Средневековая философия. Предпосылки и основные источники

Предпосылки и основные источники. Средневековье как сменившая античность эпоха в истории “европейского человечества” – это феодализм вместо рабовладения, феодальная политическая раздробленность Европы вместо жёсткого политического централизма эллинистическо-римского периода, это монотеизм(единобожие) вместо античного языческого политеизма (многобожия), это христианская религия в качестве доминанты духовной жизни общества вместо характерного для античности доминирования в ней философии. Соответственно, формирование и судьба средневековой философии теснейшим образом переплетены с возникновением и существованием христианской религии. Находясь же постоянно в свите религии, философия не могла не сместить центр и средоточие своего внимания и интереса с прежнего космоцентризм на теоцентризм. То есть философии досталась хотя и служебная, но очень важная роль теоретического исчерпывающего обоснования (на основе разума и во всеоружии уже открытых и освоенных ею логических и научных средств) и систематического выражения коренных мировоззренческих, принявших на этот раз характер религиозно-богословских проблем о Боге, его отношении и связи с миром и человеком. Само христианство – это первая продуктивная, взаимообогащающая обе стороны встреча Востока (правда, только Ближнего) и Запада. В итоге, европейской культуре предстояло освоить и ассимилировать целый ряд кардинально новых для неё идей и представлений, наложивших характерную печать на её исторический, прежде всего средневековый облик(монотеизм – одна из таких новых культурных универсалий). В основе христианской религии – Библия (книга), священное для христиан Писание, состоящее из двух частей – Ветхого (Древнего) и Нового Заветов. Ветхий Завет (комплекс текстов из 45 книг) – основа иудаизма, религии еврейского народа, формировался от 1300 до 100 г. до н.э. Новый Завет(включающий 4 евангелия(Евангелие – Благая Весть), деяния апостолов, 20 апостольских посланий к верующим и Апокалипсис – Откровение, пророчества Иоанна Богослова), возникает в 1 в. н.э. и посвящён жизни и учению Христа и его учеников. Новые для античной европейской культуры идеи Старого Завета:

Старый Завет	Европейская античность
Монотеизм	Политеизм
Идея трансцендентности (потусторонности, запредельности) Бога как реальности абсолютной миру как реальности “тварной”, сотворенной.	Идея имманентности, присутствия Бога – Демиурга(Творца) античных философов в природном мире.
Креационизм – идея творения мира Богом из ничего.	Бог – Демиург античных философов – всего лишь искусный ремесленник, придающий вечной (т.е. несотворённой), хотя и неопределённой материи предметную определённость, наделяющий её определённой формой.
Идея личностного Бога, носителя не только Разума, но и Воли.	Бог как безличный Абсолют, самодостаточный в самом себе, ни в чём не нуждающийся и ни в чём не заинтересованный (вспомним, к примеру, Аристотелевского Бога как “мышления о мышлении”).
Идея Богооткровения, активного, заинтересованного участия Бога в судьбе созданного им мира и человека, которое проявляется в прямом Его общении со своими избранными угодниками, в законе и заповедях, данных Богом своему народу через пророков, а также в Священном Писании.	Идея универсальной природной закономерности, пронизывающей Космос, природный мир.
Идея антропоцентризма – центрального места человека в созданном Богом мире, в котором все земные твари призваны служить ему, отдаются ему во власть и услужение.	Человек хотя и обладающее разумом существо, но не выпадает из общего ряда явлений природной действительности
Идея богоподобия человека не только разумом, но и своей свободной волей.	Божественное в человеке - в его устремлённости к истине, красоте, добру и справедливости.
Идея грехопадения первых людей и обремененности судьбы всех последующих поколений первородным грехом прародитетелей, а поэтому и невозможность спасения человека лишь на основе его индивидуальных усилий, без помощи Бога, его благодати.	Достижение мудрости, идеала мудреца вполне по силам человеку, руководствующемуся указаниями разума.
Идея богоизбранности еврейского народа и человека по факту его простой этнической принадлежности к “двенадцати коленам Израиля”.	Противопоставление “эллина”, а затем и “римлянина” “варварам” по критерию их причастности или непричастности греко-римской цивилизации и культуре.
Цель человеческой жизни – неукоснительное соблюдение данного Богом Закона.	Цель человеческой жизни – освобождение от внешних и внутренних оков на основе индивидуального усилия.

