Маркиз Де Сад. Жюльетта: роман. Том 1

---------------------------------------------------------------------------- Маркиз де Сад. Жюльетта: Роман. Том 1 / Пер. с франц. М., 1992. - 544 с. Маркиз де Сад. Жюльетта: Роман. Том 2 / Пер. с франц. М., 1992. - 544 с. Том 1. ISBN 5-8398-0010-4; Том 2. ISBN 5-8398-0011-2 ББК 84.4 Фр. С 14 OCR Кудрявцев Г.Г.---------------------------------------------------------------------------- D.-A.-F. De Sade. La Nouvelle Justine ou les Malheurs de la Vertu.Paris, 1797 D.-A.-F. De Sade. La Nouvelle Justine ou les Malheurs de la Vertu,suivie de l'Histoire de Juliette, sa soeur (ou les Prosperites du vice).Paris, 1797 Автор предисловия, редактор перевода и ответственный за выпуск Р.Рахманалиев "Жюльетта" - самый скандальный роман Маркиза де Сада. Сцены, описанныев романе, достойны кисти И. Босха и С. Дали. На русском языке издаетсявпервые. Да, я распутник и признаюсь в этом, я постиг все, что можно былопостичь в этой области, но я, конечно, не сделал всего того, что постиг, и,конечно, не сделаю никогда. Я распутник, но я не преступник и не убийца...Ты хочешь, чтобы вся вселенная была добродетельной, и не чувствуешь, что всебы моментально погибло, если бы на земле существовала одна добродетель. Маркиз де Сад Маркиз де Сад, самый свободный из живших когда-либо умов. Гийом Аполлинер Представляете, если бы люди могли вывернуть свои души и теланаизнанку - грациозно, словно переворачивая лепесток розы, - подставить ихсиянию солнца и дыханию майского ветерка. Юкио Мисима КНИГИ МАРКИЗА ДЕ САДА В ТВОРЧЕСКОМ СОЗНАНИИ ВЕЛИКИХ ХУДОЖНИКОВ И МЫСЛИТЕЛЕЙ XX ВЕКА Великий французский писатель и мыслитель Маркиз де Сад (1740-1814){Подробно о творчестве Маркиза де Сада см.: Ерофеев В. Маркиз де Сад, садизми XX век // Ерофеев В. В лабиринте проклятых вопросов. М., 1990, с. 225-255;Викторов А. Философия просвещенного эротизма // Маркиз де Сад. Философия вбудуаре. М., 1991, с. 223-258.} предвосхитил интерес западной культуры XXвека к проблеме эротики и сексуальности, показав в своих книгах значениеэротического и сексуального инстинкта и зафиксировав различные формы ихпроявления, тем самым в определенной степени наметив проблематикуэротической и сексуальной стихии в творчестве Г. Аполлинера, С. Дали, П.Элюара, А. Арго, Л. Бунюэля, З. Фрейда, Э. Фромма, И. Бергмана, Ф. Феллини,Ю. Мисима, Г. Маркузе, А. Камю и других. Г. Аполлинер, открывший Сада, высказался о нем как о самом свободном изкогда-либо существовавших умов. Это представление о Саде было подхваченосюрреалистами. Ему отдали дань А. Бретон, нашедший у него "волю к моральномуи социальному освобождению", П. Элюар, посвятивший восторженные статьи"апостолу самой абсолютной свободы", С. Дали, придающий, по его собственнымсловам, "в любви особую цену всему тому, что названо извращением и пороком". Это было в основном эмоциональное восприятие. В книгах Садасюрреалистов увлек вселенский бунт, который они сами мечтали учинить; Садстал для них символом протеста против ханжеской морали и был привлечен наслужбу "сюрреалистической революции". В действительности Маркиз де Сад хотелтого, чего не может дать простая перестройка, чего нельзя добитьсяизменением материальных и относительных условий; он хотел "постоянноговосстания духа", интимной революции, революции внутренней. В ту эпоху онхотел того, что сегодняшняя революция уже не считает "невозможным", аполагает как исходный пункт и конечную цель: изменить человека. Изменить егоокончательно и бесповоротно, изменить любой ценой, ценой его "человеческойприроды" и даже ценой его природы сексуальной и прежде всего ценой того; чтов, нашем обществе сформировало все отношения между людьми, сделало ихнеестественными и объединило любовь и целостность в одной катастрофе, водной бесчеловечности. Идеи и мысли одного из самых проницательных и пугающих умов Франции -Маркиза де Сада глубоко осмыслил и трансформировал в своем творчестве С.Дали. Он постоянно читал и перечитывал книги Сада и вел с ним своего родадиалог в своих картинах и писаниях {Дали С. Дневник одного гения /Пер. сфранц. М., 1991.