Хельге Т. Каутц 18 страница

— Нет! Помогите Нину выбраться оттуда! — кричал он.

А там, внутри, тяжелые облака, которые иногда пронизывали световые вспышки, расползлись уже по всему помещению.

— Идем же наконец, черт побери! — воскликнула женщина и снова схватила Йона за руку.

На этот раз она вцепилась ему в локоть и, несмотря на отчаянное сопротивление, сумела вытащить его в коридор.

— Пожалуйста, помогите моей сестре! — кричал Йон, тяжело дыша и бросаясь к закрывающейся двери.

— Жди здесь! — приказала женщина вместо ответа и бросилась назад в лабораторию.

Йон еще не успел понять, что же произошло, как в коридор со всех сторон уже устремились ученые и тонеры, услышавшие звук сирены. Повсюду раздавались взволнованные вопросы, на которые никто не знал ответа. Коридор наполнился шумом голосов. Одновременно с первыми учеными прибыли еще несколько сотрудников службы безопасности, основной задачей которых было удержать людей от попыток проникнуть в лабораторию.

За стеной что-то громко и угрожающе застучало. В животе у Йона все судорожно сжалось, и у него возникло паническое желание убежать. Пол под ногами задрожал и закачался! За несколько мгновений колебания превратились в ощутимую дрожь. Люди закричали и в ужасе заметались по помещению. Мальчику стало плохо от страха, но он не сдавался.

Через несколько сезур дрожь прекратилась так же внезапно, как и возникла. Йон сразу же попытался открыть дверь в лабораторию, но механизм не срабатывал. Прошло еще несколько мизур, сирена замолчала, и на него обрушилась тишина. Мальчик стоял на коленях перед дверью, ведущей в лабораторию, и колотил в нее кулаками.

— Нину! Нину! — рыдал он.

Один из сотрудников службы безопасности мягко, но решительно оттащил его от двери.

Немного спустя появилась бригада «скорой помощи» с биостатистическими приборами и носилками. Они быстро обменялись информацией с сотрудниками службы безопасности. Через какое-то время, показавшееся Йону вечностью, дверь в лабораторию открылась. У мальчика хватило силы духа пропустить врача и сотрудников службы безопасности, а уж потом вбежать в лабораторию. Никто даже не успел задержать его.

Первое, что бросилось ему в глаза, — это то, что голубой щит из стеклометалла лопнул. Во всю его ширину шла большая неровная трещина. В находившейся за ним защитной зоне все еще клубился дым, но уже не такой плотный, потому что новых очагов его возникновения не было. От верстака не осталось и следа, и лишь маленькие обугленные комочки металла позволяли предположить, где он прежде стоял. Казалось, все приборы в маленьком помещении были уничтожены: либо разбиты, либо сильно обгорели. Повсюду мелкие осколки металла, стекла и шлака. Черный цилиндр, который исследовали ученые, просто исчез. Но Йон почти не замечал огромных масштабов разрушения. Недалеко от двери лежала еще дышащая Нину с неестественно бледным лицом. Возле нее стояла на коленях доктор Норман. Она тоже была очень бледной и выглядела совершенно обессиленной.

— Она без сознания. Отравление газом, — сказала Сиобан, взглянув на Йона.

— Нину! — заплакал мальчик.

Он склонился над сестрой, гладил ее бледное лицо, пока один из врачей «скорой помощи» не оттолкнул его в сторону и не натянул на лицо девушки, лежащей без сознания, кислородную маску.

— С ней ведь ничего не случится? Ведь ничего не случится, правда?! — воскликнул Йон, и это прозвучало не как вопрос, а скорее как утверждение.

— Ей опять повезло, — бросил врач.

Он повернулся к голубоволосой женщине и спросил ее, в состоянии ли она сама дойти до ближайших носилок.

