Умысел и его виды

Вина и ее формы

Принцип ответственности только за деяния, совершенные виновно, всегда был свойственен российскому уголовному праву. Поэтому уголовно-правовая наука исходит из того, что человек только в том случае несет предусмотренную законом ответственность за содеянное, если он обладал свободой воли при его совершении.

Элементами вины как психического отношения являются сознание и воля, представляющие интеллектуальную и волевую слагаемые, которые в своем единстве образуют содержание вины.

Интеллектуальный критерий заключается в осознании виновным общественно опасного характера совершаемого им деяния (для формальных составов), предвидении его общественно опасных последствий (для материальных составов). Волевой критерий – выражает отношение виновного к совершаемому общественно опасному деянию и его последствиям в виде желания, сознательного допущения или нежелания их наступления, легкомыслия или небрежности по отношению к их наступлению.

Соотношение между интеллектуальным и волевым критериями порождает две формы вины: умышленную и неосторожную.

Умышленная форма делится на прямой и косвенный виды умыслы. Неосторожная форма – на легкомыслие и небрежность.

Форма вины в конкретных преступлениях либо прямо указывается в диспозиции статьи Особенной части УК РФ, либо подразумевается.

В соответствии с ч. 1 ст. 25 УК РФ умысел бывает прямым и косвенным.

Согласно ч. 2 этой статьи преступление "признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления".

Для определения прямого умысла, как и любой другой разновидности вины (умышленной или неосторожной), как психического отношения к совершенному лицом общественно опасному действию (бездействию) и его последствиям, законодатель использует содержание интеллектуального и волевого элементов психики. При совершении преступления с прямым умыслом интеллектуальный момент заключается в том, что лицо осознает общественную опасность своего действия (бездействия) и предвидит возможность или неизбежность наступления его вредных последствий. Сознание общественно опасного характера совершаемого деяния означает понимание виновным как фактического, так и социального его характера. Так, например, при краже лицо сознает, что тайно завладевает чужим имуществом (фактическая сторона деяния), а также сознает, что этим самым нарушает права собственности потерпевшего (социальный смысл деяния). Осознание социального значения совершаемого действия (бездействия) – это осознание виновным его общественно опасного характера.

Законодатель ограничивает интеллектуальный элемент осознанием именно общественной опасности совершенного деяния и не требует осознания виновным его противоправности. Правда, следует сказать, что распространенные умышленные преступления (убийства, телесные повреждения, половые преступления, хищения имущества и др.) совершаются, естественно, с осознанием их противоправности. Однако по общему правилу осознание противоправности не подлежит доказыванию по уголовному делу. Вместе с тем в ряде случаев путем конструирования специальных составов в Особенной части законодатель связывает осознание общественной опасности совершаемого виновным деяния с осознанием его противоправности. Чаще всего это бывает при преступном нарушении различного рода специальных правил.

Так, в ч. 1 ст. 2282 УК РФ установлена уголовная ответственность за нарушение, например, правил производства, изготовления, переработки, хранения, учета, отпуска, реализации, продажи, распределения, перевозки, пересылки, приобретения, использования, ввоза, вывоза либо уничтожения наркотических средств или психотропных веществ либо их прекурсоров, инструментов или оборудования, используемых для изготовления наркотических средств или психотропных веществ, находящихся под специальным контролем, повлекшее их утрату, если это деяние совершено лицом, в обязанности которого входит соблюдение указанных правил. Очевидно, что осознание субъектом общественной опасности этих действий обязательно предполагает знание им соответствующих правил обращения (например, хранения и учета) с указанными веществами. И если лицо не было ознакомлено с ними, интеллектуальный момент умысла исключается, а следовательно, исключаются как умышленная вина, так и уголовная ответственность этого лица.

Предвидение наступления вредных последствий означает предвидение виновным тех общественно опасных последствий, которые наступают в результате совершаемого лицом общественно опасного действия или бездействия. Согласно законодательной формулировке характер предвидения при прямом умысле может быть двояким. Виновное лицо может предвидеть как возможность, так и неизбежность наступления соответствующих преступных последствий.

