Человек имеет право на защиту от обвинений, однако поли­цейские даже не говорят, в чем он обвиняется, пока хитростью не принудят признать нечто

Кто стережет сторожей?» Есть ли полиция для полицейс­ких? «Абсолютная власть развращает». Но неужели современ­ная полиция не наделена такой «абсолютной властью»? И не РАЗВРАЩЕНА ли она?

Калгари — это приветливый город, новый город, в котором еще не успели развиться цинизм и распущенность. После года, проведенного здесь, я могу сказать, что Калгари — прекрасное место для жизни. Однако и у этого города есть свои недостатки. Здешние бордюры слишком вы­соки для инвалидных колясок, дороги изогнуты, и коляска постоянно скатывается к водосточным канавам. Есть еще один вопрос, которого мне не хотелось бы касаться, но огромное давление, оказываемое на меня, заставляет дать ответ. Это вопрос о полости Земли.

Инвалидное кресло снова крепко привязали к полу. Багаж был пог­ружен, и мы покатили по дороге от аэропорта, через мост, навстречу Калгари. Начинался час пик, на дорогах появлялись пробки, а дождь становился все сильнее и сильнее. Когда мы достигли места назначения, группа людей суетливо высыпала из машины. Багаж был разобран, и все поспешили скрыться под крышей здания. Водитель медленно освободил мое кресло от всех стяжек, и я смог присоединиться к своей компании. Наше первое впечатление от Калгари было довольно мокрым.

Теперь об оплате. Ах! Нам всегда приходится платить за свои про­гулки. Не успели мы расплатиться за перелет, как уже другой Ганди-бас подрулил прямо ко мне. Раздалось оглушительное дребезжание, опус­тился прицеп, и я въехал вовнутрь. Внезапно пошел дождь. Он продол­жался целый день. Дождя такой силы я больше никогда в Калгари не видел. Город одарил нас мокрым приветствием.

Здесь все было совсем по-другому. Каждая мелочь была продумана. Как только самолет остановился перед зданием, к борту самолета подъ­ехал подъемник, которым управлял пожилой джентльмен. Пилот и его помощник довольно крепко схватили меня и мое инвалидное кресло, словно боялись, что я могу вырваться и упасть. Однако я воспользовался электрическим приводом, выехал в двери самолета и вскоре оказался на платформе подъемника. Но даже здесь я был в безопасности — пилот и помощник продолжали придерживать меня все время, пока подъемник мягко опускал нас на землю.

Внизу показался аэропорт. Пилот удовлетворенно покачал головой, и самолет наклонился еще сильнее. Раздался скрежет, и шасси коснулись посадочной полосы. Вскоре опустился хвост, и мы мягко вкатились на территорию перевозочной компании.

Зажглось объявление: «Пристегнуть ремни! Не курить!» Требование «не курить» нас не касалось, однако ремни мы пристегнули и схватили кошек, которых, для безопасности, посадили в корзины.

Время тянулось невыразимо медленно, так бывает всегда, когда си­дишь в самолете и единственное доступное занятие — разглядывание расстилающегося внизу пейзажа, не отличающегося особым разнообра­зием: оскалившиеся горы, с вершинами, укутанными снегом, и склона­ми, утопающими внизу в живой синеве глубоких озер. Иногда то тут, то там мелькали фермерские хозяйства, оборудованные небольшими взлет­ными площадками. Зачастую можно было видеть водные самолеты, взлетающие с горных озер в тех местах, где невозможно было устроить взлетную полосу.

Горы были прекрасны. Клео была сильно увлечена разглядыванием окрестностей. Тэдди неотступно преследовала мысль о том, что из-за воздушных ям она вполне может лишиться всего, что съела за завтраком, Это всегда было первой мыслью Тэдди. К тому же этой старой деве не так-то просто было передвигаться, когда самолет подпрыгивал и трясся в небесах.

Самолет заскользил вниз, и, пронесшись сквозь пласт облаков, мы оказались по другую сторону гор Рокки. Под нами находилась больница Футхила, в которой год тому назад я побывал как пациент. Слева был виден огромный университет Калгари. Пикируя, самолет опускался все ниже и ниже. Мы с интересом разглядывали город, который должен был стать нашим новым домом. Мы видели Башню Калгари, небоскребы деловой части города и петляющую реку, вернее, реки — Боу и Элбоу. Их русла, напоминавшие лабиринт, начинались в горах и пролегали через город в направлении Летбриджа. Обе реки были слишком мелководны­ми и не могли использоваться для водных прогулок из-за порогов, отме­лей, а также из-за того, что Полицию не устраивало такое использование!

Однако для начала, прежде чем вы начнете конспектировать мой рассказ о quis custodiet ipsos custodes (Кто устережет сторожей?), позвольте рассказать о Крошках Полицейских, которые РАЗРУШАЮТ нашу цивилизацию. Готовы? Вот мой рассказ:

Закон утверждает, что человек считается невиновным, вплоть до доказательства вины. Но полиция автоматически воспринимает каждого, как ВИНОВНОГО!

По моему личному мнению, полиция находится в своеобраз­ной опале; никто не любит полицейских — они изолированно живут в своих бараках или замкнутых группах, надменно отчуждаясь от тех, которых должны хорошо знать. Все они не могут стать заменой старому, привычному Участковому.

Дата добавления: 2015-06-04