— О Земля! — вздохнул Йон, почувствовав бесконечный ужас, когда его взгляд упал на обуглившийся скелет, который сотрудники службы безопасности выносили из защитной зоны. Похоже, это был скелет доктора Вондрана. Старый эксперт по проблемам сингулярности не успел вовремя отбежать подальше от эпицентра взрыва. Немного погодя обнаружили сморщенную и лопнувшую от жары мембрану боронки. Лар Асанейя тоже погибла.

Глава 31

Я мечтаю о том, что в одну прекрасную тазуру коллеги из Планетарного Сообщества и братья и сестры с Ианама Зура мирно сядут рядышком на топких холмах нашей общей родной планеты, чтобы вместе друг с другом — и друг для друга — вновь открыть красоту Авроры, от которой захватывает дух.

Иналама Самолодес Зумиразу Седьмая,

избранная Правительница Ианама Зура

Какое-то время Нопилей смотрел на Елену, не в силах вымолвить ни слова. Краем глаза он заметил, что Чинн тоже очень внимательно смотрела на земную космолетчицу. Он не знал причины, да она и не слишком интересовала его в данный момент. Последние слова земной подруги внесли сумятицу в его душу. Увидеть Ианама Зура!

— Кхо, на этом баркасе мы без проблем долетим до империи… Патриарха сплитов!

Теперь Нопилей понял, что выражал взгляд женщины-сплита: неприкрытое раздражение, явное непонимание решения Елены. И тут же понял все остальное.

— Елена, ты же не хочешь… мы же не можем… — пролепетал Нопилей.

— На Ианама Зура? Ну-ка, а каким курсом ты ведешь сейчас наш баркас?

— Это координаты ближайших ворот, как и предложил компьютер.

— А куда он ведет?

— Ианама Зура! — Желтые глаза Нопилея засверкали. — На Ианама Зура!

Елена кивнула, улыбаясь. Хотя помещение было крохотным, она все же откинулась в кресле, потянулась и скрестила руки за спиной.

— Я не хочу лететь на эту планету! — стояла на своем Чинн т'Вхт, и в ее голосе отчетливо слышались нотки гнева. Она сидела в слишком узком для нее кресле, сохраняя горделивую осанку. — Я требую, чтобы они доставить меня на Лхо-Ингтар или, на худой конец, на Ниф-Нах!

— Чинн, ты забыла про Нола Хи, Ушана и Калманкалсалта? Мы должны как можно быстрее организовать их освобождение.

— Пошлите коммуникационного шмеля! — Сама того не замечая, бывшая супруга Патриарха постоянно путалась в формах обращения.

— Шмели не функционируют в Новых секторах, потому что… — отважился вставить Нопилей, но тут Чинн сделала знак, который он не без труда расшифровал как «молчать и кашлять». — Ну и ладно, — прошипел ящер, плотно сжал губы и замолчал.

— Меня не интересуют ни пилот, ни его боронская тварь, — громко заявила Чинн. Она даже не сочла нужным произнести имя боронца. Женщина-сплит резко выпрямилась в своем кресле.

— Осторожно! — вскрикнул Нопилей, когда она, не рассчитав свои силы в таком маленьком пространстве, пошатнулась и стала падать на него и на рычаги управления.

Автоматическая система управления вернула баркас на прежний курс, тихо фыркнув соплами двигателей.

Елена не могла понять, что ей делать: то ли просто игнорировать Чинн, то ли попытаться объяснить ей, что, если бы она и Ушан в свое время не сорвали на Ниф-Нахе так тщательно разработанный план, ее бы не было сейчас на борту этого баркаса. «Ведь если рассуждать здраво, — думала Елена, — мы бы тогда не попали в плен к работорговцам и находились сейчас, выполнив задание, на пути к Планетарному Сообществу». До сих пор ей редко встречались такие эгоцентристы, как Чинн. Ведь, судя по ее поведению, она рассматривала все мероприятие как свое личное дело.

