КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
ЦЕНА ЖИЗНИ 2 страница
Пока он отдыхает, отдыхает и его враг. А этого никак нельзя допустить: собравшись с силами, Ариман нанес целую серию ударов, каждый из которых сам по себе мог бы стать смертельным. И тут же застонал, затрясся, ощутив боль от множества ответных ударов. Из носа пошла кровь. Схватившись за голову, Ариман упал на колени, еще не веря, не понимая, что это все. Не может такого быть, не должно — в этом мире нет никого, кто мог бы его одолеть. Но какая странная у этого человека техника — зеркальная. Он просто копирует все его удары. Значит ли это, что он бравирует знанием этого смертельного арсенала? Хочет показать, что знает все его уловки? Девица, собрав свою одежду, потихоньку выскользнула за дверь. Ариман этого даже не заметил: стоя на коленях, он хрипел, в груди у него клокотало. Глаза налились кровью, из носа кровь уже текла ручьем. Дико закричав, он нанес последний удар, вложив в него всю свою ненависть. И тут же был отброшен к стене — противник снова скопировал его удар. Это было уже не просто странно, это было... Осознание происходящего пришло к нему внезапно и было подобно грому с ясного неба. Лежа у стены, Ариман попытался подняться, но не смог и снова рухнул на пол. Несколько секунд лежал, пытаясь свыкнуться с происшедшим, потом тихо засмеялся. Его смех был страшным — хриплым, булькающим. — Глупец... — процедил он, уже понимая, что все кончено — Какой же я глупец... Сам себя... убил... — Он вновь попытался встать, приподнялся на руках. И рухнул бездыханным на пол.
Если Дарий любил плавать в бассейне, то Валентин предпочитал теннис. Вот и это утро он встретил на корте в компании с очень влиятельным московским чиновником. Чиновника явно мучили одышка и лишний вес, он едва успевал за подачами Кротова. Молча злорадствуя, Валентин намеренно гонял его из угла в угол. Наконец тот не смог дотянуться до мяча, остановился. Опершись ладонями о колени, он стоял, тяжело отдуваясь и исподлобья глядя на Кротова, его лицо блестело от пота. Валентин направился к сетке. Хотел что-то сказать, но в этот момент увидел Карима — тот сидел чуть в стороне на скамейке и курил. Возможно, у него были какие-то новости. Дав чиновнику время отдохнуть, Кротов подошел к своему помощнику. — Здравствуйте, Валентин Андреевич! — поздоровался тот, блеснув белозубой улыбкой,— Присядете? — Может, лучше вы встанете? — спросил Кротов, недовольный тем, что Карим сидел в его присутствии. — Могу и я встать,— согласился тот и бросил бычок в траву. Поднявшись, спокойно взглянул на шефа: — Неприятности у нас, Валентин Андреевич. Ваш колдун оказался не столь хорош, как вы о нем рассказывали. — Что с ним? — нахмурился Валентин. — Умер. Нашли его пару часов назад мертвым в гостинице. — Умер?..— одними губами произнес Валентин, его слегка передернуло.— Но этого не может быть! — Да как не может, когда его уже увезли? — усмехнулся Карим.— Как есть мертвяк. По скулам у Валентина скользнули желваки. — Что именно с ним произошло? Как он умер? — Не знаю. Но вид у него был, прямо скажем, не очень. Сейчас ищем девчонку, что была у него этой ночью. Может быть, она что-то прояснит. — Ищите,— холодно сказал Валентин.— Когда найдете, доложите. — Хорошо,— согласился Карим.— Доложу.— Он повернулся и пошел прочь. Этот человек выводил Валентина из себя. Выводил прежде всего своей независимостью. Карим никогда с ним не спорил, почти всегда соглашался. Но делал это так, что Кротов каждый раз чувствовал себя оплёванным. Ему казалось, что Карим ни во что не ставит ни его самого, ни его проблемы. Проводив помощника взглядом, Валентин дал себе зарок избавиться от него как можно скорее. Гейм он доиграл уже без прежнего удовольствия, после чего, сославшись на занятость, пожал сопернику руку и отправился в душ. Час спустя он уже разговаривал в своей резиденции с двумя сотрудниками английского посольства. Речь шла о нефтепроводе через Болгарию; друзья из туманного Альбиона были весьма обеспокоены этим российским проектом. Выслушав их, Валентин обещал поспособствовать приостановке строительства, а то и полной ликвидации проекта. Его английские коллеги остались довольны. Проводив гостей. Кротов сел в кресло и удовлетворенно вздохнул — жизнь налаживалась. И если бы еще не эти сталкеры... Он покривился, как от зубной боли, увидев вошедшего Карима. — Не вставайте,— произнес Карим, в его словах Валентин снова уловил насмешку.