Рассказ 1 страница

2015 г.

В тысяче девятьсот семидесятом году в Тульской области, в деревне Грашино весь октябрь была переменчивая погода. То было солнечно и даже тепло, то шёл проливной дождь целый день. Среди многочисленных домов, маленькой школы и здания клуба, издали похожего на колорадского жука, стоял простой ничем непримечательный дом. Стены красили давно, поэтому краска совсем слезла, и дом уже издалека виделся заброшенным. Хотя его хозяин Гавриил Савельевич Марков умер только четыре дня назад. Ему было семьдесят шесть с половиной лет, последние пятнадцать лет он был сельским учителем физики и астрономии. Семьи у него не было и хоронили его местные жители.

В доме было видно, что тут жил холостяк. Рядом с двумя вёдрами воды, стояли его грязные сапоги с засохшей болотной тиной, по которым можно было сказать, что он ходил в лес. Около газовой плиты стол открытый мешок с картошкой и несколько трёхлитровых банок с солёными огурцами. На кухонном столе, среди крошек хлеба, скелета от вяленой рыбы, лежала смятая газета и на ней стояла большая серая кружка, из которой Марков пил вечерами чай. Он был не любитель алкоголя, и поэтому часто можно было увидеть, как он в одиночестве пьёт чай и слушает настенное радио. В комнате стояла кровать, круглый стол на трёх ножках, шкаф, в углу был небольшой сундучок.

На следующий день после похорон, несмотря на проливной дождь, туда пришли две соседки – Нюрка и Надька. Они изредка общались с Гавриилом Савельевичем, хотя каждая была младше его на двадцать лет. Недолго думая, они стали собирать мусор, ненужные вещи в большой мешок. Нюрка сняла со стены большой ковёр с изображением лисы и скатав в рулон, унесла домой. Вернувшись, она стала дальше примеряться к тому, что можно ещё взять у покойного учителя физики. Надька же прибралась на кухне, вынесла мусор и сидела на кровати, слушая радио, которое из кухни звучало трансляцией какой-то оперы.

Нюрка осмотревшись, открыла сундучок и стала рассматривать содержимое. Надька поглядывала на неё, но она устав от уборки решила посидеть пока на кровати. Подруга же энергично копалась в сундуке.

- Смотри! – Нюрка вытащила из сундука кипу старых пожелтевших фотографий и стала рассматривать. – А наш Гаврила оказывается-то воевал. А я думала, он сачковал во время войны… Даже вот вроде в каком-то госпитале лежит! С перевязанной башкой.

- Воевал! – вздохнула Надька и прилегла, оперев локтём сальную подушку. – И ранен был. Я тогда ещё девчонкой была. Где-то в сорок втором или в третьем он пришёл и помогал тут председателю в хозяйстве. Ранили его в голову. Помнишь, недавно он посреди улицы растянулся? Сознание терял. Люди говорили, в “нервную вену” в башке ему попали. То ли пулей, то ли осколком. Вот его и вернули в тыл. Правда после войны он куда-то исчез, а потом вот детишек наших учил. Мой обалдуй у него школу закончил, двойки получал. Я ходила к нему, просила не ставить двойки и так дурак же рос. И вырос дураком. Пьёт, как чёрт! И как его Машка терпит. Давно бы уж выгнала к ебеням собачьим!

- Опа! – снова воскликнула Нюрка. – Вот он в Москве рядом с Мавзолеем. Наверно Ленина видел.

- Он вроде в Москве жил, учился там. Потом где-то умным жил. Ну в смысле, в академии какой-то. Но выперли его. Говорят он… - Она задумалась. – Что-то загнул, нафантазировал. А мне кажется, “зашибал” крепко!

- Подожди! – Нюрка положила фотографии на пол. – Он не пил совсем! Ты чего клепаешь-то? Хоть раз его “на бровях” видала?

- Ах, да! – Надька махнула рукой с досады. – Не пил! Точно не пил. А не женился вот. Каким бы мужем был. Хотя… А чего это он не пил-то?

- Кто его знает! – Нюрка продолжала копаться в сундуке. – Не пил и не пил. Может здоровье. Не то что вон мой Архип!

- А может, он и не женился, потому что в кровати не мужик? – продолжала размышлять подруга. Ей надоело лежать, она встала и села рядом с сундуком. – Ну не мог бабу ублажить?

- Да откуда я знаю-то! Может и не мог. А может и мог. Теперь-то это не узнаешь. – Она вынула из сундука несколько тарелок, чашек и большую шерстяную шаль. – Ты посмотри! Ел из миски, а посуды навалом было. Эх! Живёт человек, бережёт человек. А нет человека, и выбросят что берёг.

- Я тебе выброшу! Ты чего, Нюрка? – Надька стала собирать посуду в шаль. – Пригодиться! У меня как раз недавно “мой” по пьянее две тарелки кокнул, сволочь вонючая. Пригодятся.

- А шаль-то куда?

- Куда, куда! Ты ковёр вон уж упёрла! Так что не гавкай.

Нюрка вытащила жёлтую тетрадку и открыла её. Она была вся исписана непонятными буквами, формулами и чертежами. На обложке было написано “Молекула. Важно”. Она отбросила её и вскоре нашла сберкнижку. Развернув её, она невольно сморщилась и сказала:

- Да-а. Вот тебе и физик. Денег три с половиной тысячи! Представляешь? Три! У меня на книжке всего двести рублей. А у него три! И никому не достанутся. Наличными ничего нет! Вот “жильник” был этот Гаврила. Вот на хер он столько денег копил? Для кого?

- Ну что теперь говорить, - Надька стояла посреди комнаты с узелком из шали. – Их не снимешь. А что за тетрадочка?

- А хоронили мы! – горестно вздохнула Нюрка и подала тетрадку подруге. – Всем селом собирали. И на гроб, и на венок. Вот когда будут собирать на крест, рубля не дам. Ах, жильник!

- Что-то тут не понятно написано, - Надька рассматривала тетрадку. – А тут написано – молекула. Важно! Что важного в молекуле? Вон даже для алкаша молекула водки, как лисице корица! Ладно, возьму для нужника. Жопы будем подтирать молекулами.

Подруги ещё немного походили по дому, но кроме лопаты, грабель и старой фуфайки больше ничего не нашли. Они вышли из дома, когда уже был вечер и дождь почти уже прошёл. Обходя лужи на земле, Надька несла узелок из шали и рассуждала:

- А всё-таки хороший был мужик! Не пил, детей учил, не матюгался. А вот на наших посмотришь – одно говно! Вон Кулейкин вчера нажрался, залез на крышу и частушки матерные пел. А Гаврила не стал бы горланить про сиськи на крыше! Хороший мужик! Не был бы он старый, я к нему бы ушла.

- Оч-чень хороший! – огрызнулась Нюрка. – Три тысячи на книжке, а наличных два рубля. А хоронили мы…

Накрапывал осенний дождик. Две женщины в больших резиновых сапогах шли и размышляли о превратностях судьбы их бывшего соседа.

* * *

Весь октябрь две тысячи четырнадцатого года был холодным и с дождями. Вся Рязань шелестела листьями, деревья были голыми. Люди ждали от такой низкой температуры снега. Но шёл дождь, и среди автобусных остановок часто было множество зонтов и отбегающих людей от проезжающих по большим лужам машин.

В съёмной квартире большого девятиэтажного дома было тихо. В прихожей висели пальто и кожаная куртка. На полу сушился раскрытый зонт. В комнате были разбросаны верхняя одежда и нижнее бельё мужчины и женщины. В кровати под одеялом лежала Светлана, тридцати четырёх лет, полного телосложения шатенка. Она похлопывала себя по животу со складками и кричала в коридор:

- Миша! Мишуля! Мишуля Борисенко!

В комнату вошёл голый мужчина, сорока шести лет, среднего роста шатен, в очках с золотой оправой. Он подобрал с пола рубашку, вынул из кармана пакетик с белым порошком, маленькую железную трубочку и сел рядом с ночным столиком. Вытряхнув из пакетика немного, он расчёской сложил порошок в линию и приложив трубочку к ноздре, втянул носом белую линию на столике. Наблюдавшая за этим Светлана, хихикнула и пропела:

- Полетели, полетели, полетели! Мы в постели!

Михаил собрал остатки порошка в пальцы и стал с усердием втирать в свои дёсны. Потом он спрятал пакетик и трубочку обратно в карман рубашки, аккуратно повесил её на старый стул со спинкой и лёг рядом с женщиной. Поцеловал её в плечо и сказал:

- Светуля! Ну ты пойми, я очень сильно люблю тебя. Если бы ты знала, как мне надоело всё. Жена дура совсем все мозги высушила. Дочь я совсем не понимаю! Занимается какой-то хернёй. То ли там фотографирует, то ли шалавится где. Да и по хер! Давай бросай своего муженька-неудачника, я разведусь со своей женой. И мы поженимся. И станем жить вместе. Я же не могу с ними больше!

Светлана слушала его, целуя в щёку и затылок. Потом она засмеялась, откинулась на подушку и серьёзно сказала:

- Да мне самой всё надоело! Муж противен. Жалкий, никчёмный неудачник. Правильно ты сказал. Вот ты тоже учился на физика-ядерщика, а у тебя фирма. А он? Только лаборант в каком-то институте. С зарплатой пятнадцать тысяч “рэ”. Непонятно, за что вообще ему платят и это. Бездарность. Алкаш вонючий! Только и занимается, что пропадает в своём институте, а на меня насрать! На ребёнка насрать! Недавно нужно было купить Сеньке одежду на зиму, так он с нами не поехал. Типа, у него в институте какие-то опыты. Я сначала думала, что он врёт и поди себе бабу слева нашёл. Проследила. Не врёт говнюк. Видела в окне как он что-то там пишет, что-то на какую-то херовину крепит. И не профессор, и не кандидат. А лаборант! Лаборант хочет что-то изобрести! Наверно решил изобрести будильник на батарейках. Когда весь мир уже набит смартфонами, айфонами и прочей хренью. Зачем, зачем пытаться что-то сделать если ты ничего не умеешь? А он пытается! Нет бы, с ребёнком выходные провести или наконец сделать ремонт в ванной. Да меня удовлетворить! Нет! Наука важнее всего! Ещё говорит, что он близок к научному открытию.

Михаил с улыбкой и расплывающимися глазами слушал любовницу. Потом встал, одел трусы, из кармана штанов вынул сигареты и зажигалку. Закурив, он сходил на кухню и вернулся с пепельницей. Поставив её на ночной столик, он сел на пол и сказал:

- Да уж, любимая! Нам не повезло. Хорошо, что мы встретились в конце этого лета. С тобой я хоть стал радоваться жизни. А до этого продавал свинину и говядину! – Он закатил глаза. – Как мне омерзительны хари этих торгашей и рыночников. Когда приезжал ко мне один в офис и просил скидку, мне хотелось убить его. Знаешь, какая самая большая глупость человека? Когда он умея делать стулья, неожиданно начинает печь пирожки. Вроде и при деле, но и стульев нет хороших и пирожки – говно! Я когда поступал на физико-математический, не понимал – на кой хер меня понесло туда? Ну понятно, родители постарались. И что? Отучился, женился, родилась “мелкая”… Стали, стали очень нужны “бабки”! Очень нужны. Девяностые! Сучьи девяностые! – Он закрыл глаза. – Негде прилепиться, никому не нужен. Вот и пришлось сначала торговать “шмотками”, потом случайно познакомился с одним лохом из деревни и он стал для меня поставлять мясо. Мясо всегда нужно людям! Человеку лучше без трусов, чем без жрачки…

Светлана встала с кровати и накрытая одеялом, подошла к нему. Откинув ногой от сидящего любовника использованный презерватив, она села рядом и сказала:

- Надоело. Ты прав. Очень надоело. Муж идиот и не поумнеет. Сын… Не знаю! Как родила, я его на руки не брала год. Боялась.

- Чего? – Михаил затушил сигарету в пепельнице. – Чего?