— Чинн, Мы полетим на Ианама Зура. Там наверняка будут теладинские торговцы из Сообщества, услуги которых можно без проблем купить. Ты получишь возможность отправиться в любое место, а мы найдем кого-нибудь, кто доставит нас к дрейфующему пиратскому кораблю. — Елене казалось, что она сделала вполне разумное и достойное предложение.

Вдруг Чинн начала громко кричать и молотить кулаками по подлокотникам кресла и консоли, по всему, до чего могла дотянуться. Вспыхнули сигнальные лампочки, попавшие под кулак, а чешуйка на лбу съежившегося теладинца заметно побледнела.

— Мы сейчас же, не останавливаясь, полетим на Лхо-Ингтар! — каркающим голосом кричала сильно покрасневшая Чинн.

Высокая худая женщина выпрямилась настолько, насколько позволял низкий потолок помещения. Пригнувшись, она пыталась через Нопилея дотянуться до горла Елены. Но земная космолетчица оказалась проворнее. Она легко уклонилась от сжатых в кулаки шестипалых рук Чинн, причем ей даже не пришлось вставать с места. Елена не сомневалась, что в любом случае сможет обезвредить женщину-сплита, которая из-за своей беременности была не слишком поворотливой.

Если бы хоть кто-нибудь из всех троих взглянул сейчас в лобовое стекло кабины пилота, то сразу же увидел бы приближающиеся стартовые ворота. Но никто из них в окно не смотрел.

— Чинн, приди в себя!

— Приди в себя! — повторил пригнувшийся Нопилей, над спиной которого боролись женщины.

Елена вскочила, сильно ударившись головой о низкий потолок.

— Ни за что! — прошипела Чинн, и терпение Елены лопнуло.

Космолетчица вначале хотела, перегнувшись через Нопилея, схватить руки женщины-сплита, чтобы связать их (она как раз лихорадочно искала, чем бы это сделать), но не успела. Протяжный яростный крик экс-супруги Патриарха оборвался на какой-то стонущей ноте. Чинн упала в кресло. Буквально за доли сезуры цвет ее лица приобрел странный пепельный оттенок.

— Чинн? Ты в порядке?

Снаружи неумолимо приближалось кольцо стартовых ворот.

— Да, — отрывисто произнесла Чинн и замолчала. «Но это ненадолго, — подумала она. — Я ни за что не соглашусь произвести на свет моего ребенка на теладинской планете!» — Что-то в ней шевелилось, толкалось, требовало свободы.

— Мы приближаемся к сектору Ианама Зура, — сказал Нопилей, затаив дыхание.

Колышущиеся энергетические поля стартовых ворот поглотили крохотную лодку.

Еще на борту «ФЛ Дракон Дождя» теладинец прямо-таки буравил носом окно кабины пилота, когда корабль в спешке пересекал внешние зоны этого таинственного сектора. Тогда ему удалось увидеть планету, имя которой носила вся эта солнечная система, только в виде крохотной белой точки. Сейчас все было по-другому: далеко впереди медленно вырастала родная планета всех теладинцев.

Никто не рискнул бы утверждать, что маленький баркас является образцом скоростного корабля, а его двигатели — самые современные, но все моторы работали безотказно. Длина за длиной подбирался он к некогда исчезнувшей планете. Уже совсем скоро придется выключать двигатели, и обратная тяга замедлит движение баркаса по отношению к положению планеты.

«Некогда исчезнувшей», — думал Нопилей, который, как и обе женщины, был погружен в свои мысли.

Повторно Ианама Зура открыли совсем недавно. И открыл планету не кто-нибудь, а его подруга Елена! Благодаря компьютерному совмещению данных из древних звездных каталогов с современными картами Елене удалось, пусть сначала даже чисто теоретически, обнаружить исконную теладинскую планету, давно считавшуюся потерянной. Найти сначала на карте. В то время еще не было возможности добраться до нее.

Теладинец очнулся от размышлений, когда компьютер открыл над центральной консолью прямоугольную проекционную плоскость. Он толкнул в бок Елену, сидевшую справа от него:

— Сестра!