— Нашел я эту девицу, поговорил с ней.— Он сел в кресло. — Ну и что? — холодно спросил Валентин. — Похоже, вашего колдуна прижал к ногтю кто-то еще более сильный. В комнате, кроме него и девчонки, никого не было. Ровно в полночь он встал, сказал, что у него есть кое-какие дела. Потом стало твориться что-то непонятное — его кидало по комнате, из носа пошла кровь. После чего девчонка сбежала. Ну а утром, как я уже говорил, его нашли мертвым. Валентин помрачнел. — Это плохо,— тихо сказал он.— Очень плохо. — Верно,— согласился Карим.— Ведь этот человек может добраться и до вас. — Да нет никакого человека! — Валентин сжал кулаки.— Точнее, нет колдуна, это все штучки Черного и его друзей. Ты обещал мне их найти — почему я до сих пор не знаю, где они прячутся?! — Я ведь не Господь Бог,— ответил тот.— Найти можно того, кто хоть где-то появляется. Эти крысы забились в какую-то нору и не вылезают оттуда. Пока это так, я ничего не могу сделать. Какое-то время Валентин молчал, хмуро разглядывая свои ногти. Потом снова взглянул на помощника. — Хорошо,— сказал он.— Я заключу с ними перемирие, они вылезут из норы. И тогда ты их всех убьешь. Нет! — Кротов поднял ладонь.— Ты их убьешь не сразу. Здесь, в Москве, есть вход в другой мир. Где-то внизу, в подземельях. Сталкеры туда ходят. Проследи за ними, найди это место. Оно мне нужно. После чего их можно будет убить. — Ладно,— кивнул Карим.— Прослежу. Потом убью. — Тогда можешь идти. Нет, постой... — Валентин облизнул губы,— Усиль мою охрану. Сталкеры не будут пытаться меня убрать. А вот Лара может. Ты так до сих пор и не нашел мне ни ее, ни Дария. Почему? — Я у вас не работаю и десяти дней. На все надо время. — Иди... — махнул рукой Валентин.— И не возвращайся без хороших новостей. — Не вернусь,— пообещал Карим, поднялся и направился к двери, на ходу доставая сигареты.
Мы все были свидетелями боя Черного с Ариманом. Точнее, боя Аримана против Аримана — амулет Сарины зеркально отражал все удары колдуна. Я даже видел, как вспыхивал призрачным голубоватым светом висевший на груди у Антона медальон. Весь бой продолжался всего несколько минут. — Вот и все,— устало сказал Антон.— Заставь дурака богу молиться, он и лоб расшибет... Улучшения у девушек начались сразу после боя. Черный и Калина не отходили от их постелей, мы тоже заглядывали чуть ли не через каждые пять минут. И когда около трех часов ночи Маша и Татьяна очнулись; это вызвало у нас настоящую бурю радости. Наверное, именно теперь, в эти минуты, я понял, насколько дороги мне все эти люди.
Потом мы спали, и сон наш был удивительно спокойным. Да, у нас еще было множество проблем. Но теперь я был уверен, что мы с ними обязательно справимся. Утром Черный поехал отвозить амулет — сказал, что надо вернуть его как можно скорее, потому что в этом мире нет никого опаснее рассерженной Сарины. — Даже Лара по сравнению с ней просто девчонка,— сказал он мне перед тем, как уехать.— Уж ты мне поверь — я знаю, о чем говорю... Антон вернулся к вечеру следующего дня. — Вернул? — спросил его Калина. — Куда бы я делся... — пожал плечами Черный. Вечером мы собрались всем нашим мужским коллективом в одной из комнат и долго обсуждали сложившуюся ситуацию. Всем было ясно, что невозможно прятаться вечно. Но ни у кого не было и конкретных предложений. В итоге решили выждать еще пару дней, надеясь, что после неудачи Аримана что-нибудь, да изменится. Спать мы легли почти в два часа ночи. Я еще какое-то время потихоньку шушукался с Викой, потом она заснула. Потом задремал и я...