Предвидение возможности наступления преступных последствий означает, что эти последствия могут по каким-то причинам и не наступить. Предвидение неизбежности их наступления означает, что сознанием виновного исключаются какие-либо обстоятельства, в соответствии с которыми желаемые последствия могут не наступить.

Например, И., обладавший значительной физической силой, во время выпивки со своими знакомыми поссорился с одним из собутыльников, Г., и выбросил его из открытого окна комнаты, находящейся на 14-м этаже. Очевидно, что в этом случае можно категорически утверждать, что виновный предвидел неизбежность наступления смерти потерпевшего. Если бы эти действия были совершены, допустим, в комнате на втором этаже, то преступное последствие осознавалось бы виновным как возможное (все зависело бы от различного рода обстоятельств: должен ли был потерпевший упасть на землю или на асфальт, на кустарник или груду кирпичей и т.д.).

Умысел в любой его разновидности (как и неосторожная форма вины) сформулирован законодателем применительно к преступлениям с материальным составом, т.е. к тем, в объективную сторону которых входит преступное последствие. В связи с этим лицу вменяется в вину предвидение не любых вредных последствий, а только тех, которые являются признаком объективной стороны соответствующего состава преступления (при убийстве – смерти потерпевшего, при причинении вреда здоровью – тяжести такого вреда и т.д.).

Волевой момент прямого умысла характеризуется желанием наступления преступных последствий. Это желание предполагает целенаправленную деятельность виновного. Для него соответствующее преступное последствие является осознанным и целенаправленным результатом его общественно опасного действия или бездействия.

В заключение проиллюстрируем содержание прямого умысла на несложном с точки зрения уголовно-правовой оценки примере. А. во время ссоры с Г. нанес последнему имевшимся у него ножом удар в область сердца, от чего потерпевший тут же скончался. А. совершил убийство с прямым умыслом. Интеллектуальный момент этого умысла заключается в осознании виновным общественной опасности своих действий, т.е. того, что они могут привести к смерти потерпевшего, и предвидении возможности либо неизбежности наступления его смерти. То обстоятельство, что А. нанес удар ножом в область сердца (жизненно важный орган), свидетельствует о том, что волевой момент умысла заключался в желании наступления смерти потерпевшего.

Косвенным признается такой вид умысла, когда лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало их либо относилось к ним безразлично (ч. 3 ст. 25 УК РФ).

По своему интеллектуальному моменту косвенный умысел во многом совпадает с прямым умыслом. Различие в этом отношении заключается лишь в характере предвидения преступных последствий. Как отмечалось, при прямом умысле лицо предвидит как возможность, так и неизбежность наступления преступного результата. При косвенном умысле предвидение виновного связывается лишь с возможностью его наступления. Эта особенность косвенного умысла тесно связана с его волевым моментом, по которому и происходит основное различие этих видов умысла. При косвенном умысле, в отличие от прямого, лицо хотя и предвидит возможность наступления преступных последствий (интеллектуальный момент), но не желает, чтобы эти последствия наступили. Уголовный закон различает две разновидности такого нежелания: сознательное допущение преступных последствий и безразличное отношение к ним. Однако чаще всего психическое отношение лица к последствиям совершенного им действия (бездействия) предполагает соединение безразличного отношения к их наступлению с сознательным их допущением. Не случайно и в русском дореволюционном уголовном праве (Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., в том числе и в редакции 1885 г., Уголовное уложение 1903 г.), и в советском уголовном праве (УК РСФСР 1922 г., УК РСФСР 1926 г., УК РСФСР 1960 г.) волевой момент косвенного умысла связывался лишь с сознательным допущением преступных последствий.

Таким образом, нежелание наступления преступных последствий при косвенном умысле означает, что лицо не заинтересовано в наступлении общественно опасных последствий своего деяния, относясь к ним безразлично и тем самым допуская возможность их наступления.