— Что? — Елена несколько раз моргнула. Похоже, ей все-таки удалось хоть немного вздремнуть.

Девушка быстро взглянула на Чинн. Женщина-сплит тоже очнулась, но выглядела слабой и уставшей. Потом глаза Елены устремились на проекцию над консолью.

На них кто-то смотрел с видеоэкрана. Этот «кто-то» выглядел более чем странно: коренастое туловище было покрыто пятнистыми узорами мрачного красного цвета, и эти хаотично нанесенные узоры напоминали искаженные цветные фотографии пятнистого аргнуса. Все, что не было красным, сверкало начищенным до блеска темно-зеленым цветом и, совершенно очевидно, было панцирем с мощными чешуйками с широкими утолщениями на концах. Два больших светлых глаза светились оранжевым светом на — Елена сначала не поверила своим глазам — ярко-голубой морде с приоткрытым ртом, выражавшей живейший интерес. Светло-розовый язык периодически облизывал ноздри, а глаза были защищены часто мигающими очень светлыми мигательными перепонками. Но самое главное — и от этого не только Нопилей, но и Елена потеряли дар речи — это существо, вне всякого сомнения, было теладинцем. Спустя какое-то время пестрый теладинец с экрана, судя по всему, увидел достаточно для того, чтобы раздуть чешуйчатый плавник над головой. Несомненный признак того, что он получал явное наслаждение от увиденного.

— Тшшш, — выдохнул Нопилей.

Все его соплеменники были, как правило, либо зелеными, либо коричневыми, за исключением ногтей и глаз. Конечно, различные оттенки существовали, но в основном преобладали эти два цвета, включая и чешуйчатый плавник. А у теладинца на видеоэкране этот плавник сиял самыми яркими красками всего теладинского спектра. Нопилей не знал, что ему думать и чувствовать по этому поводу, — такого смятения он еще ни разу в жизни не испытывал. Но прежде чем Нопилей успел что-то произнести, Елена первой пошла в наступление.

— Hajime mashite Elena Kho desu, — произнесла она приветливо.

Морда чужого теладинца чуть не выпала из проекционной плоскости, когда он придвинулся поближе к камере. Он прошипел несколько предложений и исчез. И почти сразу же на экране появился второй, не менее пестрый теладинец.

— Что он сказал? — требовательно спросила Елена у Нопилея.

Нопилей смотрел на нее широко открытыми глазами.

— Я не совсем уверен, — пробормотал он, запинаясь, — но мне кажется, что это очень старый диалект.

Его потрясло то обстоятельство, что в праязыке его народа существовал диалект. Самые важные слова были известны любому теладинцу сразу же после того, как он вылуплялся из яйца. Естественно, большая часть словарного запаса приходила позже, но способности к языкам и язык как таковой были присущи каждому теладинцу с рождения. Откуда мог взяться диалект? Его просто не могло быть!

Второй ящер тоже начал шипеть и одновременно делать когтями что-то, чего на экране не было видно. На одной из консолей мигнул предупреждающий сигнал, и Елена наклонилась, чтобы прочесть сообщение. На компьютер поступила последовательность координат, казавшаяся, однако, какой-то искаженной. Бортовой мозг баркаса, который обладал гораздо более низким логическим уровнем, чем Марк, компьютер Елены на «ОКО Гетсу Фун», был не в состоянии верно интерпретировать полученные данные. Елена уже хотела указать на это Нопилею, но тут снова произошло нечто странное: большая плоская чешуйка на лбу молодого теладинца слегка вздулась, образовав своеобразную бороздку. Что-то вроде складки на лбу человека. Такого Елена не видела еще ни у одного теладинца. Она озабоченно осведомилась у своего друга, как он себя чувствует.

— Просто замечательно, о звездная воительница, — ответил Нопилей с отсутствующим выражением на морде. — Мне кажется, он сказал: лечь и съесть.