Это место мне было уже знакомо — берег живописного лесного ручья. Проф сидел, глядя на воду, справа от него устроился Черный. Я сидел от Олега по левую руку. — В каждом последующем мире,— по обыкновению неспешно рассказывал Проф,— есть твоя матрица, содержащая всю информацию о тебе. Когда эти вселенные создавались, начальный процесс был матрицирование, когда изначальный четырехмерный пакет породил упрощенную матрицу, процесс самодублирования. Этот процесс ограничен в том, что начальный четырехмерный пакет будет абстрактной точкой, не имеющей размерности в следующем пакете, но конструкция пакета будет идентична любому следующему пакету. Законы начального пакета и любого последующего идентичны. Там, где были предыдущие личности, остаются матрицы, информационные копии, содержащие всю информацию о тебе. Там, где ты остаешься, эти копии начинают изменять тебя, попутно изменяя твою личность, добавляя к ней иные личности с иными способами восприятия мира и оперирования данными. То, что мы знаем о мире, это только наша интерпретация реальности, но не сама реальность. Фактически, когда ты заканчиваешь первый круг, ты выходишь за пределы всех интерпретаций. Для того чтобы делать что-то реальное, надо знать, как это делать, и быть действительно реальным. За годы обучения и восстановления я понял одну особенность: представление людей о реальности в подавляющем большинстве случаев не соответствует истинной реальности, в которой мы находимся... Проф замолчал. Из того, что он только что сказал, я не понял практически ничего, и это меня слегка нервировало. — А как попасть в Закатный Город? — спросил я, чувствуя, что пауза затягивается. — Чтобы в него попасть, нужна мощная энергетика,— ответил он.— Струна дает тебе только данные, но чтобы двигаться, тебе нужны мощные ресурсы. В остальных случаях струна тебя перебрасывает сама, а вот в Закатный Город так не получится. Структура устроена таким образом, что если ты не готов, то ты не доберешься. Если ты не до конца готов, то ты не сможешь там удержаться, зато возвращение обратно не требует никаких энергетических ресурсов, достаточно встать на то место, где ты появился, и система вышибет тебя в исходную точку твоего пространства. Назад ты вернешься без малейшего риска и особых приключений. Но чтобы там остаться, тебе придется сражаться за пределами своих возможностей. Фильтр пропускает то, что готово, все остальное отбрасывает назад. Теоретически я знаю, как добраться до Закатного Города, я могу прыгнуть наверх, могу прыгнуть вбок, приближаясь или отдаляясь от намеченной цели. Но я не знаю точного маршрута. А если не знаешь маршрута, можешь потеряться в сумеречном мире, это очень легко. Сумеречный мир в скорлупе отражений. В сумеречном мире этой реальности не существует, никакая из привычных хомо реальностей. Там реальность магического рода, безбрежный океан. Я видел, как прыгал мой предшественник, это жуткое и красивое зрелище одновременно, но описывать его довольно сложно. Аналог моего «я», стоящий уверенно на серфинговой доске, сделанной неизвестно где, из каких материалов, накрытый прозрачным куполом. Огромный запас нечеловеческих ресурсов... Он плывет в непонятной субстанции, над ним что-то сверкает, под ногами у него проплывают туманности, огни, чудовищные бездны, не имеющие глубины, конца и края. Этот полет через кричащее, сверкающее и визжащее нечто длится буквально века. Он несется в потоке струны в Закатный Город. Под ним никакой твердой земли, никаких ясных очертаний, полное непонятно что. Это и есть безбрежные границы сумеречного мира, находящегося между всеми мирами сразу. Мой предшественник не смог попасть в Закатный Город. Я знаю почему, и это знание дает возможность больше не совершить его ошибок. — Можешь подробнее рассказать про струны?