Новый Завет Христа явился во многих отношениях радикальным преодолением Ветхого Завета. Это преодоление связано прежде всего с идеей единого, но одновременно и три ипостасного Бога, Бога как “единой и нераздельной” Троицы: Бога Отца, Бога Сына, Бога Духа Святого. Ветхозаветная идея откровения обогатилась идеей боговоплощения (прихода самого Бога на Землю) и связанной с нею идеей искупления тяготевшего над человеческим родом первородного греха добровольной жертвенной смертью Христа, а также идеями воскресения и спасения. Своим воскресением из мертвых Христос – Сын Божий открывает всем верующим в него путь спасения как путь блаженной вечной жизни, начинающейся после смерти, которой заканчивается жизнь земная. Всеобщее же воскресенье из мертвых как финал всей человеческой истории со вторым приходом Христа на Землю – удел всех живших на ней. Насколько идея воскресенья из мёртвых была для античного культурного интеллектуализма (как еврейского, так и греко-римского) фантастичной и неприемлемой, видно из рассказа в “Деяниях апостолов” о приеме, оказанном апостолу Павлу в афинском Ареопаге, высшем тамошнем органе судебной и политической власти, греческими интеллектуалами – философами (стоиками и эпикурейцами), которые благосклонно слушали всё, что он рассказывал им о Христе, его жизни и спасительной миссии на Земле, но лишь только услышали о воскресеньи Христа – с насмешками и словами “Об этом мы послушаем тебя в другой раз” дружно покинули прославленное место учёных собраний. “Благая весть” Христа обращена уже не только к евреям, но ко всем людям без различия их этнической, социальной, конфессиональной и какой угодно иной принадлежности. Понятие “богоизбранного народа” наполняется новым смыслом и включает всех уверовавших во Христа, составляющих его церковь как союз христианской любви и братства – основы нового учения. Ветхозаветный антропоцентризм получает в Новом Завете несоизмеримое усиление, поскольку ради человека и его спасения посылается Богом на Землю и на вольное страдание его “единородный Сын”. Эта величайшая ради человека жертва предполагает, соответственно, и со стороны человека его безграничную, презирающую все земные блага и ценности, встречную жертвенную любовь к Богу. Ветхозаветному экспансионизму и представлению о справедливости с его принципом “око за око, зуб за зуб” и, мягко говоря, нетолерантности ко всем, кто не попал в лоно “богоизбранного народа”, противостоит новозаветная система принципов, требующая отвечать на зло добром и любовью, на гордость и высокомерие – смирением и кротостью, на агрессию и экспансию – миролюбием и миротворчеством, видящего источник силы и крепости в слабости и немощи. По существу взрывая и отбрасывая ветхозаветную “практическую философию”, новая религия тем не менее безоговорочно приняла Ветхий Завет в качестве своего праисточника, создав тем самым мощную основу для своей будущей глубокой и основательной метафизики (онтологии) и морального учения(аксиологии). Важнейшим источником средневековой философии стала и поздняя античная мысль, прежде всего стоицизм и философия иудейского мыслителя Филона Александрийского (15-10 гг. до н.э. – 1-я половина 1 в. н.э.). Поздний стоицизм настойчиво акцентировал необходимость для достижения идеала стоической мудрости равнодушия и даже презрения ко всему земному, чувственно-материальному. Филон же развил учение о Боге как личности и Логосе, его Сыне как посредника между духовной трансцендентной реальностью Бога и созданным им природным миром. Любимый ученик Христа Иоанн Богослов, наиболее интеллектуально подготовленный из евангелистов, в своем евангелии отождествляет Логос и Христа, обеспечив нарождавшейся средневековой мысли широкий простор теоретической философской рефлексии и создав надёжные предпосылки выстраивания её прочной связи с античной философией.