— И что бы это могло означать?

— Не знаю, Елена, — Нопилей колебался, — но я знаю его имя. Его зовут Лиимит Овумелохес Петуленас Девятый. Насколько я сумел понять. Это очень похоже на язык наших только что вылупившихся малышей, только звучит совсем по-другому.

Елена покачала головой:

— А для меня это звучит как совершенно нормальное имя для теладинца.

— В общем-то да, — не мог не согласиться с нею Нопилей, — но ты его видела?

Елена тихо рассмеялась.

— Думаю, мы кажемся ему не менее странными, чем он нам. — Она кивнула второму теладинцу.

Нопилей хотел что-то сказать, но замолчал, так как ящер снова заговорил. Елена слегка вздрогнула, потому что на этот раз пестрый теладинец говорил агрессивно, и его речь напоминала шипение сразу нескольких разозленных гадюк. Это уже было больше похоже на современный теладинский язык!

— Мы должны либо проявить свое восхищение красотой Вселенной, либо улететь обратно, — перевел Нопилей. — Странный акцент, но я его немного понимаю. Просто содержание как-то… — Теладинец возмущенно засопел. — Елена, что все это может означать?

Космолетчица была в таком же недоумении, как и ее молодой друг. Она пожала плечами:

— Чинн, ты что-нибудь понимаешь?

— Следовало бы скрестить теладинских и боронских тварей, — насмешливо сказала супруга Патриарха, впервые заговорившая после последнего взрыва ярости.

Нопилей удивленно взглянул на Чинн, потом снял лапы с рычагов управления и поднял их, повернув наружу ладонями со скрещенными пальцами.

— Они хотят подняться к нам на борт, — заявил он, проигнорировав замечание Чинн. — После этого они решат, выдать ли нам разрешение на посадку.

— А ты им сказал, как тут у нас тесно? — покачала головой Елена.

Нопилей пошевелил своими маленькими ушками:

— Нет.

Больше Елена ничего не спрашивала. Может быть, это означало, что если они не захотят сотрудничать, то их просто не пустят на посадку. А если она выскажет свои сомнения вслух, это может навести Чинн на нехорошие мысли. Поэтому она только и сказала:

— Хорошо. Будет тесновато, но если они пришлют только одного или двух проверяющих, то как-нибудь поместимся.

— Они идут!

От выросшей к этому времени до размеров футбольного мяча планеты отделился силуэт корабля. Космолет был примерно в полтора раза больше обычного истребителя. По форме он напоминал приплюснутую снизу каплю и имел широкие боковые надстройки и несколько антенн, или сенсоров, торчащих, как шипы. В хвостовой части находились два мощных закругленных двигателя, которые нарушали симметрию этой капли. По бокам в несколько рядов были расположены выступающие из обшивки корабля иллюминаторы различной формы. Транспортное средство производило впечатление живого организма, но компьютер баркаса утверждал обратное. А вот расцветка космолета ясно говорила о его искусственном происхождении: основным цветом обшивки был ярко-желтый, извилистые линии чистого голубого, зеленого и красного цветов шли, постепенно сужаясь, от широкой передней части капли к задней, где искусная рука художника сплетала их воедино.

Когда Нопилей увидел роскошный космолет, у него в голове что-то щелкнуло. Он сразу же вспомнил извивающуюся скульптуру в витрине теладинского торговца на станции Пик Профита. Это произведение искусства очаровало его с первого взгляда, и он запомнил имя художника, которое было выгравировано на подставке древнетеладинскими иероглифами. Художника звали Ианусис Гонарей Ианусис Восьмой. Хотя в действительности корабль не был похож на скульптуру, но философия, водившая рукой того, кто наносил эти линии, в очень большой степени была той же, что и у древнего автора скульптуры. Это было видно невооруженным глазом!