— попросил Черный,— Что это вообще такое? — Согласно тем данным, которыми я располагаю, струны — это первые силы, создающие буквально всю бесконечность. Струны одновременно являются законами. Первая струна не есть струна перемещения между мирами, поэтому мы считаем, что струн девять. Первая струна стоит особняком и оперирует законами только тех данных, в которых она находится, и ее действия не распространяются за пределы. Чтоб было проще понять, изобразим это в линейной прогрессии. Восьмая струна своим существованием создает четыре восьмых. Четыре мерности. Седьмая струна своим существованием создает четыре седьмых. Пятая струна создает четыре следующих. Четыре струны по углам креста, они оперируют четырьмя основными направлениями перемещений, и эти направления не идентичны. Это четыре разные дороги. Каждая из дорог имеет четыре направления, но эти направления нигде и никогда не пересекаются с четырьмя другими. Они работают с разными законами, и эти четыре системы организованы струной сосредоточения всех сил. Но мы не знаем, есть ли какие-то особенности направлений у четырех струн всех сил, которые создаются струной свастики. Поэтому, исходя из худшего, я подсчитал, что таких пересечений мерностей в такой системе должно быть около шестидесяти пяти тысяч мерностей пространства-времени. Более правильно сказать, времени. Струны — это время. Это мерности времени. В той системе восприятия мира, которую я использую, не существует ничего, кроме времени. Например, любой предмет — это время. Но в системе восприятия людей подобное заявление выглядит бессмысленно. Люди оперируют другими величинами. Каждая из мерностей проявляет определенный аспект действия времени как такового на том или ином уровне. Поэтому в той системе, в которой я действую, нет конечных объектов! Любой, кто может ходить по струнам, является существом, которое имеет разные элементы общей личности, разбросанной в бесконечности, в бесчисленном числе миров. Это существо присутствует сразу во всей бесконечности в целом, и его суммарная мощность запредельна. И если оно соберется в одну личность, то сможет создавать вселенные. Это единственное, что по-настоящему меня интересует. Виртуальность — это вероятность. Особенность виртуальной струны с ее дорогами — это реализация тех вероятностей, которых не существует и которые не реализуются на других, струнах. Есть способы посмотреть на отдельные участки дорог виртуальной струны. Я заглядывая, есть способы. Все, что ты можешь вообразить, все живущие в этой бесконечности, включая то, что они вообразить просто не в состоянии...
Разбудил меня проехавший по улице грузовик. Открыв глаза, я какое-то время лежал, прислушиваясь к лихому дыханию Вики и думая о том, что снова пропустил окончание рассказа Профа. Да и то, что я слышал, тоже пока воспринималось очень туманно. Впрочем, я знал, что в течение недели все детали разговора полностью восстановятся в памяти, я смогу все записать. Потом, сравнив мои записи и записи Черного, мы восстановим все, что рассказал Проф... Прошлым вечером мы предполагали, что схватка с Ариманом как-то себя проявит. И не ошиблись: около десяти часов утра Антону позвонила Лара и сообщила о том, что Ариман умер, а Кротов ищет контакта со сталкерами. Как и в прошлый раз, для разговора с Валентином Антон уехал почти за сто километров, на этот раз его сопровождал Леонид. И когда они вернулись, уже по их лицам можно было понять: разговор получился удачным. — Кротов пообещал нас больше не трогать — похоже, смерть Аримана его напугала,— сообщил Антон. — Сегодня еще побудем здесь, а завтра можем возвращаться. — А не обманет? — поинтересовалась Татьяна, на ее щеках уже вновь проступил румянец. — Не знаю,— пожал плечами Черный.— От него всего можно ждать. Но пока он вроде бы согласен на перемирие. Выторговали индульгенцию и для Лары с Дарием, их он тоже пообещал не преследовать. — И все будет как раньше? — спросила Ирина. — Я на это надеюсь... — ответил Черный.