Вернемся к приведенному выше примеру с выбрасыванием потерпевшего из окна. Если подобные действия были совершены в комнате, находящейся, например, на втором этаже, и потерпевший разбился при падении насмерть, налицо убийство с косвенным умыслом. Виновный при этом осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность (только возможность!) наступления смерти потерпевшего и сознательно допускал наступление этого последствия.

Иногда сознательное допущение наступления преступных последствий (либо безразличное к ним отношение) при косвенном умысле может сочетаться и с нежеланием наступления этих последствий. Например, лицо из мести ночью поджигает дом потерпевшего в отсутствие последнего, заведомо зная, что в нем находятся престарелые родители потерпевшего. При этом виновный может даже надеяться на то, что старики не сгорят в огне, а спасутся. Но если эта надежда не связана с расчетом на реальные конкретные обстоятельства, способные предотвратить наступление преступных последствий, налицо волевой момент косвенного умысла в виде сознательного допущения наступления смерти потерпевших. В этих случаях лицо рассчитывает на какую-либо случайность (благодаря которой смерть потерпевших может и не наступить). Однако, как правильно отмечал А. А. Пионтковский, "надеяться на “авось” – значит ни на что не надеяться". Следовательно, в случае наступления смерти потерпевших, содеянное, кроме умышленного уничтожения имущества путем поджога (ч. 2 ст. 167 УК РФ), должно быть квалифицировано и как убийство при отягчающих обстоятельствах (п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ), совершенное с косвенным умыслом.

Сказанное можно проиллюстрировать и примером из судебной практики. Так, С. и И. но предварительной договоренности с целью хищения вещей проникли в дом 76-летней гражданки А., связали ее и вставили в рот тряпичный кляп. В процессе связывания С. нанес А. несколько ударов ногами по голове и другим частям тела, причинив тяжкие телесные повреждения, в том числе переломы костей носа, скуловых костей и основания черепа. Похитив интересовавшие их вещи, С. и И. скрылись. А. в результате механической асфиксии, развившейся вследствие введения кляпа в рот, на месте происшествия скончалась. Органы предварительного следствия действия С. и И. квалифицировали как разбой при отягчающих обстоятельствах (ч. 3 ст. 146 УК РСФСР 1960 г.) и умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах (п. "а", "г", "е", "н" ч. 1 ст. 102 УК РСФСР 1960 г.). Суд первой инстанции действия С., связанные с убийством А., переквалифицировал на ст. 106 УК РСФСР 1960 г. (как неосторожное убийство), а И. в совершении убийства оправдал. Верховный Суд РСФСР признал, что совершенное убийство необоснованно было признано неосторожным и что оно было совершено с косвенным умыслом. Суд первой инстанции поверил объяснениям осужденных о том, что А. они избили лишь для того, чтобы сломить ее сопротивление, и что, оставляя связанную потерпевшую с кляпом во рту, они рассчитывали, что утром к ней придут родственники и знакомые и ее освободят. По мнению же Верховного Суда РСФСР, эти объяснения противоречат объективным данным, которые установил суд. Осужденные знали о преклонном возрасте А., но применили к ней насилие, опасное для жизни, а затем, связав руки и ноги, оставили ее с разбитым лицом, с залитой кровью носоглоткой и с кляпом во рту, закрывавшим дыхательные пути, забросав ее одеялом и матрацем. Для С. и И. беспомощное состояние А. и физические страдания, которые она испытывала, были очевидными, но они безразлично относились к этому и к возможным последствиям (в том числе и к наступлению смерти потерпевшей), о чем заявили в суде. Они не являлись жителями деревни, где прожинала потерпевшая, не были знакомы с ней, не знали об образе ее жизни и имеются ли у нее родные, а поэтому их доводы о том, что потерпевшую могли бы спасти ее родственники или знакомые Верховным Судом РСФСР были признаны несостоятельными. Верховный Суд РСФСР отменил приговор и дело направил на новое судебное рассмотрение.

Деление умысла на прямой и косвенный имеет важное значение для квалификации преступлений и индивидуализации уголовной ответственности и наказания. Так, преступления с формальным составом, т.е. те, в состав которых не входит определенное преступное последствие, могут быть совершены только с прямым умыслом. Например, оставление в опасности, т.е. заведомое оставление без помощи лица, находящегося в опасном для жизни или здоровья состоянии и лишенного возможности принять меры к самосохранению по малолетству, старости, болезни или вследствие своей беспомощности, в случаях, если виновный имел возможность оказать помощь этому лицу и был обязан иметь о нем заботу либо сам поставил его в опасное для жизни или здоровья состояние (ст. 125 УК РФ), будет признано оконченным преступлением независимо от того, наступят для потерпевшего в результате этого тяжкие последствия или нет. Психическое отношение виновного в этом случае устанавливается лишь по отношению к факту его общественно опасного бездействия (оставления в опасности как такового) и выражается в сознании общественной опасности этого бездействия и желании уклониться от выполнения своей обязанности.

Наиболее важное практическое значение деления умысла на прямой и косвенный состоит в значении такого деления для отграничения умышленной вины от неосторожной, так как именно косвенный умысел является психическим отношением, пограничным с преступным легкомыслием как разновидностью неосторожной вины. И именно между косвенным умыслом и преступным легкомыслием лежит "водораздел" умысла и неосторожности.

Деление умысла на прямой и косвенный имеет важное значение для отграничения покушения на преступление от оконченного преступления, поскольку теория уголовного права и судебная практика ограничивают возможность покушения на преступление лишь кругом преступлений с прямым умыслом.

Например, М. был осужден за покушение на убийство Ч. Виновный из мести нанес потерпевшей удар ножом в шею и пытался нанести второй удар, но из-за сопротивления потерпевшей этот удар оказался слабым, а дальнейшие попытки нанесения ударов были предотвращены людьми, прибежавшими на крики Ч. о помощи. Судебная коллегия по уголовным делам Верховный Суд РФ переквалифицировала действия М. на умышленное причинение тяжкого телесного повреждения, исходя из того, что М., нанеся удар ножом в шею потерпевшей и пытаясь ударить второй раз, сознавал общественно опасный характер своих действий, предвидел наступление смерти потерпевшей и сознательно допускал это, т.е. действовал с косвенным умыслом.

Однако Президиум Верховный Суд РФ не согласился с таким выводом, отменил кассационное определение и указал, что при решении вопроса о содержании умысла виновного суд "должен исходить из совокупности всех обстоятельств совершенного преступления и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию ранений и иных телесных повреждений (например, в жизненно важные органы человека), причины прекращения преступных действий виновного и т.д.".

Внимательный анализ обстоятельств совершения этого преступления подтверждает правильность такого вывода. Такие обстоятельства, как нанесение удара ножом именно в жизненно важный орган, каким является шея, попытка нанести второй сильный удар, предотвращенный лишь вмешательством посторонних лиц, и предотвращение наступления тяжких последствий уже нанесенных ножевых ударов благодаря своевременной медицинской помощи, в своей совокупности свидетельствуют о том, что М. предвидел возможность наступления смерти потерпевшей и желал наступления такого последствия, т.е. действовал с прямым умыслом. Следовательно, действия виновного были правильно квалифицированы Президиумом Верховный Суд РФ как покушение на убийство.

Кроме того, деление умысла на прямой и косвенный имеет значение и для индивидуализации наказания. По общему правилу считается, что общественная опасность преступлений, совершенных с прямым умыслом, выше, чем совершенных с косвенным умыслом. Это связывается с тем, что в первом случае осознание и воля виновного непосредственно направлены на совершение общественно опасного деяния и причинение преступных последствий.

Законодатель ограничивается указанием лишь на два вида умысла – прямой и косвенный. Однако теории уголовного права и судебной практике известны и другие виды умысла.

Так, по времени возникновения различается умысел заранее обдуманный и внезапно возникший.

Заранее обдуманный умысел характеризуется тем, что в этом случае намерение совершить преступление и само преступление отделены друг от друга определенным промежутком времени. В течение этого времени субъект обдумывает и вынашивает планы и способы совершения преступления (место, время, орудия и средства и т.д.).

Внезапно возникший умысел характеризуется тем, что он возникает внезапно и сразу же реализуется. В теории считается, что по общему правилу преступления, совершенные с заранее обдуманным умыслом, опаснее, чем совершенные с внезапно возникшим умыслом. Такая позиция была отражена и в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., которое за преступление, совершенное с обдуманным заранее намерением, увеличивало наказание ("полагалась всегда высшая мера наказания, за то преступление положенного"). Однако впоследствии это указание было исключено из Уложения с предоставлением права суду учитывать различие этих видов умысла при выборе меры наказания лишь в зависимости от конкретных обстоятельств дела. Не содержится каких-либо указаний по этому вопросу и в УК РФ. Дело в том, что само по себе установление указанных видов умысла еще не свидетельствует о меньшей или большей опасности преступления, совершенного виновным.

Так, например, заранее обдуманный умысел может свидетельствовать и об определенной нерешительности виновного, и даже о происходящей в его душе тяжелой внутренней борьбе. Это характерно, например, для преступлений против жизни, совершенных по мотиву ревности. И содержание такого заранее обдуманного умысла, конечно же, не повышает степень общественной опасности совершенного лицом преступления. Напротив, реализация внезапно возникшего умысла может иногда свидетельствовать о той легкости, с которой лицо идет на совершение преступления, подчас самого тяжкого. Так, например, убийство, совершенное на почве отказа потерпевшего дать закурить виновному, справедливо расценивается как убийство при отягчающих обстоятельствах, совершенное из хулиганских побуждений (и. "и" ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Уголовный кодекс лишь в двух случаях считает преступление, совершенное с внезапно возникшим умыслом, менее опасным. Это бывает тогда, когда такой умысел возникает под влиянием аффекта. Так, убийство или причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта выделено законодателем в самостоятельные составы преступлений со смягчающими обстоятельствами (ст. 107 и 113 УК РФ). Данное обстоятельство может учитываться и в рамках такого смягчающего обстоятельства при назначении наказания, как противоправность или аморальность действий потерпевшего, явившихся поводом к преступлению (п. "з" ч. 1 ст. 61 УК РФ).

В зависимости от степени определенности представления виновного об общественно опасных последствиях совершаемого им деяния умысел делится на определенный и неопределенный.

Определенный умысел характеризуется тем, что лицо четко представляет себе характер и размер последствий совершаемого им общественно опасного действия или бездействия. При этом определенный умысел может быть простым, когда виновный предвидит наступление одного преступного последствия, и альтернативным, когда виновный предвидит возможность наступления двух или более преступных последствий. Так, например, убийца, нанося удар ножом в сердце, действует с простым определенным умыслом, предвидя наступление смерти. Тот же, кто наносит жертве удар ножом в живот, действует с альтернативным умыслом, так как предвидит возможность наступления вследствие этого либо смерти потерпевшего, либо причинения тяжкого вреда его здоровью и желает или сознательно допускает наступление любого из этих последствий.

При неопределенном умысле преступное последствие хотя и предвиделось виновным, но не было конкретизировано. Это может быть, например, при посягательстве на жизнь и здоровье потерпевшего такими орудиями и средствами, применение которых может привести к самым разнообразным последствиям. Например, нанесение удара потерпевшему палкой по голове, нанесение ему удара камнем в голову, ударов ногами по голове, груди, животу. В этих случаях возможно причинение самых разных последствий – от смерти до легкого вреда здоровью. Теория уголовного права и судебная практика исходят в этих случаях из того, что ответственность определяется в зависимости от фактически причиненных последствий, так как виновный предвидел наступление любого из этих последствий и желал либо сознательно допускал их наступление. Однако такая квалификация будет обоснованной лишь в случае установления именно неопределенного умысла. Если же в конкретном случае и при ударе потерпевшего палкой по голове будет установлен прямой умысел на лишение жизни, то фактическое причинение потерпевшему менее тяжкого вреда (допустим, причинение вреда здоровью средней тяжести) следует квалифицировать как покушение на убийство.

Дата добавления: 2015-06-04