Прошло довольно много времени, пока ярко раскрашенный всеми цветами радуги корабль поравнялся с баркасом, и универсальный посадочный туннель устремился к внешней обшивке лодки. Направляющая плоскость туннеля была на полдлины меньше, чем вся боковая поверхность баркаса, поэтому механизм, шурша и поскребывая об обшивку, долго шарил по бокам лодки, пока не нашел наконец подходящее положение и не зафиксировал позицию, издав сухой щелчок. Нопилей открыл переборку, обеспечил безопасность приборов и бортового компьютера от постороннего вмешательства и лишь потом выкарабкался из кресла. Он послал Елене взгляд, молящий о помощи. Космолетчица тоже выбралась из своего узкого кресла, приложив к этому немалые усилия, и, пригнувшись, последовала за теладинцем.

Они прибыли вдвоем. «Да сопутствует вам профит!» — приветствовала Елена ящеров. Больше она ничего не могла сказать, так как, открыв рот, уставилась на ярких теладинцев. Голубая морда одного из них показалась ей знакомой. Точно! Это был тот самый, с красными пятнами, напоминавшими аргну, и радужной раскраской чешуйчатого плавника! Верхняя часть его тела была обнажена, на ногах были широкие штаны, доходившие до когтей на лапах. Штаны были бледно-зеленого теладинского цвета, причем с каждой стороны был нанесен снизу доверху ряд бежевых письменных знаков. Когти, обычно глянцево-черные, были покрашены в кричаще яркие цвета, причем каждый коготь имел свою собственную окраску.

— Они же себя разрисовали! — вырвалось у Елены.

— Тшшш! — Нопилей дал ей понять, что она должна молчать, и приветствовал гостей шипящей фразой, на которую они соответствующим образом ответили.

— Они хотят немного осмотреться, — перевел Нопилей.

— Объясни им, что мы сбежали от пиратов и нуждаемся в помощи, — напомнила Елена Нопилею.

Он дал ей понять, что помнит об этом. Теперь оба пестрых теладинца были уже рядом с ними. Пока Нопилей, шипя и фыркая, пытался объяснить им ситуацию, они с любопытством осматривались, трогали одно, принюхивались к другому и прикладывали узкие цветные приборы к разным частям внутреннего устройства.

— Ну? — спросила Елена, когда теладинец с голубой мордой что-то фыркнул.

— Если я правильно понял, — сказал взволнованный Нопилей, — они хотели бы осмотреть кокпит и грузовой отсек.

— Грузовой отсек? — удивилась Елена.

Естественно, у нее не было времени, чтобы познакомиться с баркасом поближе еще до их бегства с пиратского корабля, но ей как-то не верилось, что у такой маленькой лодки может быть грузовой отсек. Нопилей перевел ее сомнения, и оба теладинца ответили, что хотели бы одни, без сопровождения, обследовать данную «эстетическую конструкцию».

— Под «эстетической конструкцией» они имеют в виду нашу «роскошную» лодку или что-то другое?

— Именно ее, — подтвердил Нопилей, который, как и Елена, прижался к стене узкого межпалубного пространства, в то время как оба теладинца с любопытством обследовали все доступные части баркаса.

— Но ты видела, сестра? Ты видела? Тшш!

— Что я должна была увидеть?

— Они же… они же… — Чешуйка на лбу Нопилея смертельно побледнела.

— Да что с ними такое? — удивилась подруга, когда теладинец запнулся.

— Они — мужчины! — выпалил Нопилей.

Глава 32

Возможно, Эйнштейн был знаменитым аргонцем эпохи начала. Но я не люблю, когда меня с ним сравнивают, — я намного красивее, чем он!

Доктор Сиобан Инья Норман.

ArgoNet: Ученые записки, Выпуск 8/504

Хотя смерть Руфа Вондрана и не оставила Сиобан абсолютно равнодушной, но все же она взволновала ее намного меньше, чем других сотрудников, работавших над проектом, а также и руководящий штаб гонеров. В то время как некоторых в глубине души оскорбляло это отсутствие должного сочувствия, Ной Гаффелт и его представительница Линда Норт исходили из того, что поскольку она — долгожительница, то у нее свое, другое отношение к жизни и смерти. Отчасти это было верно, но лишь отчасти, потому что гибель Лар Асанейи она переживала достаточно глубоко, хотя была знакома с боронкой всего каких-то две возуры.