Следующий день стал одним из самых лучших дней в моей жизни. Мы с Викой вернулись домой, я был по настоящему счастлив. Все у меня было хорошо, и это казалось мне настоящим чудом. Была любимая работа, рядом со мной была девушка, с которой я хотел быть и в этой жизни, и после нее. Валентин сдержал слово — нас больше никто не трогал. Единственное, что огорчало, так это наша неудача с поиском лекарств для Марии. Я был уверен, что Калина на этом не остановится, а потому начал потихоньку готовиться к новым визитам в Город. В частности, решил соорудить простейший огнемет — на мой взгляд, против Тьмы это было бы самое подходящее оружие. Бензин я счел неудобным, поэтому выбрал газ — можно было использовать небольшие, похожие на термос, газовые баллоны для походных печек. Вся система получалась очень простой: баллон, редуктор, кусок шланга. Рукоять с горелкой и простейшая электрическая зажигалка для воспламенения газа. Я видел такие в магазинах: простые, работают на батарейке. Если разобрать, курок горелки сблокировать с кнопкой зажигалки, а электроды разместить в сопле, то газ будет автоматически воспламеняться при нажатии курка. И это будет уже по-настоящему грозное оружие против Тьмы. А запасных баллонов каждый сможет взять штук по пять, не меньше. Разумеется, мне захотелось поделиться своей идеей со сталкерами. Позвонив Черному и узнав, что завтра вечером он и Калина будут в офисе, я решил заехать к ним и изложить свой план. Когда я приехал. Черный, Калина и Татьяна изучали распечатку данных о сейсмической активности. — Снова трясет? — спросил я после обмена приветствиями. — Да,— кивнул Черный.— Боюсь, что дальше будет все хуже и хуже. Уже через пару лет количество природных катаклизмов может возрасти вдвое. — Это печально,— сказал я. Потом, желая перевести разговор на нужную мне тему, спросил: — А что с Городом? — В выходные собираемся туда снова, — ответил Калина.— Я верю, что то Убежище не было единственным. — Я тоже на это рассчитываю,— согласился я, после чего рассказал им о своей задумке с горелкой. — Хочешь снова туда пойти? — В глазах Калины я уловил недоверие. — Почему бы и нет? — пожал я плечами.— Там интересно. Так как насчет горелок? — Мы думали о таком,— ответил Антон.— Но ты же сам видел, как плохо там горит бензин. Да и любая поломка горелки может стоить тебе жизни. Поэтому мы сочли, что фальшфейеры надежнее, к тому же они гораздо легче. — Ты можешь сделать одну такую горелку, для пробы,— предложил Саша.— Если она получится удачной, то возьмем на вооружение. Но с собой на всякий случай ты возьмешь и обычные фейеры. Договорились? — Ну ладно... — пожал я плечами, несколько уязвленный тем, что моя идея не нашла поддержки.— Сделаю одну. Кто-то идет! И точно — в офис вошла Лара. На ней был темный брючный костюм: выглядела она, как всегда, сногсшибательно. — Удачно зашла,— сказала она.— Даже не думала кого-нибудь застать. — Привет, Лара,— поздоровался Черный.— Какие-то новости? — Да. Держи.— Она передала ему что-то черное. Это оказалась магнитофонная кассета. — И что здесь? — спросил Антон. — Послушай — узнаешь. И не говори, что мне было легко ее добыть. Все, у меня дела. Понадоблюсь, звони... — Лара мельком взглянула на Калину, повернулась и быстро вышла. — Здесь ее негде прослушать,— сказал Черный, разглядывая кассету.— Придется куда-то ехать — у кого-нибудь магнитофон еще сохранился? — Можно послушать в моей машине,— предложил я,— У меня там магнитола. — Верно,— кивнул Антон.— Я и забыл. Спустившись, мы забрались в мою верную потрепанную «девятку». Я и Антон сели впереди, Татьяна и Калина устроились сзади. Антон вставил кассету в магнитолу, нажал кнопку. Какое-то время было слышно только шипение, потом послышались голоса. — Сколько раз ты там уже был? — спросил низкий мужской голос, очень спокойный. — Это Проф! — удивился Черный. — Тише! — шикнула на него Татьяна. — Раз двадцать,— ответил собеседник, его голос был слегка надтреснутым.