}. Многие из картин Дали, с характерным для него стремлением- свойственным и Саду - рационалистически упорядочить не подлежащийупорядочению мир неконтролируемых, иррациональных, подсознательных порывовдуши, содержат садический элемент ("Осеннее каннибальство", "Одна секунда допробуждения от сна, вызванного полетом осы вокруг граната", "Юнаядевственница, содомизирующая себя своим целомудрием"). Садические мотивызвучат также в творчестве М. Эрнста ("Дева Мария, наказывающая младенцаИисуса в присутствии трех свидетелей: Андре Бретона, Поля Элюара и автора"),К. Труя, писавшего картины непосредственно по мотивам романов Сада.Садический "привкус" ощущается также в драматургии теоретика "театражестокости" А. Арто, стремившегося обновить театральные каноны путемвведения навязчивых тем кровосмешения, пыток и насилия. Достойнымпродолжателем садических традиций в XX веке являлся гениальный японскийписатель Ю. Мисима ("Золотой Храм") {Чхартишвили Г. Мученичество святогоСебастьяна, или Завороженный смертью: эстетика саморазрушения в творчествеЮкио Мисима // Иностранная литература, 1988, э 10, с. 203-212.}. Эротика исекс были жизнерадостной религией надежды для Г. Миллера ("Тропик Рака") иВ. Набокова ("Лолита"). Известный испанский режиссер Л. Бунюэль испытал огромное влияниепроизведений Сада. На примере Л. Бунюэля мы убедимся в магическомвоздействии книг Сада: "Я любил Сада. Мне было более двадцати пяти лет,когда в Париже я впервые прочитал его книгу... Книгу "Сто двадцать днейСодома" впервые издали в Берлине в небольшом количестве экземпляров. Однаждыя увидел один из них у Ролана Тюаля, у которого был в гостях вместе сРобером Десносом. Этот единственный экземпляр читал Марсель Пруст и Другие.Мне тоже одолжили его. До этого я понятия не имел о Саде. Чтение весьма меняпоразило. В университете Мадрида мне практически были доступны великиепроизведения мировой литературы - от Камоэнса до Данте, от Гомера доСервантеса. Как же мог я ничего не знать об этой удивительной книге, котораяанализировала общество со всех точек зрения - глубоко, систематично - ипредлагала культурную "tabula rasa". Для меня это был сильный шок. Значит, вуниверситете мне лгали... Я тотчас пожелал найти другие книги Сада. Но всеони были строжайше запрещены, и их можно было обнаружить только средираритетов XVIII века. Я позаимствовал у друзей "Философию в будуаре",которую обожал, "Диалог священника и умирающего", "Жюстину" и "Жюльетту"...У Бретона был экземпляр "Жюстины", у Рене Кревеля тоже: Когда Кревельпокончил с собой, первый, кто пришел к нему, был Дали. Затем уже появилисьБретон и другие члены группы. Немного позднее из Лондона прилетела подругаКревеля. Она-то и обнаружила в похоронной суете изчезновение "Жюстины".Кто-то украл. Дали? Не может быть. Бретон? Абсурд. К тому же у него был свойэкземпляр. Вором оказался близкий Кревелю человек, хорошо знавший егобиблиотеку" {Бунюэль о Бунюэле /Пер. с франц. М., 1989, с. 240.}. "Сад знал только одну логику - логику чувств", - констатирует А. Камю{Камю А. Бунтующий человек /Пер. с франц. М., 1990, с. 145.}. Действительно,Сад во всех своих творениях проповедует чувственную модель любви. Вчастности, Жюльетта является олицетворением комплекса" "Мессалины". Этоткомплекс присущ женщине страстной, чувственной, сексуально возбудимой,предъявляющей повышенные эротические требования к партнеру, меняющейпартнеров, оргаистической {Были периоды, когда сексуальные качества женщиныценились высоко. Сегодня также считается привлекательным образ женщинычувственной, ибо, по мнению многих, это самое главное в браке. Подробно см.:Лев-Старович З. Секс в культурах мира /Пер. с польск. М., 1991.}. Секс в современной культуре стал иным, он на пороге новых изменений.Освобождение Эроса, по мнению Г. Маркузе, ведет к освобождению человечества,а сексуальная близость облагораживается любовью. Поэтому современнаякультура должна пройти через проблематику Сада, вербализировать эротическуюстихию, определить логику сексуальных фантазий. Лишь при условии богатогознания о законах эротики, уничтожения ханжеских табу, свободного владенияязыком страстей, наконец такой ментальности, которая позволяет читать Садане столько как порнографическое откровение, занятное само по себе сколькофилософское кредо наслажденца, можно преодолеть ту болезнь немоты, котораясковывает "смущающуюся" культуру Совершенно прав В. Ерофеев, утверждающий,что "Маркиз де Сад - это этап европейской культуры" {Ерофеев В. Маркиз деСад, садизм и XX век, с. 254.}. Р. Рахманалиев

Дата добавления: 2015-06-04