Спустя четыре тазуры после несчастного случая аргонское правительство по рекомендации сенатора Гуннара и доктора Фолкны назначило Сиобан преемницей доктора Вондрана и тем самым руководительницей проекта «Предвидение». Полковник Бан Данна был, похоже, единственным, кто оказался недоволен таким решением. Сиобан могла бы побиться об заклад, что Данна предпочел бы видеть в качестве преемника доктора Фолкну. Но полковник молчал, а когда через несколько тазур после назначения Сиобан начали поговаривать о сенсационном успехе проекта, враждебность Данны по отношению к ней дала первые трещины и стала заметно уменьшаться.

Исследования причин катастрофы однозначно говорили о том, что переходный модуль был активирован воздействием извне. На основании регистрационных файлов контроля военных над данным космическим сектором удалось на полосах частот определить закодированные сигналы, посланные точно во время катастрофы. Обычно такими сигналами пользовались только ксенонцы. Команде криптологов Политехнического института на Дезолуме IV удалось расшифровать эти сигналы. Речь однозначно шла о переходных координатах, рядах параметров, а также о длинных и сложных последовательностях команд, которые кодировали формулы из физики сингулярности, то есть именно о том, что и активировало переходный модуль. Но до сих пор все это не было ни с должной точностью исследовано, ни по-настоящему понято.

Спустя две возуры после несчастного случая в лаборатории состоялось совещание по обсуждению сложившегося положения, которое полковник назвал военным советом и на котором присутствовали Сиобан, доктор Фолкна, полковник Данна, представлявший сенатора Гуннара, а также Нину Гардна в качестве ассистентки Ноя Гаффелта. В присутствии голубоволосой ученой Бан Данна по-прежнему чувствовал себя не совсем уверенно. Она все так же не очень ему нравилась, но он слишком хорошо знал самого себя и понимал, что в действительности дело не в этом. Во всяком случае, теперь он был уверен, что она не ведет двойной игры. Сразу после катастрофы у него не было сомнений в том, что именно она несет ответственность за внезапную активизацию переходного модуля. Но потом, когда поступили регистрационные файлы с переданными по радио последовательностями команд ксенонцев, убедившие его в том, что он был неправ, Данна мог только мысленно похвалить себя, что сумел вовремя промолчать.

— Я поздравляю всех вас с успехом, — сказал Данна, не глядя на Сиобан. Аргонка заметила, каких усилий стоит разведчику держать себя в руках и хотя бы выглядеть дружелюбным. И это ее немного забавляло. Данна кивнул Нину Гардна и продолжал: — Мисс Гардна, есть ли шанс на то, что Верховный Хранитель все же примет участие в нашем совещании?

— Нет, — покачала головой Нину, — он вместе с Линдой Норт находится в данный момент в порту Торнтон.

— Черт побери, а я только что оттуда, — проворчал Данна. — Когда мне нужно было улетать, у отряда роботов, обслуживающих шлюзовые створки посадочного туннеля, как раз была пересменка. Можете себе представить, нас продержали на стартовой позиции четыре стазуры! Я был просто в ярости! Ну да ладно. — Данна откашлялся и впервые взглянул прямо в глаза Сиобан. — Выкладывайте, доктор Норман. В общих чертах мы все в курсе, так что можете не слишком распространяться.

— Отлично, — кивнула Сиобан. — В общих чертах наши результаты двойственны. С одной стороны, они внушают надежду, а с другой — озабоченность. Надежду потому, что мы теперь знаем довольно точно, как был активирован переходный модуль. Это не позволяет решить до конца NQG-инвариантность, но мы уже можем экспериментировать с переходным модулем.