— Последний раз ходил в ноябре, едва унес ноги. Осенью и зимой там делать нечего — Тьма просто свирепствует. — То Убежище, где ты нашел артефакт, далеко находится от места перехода? — Полчаса ходьбы. — Опиши подробно, как оно выглядит? — Они располагали их в обычных зданиях. То есть снаружи дом как дом, а изнутри все в металле. Когда подходишь, сразу видишь блеск металла в окнах. В каких-то Убежищах обычных окон и дверей нет совсем. В некоторых снаружи обычные окна и двери, а за ними металл. — Предположим, что Убежищ много. — Не думаю. Они устраивали их у больших перекрестков, в каких-то людных местах. Я осмотрел почти все подобные места, нашел только три Убежища. Одно, о котором уже говорил, еще одно по пути к Кремлю — там еще автобус рядом стоит. И еще одно, самое большое, находится в здании ГУМа. Только там трупов — сотни. Когда заходишь, такой запашок стоит... Послышался звон стакана и звук наливаемой воды. Ты думаешь, их всех убила Тьма? — Нет. Когда убивает Тьма, тела высыхают. А те просто разложились, одни скелеты в тряпье. Мне кажется, они все просто покончили с собой. Уж очень аккуратно все лежат — рядами. Скорее всего, чем-то траванулись. — Понятно. Нашел там что-нибудь интересное? — По мелочам. «Зеркало», которое тебе показывал. «Зеленку». «Пуговицы». — А что в Кремле? Был там? — Был. Я тоже подумал, что самое ценное может быть именно в Кремле. Но там вообще ничего. — А есть еще что-нибудь, что связано с Иными, кроме Убежищ? Я полагаю, следы их пребывания должны быть где-то еще. — Есть одно место... Там куча вот таких кристалликов... — Послышался шорох.— Не знаю, что это такое. Их буквально тысячи. Я взял горсть. — Занятная вещица... А что за точка внутри? — Понятия не имею. Я один ударил молотком, он сразу почернел. Хрен знает, что за штука. Надо бы дать парочку какому-нибудь умнику, пусть возится. Можешь взять этот себе. — Спасибо... Может, чайку попьем? — Можно. Я поставлю. Пошли на кухню, покурим... — Пошли. Согласно тем данным, которыми я располагаю... Послышался скрип стула, шаги, голос говорившего становился менее разборчивым. Затем стало тихо. Мы ждали еще почти двадцать минут, но больше на кассете ничего не было. Лишь пару раз донеслись очень слабые отдаленные голоса, один раз что-то зазвенело — очевидно, уронили ложку или вилку. Затем запись кончилась. Антон перевернул кассету, но вторая сторона оказалась чистой. — Это были Проф и Костя,— сказал Черный, когда стало ясно, что больше на кассете ничего нет.— Записи уже больше двадцати лет — Костя погиб в восемьдесят третьем. — Интересно, кто ее сделал? — спросила Татьяна.— Проф? — Проф бы этого делать никогда не стал, — покачал головой Калина.— Самому Косте это тоже вряд ли было нужно. Скорее всего, разговор был на квартире у Кости, а запись сделали гэбисты. — Значит, есть и другие Убежища? — произнес я.— И мы теперь даже знаем, где их искать. — Где только Лара ее выкопала... — Черный задумчиво потер подбородок. — Так что, идем в выходные? — спросил я. — Идем,— подтвердил Калина.
Времени до визита в Город оставалось совсем мало, поэтому горелку я собрал буквально из того, что попадалось под руку,— чтобы найти все комплектующие, пришлось прошвырнуться по магазинам и блошиным рынкам. В итоге оружие у меня получилось просто устрашающее. Собственно горелка была почти фирменной и представляла собой точеную стальную трубку в палец толщиной и длиной сантиметров девяносто с калиброванным отверстием в торце и навернутым металлическим цилиндром, служившим соплом. В сопле были просверлены отверстия для подсоса воздуха: насколько я понял, вся эта конструкция была предназначена для опаливания свиней. Мне оставалось лишь соединить ее через шланг и редуктор с газовым баллоном и приладить зажигалку. На то, чтобы собрать это чудо технической мысли, мне понадобилось три дня. Но результат получился замечательный: когда я нажимал на курок, из сопла горелки после секундной паузы с хлопком вырывался сноп огня. Когда я сделал это в первый раз, Вика тут же выгнала меня на балкон, заявив, что я спалю дом. Испытания выявили мелкие дефекты, но к субботе я их устранил. Чтобы по дороге ко мне не приставали с вопросами, что это такое, горелку пришлось закутать в мешок. Когда я рано утром появился на месте встречи, то здорово повеселил Черного и Калину — закутанная горелка торчала из рюкзака, возвышаясь у меня над головой. — Уверен, Тьма там больше никогда не появится,— сказал Антон.— Просто побоится. — Это точно,— поддержал его Калина.— Как тебя в метро с ней пустили? — Я на троллейбусе ехал,— ответил я, чем вызвал новый взрыв смеха. — Ладно, вперед,— сказал Калина, отсмеявшись.