Набросок отдельных пунктов практической части проекта программы 22 страница

" См. Сочинения, 5 изд., том 4, стр. 434. Ред

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РУССКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ_____________ 325

при помощи отрезанных у крестьян земель, там дается право крестьянам сразу и окон­чательно покончить с этими остатками крепостничества даже путем экспроприации, там дается право «вернуть отрезки».

Мы можем поэтому успокоить нашего доброго Мартынова, который с такой трево­гой спрашивал: «как быть с теми отрезками, которые в руках ли помещиков, в руках купивших их разночинцев, эксплуатируются теперь образцовым капиталистическим способом?». Не об этих единичных отрезках идет речь, почтеннейший, а о тех типич­ных (и весьма многочисленных) отрезках, которые служат и по сю пору базисом про-

должающих существовать остатков крепостного хозяйства

Наконец, 4. Пункт 4, б, предоставляет крестьянским комитетам полномочие устра­нять остатки крепостного права, уцелевшие в отдельных местностях государства (сер-витуты, незаконченные выделы земли и размежевание и проч. и т. п.).

Таким образом, все содержание 4-ого пункта можно, простоты ради, выразить в двух словах: «вернуть отрезки». Спрашивается, как возникла идея такого требования? Как прямой вывод из того общего и основного положения, что мы должны помочь крестья­нам и подтолкнуть крестьян на возможно полное уничтожение всех остатков крепост­ничества. С этим «все согласны», не правда ли? Ну, а если согласны встать на эту доро­гу, так потрудитесь уже самостоятельно двигаться по ней вперед, не заставляйте та­щить вас, не робейте по поводу «необычного» вида этой дороги, не смущайтесь тем, что во многих местах вы и вовсе никакой проторенной дороги не найдете, а должны будете и по краю обрыва проползти, и через чащу продираться, и через ямы переско­чить. Не жалуйтесь на бездорожье: эти жалобы будут бесполезным нытьем, ибо вы на­перед должны были знать, что становитесь не на столбовую дорогу, выпрямленную и выравненную всеми силами общественного прогресса, а на тропинки закоулков и захо­лустий, из которых выход есть, но прямого, простого и легкого выхода ни вы, ни мы, ни другой кто никогда не отыщет, — «никогда», т. е.

326__________________________ В. И. ЛЕНИН

вообще до тех пор, пока будут еще существовать эти отмирающие, и мучительно долго отмирающие, захолустья и закоулки.

А не хотите соваться в эти закоулки, — так говорите прямо, что не хочу, и не отде­лывайтесь фразами.

Вы согласны бороться за уничтожение остатков крепостничества? — Хорошо. Так помните же, что никакого единого юридического учреждения, которое бы выражало или обусловливало эти остатки, не существует — я говорю, конечно, об остатках кре­постничества исключительно в области занимающих нас теперь аграрных отношений, а не в области законодательства сословного, финансового и проч. Прямые переживания барщинного хозяйства, бесчисленное множество раз констатированные всеми эконо­мическими исследованиями России, держатся не каким-либо, особо их ограждающим, законом, а силой фактически существующих поземельных отношений. Это до такой

" " "137

степени так, что свидетели перед известной валуевскои комиссией прямо говорили: крепостное право возродилось бы, несомненно, снова, если бы оно не было запрещено прямым законом. Значит, одно из двух: либо не касаться вовсе поземельных отношений между крестьянами и помещиками, — тогда все остальные вопросы решаются очень «просто», но тогда вы не коснетесь и главного источника всяких переживаний крепост­ного хозяйства в деревне, тогда вы «просто» отстра-

* Напр., Мартынов обвиняет в «фразеологии» «Искру», которая дала ему и общие основания своей аг­рарной политики («внесение классовой борьбы в деревню») и практическое решение вопроса о конкрет­ных программных требованиях. Не заменив этих общих оснований никакими другими, не вдумавшись даже вовсе в эти основания, не попытавшись поработать над составлением определенной программы, Мартынов отделался следующей великолепной фразой: «...Мы должны требовать ограждения их (кре­стьян, как мелких собственников)... от разных отсталых форм экономической кабалы...». Не дешевенько ли будет? Не попробовали ли бы вы указать нам прямо хоть на одно ограждение хоть от одной (а не то что «разных»!) отсталой формы кабалы? (вероятно, есть еще и не отсталые «формы кабалы»!!). А то ведь и мелкий кредит, и сборные молочные, и ссудо-сберегательные товарищества, и союзы мелких хозяйчи­ков, и крестьянский банк, и земские агрономы, — все ведь ото есть тоже «ограждение от разных отста­лых форм экономической кабалы». Значит, вы полагаете, что всего этого «мы должны требовать»?? По­думать сначала надо, любезнейший, а потом уже о программах говорить!

______________ АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РУССКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ_____________ 327

нитесь от очень жгучего вопроса, затрагивающего самые глубокие интересы крепост­ников и закабаленного крестьянства, от вопроса, который легко может завтра или по­слезавтра стать одним из самых злободневных социально-политических вопросов Рос­сии. Либо вы хотите коснуться и того источника «отсталых форм экономической каба­лы», каким являются поземельные отношения, — и тогда вы должны считаться с такой сложностью и запутанностью этих отношений, которая легкого и простого решения прямо-таки не допускает. Тогда вы, будучи недовольны предложенным нами конкрет­ным решением запутанного вопроса, не вправе уже отделываться общей «жалобой» на запутанность, а должны сделать попытку самостоятельно разобраться в нем, предло­жить другое конкретное решение.

Какое значение имеют отрезки в современном крестьянском хозяйстве, — это во­прос факта. И знаменательно, что, как ни глубока пропасть между народничеством (в широком смысле слова) и марксизмом в оценке экономических порядков и экономиче­ской эволюции России, — по данному вопросу между этими доктринами нет расхожде­ния. Представители обоих направлений согласны в том, что в русской деревне тьма ос­татков крепостничества и (нотабене) что господствующий в центральных губерниях России способ частновладельческого хозяйства («отработочная система хозяйства») есть прямое переживание крепостничества. Согласны они, далее, и в том, что отрезки крестьянских земель в пользу помещиков, — т. е. и отрезки в прямом, непосредствен­ном смысле, и лишение крестьян права выпаса, пользования лесом, водопоем, выгоном и проч. и т. п., — являются одним из главнейших (если не главнейшим) базисов отрабо­точной системы. Достаточно напомнить, что по новейшим данным отработочная сис­тема помещичьего хозяйства считается преобладающей не менее как в 17 губерниях Ев­ропейской России. Пусть попробуют оспорить этот факт те, кто видит в пункте об от­резках чисто искусственную, «вымученную» хитрую выдумку!

328__________________________ В. И. ЛЕНИН

Отработочная система хозяйства означает вот что. Фактически, т. е. не по праву вла­дения, а по хозяйственному пользованию, земли и угодья помещиков и крестьян не разделены окончательно, а продолжают оставаться слитыми: часть крестьянской земли служит, напр., для содержания скота, необходимого для обработки не крестьянской, а помещичьей земли; часть помещичьей земли безусловно необходима для соседнего крестьянского хозяйства в данной его системе (водопои, выгоны и т. п.). И это факти­ческое сплетение землепользования неизбежно порождает (вернее: сохраняет порож­денное тысячелетней историей) такие же отношения мужика к барину, какие были и при крепостном праве. Мужик de facto остается крепостным, работая по-прежнему сво­им исконным инвентарем, по исконной рутине трехпольного хозяйства, на исконного своего «государя-вотчинника». Чего же уже вам больше надо, когда сами крестьяне на­зывают эти отработки сплошь да рядом панщиной и «барщиной»? — когда сами поме­щики, описывая свое хозяйство, говорят: обрабатывают мне землю «мои бывшие...» (значит, не только бывшие, но и настоящие!) «... крестьяне» своим инвентарем за сни­маемый ими у меня выпас?

Когда решается какой-нибудь сложный и запутанный общественно-экономический вопрос, то азбучное правило требует, чтобы сначала был взят самый типичный, наибо­лее свободный от всяких посторонних, усложняющих влияний и обстоятельств, случай и уже затем от его решения чтобы восходили далее, принимая одно за другим во вни­мание эти посторонние и усложняющие обстоятельства. Возьмите же и тут наиболее «типичный» случай: дети бывших крепостных работают на сыновей бывшего барина за снимаемый у него выпас. Отработки обусловливают собой застой техники и застой всех общественно-экономических отношений в деревне, ибо эти отработки препятствуют развитию денежного хозяйства и разложению крестьянства, избавляют (сравнительно) помещика от подтягивающего влияния конкуренции (вместо повышения техники он понижает долю испольщика; кстати, это понижение констатировано

______________ АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РУССКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ_____________ 329

в целом ряде местностей за многие годы пореформенного периода), прикрепляют кре­стьянина к земле, задерживают тем развитие переселений и отхожих промыслов и т. д.

Спрашивается, усомнится ли какой-нибудь социал-демократ, что в этом «чистом» случае вполне естественна, желательна и осуществима экспроприация соответствую­щей части помещичьей земли в пользу крестьян? Эта экспроприация встряхнет Обло-мова и заставит его перейти на более малом количестве своей земли к более усовер­шенствованному хозяйству, эта экспроприация подорвет (не скажу уничтожит, а имен­но подорвет) отработочную систему, поднимет самостоятельность и демократический дух в крестьянстве, поднимет его жизненный уровень, даст могучий толчок дальней­шему развитию денежного хозяйства и дальнейшему капиталистическому прогрессу земледелия.

Да и вообще: раз общепризнано, что отрезки есть один из главнейших источников отработочной системы, а эта система есть прямое переживание крепостничества, за­держивающее развитие капитализма, то как можно сомневаться в том, что возвращение отрезков подорвет отработки и ускорит общественно-экономическое развитие?

VII

Однако же усомнились в этом очень многие, и мы перейдем теперь к разбору тех до­водов, которые выдвинули усомнившиеся. Доводы эти можно все подвести под сле­дующие рубрики: а) соответствует ли требование вернуть отрезки теоретическим осно-воначалам марксизма и программным принципам социал-демократии? б) разумно ли с точки зрения политической целесообразности выдвигать требование об исправлении исторической несправедливости, значение которой ослабляется с каждым шагом эко­номического развития? в) осуществимо ли это требование практически? г) если при­знать, что мы можем и должны выставить требование в таком роде и дать в нашей аг­рарной программе не минимум, а максимум, то последовательно ли требование вернуть

330__________________________ В. И. ЛЕНИН

отрезки, с этой точки зрения? Является ли такое требование на самом деле максиму­мом?

Насколько я могу судить, все возражения «против отрезков» подходят под тот или другой из этих четырех пунктов, причем большинство возражавших (и Мартынов в том числе) отвечали на все четыре вопроса отрицательно, признавая требование вернуть отрезки и принципиально неправильным, и политически нецелесообразным, и практи­чески неосуществимым, и логически непоследовательным.

Рассмотрим же, в порядке важности, все эти вопросы.

(а) Принципиально неправильным требование вернуть отрезки считают по двум ос­нованиям. Во-первых, говорят, что это «затронет» капиталистическое сельское хозяй­ство, т. е. приостановит или задержит развитие капитализма; во-вторых, говорят, что оно не только усилит, но и прямо приумножит мелкую собственность. Первый из этих доводов (особенно подчеркнутый Мартыновым) совершенно неоснователен, ибо ти­пичные отрезки, наоборот, задерживают развитие капитализма и возвращение их уси­лит это развитие; относительно же нетипичных случаев (не говоря о том, что исключе­ния всегда и везде возможны и что они только подтверждают правило) сделана была оговорка и в «Искре» и в программе («... земли, которые отрезаны... и служат орудием закабаления...»). Это возражение основано просто на незнакомстве с действительным значением отрезков и отработков в экономике русской деревни¹³⁸.

Второй довод (особенно подробно развитый в некоторых частных письмах) гораздо серьезнее и вообще является самым сильным доводом против защищаемой программы. Вообще говоря, развивать, поддерживать, укреплять, а кольми паче умножать мелкое хозяйство и мелкую собственность вовсе уже не задача социал-демократии. Это совер­шенно справедливо. Но дело в том, что здесь перед нами как раз не «общий», а именно исключительный пример мелкого хозяйства, и эта исключительность ясно выражена в вступлении к нашей аграрной программе: «уничтожение остатков крепостного порядка и свободное развитие классовой борьбы

______________ АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РУССКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ_____________ 331

в деревне». Вообще говоря, поддержка мелкой собственности реакционна, ибо она на­правляется против крупного капиталистического хозяйства, задерживая, следователь­но, общественное развитие, затемняя и сглаживая классовую борьбу. В данном же слу­чае мы хотим поддержать мелкую собственность именно не против капитализма, а про­тив крепостничества, — в данном случае мы поддержкой мелкого крестьянства даем громадный толчок развитию классовой борьбы. В самом деле, с одной стороны, мы де­лаем этим последнюю попытку разжечь остатки классовой (сословной) вражды кресть­ян к крепостникам-помещикам. С другой стороны, мы расчищаем дорогу для развития буржуазного классового антагонизма в деревне, ибо этот антагонизм прикрыт ныне общей и одинаковой якобы угнетенностью всех крестьян остатками крепостничества.

Все на свете имеет две стороны. Крестьянин-собственник на Западе сыграл уже свою роль в демократическом движении и отстаивает свое привилегированное положение по сравнению с пролетариатом. Крестьянин-собственник в России стоит еще накануне решительного и общенародного демократического движения, которому он не может не сочувствовать. Он еще смотрит больше вперед, чем назад. Он еще гораздо больше бо­рется против, столь сильных еще в России, сословно-крепостнических привилегий, чем отстаивает свое привилегированное положение. В такой исторический момент мы прямо обязаны поддержать крестьянство и попытаться направить его, туманное и тем­ное еще, недовольство против его настоящего врага. И мы нисколько не будем проти­воречить себе, если в следующий исторический период, когда минуют особенности данной социально-политической «конъюнктуры», когда крестьянство, допустим, удов­летворится ничтожными подачками ничтожной части собственников и «зарычит» уже решительно против пролетариата, если мы тогда выкинем из своей программы борьбу с остатками крепостничества. Тогда-то, вероятно, придется нам выкидывать из програм­мы и борьбу с самодержавием, ибо никак нельзя полагать, чтобы до политической сво­боды

332__________________________ В. И. ЛЕНИН

крестьянство избавилось от самого отвратительного и тяжелого крепостнического гне­та.

При господстве капиталистического хозяйства мелкая собственность задерживает развитие производительных сил, прикрепляя работника к мелкому кусочку земли, уза-коняя рутинную технику, затрудняя вовлечение земли в торговый оборот. При господ­стве отработочного хозяйства, мелкая поземельная собственность, освобождаясь от от-работков, тем самым толкает вперед развитие производительных сил, освобождает кре­стьянина от прикреплявшей его к месту кабалы, освобождает помещика от «дарового» слуги, отнимает возможность заменять технические улучшения безграничным усиле­нием «патриархальной» эксплуатации, облегчая вовлечение земли в торговый оборот. Одним словом, противоречивое положение мелкого крестьянства на рубеже крепост­нического и капиталистического хозяйства вполне оправдывает эту исключительную и временную поддержку мелкой собственности социал-демократией. Повторяем еще раз: это не противоречие в редактировании или формулировке нашей программы, а проти­воречие живой жизни.

Нам возразят: «как ни туго поддается отработочное хозяйство натиску капитализма, все же оно поддается ему, — больше того: оно осуждено на полное исчезновение; крупное отработочное хозяйство уступает и уступит место непосредственно крупному капиталистическому хозяйству. Вы же хотите ускорить процесс ликвидации крепост­ничества мерою, которая является, в сущности, дроблением (хотя бы частичным, но все же таки дроблением) крупного хозяйства. Не приносите ли вы этим интересы будущего в жертву интересам настоящего? Ради проблематичной возможности восстания кресть­ян в ближайшем будущем против крепостничества вы затрудняете в более или менее далеком будущем восстание сельского пролетариата против капитализма!».

Такое рассуждение, как ни убедительно оно с первого взгляда, грешит большой од­носторонностью: во-первых, и мелкое крестьянство тоже поддается, хотя и туго, а

______________ АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РУССКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ_____________ 333

поддается, натиску капитализма, оно тоже осуждено, в конечном счете, на неизбежное вытеснение; во-вторых, и крупное отработочное хозяйство уступает место крупному капиталистическому не всегда «непосредственно», а сплошь и рядом создавая слой по­лузависимых, полубатраков, полусобственников, — между тем такая революционная мера, как возвращение отрезков, сослужила бы гигантскую службу именно тем, что хоть раз заменила бы «метод» постепенного и незаметного превращения крепостниче­ской зависимости в буржуазную «методом» открытого революционного превращения: это не могло бы остаться без самого глубокого влияния на дух протеста и самостоятель­ной борьбы во всем трудящемся сельском населении. В-третьих, и мы, русские социал-демократы, постараемся воспользоваться опытом Европы и гораздо раньше, гораздо усерднее займемся привлечением «деревенщины» к социалистическому рабочему дви­жению, чем это удалось нашим западным товарищам, которые после завоевания поли­тической свободы долго еще «ощупью» искали путей для движения промышленных рабочих: в этой области мы многое возьмем готовым «у немцев», а вот в аграрной об­ласти, может быть, выработаем и нечто новое. И для того, чтобы облегчить впоследст­вии нашим батракам и полубатракам переход к социализму, крайне важно, чтобы со­циалистическая партия сейчас же начала «вступаться» за мелкое крестьянство, делая для него «все возможное» с ее стороны, не отказываясь от участия в решении наболев­ших и запутанных «чужих» (непролетарских) вопросов, приучая всю трудящуюся и эксплуатируемую массу видеть в себе своего вождя и представителя.

Пойдем далее, (б) Требование вернуть отрезки считают политически нецелесообраз­ным: нерасчетливо отвлекать внимание партии на исправление всяких, теряющих уже современное значение, исторических несправедливостей, — отвлекать внимание от ос­новного и все более надвигающегося вопроса о борьбе пролетариата и буржуазии. За­думали «с запозданием на 40 лет переосвободить крестьян», — иронизирует Мартынов.

334__________________________ В. И. ЛЕНИН

И это рассуждение кажется таким благовидным только с первого взгляда. Разные ведь бывают исторические несправедливости. Есть такие, которые остаются, так ска­зать, в стороне от главного исторического потока, не задерживая его, не мешая его те­чению, не препятствуя углублению и расширению пролетарской классовой борьбы. Та­кие исторические несправедливости, действительно, неумно было бы браться исправ­лять. Как пример, укажем на присоединение Эльзас-Лотарингии Германией. Ни одна социал-демократическая партия не вздумает ставить в свою программу исправление такой несправедливости, хотя ни одна в то же время не уклонится от своего долга про­тестовать против этой несправедливости и клеймить за нее все господствующие клас­сы. И если бы мы мотивировали требование вернуть отрезки тем и только тем, что вот-де была совершена несправедливость, — давайте, исправим ее, — тогда это было бы пустозвонной демократической фразой. Но мы мотивируем наше требование не нытьем по поводу исторической несправедливости, а необходимостью отменить остатки крепо­стничества и расчистить дорогу для классовой борьбы в деревне, т. е. очень «практиче­ской» и очень настоятельной необходимостью для пролетариата.

Мы видим здесь пример другой исторической несправедливости, именно: такой, ко­торая непосредственно продолжает задерживать общественное развитие и классовую борьбу. Отказываться от попытки исправить такие исторические несправедливости значило бы «защищать кнут на том основании, что это кнут исторический». Вопрос об освобождении нашей деревни от гнета остатков «старого режима» — один из самых злободневных вопросов современности, выдвигаемый всеми направлениями и партия­ми (кроме крепостнической), так что ссылка на запоздание вообще неуместна, а в устах Мартынова просто забавна. «Запоздала» русская буржуазия с своей, собственно, зада­чей смести все остатки старого режима, — и исправлять этот недочет мы должны и бу­дем до тех самых пор, пока он не будет исправлен, пока не будет у нас политической

______________ АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РУССКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ_____________ 335

свободы, пока положение крестьянства будет питать недовольство во всей почти массе образованного буржуазного общества (как это мы видим в России), а не питать в этой массе чувство консервативного самодовольства по поводу «неразрушимости» самого мощного якобы оплота против социализма (как это мы видим на Западе, где указанное самодовольство замечается у всех партий порядка, начиная с аграриев и консерваторов pur sang, продолжая либеральными и свободомыслящими буржуа и кончая даже... не во гнев будь сказано господам Черновым и «Вестнику Русской Революции»!., кончая даже модными «критиками марксизма» в аграрном вопросе). Ну, а затем еще «запозда­ли», конечно, те русские социал-демократы, которые по принципу тащатся в хвосте движения и занимаются только вопросами, «сулящими осязательные результаты»: сво­им запозданием дать определенную директиву и в аграрном вопросе эти «хвостисты» дают только сильнейшее и вернейшее оружие в руки революционных не социал-демократических направлений.

Что касается (в) до «неосуществимости» в практическом смысле требования вернуть отрезки, то это возражение (особенно подчеркнутое Мартыновым) — одно из самых слабых. С вопросом о том, в каких именно случаях и как именно произвести экспро­приацию, выкуп, обмен, размежевание и т. п., крестьянские комитеты справились бы, при политической свободе, вдесятеро легче, чем составленные из представителей меньшинства и действовавшие в интересах меньшинства дворянские комитеты. Прида­вать значение этому возражению могут только люди, которые привыкли к слишком низкой оценке революционной активности масс.

Тут выдвигается четвертое и последнее возражение. Если уже рассчитывать на рево­люционную активность крестьянства и выдвигать для него не программу-минимум, а программу-максимум, тогда надо быть последовательным и требовать либо крестьян­ского «черного передела», либо буржуазной национализации земли!

— чистой крови. Ред.

336__________________________ В. И. ЛЕНИН

«Если бы мы захотели, — пишет Мартынов, — найти настоящий (sic!) классовый ло­зунг для массы малоземельного крестьянства, мы должны были бы идти дальше — мы должны были бы выставить требование «черного передела», но тогда нам пришлось бы распроститься с социал-демократической программой».

Это рассуждение замечательно рельефно выдает «экономиста» и приводит на память пословицу о людях, которые лоб себе разбивают, ежели их заставить богу молиться.

Вы высказались за одно из требований, осуществляющих известные интересы из­вестного слоя мелких производителей: значит, вы должны покинуть свою точку зрения и перейти на точку зрения этого слоя!! — Вовсе это не значит; так рассуждают только «хвостисты», смешивающие выработку программы, соответствующей широко понятым интересам класса, с прислужничеством этому классу. Будучи представителями проле­тариата, мы тем не менее прямо осудим тот предрассудок неразвитых пролетариев, будто бороться надо только за требования, «сулящие осязательные результаты». Под­держивая прогрессивные интересы и требования крестьянства, мы решительно откло­ним его реакционные требования. А «черный передел», этот один из самых рельефных лозунгов старого народничества, содержит в себе именно сплетение революционного и реакционного моментов. И социал-демократы десятки раз твердили, что они вовсе не выкидывают за борт все народничество с прямолинейностью одной неумной птицы, а выделяют из него и признают своими его революционные, его общедемократические элементы. В требовании черного передела реакционна утопия обобщить и увековечить мелкое крестьянское производство, но в нем есть (кроме утопии, будто «крестьянство» может быть носителем социалистического переворота) и революционная сторона, именно: желание смести посредством крестьянского восстания все остатки крепостного строя. По нашему мнению, требование вернуть отрезки

- так! Ред.

______________ АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РУССКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ_____________ 337

выделяет изо всех двуличных и противоречивых требований крестьянина именно то, что может действовать революционно только в направлении всего общественного раз­вития и что заслуживает поэтому поддержки пролетариата. Приглашение Мартынова «идти дальше» на самом деле ведет только к той бессмыслице, чтобы «настоящий» классовый лозунг крестьянства мы определяли с точки зрения настоящих предрассуд­ков крестьянства, а не настоящим образом понятых интересов пролетариата.

Другое дело — национализация земли. Это требование (если понимать его в буржу­азном, а не в социалистическом смысле) действительно «идет дальше» требования вер­нуть отрезки, и в принципе мы вполне разделяем это требование. В известный револю­ционный момент мы не откажемся, разумеется, его выдвинуть. Но теперешнюю свою программу мы составляем не только и даже не столько для эпохи революционного вос­стания, сколько для эпохи политического рабства, для эпохи, предшествующей поли­тической свободе. А в такую эпоху требование национализации земли гораздо слабее выражает непосредственные задачи демократического движения в смысле борьбы с крепостничеством. Требование учредить крестьянские комитеты и вернуть отрезки не­посредственно разжигает данную классовую борьбу в деревне, и потому оно не может подать повода ни к какому эксперименту в духе государственного социализма. Наобо­рот, требование национализации земли отвлекает, до известной степени, внимание от самых рельефных проявлений и самых сильных переживаний крепостничества. Поэто­му наша аграрная программа может и должна быть выдвинута сейчас же, как одно из средств подтолкнуть демократическое движение в крестьянстве. Требование же нацио­нализации выдвигать не только при самодержавии, но и при полуконституционной мо­нархии было бы прямо неправильно, ибо при отсутствии вполне уже упрочившихся, глубоко укоренившихся демократических политических учреждений это требование гораздо скорее отвлечет мысль к нелепым экспериментам государственного

338__________________________ В. И. ЛЕНИН

социализма, чем даст толчок «свободному развитию классовой борьбы в деревне».

Вот почему мы думаем, что максимум нашей аграрной программы на базисе совре­менного общественного строя не должен идти дальше демократического пересмотра крестьянской реформы. Требование национализации земли, будучи вполне правильным с принципиальной точки зрения и вполне пригодным для известных моментов, являет­ся нецелесообразным политически в данный момент.

Интересно отметить, что Надеждин, в своем стремлении дойти именно до такого максимума, как национализация земли, сбился с пути (отчасти под влиянием его реше­ния ограничиться в программе «требованиями, понятными и нужными мужику»). На­деждин формулирует требование национализации следующим образом: «превращение государственной, удельной, церковной, помещичьей земли в народную собственность, в национальный фонд для раздачи в долгосрочную аренду трудящемуся крестьянству на самых льготных условиях». «Мужику» это требование, несомненно, будет понятно,

— но социал-демократу, наверное, нет. Требование национализации земли является
принципиально правильным требованием социал-демократической программы лишь в
качестве буржуазной меры, а не социалистической, ибо в социалистическом смысле мы
требуем национализации всех средств производства. Оставаясь же на базисе буржуаз­
ного общества, мы можем требовать только передачи государству поземельной ренты,

— передачи, которая сама по себе не только не задержала, а, напротив, даже ускорила
бы капиталистическую эволюцию земледелия. Поэтому социал-демократ, поддерживая
буржуазную национализацию

Очень верно заметил Каутский в одной из своих статей против Фольмара: «В Англии передовые ра­бочие могут требовать национализации земли. Но к чему бы это привело, если бы вся земля такого воен­ного и полицейского государства, как Германия, сделалась собственностью государства (eine Domäne)? Осуществление государственного социализма такого сорта мы находим, по крайней мере, в значитель­ной степени — в Мекленбурге» («Vollmar und der Staatssozialismus», «Neue Zeit», 1891 — 1892, X, 2, S. 710) («Фольмар и государственный социализм», «Новое Время», 1891 —1892, X, 2, стр. 710. Ред.).

Дата добавления: 2015-06-04