- Не знаю. Просто боялась. Иногда мне чудилось, что он вот-вот полезет на подоконник и вывалиться в открытое окно. Я подойду, а на асфальте кровавый шлепок. Шлёп! – Светлана стала напевать. – Шлёп! Два раза хлоп! Так бывает. Шлёп!

Михаил рассмеялся. Он долго утирал слёзы от смеха, прежде чем снова начать говорить:

- У меня иногда рождаются разные мысли. Интересные. Ведь я учёный. Точнее мог быть учёным. А стал торгашом! – Он снова закурил. – Как-то помню, когда я ещё учился в институте, был один случай. Какой-то псих принёс расчёты на создание космического корабля, проникающего сквозь время и пространства. И он так рассказывал об этом живо и интересно, что ему хотелось верить. Потом только я понял, что все эти иллюзии о космосе, гравитации и прочей херне приводят только к одному. Начинаешь понимать, что всю жизнь занимался не своим делом. Бесполезным делом. А там – бутылка, помойка…

Светлана встала и начала одеваться. Михаил докурив, тоже поднялся и оделся. Они прошли на кухню, где Светлана набрала воды в чайник и поставила его на газовую плиту. Зажигая конфорку спичкой, она нечаянно обожгла палец. Пока чайник закипал, Михаил продолжал говорить:

- Мне не по себе. Когда я тебя встретил, я понял, что это если не любовь, то именно то что я хотел и искал всю свою жизнь. Человек не должен быть одинок. Он может быть женат, у него могут быть дети, даже внуки. Но он может при всём этом быть очень одиноким человеком. Поэтому я и прошу тебя бросить всё и стать моей женой.

- Я согласна, - ответила Светлана и осторожно взяла с газовой плиты. – Я не могу больше. Не хочу больше.

Она налила кипятка в две кружки и положила в них чайные пакетики. Михаил положил в обе кружки сахара. Светлана села рядом с ним и обняла.

- Я согласна. Сегодня же поговорю с мужем.

Они молча попили чай и коротко поцеловавшись, вышли из квартиры.

* * *

У дверей ночного клуба стояла охрана из двух человек. Двое мужчин высокого роста и крепкого телосложения в чистых костюмах, в накрахмаленных рубашках и теплых болоньевых куртках, охраняли покой и комфорт посетителей. В этот пасмурный осенний четверг посетителей было немного. Оба охранника стояли и скучно смотрели на подъезжающие машины. Из них выходили постоянные и привычные посетители. Они проходили без всяких слов и не обращая внимания на охрану.

К входу клуба подъехал автомобиль такси и из него вышла девушка двадцати лет. Шатенка, перекрашенная в блондинку, среднего роста, в дорогом платье и с дорогой сумочкой она ничем не отличалась от постоянных посетителей клуба даже в будние дни. Отдав таксисту купюру в тысячу рублей, она направилась в входу. Охранники немного оживились, увидев незнакомое лицо и один их сразу обратился к девушке с вопросом:

- Вы по пригласительному? Или билет?

Девушка простодушно посмотрела на него и ответила:

- Я к Владу. К ди-джею вашего клуба. Он должен был предупредить вас, чтобы меня пропустили. Меня зовут Валя. Валентина. Валентина Борисенко.

Охранник повернулся к двери, где в проёме была полочка с большой тетрадкой. Посмотрев в ней, он кивнул девушке и она прошла внутрь. На первом этаже было немноголюдно, однако сильно накурено. Каких-то два парня о чём-то озабоченно говорили, длинноногие девушки ходили с телефонами и с улыбками болтали громко и с удивлёнными интонациями. Валентина прошла на второй этаж, где располагался танцпол. Играла какая-то однообразная и противная музыка. Девушка прошла в бар, села на высокий стул у стойки и заказала фруктовый коктейль. Пока бармен готовил заказ, к ней подошёл смазливый парень лет восемнадцати. Оценив её быстрым взглядом, он ей сказал:

- Скучаешь?

Валентина быстро взглянув на него, отвернулась. Но парень подсел поближе и снова обратился к ней:

- Если хочешь потрахаться, пошли! Сто баксов и ты будешь довольна. Любая услуга. Сколько хочешь по времени. С резинкой.

Валентина повернулась к парню и удивлённо уставилась на него. Потом она рассмеялась. Парень настороженно смотрел на неё, но уверенности у него поубавилось. Девушка насмеявшись, сказала:

- Ты чё, дурак? Пошёл прочь отсюда.

- Смотри! – неуверенно сказал смазливый парень. – Я пока в форме.

- Вали отсюда, пидор крашенный! Старушки придут, подтянешься.

Он ничего не ответив ушёл и смешался с танцующей толпой. Валентина ещё усмехнувшись, взяла бокал с коктейлем и через трубочку стала медленно пить. Бармен не обращал внимание на неё и наблюдал как две девицы на танцполе стягивали с себя платья, громко хохоча. Вскоре подошёл шатен, среднего роста, с большим и заметным шрамом на лбу. Поцеловав в щёку Валентину, он сел рядом и знаком руки заказал что-нибудь выпить. Валентина смотрела на него с улыбкой.

- Привет, любимая! – сказал он, принимая рюмку коньяка от бармена. – Давно пришла? Извини, замотался. Аппаратура сегодня капризничает, две колонки пришлось заменить.

- Привет, Владик! Да нет, недавно! – ответила девушка. – Но пока тут была, уже успела познакомиться с одним типчиком.

- Каким типчиком? – настороженно спросил он.

- Да предлагал мне секс-услуги. Сто баксов и полное ублажение.

- Ах, вот кто! – рассмеялся Влад. – Представляю! Он тут крутится каждый день. Всем предлагает свои услуги. Но надо сказать, зарабатывает на этом. Ездит на “бэхе”. Причём на новой. Дамочки за сорок особенно им довольны.

- А такие тут бывают?

- Тут все бывают. И дамочки, и старички. И молодняк. Всяких тут навалом.

- Н-да…

- Да ладно тебе! “Ночник” нормальный. Не хуже других. Везде и проститутки и проституты. И таблеточки. Везде. Ну, а как тебе клуб? Музычка?

- Ничего, - пожала плечами Валя. – Норма. Но я люблю другую. Знаешь же. А эта…

- О, ты коктейль пьёшь! Не на машине сегодня?

- Не-а! На “таксо” прикатила!

- Слушай, я освобожусь только через пару часов. Подождёшь? – Влад залпом выпил коньяк.

- Да нет наверно. Пойду я. Надо ещё фотки проявить. А то я вчера наделала, а проявить нет времени. Сам знаешь. Давай лучше завтра подъедешь ко мне в универ, может сходим куда. Да и папой надо поговорить. Так я домой поеду сейчас.

- Ну ладно! – Он резко вскочил и поцеловал Валентину. – Я тогда пойду, а то ещё дела есть за пультом. До завтра!

Влад ушёл, а она достала купюру в пятьсот рублей и отдала бармену. Тот молча принял, даже не предприняв попытки отсчитать сдачу. Валентина молча встала и вышла. На первом этаже было также накурено, но народу было больше. Какие пьяные девицы стояли и кричали каждая невпопад. Вокруг них стояли не менее подвыпившие парни, но молча курили даже не прислушиваясь к разговору девиц.

Валентина достала смартфон, вызвала такси и уже через полчаса подъехала к многоэтажному дому. Когда она шла к своему подъезду, накрапывал дождик и на улице было пусто. Только было слышно, как из окна первого этажа доносилась классическая музыка. Заходя в подъезд, Валентина фыркнула и тихо пробурчала:

- Эстеты долбанные…

Поднявшись на лифте на шестнадцатый этаж, она достала ключи и открыла дверь квартиры, где проживала со своими родителями. Квартира была отделана в лучшем варианте евроремонта. Пять комнат, большая ванна и огромная кухня были великолепно отделаны и обставлены. У стен стояло множество больших вазонов с искусственными цветами. Она прошла в свою комнату и переодевшись отправилась на кухню.

На кухне сидел в домашнем халате Михаил и пил чай. Телевизор, висящий над потолком, показывал последние новости, но было видно, что Михаил не смотрит их. Валентина прошла к холодильнику и достала оттуда бутылку молока. Налив себе бокал, она тоже села за стол. Михаил всё это время молча наблюдав за дочерью, не выдержал и спросил:

- Как дела в институте?

Валентина посмотрела на него равнодушно, и демонстративно пожав плечами, ответила:

- Да нормально.

Ещё минут пять они молча пили чай и молоко и было слышно как ведущая рассказывала о последних событиях в мире. Но Михаил снова спросил у дочери:

- Мама звонила?

- Нет. Она теперь на даче до самых морозов будет. И что там ей делать? Как думаешь, папа?

Валентина говорила спокойно, но всё же в её голосе чувствовался некий вызов. Она была недовольна, что отец без слов отпускал мать на дачу и та проводила там время с ранней вены до поздней осени. Она чувствовала, что между родителями неладно и её это беспокоило.

- Не знаю, - ответил он и отодвинул пустую кружку. – Чёрт её знает, что она там делает. Может не все банки закатала с помидорами и огурцами, которые там не растут.

- Пап, у меня ощущение, что тебе по фиг на маму. Что она там, как…

- Нет, доча. У меня много работы. Чтобы нам безбедно жить, нужно кому-то работать. И работать много.

- Угу. – Валентина снисходительно смотрела на отца. Налив ещё молока, она замолчала и повернула голову в сторону телевизора, как бы делая вид что её интересуют новости.

- Валь, я хочу с тобой поговорить вот о чём. Мне хотелось бы…хм… в общем, тебе нужно на месяц-другой уехать за границу. Хочешь на Кипр, можешь и в Париж…

Валентина уже с нескрываемым удивлением посмотрела на него. Отодвинув кружку с молоком, она спросила:

- Это зачем ещё?

- Как бы сказать тебе… - Михаил был сильно взволнован. – Хм… У меня проблемы по работе… могут быть! Вот и лучше если ты уедешь пока…

- Проблемы по работе? Что случилось?

- Ну неважно! Какая разница тебе? – Он стал раздражаться. – Тебе надо уехать! Сама выбери куда, я всё оплачу.

- А мама со мной поедет?

- Нет! Мама с тобой не поедет. Она и так на даче сидит, так что… кто её там отыщет…

Валентина наблюдала за отцом, как он волнуется и понимала, что проблема есть, но в работе или в чём другом, не могла понять.

- То есть, боишься за меня, а за маму нет? Ты готов ею рисковать?

- Глупости не говори! – сурово сказал отец. – В общем, у тебя неделя. Выберешь, куда поедешь и езжай. Можешь подружку какую взять с собой. Чтобы не скучно было. Оплачу. Тем более, ты любишь путешествовать. Будешь фотографировать, наделаешь кучу снимков. Ну как всегда. А мама… мама мне тут нужна.

- А учёба? – Валентина пристально смотрела на него. - Пропустить месяц, а тем более больше – не шутка.

- Да догонишь потом. – Михаил с улыбкой смотрел на неё. – Догонишь. Ты умница. Умница. И красавица. Да и вообще… В общем, надеюсь мы поняли друг друга.

Он вышел из кухни, а Валентина долго ещё сидела в раздумьях. Допив молоко, она вымыла грязные кружки и тарелки и отправилась в свою комнату. Её комната напоминала больше фотостудию, чем спальню девушки. Здесь стоял проявочный станок, принтеры, сканеры, штативы и на стенах было много разных фотографий. Особенно много было фото грозных и чёрных туч. Также в комнате был и стол с компьютером, кровать и небольшой шкаф с одеждой.

Валентина включила красный свет в комнате и принялась проявлять плёнку. Проявив плёнку она занялась печатью фотографий с неё. Дело было хлопотное и кропотливое, но ей никто не мешал. Она любила фотографировать именно на плёнку. Цифровые технологии она использовала только для фотографирования семейных праздников и дружеских пирушек.

На фотографиях сделанных ею, сегодня было много разного. Были городские парки, Рязанский Кремль. На одной из фотографий где был изображён городской парк, Валентина увидела среди людей попавших в кадр своего отца. Он там был не один, под руку с ним была какая-то женщина тридцати или сорока лет. Они были далеко и поэтому рассмотреть хорошенько было сложно. Валентина дождалась, когда фотография высохла, отсканировала её и уже на компьютере увеличила. Но всё равно было не чёткое изображение. То, что там был отец с какой-то дамой, не было сомнений.

Валентина включила музыку популярной рок-группы и легла на большую кровать. Закрыв глаза, она что-то и не внятно шептала. Потом встала и открыла окно. Было уже утро, но солнце ещё не взошло. Холодный порывистый ветер шевелил крашенные волосы Валентины. Слёзы текли по её щекам, но она не делала даже попытки вытереть их. Она вдруг неожиданно сказала:

- Неужто?

Уснула она только в восемь утра. Играла музыка. Из колонок компьютера слышны были слова:

“- Звёзды тают на земле“

* * *

Светлана вошла в свою квартиру и сразу почувствовала, что пахнет табачным дымом. Она не любила, когда муж курил в квартире и всегда просила его выходить в подъезд или на балкон. Она сняла туфли и пальто, прошла на кухню, где сидел Алексей, среднего роста брюнет с серыми глазами. Одетый в домашние спортивные штаны и засаленную рубашку, он тихо напевал какой-то мотив. На столе стояла бутылка водки, пустая рюмка и тарелка с сельдью.

Кухня, как и вся квартира выглядела почти бедно. Старая мебель и обстановка часто угнетали Светлану, несмотря на то что недавно они сделали ремонт и поклеили новые обои. И если комнаты выглядели ещё более или менее прилично, то ванна и туалет больше походили на общественные.

Муж был пьян, поэтому и когда она вошла, не обратил никакого внимания на жену. Светлана, оценив увиденное на кухне, молча вышла и ушла в спальню переодеться. Когда уже в домашнем халате она вошла в кухню, муж наливал очередную рюмку.

- Опять бухаешь! – сказала она, вынимая из холодильника сковородку с картошкой, пожаренной утром. – Скоро добухаешься до ханыриков, которые бутылки собирают по помойкам и за стакан готовые убить.

Алексей поднял глаза на жену и с улыбкой хмыкнул. Выпив, он вилкой зацепил кусок сельди и прожёвывая сказал:

- Не добухаюсь. А если и добухаюсь, то так и надо мне. Так и надо. Какого хера жить, когда смысл отняли, суки…

- Какой смысл! – захохотала Светлана, зажигая конфорку газа и ставя на неё сковородку. – Смысл! В наше время быть учёным это великая тупость. Впрочем ты меня понимаешь. Тем более лаборантом. За пятнадцать тысяч рублей пробирки мыть! Ха-ха! Учёный! Бухой профессор!

- А я и не учёный! – тихо сказал Алексей и положил голову на стол. – И не лаборант! Я вахтёр! Сука Сергеич меня перевёл из лаборантов в вахтёры. Мол, я трачу ресурсы лаборатории впустую, засиживаюсь допоздна и расходую электроэнергию зазря. Падла малохольная! – В его голосе послышались слёзы. – А я ведь ради этой самой энергии и занимаюсь… точнее занимался экспериментом своим. Ведь начало получаться. Если бы дали закончить, я бы открыл абсолютную систему атомов! А теперь…

- Не удивлена. Почему-то я не удивлена…

Светлана, взяла тарелку, положила себе горячей картошки. Взяв вилку и достав хлеба, она села рядом с Алексеем и стала есть, поглядывая с отвращением на пьяного мужа. Он же, замолчав, налил себе водки и не закусывая на этот раз выпил снова. Достав сигареты, он закурил.

- Я тебе сколько раз говорила – не кури в доме! – жуя, пробурчала Светлана. – Всё провоняет табачищем! Выйди на балкон.

- Нет, я буду курить здесь. Я вообще буду делать теперь всё так, как хочу. Хватит!