— Пока нас какой-нибудь мент не остановил... Путь до секретной станции метро прошел вполне благополучно, хотя и тут не обошлось без шуток со стороны сталкеров, когда я один раз зацепился горелкой за низкий потолок. — Тебе ее надо было сделать телескопической, — посоветовал Калина. — И с прицелом,— добавил Черный, после чего оба снова захохотали. — Смейтесь, смейтесь,— сказал я.— Еще завидовать будете... Когда мы поднялись на перрон и подошли к месту перехода, я наконец-то смог снять со своего оружия мешок, привел горелку в готовность. Потом, желая продемонстрировать свое гениальное творение в действии, направил горелку в сторону и нажал на курок. Сноп пламени, вырвавшийся из сопла, осветил станцию. — Да, это эффектно,— согласился Антон, когда я победоносно взглянул на сталкеров. — Просто охотник за привидениями! — усмехнулся Калина.— А газа надолго хватит? — Еще не знаю,— ответил я.— У меня четыре запасных баллона. — Посмотрим, что из этого получится,— подвел итог Антон.— Но фальшфейеры все-таки не забудь... Ну что, вперед?.. На этот раз переход прошел легче: встав «паровозиком», мы втроем буквально вломились в другой мир. — Неплохо,— прокомментировал наш переход Александр и первым пошел вперед. Мы вышли из гаража. В воздухе, как и раньше, плавала дымка, на этот раз она показалась мне даже более густой. Было все так же тихо и уныло. Нам надо было попасть к центру города. Улицу, по которой мы шли, Черный и Калина уже знали — ходили по ней в своих первых путешествиях. Поэтому двигались мы достаточно быстро. Вот и первый перекресток, здесь мы повернули налево. Антон сделал на стене отметку в виде изогнутой стрелки — на тот случай, если кому-то придется нас искать. Дальше мы двигались все так же быстро: улица была неширокой, но по ней мы надеялись выйти к какой-то параллельной магистрали, ведущей к центру города. Так и получилось — минут через десять мы оказались у широкого проспекта. — Мне кажется, это аналог Ленинградского проспекта,— сказал Калина.— Если пойдем вон туда, то выйдем на Садовое кольцо. — Попытаемся... — согласился Черный. Здесь, в этом мире, проспект носил название Коммунистического. Я уже убедился в том, что город мало похож на Москву, поэтому не удержался и спросил, почему сталкеры вообще решили, что это именно Москва. — Паспорта жителей,— пояснил Антон,— У всех в прописке значится Москва. Минут через сорок мы вышли к большому перекрестку — очевидно, это и было местное Садовое кольцо. Отсюда мы собирались пройти к Кремлю. До Кремля мы так и не дошли: минут через двадцать впереди показался очередной поворот, затем в окнах одного из зданий мы разглядели знакомый металлический блеск. — Есть... — выдохнул Александр. Рядом с Убежищем стоял на спущенных шинах автобус — это говорило о том, что мы нашли именно то Убежище, о котором упоминал Костя. Это Убежище было гораздо больше предыдущего — металлом были закрыты окна двух этажей. Но прямо на ступеньках лежал труп человека, что сразу подпортило радость находки. — Не успел добежать, наверное? — предположил я. Мне никто не ответил. Черный первым подошел к двери, коснулся ее ладонями. Потом прошел сквозь нее внутрь. За ним последовал Калина, последним вошел я. Внутри было светло — как и в прежнем Убежище, свет шел непонятно откуда. Здесь не было кроватей, помещение оказалось почти пустым. На полу было довольно много мусора — обрывков газет, какого-то тряпья, валялись окурки. Складывалось ощущение, что здесь какое-то время находилось довольно много людей, но потом они все ушли. Или не все... — Смотри... — Я тронул Черного за рукав. Это было истлевшее тело девочки. Она лежала на матрасе, все еще прижимая к себе игрушку — желтую плюшевую собачку. Рядом стояла бутылка с водой, заткнутая пластмассовой пробкой, на обрывке газеты лежали высохшие кусочки каких-то продуктов. — Возможно, она была больна? — предположил Калина. — Может быть,— согласился я. — Надо как следует все обыскать... — Антон пошел в дальний конец Убежища. В этом Убежище было два этажа, поэтому я сразу прошел к лестнице и поднялся наверх. Там тоже было довольно грязно, в одном углу лежали несколько матрасов. Рядом стояли чьи-то башмаки. Именно здесь я сделал первую находку — обнаружил две необычные ампулы. Каждая из них представляла собой стеклянный цилиндрик диаметром миллиметров восемь и длиной порядка трех сантиметров. Одно из донышек было прозрачным, второе металлическим, утолщенным. Внутри ампулы была зеленая фосфоресцирующая жидкость.
Дата добавления: 2015-06-04; Просмотров: 364; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |