Исуна Хасэкура 4 страница. – Ну, здесь, конечно, записаны товары и цены, но сама по себе эта бумага дохода не принесет если только она не скрывает какую-нибудь контрабанду

– Ну, здесь, конечно, записаны товары и цены, но сама по себе эта бумага дохода не принесет… если только она не скрывает какую-нибудь контрабанду.

– А это никак нельзя узнать?

– Нет. К несчастью, они все равно не стали бы писать «Контрабанда» большими жирными буквами.

– О…

Коул кивнул и вновь обратил взгляд на бумагу.

– А тогда…

– Да?

– Что такого особенного в этой бумаге?

Он был явно озадачен: с чего это Лоуренс выделил именно эту бумагу из кипы прочих?

Лоуренс понял, что отвлекся, и усмехнулся над самим собой.

– А. В общем, я заметил, что здесь речь идет в том числе о поставках в Уинфилд монет, отчеканенных в Проании. Если они для сдачи…

И в этот миг Лоуренса озарило. Он уселся прямо и распахнул глаза. Хоро, со скукой разглядывавшая пачку бумаг, удивленно покосилась на него.

– В чем дело?

– Та бумага, которую я читал раньше… где она?

– Мм… вот она.

Хоро подобрала лист и протянула Лоуренсу. Лоуренс взял опись грузов в правую руку, а заказ в левую – и все встало на свои места. Даты различались всего на два месяца. Название торгового дома – одно и то же. Значит, в описи грузов и был указан тот самый груз монет, что они заказали.

– Какое удачное совпадение.

Теперь, когда интерес Хоро пробудился, и она принялась читать бумаги, которые держал Лоуренс. Коул стоял с другой стороны и тоже робко пытался рассмотреть, что там.

Однорукий мошенник работал близ реки, так что и бумаги должны были принадлежать какому-то торговому дому, расположенному рядом с рекой. Так совпало, что бумаги, составленные вверху и внизу по течению, оказались рядом. Но не это совпадение интересовало Лоуренса; дьявол крылся в цифрах.

Никто не интересуется числами так, как торговцы. Разве что еще гадатели.

– Цифры не совпадают.

– Где? – спросила Хоро. Коул тоже уткнулся глазами в бумагу – зрение у него действительно было ужасное.

– Смотрите, вот здесь… Заказано было всего пятьдесят семь ящиков, а отправлено шестьдесят. Три ящика добавились.

– И что в этом такого интересного?

Лоуренс положил оба листа рядышком на дно лодки и, говоря про цифры, указывал на них пальцем. Однако объяснить оказалось непросто.

– Не видите? Хмм… Ну вот смотрите: чем больше монет чеканится, тем больше прибыль. И эта прибыль настолько велика, что там за всем очень тщательно следят… очень уж соблазнительное дело для разных мздоимцев. И все эти запреты и проверки приводят к тому, что поставляется всегда ровно столько монет, сколько было заказано.

– Но, может, они просто не смогли за один раз доставить крупную партию. Или, если опасались за устойчивость лодки в шторм, послали меньше обычного. Короче, они, может, просто возмещают какие-нибудь такие потери от прошлого раза.

Это выглядело разумным, но все равно – невозможно было просто взять и добавить три ящика, не объяснив причину. Конечно, Лоуренс знал, что какое-нибудь невинное объяснение вполне возможно… но подозрительность – естественная черта любого торговца.

– Да, может быть, ты и права. В любом случае это лишь мое чутье… просто слишком уж удобное совпадение.

Хоро пожала плечами.

– Чего я не могу понять, так это почему они считают деньги ящиками, а не монетами.

– Неужели?

Лоуренс не мог поверить, что она говорит серьезно; однако Коул тоже, судя по всему, думал о том же. Лоуренс отогнал удивление, записав это на счет разницы между знанием торговца и общим знанием.

– Потому что они не хотят считать их мешками, разумеется.

– О, да ты отменный шут.

Хоро и Коул разом улыбнулись, их взгляды встретились.

Знание торговца проистекало из опыта, и опыт этот часто бывал довольно-таки неочевиден.

– Нет, серьезно: предположим, они везут десять тысяч монет. Сколько времени уйдет, чтобы пересчитать их все? Если они в мешках, вам придется их вынуть и пересчитать монету за монетой. На это полдня уйдет, не меньше.

– Почему не подрядить десять человек?

– Естественное решение. Но два вора хуже, чем один вор, а три – хуже, чем два. Если один человек считает неправильно, ты этого одного и подозреваешь. Но если десятеро дают неправильный ответ, подозревать приходится всех десятерых. Возникает необходимость в надсмотрщике, и в результате дела тормозятся вплоть до полной остановки.

– Ну… – Хоро кивнула, Коул склонил голову набок.

Похоже, они оба пока что не были убеждены в преимуществах использования ящиков.

– Кроме того, если в дороге один из мешков украдут, это не сразу заметят.

– С ящиками разве не то же самое?

– …А, я, я понял!

Глаза Коула загорелись, и он привычным жестом поднял руку. Когда он осознал, что только что сделал, он тут же опустил руку и неловко улыбнулся, словно нечаянно выдал какой-то важный секрет. Хоро, похоже, ничего не поняла, но вообще-то такой жест был типичен для школяров.

– Ты школяр?

Если Лоуренс угадал, то любопытство мальчика, его неожиданные познания и несоответствие между манерами и рваным одеянием легко объясняются.

Коул был в ужасе; он съежился и шагнул назад, от его открытого поведения не осталось и следа. Хоро, похоже, совершенно ничего не понимала. Лоуренс же все прекрасно понял и успокаивающе улыбнулся.

– Все хорошо. Я всего лишь бродячий торговец, так что все нормально.

Коул, дрожа от головы до пят, смотрел на улыбающегося торговца. Хоро по-прежнему оставалась в неведении, что произошло, но сложившуюся ситуацию в целом ухватила. Она протянула руку Коулу; тот едва не перекувырнулся через борт лодки.

– Мой партнер не только бродячий торговец; он еще и добряк, каких поискать. Не нужно его бояться.

Улыбка юной девы стоит куда больше, чем мужская. Ну и то, что Хоро была красавицей, тоже помогло, разумеется. Коул лишь секунду колебался, когда Хоро взяла его за руку.

– Ну, ну, не плачь, здесь тебе никто не причинит вреда.

Лоуренс так долго был жертвой насмешек Хоро, что всякий раз, когда ему открывалась ее ласковая сторона, он оказывался потрясен… но зрелище волчицы, мягко успокаивающей Коула, было для него совершенно внове.

Ее хрупкое телосложение заставляло любого стремиться ее защитить, уберечь; но на самом-то деле это она была Мудрой волчицей, веками защищавшей деревню, – кем-то вроде богини.

Даже величайшие герои здешних мест не могли сравниться с ней в великодушии.

– Ну так расскажи… почему они пользуются ящиками?

Лоуренс знал: чтобы успокоить Коула, им с Хоро нужно показать, что им безразлично, что он школяр; Хоро явно тоже это поняла. Мягко отпустив его руку, она задала ему этот вопрос.

Коул по-прежнему смотрел испуганно, но постепенно успокаивался. Наконец он окончательно взял себя в руки, молча вытер глаза и поднял голову.

– Ты… ты вправду…

– Да. Клянусь.

Эти слова Хоро точно заклятье разрушили. Коул сделал глубокий вдох. Хоро едва заметно улыбнулась – ей по-прежнему было интересно знать то, чего она не понимала.

– Ээ, да… для чего им ящики…

– Мммхмм?

– Ну, потому что… мм… если ты пользуешься ящиками… ты всегда знаешь, сколько туда влезает.

Хоро нахмурилась… похоже, Коул ее превзошел.

– Блестяще! Совершенно верно. Объем ящика можно измерить заранее, потом аккуратно наполнить его монетами. Если известен размер ящика и размер монеты, можно узнать, сколько монет должно быть в правильно наполненном ящике. Даже если одну-единственную монетку украдут, это сразу станет видно. Ни счетчики, ни надсмотрщики не нужны – сплошные преимущества.

Лоуренс повернулся к Коулу.

– Мне самому ответ в итоге сказали… похоже, наш маленький школяр действительно умен.

Коул наконец выпрямился и улыбнулся. Лицо Хоро было совершенно бесстрастным, так что непонятно было, действительно ли она не знала ответа. Она была так добра – могла просто решить, что невежливо будет опередить мальчика и дать ответ самой.

– Но, должен сказать, три ящика – это серьезно, так что становится действительно интересно.

Эту фразу Лоуренс обратил к Хоро; та пожала плечами, всем видом показывая: «Мне так уже наскучила эта нудная беседа».

– Эмм… ммм… – прервал их Коул.

– Да?

– А почему это серьезно?

К удивлению Лоуренса, на его лице был написан интерес пополам с задумчивостью. Хоро метнула взгляд на Коула, потом вернулась глазами к Лоуренсу.

– Например, это может свидетельствовать о том, что они чеканят монеты для каких-то собственных нужд…

Коул ахнул в предвкушении. Лоуренс обнаружил, что его губы помимо воли изогнулись в улыбке.

– …Но это не более чем пустое предположение.

– Аа, ну да…

Коул разочарованно сник.

Странно. Коул, похоже, вовсе не думал о том, чтобы вернуть себе деньги, которые отобрал мошенник. Его ли деньги это были вообще? Может, он их позаимствовал у кого-то? Лоуренс повернулся к Хоро, но та лишь пожала плечами. Мысли других она могла читать, однако воспоминания оставались вне ее досягаемости.

– Но пустые предположения отлично помогают убить время, когда плывешь на лодке, верно?

Коул кивнул, по-прежнему разочарованный.

Этот паренек устроил такую сумятицу на причале со своим «разрешением на сбор пошлин». Потом была эта его невероятная ставка на доброту Лоуренса. Несомненно, храбрости ему было не занимать. Кроме того, он был умен, послушен и нищ. Типичнейший школяр.

Точно так же, как близ церковного города Рубинхейгена Лоуренса искренне заинтересовала пастушка, с которой он тогда познакомился, так и сейчас он понял, что мальчик ему интересен. Что он пережил, прежде чем очутился в нынешней ситуации? Почему он купил эти бумаги?

Лоуренс с трудом удерживал себя от расспросов, понимая, что, если будет спрашивать, Коул, скорее всего, закроет свое сердце. Лоуренс с трудом удерживал себя от расспросов, понимая, что, если будет спрашивать, Коул, скорее всего, закроет свое сердце. Типичный жизненный путь школяра – сперва выпивоха и игрок, потом мошенник и вор. Никого в целом мире так не преследовали, как школяров, ступивших на эту дорожку.

Коул был напуган, видимо, совсем недавно испытав на собственной шкуре, как жесток мир. Поэтому Лоуренс нацепил свою деловую улыбку и спросил:

– Я слышал, школяры много предметов изучают… а что изучал ты?

Многие из бродячих школяров лишь называются так – учение они не воспринимают всерьез. Но Коул умел читать, так что, похоже, это был не тот случай. Лоуренс принялся выравнивать стопку бумаг. Коул нерешительно ответил:

– Эмм… законы Церкви.

– О?

Законы Церкви… неожиданность. Неужели Коул собирался выучиться и стать священником?

Некоторые люди идут в школяры просто потому, что богаты, а учеба – хороший способ убить время. Другие, не унаследовав семейное дело, все же надеются на достойное будущее. Третьи не хотят зарабатывать себе имя тяжелым трудом. Школяров, искренне стремящихся учиться, на удивление мало.

Те, кто изучают законы Церкви, – вообще особый случай. Они не желают идти монахами в монастыри, они хотят заполучить работу в самой Церкви… в самом средоточии алчности и коварства.

– Но… у меня не было денег на учебу…

– И поэтому тебе пришлось уйти?

Лоуренс подтолкнул разговор в нужном направлении, иначе ему пришлось бы всю ночь потратить, чтобы куда-то добраться.

Коул кивнул.

Обычно школяры собираются группами, чтобы вместе нанять себе учителя и снять комнату на постоялом дворе или в каком-нибудь поместье. Если кто-то не может платить, его, естественно, выгоняют.

Ходит легенда, что один человек, желающий стать школяром, попросил говорящую птицу подслушивать, что происходит на занятиях, а потом пересказывать ему. Но, разумеется, веры подобным легендам не больше, чем рассказам о чудесах.

Учителя нередко даже на вопросы отказываются отвечать, если им не заплатят дополнительно. Если школяр небогат и не умеет зарабатывать деньги сам, закончить учебу ему очень трудно.

– И где эта так называемая школа? В Эрисоле?

– Нет. В Акенте.

– В Акенте? – ахнул Лоуренс, и Коул стыдливо опустил голову, словно его только что отругали. Хоро взглянула на Лоуренса возмущенно, но тот просто не мог сдержать удивления – Акент был очень далеко.

Хоро ободряюще похлопала Коула по спине. Лоуренс пояснил:

– Прости… он просто так далеко… Должно быть, ты долго сюда добирался.

– …Да.

– Акент… «Место, где собираются мудрецы и честные школяры, где течет лишь самая чистая вода. Город, где яблоки, плоды мудрости, растут круглый год, где люди обмениваются идеями на всех четырех главных языках, где мысли пронизывают и соединяют все, вплоть до самого дна моря. Рай истины и мудрости». Вот что такое Акент.

– Какой замечательный город… яблоки круглый год! Это же действительно рай!

Коула, похоже, поведение Хоро удивило; она чуть ли не облизывалась. Мальчик улыбнулся. Даже он понял, что Мудрая волчица преувеличивает.

– Мм… та часть – неправда…

– Что?..

Хоро уставилась на Коула с потрясенным видом. Мальчик тут же поспешил ее утешить – похоже, она уже полностью завоевала его душу.

– Но! Это… Там на самом деле много разных фруктов продавали в лавках… даже очень редкие…

– О?

– Да, там даже был один такой, совершенно невероятный, весь в волосах… такой большой, что я его едва удержать мог, и такой твердый, что без молота не расколешь. Зато сок у него такой сладкий и вкусный.

Кокосовый орех, несомненно. На юге в определенное время года их можно было часто видеть на кораблях. Хоро, судя по всему, не встречала их никогда. С учетом ее воображения – возможно, лучше бы ей и не знать, как они выглядят. Лоуренс видел в продаже различные блюда из кокоса, но никогда сам орех в его природном, волосатом обличье.

Хоро перевела взгляд на Лоуренса. Ее глаза горели жадным огнем – явно это было не притворство.

– Ладно… куплю тебе штучку, если мы на него наткнемся.

Кокосовые орехи на севере встречались куда реже, чем персики в меду – очень, очень редкий плод. Так что давать подобное обещание было вполне безопасно. Ну, разумеется, если они таки наткнутся на кокос – Лоуренсу конец.

– И, ну… Акент совсем не похож на рай. Там все время ссоры и дрязги. На постоялых дворах воруют; кто там останется на ночь, легко может лишиться всего вообще. Люди все время дерутся. А когда становится слишком жарко, повсюду начинаются пожары.

Место, где собрано множество школяров, которым совершенно нечего делать; школяров самых разных возрастов – от Коула до Лоуренса. Место, где даже спящего пирата могут ограбить. Да, представление Лоуренса об Акенте явно было приукрашено. Коул, однако, выдавил улыбку и не стал исправлять это представление дальше. В городе школяров было оживленно – но то было и доброе, и злое оживление.

– Я встретил там доброго учителя, который много знал. И он меня многому научил.

– Это верно, для своих лет ты прекрасно читаешь. Ты молодец.

Коул был так очарователен, когда смущенно улыбался, что Хоро тоже улыбнулась.

– Тогда что же заставило тебя проделать весь путь досюда?

Коул опустил глаза, хотя улыбка с его лица не исчезла.

– Я… вошел в дело с книгами.

– В дело с книгами?

– Да. Помощник моего учителя сказал, что учитель пишет дополнение к своей книге, поэтому я должен купить копию, пока цена не выросла. И…

– И ты ее купил.

– Ага.

Лоуренс искусно убрал с лица эмоции.

Когда знаменитый мудрец пишет дополнение к книге, изначальная версия сразу становится редкостью.

Издатели частенько просят мудреца написать дополнение к книге, которая плохо продается. Они заранее, еще до выхода книги с дополнением, скупают старые экземпляры.

Из-за этой скупки старая версия становится редкостью, и среди книголюбов ее цена взлетает. Так что слухи, какой автор к какой книге пишет дополнение, постоянно ходят в школьных городах… и на этом извлекаются большие доходы.

Но, в отличие от предсказания цен на меха или урожая зерна, гадание на книгах было столь же неточным, как предсказание погоды. Никто не хочет связываться с таким риском. Однако Коул был наивным юным школяром, старавшимся держаться подальше от проблем города… он не знал об этих вещах.

Проще говоря, никакого «дела» не было – Коула просто использовали.

– Мне не хватало денег, чтобы заплатить за все время обучения. И я решил, что их надо заработать. А эта книга дорожала с каждым днем. Мне надо было купить ее как можно скорее, если я хотел заработать. Но у меня не хватало денег, так что пришлось занять у друга помощника.

Обычнейшее мошенничество. Оно именно так и начинается: издатель якобы уговаривает автора написать дополнение. Один мошенник распространяет слух, другой скупает достаточно много экземпляров книги, чтобы слух выглядел достоверным.

По мере того как в схему вовлекается все больше людей, цена книги взлетает, и мошенники продают свои экземпляры доверчивым новичкам, делая на этом хорошие деньги. Им нужно лишь угадать, когда начать продавать, чтобы прибыль была как можно больше.

Лоуренс ожидал, что Хоро, услышав это, будет вне себя от ярости… но та лишь печально смотрела на мальчика. Из-за ее поведения Лоуренс чувствовал себя все более неуютно.

– В общем, учитель так и не написал дополнение… по личным причинам. И книга вдруг стала совсем дешевой.

Коул, похоже, даже не понимал, что его обманули. Он улыбался, пересказывая всю эту историю. Но Лоуренс не сомневался: все было в точности так, как он подозревал. Мальчик угодил в ловушку. Он одолжил деньги, чтобы купить книгу. У него самого не осталось денег не только на обучение, но даже на комнату и хлеб. Он не мог вернуть долг – и вынужден был бежать.

Ему удалось проделать весь этот долгий путь благодаря поддержке других школяров; связи между ними были прочнее даже, чем между торговцами. Ленивых школяров хватало в любом городе, и найти их было легко.

Школы располагаются в основном на юге, но в больших городах, таких как Рубинхейген, можно бесплатно учиться у уличных проповедников. Когда Лоуренс и Хоро там были, часто видели стайки мальцов в возрасте Коула.

Здесь, на севере, правда, им такие компании перестали попадаться – все-таки зима была холодная.

– Я… я хотел вернуть деньги, я просил повсюду. И оказался в конце концов здесь. Я думал, зимой здесь будет много людей, и я смогу найти работу.

– Ты имеешь в виду – из-за ежегодной северной экспедиции?

– Да.

– Ясно.

Стало быть, отмена экспедиции ударила и по Коулу. Никто не пришел, и работы не появилось. Чтобы только пережить зиму, Коулу пришлось бы потратить все, что скопил, собирая подаяние. И именно тогда, когда он нуждался в помощи больше всего, объявился еще один мошенник.

Коул хотел изучать законы Церкви, но вместо этого Единый бог нанес ему страшный удар. Или, если выражаться, как любят церковники, – он устроил мальчику испытание.

– И после всего этого трудного путешествия ты наткнулся на нас, да?

– Ага.

– Это просто судьба, верно?

Хоро улыбнулась и взглянула на Лоуренса. Чумазое лицо Коула слегка покраснело.

– Твое странствие было полно несчастий и потерь, но за потерями следуют находки. На твоем пути лежало множество ловушек, но не все их можно было избежать. Невежество – грех, но все хорошо, теперь у тебя все будет хорошо, – гордо проговорила Хоро. Будь ее капюшон сейчас откинут, глазам всех, без сомнения, предстали бы ее подергивающиеся уши.

И куда делось ее материнское спокойствие, которым она щеголяла минуту назад?

Нет, стоп, подумал Лоуренс. Он вдруг осознал, что Хоро так держалась, потому что, хоть и протянула Коулу руку помощи, брать какую бы то ни было ответственность на себя вовсе не собиралась.

– Невежество… грех?

– О да. Но сейчас все в порядке. Мой партнер – весьма опытный торговец, который…

Лоуренс поспешно накрыл ее рот рукой, его глаза подморгнули. Мгновением позже он ощутил клыки на своих пальцах и так же поспешно убрал руку.

– Быть может, ты не откажешься поделиться своим даром мудрости и жизненного опыта?

– О? Как странно. Может показаться со стороны, что твой опыт меньше, чем у такой юной девушки, как я.

– Грр…

Конечно, истинный облик Хоро оставался для всех секретом, так что здесь Лоуренс был бессилен ей возразить; а вот Хоро могла говорить что ей вздумается. Коул смотрел на них озадаченно. Глаза Хоро явственно выдавали, что она наслаждается происходящим, – но, кроме того, они говорили, что она настроена решительно.

Она открыто выказывала мальчику свое сочувствие, однако именно Лоуренс окажется в трудном положении, если примет на себя роль учителя – хотя он-то знал, скольких неприятностей можно избежать, если правильно передать знания и распорядиться ими.

Одной лишь помощи в учебе недостаточно, чтобы человек мог решить свои проблемы. Ему следовало научиться распознавать ловушки, не только узнать, какие они бывают. А этого несколькими днями учебы не достичь.

Хоро это знала.

Но все равно подначивала Лоуренса.

– Почему же ты так добр ко мне? – шепнула Хоро Лоуренсу, притянув его ухо к самому своему лицу. – Только потому что я красивая? Неужели ты такой мелкий самец?

– Что?

Отчасти, конечно, именно потому, что она красивая. Лоуренс мог в этом сознаться открыто. Но ясно же, что это не единственная причина.

Похоже, Хоро решительно настроилась заставить Лоуренса обучать Коула, хочет он того или нет. Она неотрывно смотрела на Лоуренса… и спасения от ее взгляда не было.

– Ну хорошо, хорошо! Только… отпусти меня.

Лоуренсу совершенно не хотелось, чтобы одно его ухо стало длиннее другого. Хоро наконец отпустила ухо, прошептав напоследок:

– Молодец, хороший партнер.

Радостно улыбнулась и щелкнула его по уху пальцем.

Лоуренс вздохнул. Все это шло вразрез с его желаниями, так что ему не хотелось вознаграждать Хоро хоть взглядом. Ему смертельно хотелось отомстить… правда, если он это сделает, Хоро его просто разорвет, как пить дать.

– А что скажет наш маленький попутчик? Желает ли он учиться?

Лоуренс глянул на ошеломленного Коула. Тот походил на щенка и, как настоящий пес, уж конечно, понимал, кто здесь чей хозяин. Вопрос заставил его на миг растеряться, но все-таки Коул был неглуп. Усевшись прямо, он сделал глубокий вдох и ответил:

– Эмм… это, пожалуйста, обучите меня всему! Я буду стараться изо всех сил!

Хоро удовлетворенно кивнула. Ну конечно, она-то теперь может позволить себе расслабиться – не ей же обучать мальца.

Вновь Лоуренс вздохнул. Не то чтобы ему было тяжело исполнять роль учителя – но это обычно такое нудное и скучное занятие. Но теперь это уже не могло его остановить. Ведь Хоро была с ним не только из-за красивого личика.

– У меня нет выбора. Мы же и вправду все в одной лодке.

Как только он выдал эту шутку, лодка неуклюже закачалась. Коул разинул рот. Хоро вздохнула. Лоуренс смутился еще сильнее, чем раньше. «Шутить я совершенно не умею», – мелькнуло у него в голове. И, словно отвечая ему, Хоро произнесла:

– Волноваться не о чем, такой дурень мне и нравится.

К оглавлению

Глава 3

Чтобы обучить Коула всем разновидностям мошенничества, понадобилась бы вечность. Но на самом деле мальчику всего-то надо было научиться не попадаться в ловушки мошенников… а еще – научиться зарабатывать. Если он не будет жадным, то и проблем у него не будет. Впрочем, многие обнаруживали, что не быть жадным – довольно тяжело.

– Когда кто-то предлагает тебе сделку, которая должна принести прибыль, тебе нужно взглянуть на нее с его точки зрения. Ты должен думать не только о том, что можешь приобрести, но и о том, что можешь потерять. Скорее всего, если настроишься на такой ход мыслей, тебя не обманут.

– Но что бы я ни делал, все равно у меня будут и удачи, и неудачи, да?

– Конечно. Но сделки всегда обещают прибыль. Если то, что ты можешь приобрести, намного больше или намного меньше того, что ты можешь потерять, – в обоих случаях надо насторожиться. И то, и другое – тебе сигнал.

– Даже если прибыль намного больше?

Коул явно был из числа школяров, готовых платить за знания: трудолюбивый и умный парнишка. Лоуренс был не рад, что ему приходится его обучать, но по крайней мере мальчик быстро все схватывал. Благодаря этому у Лоуренса становилось легче на душе, и идея учить Коула не выглядела уже такой непривлекательной.

– Судя по твоему выражению лица, тебе трудно это принять.

– Нет… эээ – да.

– В этом мире всегда следует ожидать худшего исхода, не лучшего. Нельзя надеяться на лучший исход, когда кто-то предлагает тебе сделку. Почему? Сделок много, а вот количество удачи в мире ограничено. Надеяться, что тебе повезет, – ничем не лучше, чем просто ткнуть пальцем наугад в кого-то и сказать: «Сегодня у тебя будет удачный день». Вот скажи мне, сбудется такое предсказание или нет?

Эту мудрость сам Лоуренс узнал у своего учителя, но сейчас, когда он делился ей с другим, она выглядела более важной, более значимой. Несомненно, это было золотое правило жизни. Если бы сам Лоуренс его держался, его путешествия с Хоро были бы куда менее опасными.

– Давай-ка теперь применим это к твоему случаю.

Хоро слушала их разговор с расслабленным видом. Игривая улыбка, с которой она начала слушать, постепенно превращалась в улыбку радостную, пока она наблюдала, как Лоуренс и Коул с серьезным видом обсуждают всякую всячину.

Лодка шла ровно. Было холодно, но не ветрено.

Для Лоуренса многое изменилось с тех пор, как он повстречал Хоро. Путешествовать с ней было уютно и спокойно. Такого с ним никогда раньше не было; никогда он так себя не чувствовал во время своих одиночных странствий, хоть и подозревал время от времени, что когда-то, когда мир был моложе, все люди были такими вот беззаботными.

Он учил Коула, а мысли ворочались в голове. Той Хоро, что носила на лице злодейскую ухмылку, больше не было. Была другая Хоро – мягко улыбающаяся.

Лодка плыла по реке посреди зимы – так откуда же взялось это тепло? Лоуренс понятия не имел, но чувствовал, как все его тело расслабляется. Его разговор с Коулом тоже шел все более гладко. Мальчик понимал его слова, а Лоуренс понимал вопросы мальчика.

Удача ему в пути, может, и не встречалась, зато встречались хорошие люди. И как раз когда эта мысль заползла ему в голову –

– Ха-ха… а вы, я вижу, серьезно увлеклись.

Голос Рагусы словно вырвал Лоуренса из сна. Коул, похоже, чувствовал то же: он вздрогнул и заозирался.

– Э? Что… что случилось?

– Аа, ничего. Просто мы подходим к последнему причалу на сегодня, и я пришел узнать, не нужно ли вам что-нибудь купить на ночь.

– А, понятно.

Лоуренс повернулся к Хоро и спросил, сколько у них еды. Хоро проверила сумы – даже с учетом Коула хлеба было достаточно.

– Нам хватит.

– Тогда все в порядке, Рагуса.

– Вот и хорошо. Хотя… необычно…

Рагуса потянулся, потом сел, привалившись к ящикам. На лице появилась улыбка.

– Ложь стала правдой, да? Похоже, ты нашел себе отличного ученика.

При этих словах мальчик смущенно съежился и сполз на самое дно лодки. В отличие от кое-кого, гордо выпячивающего грудь при любой похвале.

– Я несколько раз нанимал мальчишек, но ни один не продержался и года. Найти такого, кто бы работал, не дожидаясь, когда его отругают или стукнут, – просто чудо.

Лоуренс ответил туманно:

– Должно быть, так.

Бродячих школяров повсюду презирали и избегали из-за их противозаконных выходок. Они не работали, они ни к чему не стремились – репутация их оставляла желать лучшего. Коул был серьезно настроен работать в этой поездке и в то же время выказывал терпение и тягу к учебе. Он вполне мог в скором времени заслужить всеобщее доверие. И, что самое смешное, мальчик всего этого не осознавал.

Счастливее всех была Хоро.

– Кстати, у этого причала будет еще работенка, но…

– О! Позвольте мне помочь.

– Ха-ха… тебя твой учитель отругает за такое поведение.

– Э?

При виде глупо-озадаченного выражения лица Коула Лоуренс мог лишь улыбнуться, потом произнес:

– Сомневаюсь, что он хочет стать лодочником или торговцем… я прав?

Глаза Коула распахнулись во всю ширину, и он начал переводить взгляд с Лоуренса на Рагусу и обратно. Видно было, как он ищет ответ на вопрос всеми силами своего ума.

Лоуренс и Рагуса, конечно, не так сильно рассчитывали на него, как Хоро, но все же им хотелось знать его планы.

– …Да. Я все равно хочу изучать законы Церкви.

– А. Какая досада.

– Как я и предполагал.

– Ну что ж, у нас обоих нет шансов. Придется нам сдаться и передать его Господу. Господь всегда побеждает.

Рагуса добродушно вздохнул, и на его лице вновь появилась улыбка. Затем он встал, прошел на корму лодки и взялся за весло.

Надежных людей приветствуют в любой профессии.

– Эмм?..

– Хех… не обращай внимания. Просто учись, и ты сам скоро станешь мастером.

– А…

Коул явно не понимал, но все равно кивнул.

Когда лодка подошла к причалу, Коул взялся за работу. Оставшийся в лодке Лоуренс принялся размышлять над словами Рагусы. Да, бог всегда побеждает.

– Ты думаешь, это досадно, верно?

– Хмм? Да, думаю, да.

– Ну, у тебя с мальчиком еще есть шанс.

Дата добавления: 2015-06-04