- Что хватит-то? – с вызовом крикнула Светлана, отодвигая тарелку. – Ты ещё смеешь говорить, что хватит, а что нет? Если бы ты знал, как ты мне надоел! Если бы ты знал только, как мне противен ты, ядерщик-неудачник! Что ты добился в жизни? Что сделал? Только пропадал в своей лаборатории, изобретая то, что уже изобретено. Или бухал в гараже со своими дружками вонючими. Ты подумал обо мне? О Сеньке? Подумал? Как мы живём, в чём мы ходим! Твоей зарплаты хватало только на “крохи”! В то время, как другие живут как люди. Бездарность! А ещё считаешь себя гением научным.

- Так пошла бы и ты работать! – зло сказал Алексей, туша сигарету в пепельнице. – Какого хера ты дома сидишь? Было бы больше денег…

- Я занималась домом и ребёнком! – презрительно сказала Светлана, встала и подошла к раковине. – Мне по гороскопу написано быть домохозяйкой и заботиться о очаге…

- Ой, не начинай только! – замахал руками муж. – Слышать не могу этой хреноты твоей. Гороскопы, гадания. Спятить можно. Только дуры на вроде тебя этой ебатой увлекаются.

- Ну как же! – Светлана нервно принялась мыть посуду. – В гороскопы он не верит, говнюк! А гороскоп верно мне говорил, что ты мне не пара. Какая же я дура-то, что не послушалась мать! Ведь и она говорила, что ты чмо! А я действительно, дура! Замуж вышла за тебя, размечталась о кренделях! Какая же ты скотина!

- Выбирай выражения! – взорвался Алексей и смахнул рюмку со стола, которая отлетев разбилась на полу. – Ты чего это разошлась-то? Следи за языком!

- А то – что? Что ты сделаешь, говнюк малохольный? Ты даже в постели ноль! Не мужик, а…

Она не успела договорить, так как внезапно Алексей вскочил и ударил её кулаком в затылок. Светлана покачнулась, но устояла на ногах. Он после этого снова сел и налил рюмку водки. Она же придя в себя, начала вопить:

- Ты что, блядина?! Совсем охренел что ли?! Ты меня ударил!

- Сама ты блядина! – Алексей выпил и поморщился. - Ещё вякнешь, ещё и получишь. Захлопни хобот! А то и по челюсти схлопочешь!

- Тварь! – заплакала Светлана и села на корточки. – Какая же ты тварь!

- Заткнись, говорю!

- Всё, достал ты меня! Я ухожу. Я не могу так больше. Мало того, что денег не зарабатываешь, бухаешь. Ты ещё и пиздить меня начал.

Раздался звонок в дверь и плачущая женщина пошла открывать. На пороге стоял Саша, соседский мальчик, который дружил с их сыном. Он испуганно смотрел на Светлану. Та вытирая слёзы, сказала:

- Сеньки нет. Гуляет он.

- Я знаю, тётя Света, - тихо пробормотал мальчик. – Он там на улице… упал.

- Откуда?

- Просто. Мы бегали. Он упал.

- Что с ним? – закричала Светлана. На её крик выбежал Алексей. – Что?!

- Мы бегали. Он упал.

Алексей быстро оделся и выбежал из дома. Через пять минут он вернулся, неся на руках светловолосого мальчика с веснушками. Он был в сознании, но очень слаб. Оттолкнув плачущую жену, он пронёс его в комнату и положил на диван.

- Скорую вызывай! – выкрикнул он жене.

Пока Светлана вызывала скорую помощь, Саша ушёл, а Алексей снял куртку и ботиночки с сына, поглаживал его по голове, приговаривая:

- Сейчас, сынок. Приедут врачи, и всё будет хорошо.

- Что с ним случилось? Что? – Светлана была близка к истерике. – Откуда он упал?

- Ниоткуда он не упал. – зло ответил Алексей, который немного протрезвился от шока, но всё же был ещё заметно пьян. - Он просто бегал и упал. Так сказали соседи. Ты его хоть покормила? Может он от голода? Вот где ты только шляешься-то! По гадалкам своим…

Дата добавления: 2015-06-04