эко­номических нелепостей, которые он наблюдал. Его пора­зило, например, до какого уровня взвинчивают в Париже цены на яблоки спекулянты, тогда как крестьяне в провин­ции отдают их почти даром.

После долгих споров и попыток бунта 18-летний Фурье был вынужден уступить давлению семьи и начать службу учеником в большом торговом доме в Лионе. В этом про­мышленном городе ему было суждено провести значитель­ную часть жизни, а из наблюдений над общественными отношениями в Лионе во многом выросли его социально-экономические идеи. Кроме того, ему уже в очень молодые годы пришлось по делам фирмы бывать в Париже, Руане, Бордо, Марселе. В 1792 г., получив долю наследства отца, Фурье открыл в Лионе собственное торговое дело.

Образование Фурье получил в безансонском иезуитском коллеже. У него были отличные способности к наукам, литературе, музыке. Окончив коллеж, он пытался посту­пить в военно-инженерную школу, но это ему не удалось. В дальнейшем свои знания Фурье мог пополнить только путем чтения. В образовании Фурье остались зияющие пробелы, которые дали себя знать в его сочинениях. В ча­стности, он никогда специально не изучал трудов англий­ских и французских экономистов. Фурье познакомился с их идеями довольно поздно и из вторых рук — по журналь­ным статьям и из бесед со сведущими людьми. Он никогда и не пытался анализировать теории экономистов сколько-нибудь подробно, принципиально отвергая самый их дух, считая эти теории голой апологетикой гнусного «строя цивилизации», т. е. капитализма.

Шарль Фурье родился в 1772 г. в Безансоне. Отец Фурье, состоятельный купец, умер, когда мальчику было 9 лет. Единственный сын в семье, он должен был унасле­довать значительную часть состояния и дело отца. Но Шарль Фурье очень рано вступил в конфликт со своей средой и семьей. Обман и жульничество, с которыми была связана торговля, возмущали его уже в детские годы.

Сочинения Фурье представляют собой единственное в своем роде явление в литературе общественных наук. Это не только научные трактаты, но и яркие памфлеты и неве­роятно изобретательные фантазии. Блестящая сатира сочетается в них со странной мистикой, пророческие пред­видения — с почти бредовыми выдумками, широкие и мудрые обобщения — с докучливой регламентацией жизни людей будущего общества. Со времени появления главных трудов Фурье прошло полтора столетия. Сама жизнь отде­лила в творчестве Фурье мистику и беспочвенные фантазии от поистине гениальных идей о преобразовании человече­ского общества. Как замечает советский исследователь фурьеризма И. И. Зильберфарб, открытия Ньютона и Кеп­лера тоже излагались в очень странной, с нашей нынешней точки зрения, форме, с рассуждениями об ангелах и библейских пророчествах.

Молодость Фурье проходила в годы революции. До этого великие исторические события, видимо, мало затра­гивали его, по грозный 93-й год перевернул всю жизнь молодого купца. Во время восстания Лиона против якобин­ского Конвента Фурье оказался в рядах восставших, а пос­ле капитуляции — в тюрьме. Все его имущество погибло. Из тюрьмы ему удалось освободиться, и он уехал в родной Безансон. В контрреволюцию юного Фурье привели, оче­видно, не убеждения, а обстоятельства. Возможно, он был насильно мобилизован в войско мятежников. Вскоре он вступил в революционную армию и полтора года служил Республике. Уволенный из армии по состоянию здоровья (оно всю жизнь было у Фурье слабым), он нанялся ком­мивояжером в торговую фирму, а потом стал в Лионе мел­ким торговым маклером. В эти годы ему вновь пришлось много ездить по Франции, наблюдать экономическую и политическую жизнь эпохи Директории и Консульства. Он видел, что на верхних ступеньках социальной лестницы место дворян заняли новые богачи — армейские постав­щики, спекулянты, биржевики, банкиры. Новая фаза, в которую вступил «строй цивилизации», породила лишь но­вые бедствия и лишения для огромной массы населения.

При всей странности формы этого сочинения, оно со­держит основы «социетарного плана» Фурье, т. е. плана преобразования буржуазного общества в будущий «строй гармонии». В противовес философам и экономистам, кото­рые рассматривают капитализм как естественное и вечное состояние человечества, Фурье заявляет: «Между тем, что может быть более несовершенного, чем этот строй цивили­зации, который влечет за собой все бедствия? Что может быть более сомнительного, чем его необходимость и увеко­вечение его на будущее? Разве не вероятно, что он являет­ся лишь ступенью на пути общественного развития?» [202]. «Социетарный порядок... придет на смену бессвязности строя цивилизации...» [203].

С точки зрения буржуазного здравого смысла Фурье, как и Сен-Симон, был, конечно, почти сумасшедшим. Ост­ряки даже обыгрывали по этому поводу фамилии великих утопистов (saint — святой, fou — безумец). Но он был из тех безумцев, о которых сказал Беранже:

Мир дороги найти не умеет,—

Дата добавления: 2015-06-26