Нину Гардна, светлые волосы которой были сегодня заплетены в косу, переброшенную на грудь, выглядела озадаченной.

— Это, конечно, замечательно, но ведь переходный модуль растаял в дыму. Или я ошибаюсь?

— Существует такое понятие, как изготовление чего-либо по готовому образцу, Нину! — взял слово Зак Фолкна. — Перед тем как мы начали разбирать оригинальный модуль, мы, естественно, подвергли его наносканированию.

Девушка была искренне удивлена:

— Этого я не знала!

— Да и полковник Данна был так любезен, что раздобыл для нас подходящий экспериментальный корабль, куда мы в ближайшие тазуры и вмонтируем наш модуль.

— Я, конечно, разрешил, — вмешался Бан Данна, слегка остужая пыл ученого, — но это еще не повод от радости бросаться мне на шею. Доктор Норман, вы говорили также о результатах, внушающих озабоченность.

— Совершенно верно. Видите ли, — запнулась она, — переходный модуль был создан учеными на Земле. Теми, у кого был оригинал в виде потерпевшего аварию прыжкового корабля ксенонцев. А у нас модуль отреагировал как раз на радиоряд ксенонцев…

— Точное содержание которого мы, как и прежде, пытаемся узнать, — вставил реплику Данна.

— Именно. Но какой мы можем сделать из этого вывод? — Сиобан по очереди всех оглядела и, прежде чем кто-нибудь успел сказать хоть слово, продолжила: — По незнанию инженеры вполне могли скопировать и радиоуправление!

— Тогда оно есть и в нашем переходном модуле, — сделала вывод Нину. — Или все же нет?

— Вполне возможно, — кивнул Зак Фолкна, — поэтому мы из предосторожности вмонтировали в него передатчик помех, блокирующий частоты ксенонцев.

— И он работает? — недоверчиво поинтересовался Данна.

— Мы думаем — да. Но в любом случае окончательно это станет ясно во время пробных полетов.

— Когда вы собираетесь начать полеты, доктор Фолкна? Доктор Норман?

— Как только новый переходный модуль будет вмонтирован в экспериментальный корабль «АП Предвидение». Через две-три тазуры.

Данна удовлетворенно кивнул и задействовал несколько выключателей на пульте, который находился прямо в черном столе конференц-зала.

— Хорошо. Чем раньше, тем лучше. Я не случайно назвал наше совещание военным советом. У меня есть на то основания. Взгляните сюда!

На экране появилась голосфера, в которой по усеянному звездами небосводу, медленно вращаясь, передвигался огромный черный цилиндр.

— Я получил это от министра по делам безопасности после ее возвращения с Хевы. Несколько возур тому назад там проходило внеплановое сорок шестое заседание МКЦК.

— Что это? Похоже на ксенонца, — поинтересовалась Нину.

Ни Сиобан, ни Зак Фолкна не знали, как выглядят ксенонские корабли или установки. Нину же, в отличие от них, не раз встречалась с черными кораблями во время своих полетов на «АП Аладна Хилл».

Бан Данна встал и подошел вплотную к голосфере, так что его голова оказалась среди ответвлений проецируемого тумана.

— Это ксенонский корабль с ЦП. Мы не знаем, где он сейчас находится, а параниды знают. Зато мы обладаем информацией, которой нет у трехглазых, — сказал Данна, повернувшись к собравшимся. — Из Книги Истины, в которую Ной Гаффелт великодушно позволил нам заглянуть, мы узнали, что изначально в этом секторе Вселенной находилось тридцать два корабля с ЦП. Параниды с уверенностью предполагают, что из всех уцелел только один, только вот этот модуль. Союз паранидов со сплитами прекратил свое существование. Теперь трехглазые создали свой собственный воздушный флот, который в настоящее время находится уже в пути, чтобы уничтожить и этот последний корабль с ЦП.

Дата добавления: 2015-06-04