Опять дельфины

Жизнь без сна

Комментарии

Настоящий том представляет читателю Высоцкого-прозаика. Сюда включены лирическая повесть «Жизнь без сна (Дельфины и психи)», сценарии «Как-то так все вышло» и «Где центр?», незавершенный «Роман о девочках», дневниковые записи и письма.

Под названием «Устная проза» помещены фрагменты рассказов Высоцкого о его жизни и работе, звучавшие во время его концертов и выступлений. Высоцкий серьезно и ответственно относился к этим импровизированным монологам и интермедиям, постепенно они приобретали характер достаточно устойчивого текста. Без этого живого слова «о времени и о себе» образ Высоцкого как художника был бы неполон.

За пределами настоящего издания остались произведения, написанные Высоцким в соавторстве: киносценарий «Один» (написан совместно с Д. Калиновской и С. Говорухиным), киноповесть «Венские каникулы» (написана совместно с Э. Володарским), роман «Черная свеча» (написан совместно с Л. Мончинским).

Первоначальное название произведения зафиксировано в дневнике В. Золотухина от 10 марта 1968 года: «Высоцкий давал читать свой „Репортаж из сумасшедшего дома“ (Золотухин В. Секрет Высоцкого. М., 2000, с. 26). В семидесятые годы текст имел хождение в самиздате под названием «Дельфины и психи». Под названием «Жизнь без сна» произведение было опубликовано в парижском русскоязычном журнале «Эхо» (1980, № 2), а затем перепечатано в СССР («Совершенно секретно», 1989, № 3). Печатается по: Сочинения: В 2 т. Т. 2. М., 2004.

Сохранился автограф текста под названием «О дельфинах и психах», датируемый 1968 годом. Возможно, это послесловие к повести.

Прежде всего – все ранее написанное мною прошу считать полным бредом. Да ведь это и был бред, потому что я был болен. Нет-нет, товарищи, я на самом деле был болен, да клянусь вам честью! Но почему вы мне не верите? Уверяю вас! Чистая правда! Вот вам крест! Ну чем вам поклясться? Хотите! здоровьем главврача. А что? Очень славная женщина! Спокойная и – что самое чрезвычайное – умная и, как это принято у нас говорить, домашняя. Нет, уютная… Нет-нет, опять!.. Ах вот! Нашел синоним – хозяйственная. Да, именно! Очень и очень хозяйственная. У нас в столовой, например, нет тараканов! Им вкололи аминазин, и они все спят как миленькие. А я не сплю – я работаю, мне еще не вкололи, потому что я здоров, т. е. абсолютно, по-бычьи здоров.

М-да! К чему же это я? А-а-а-а! Итак, все прежде написанное мною – это плод больного моего воображения, а оно в свою очередь – плод больного моего рассудка, который также является (нет – являлся) плодом моего же удивительного больного организма.

Начнем сначала. Всё! И жизнь, и творчество. Предупреждаю: то, что я напишу сейчас, – и в самом деле творчество, тогда как раньше было графоманство, и то, что я начну сейчас, будет настоящая жизнь, а раньше – что это была за жизнь? Раньше была «борьба с безумием». Хотя борьба и есть жизнь, как утверждает Горький (но ведь у него «Если враг не сдается – его сажают»). Но борьба с безумием не есть жизнь, дорогой Алексей Максимович. Борьба с безумием – это просто борьба с безумием! Так-то, дорогой основоположник! Так-то! Да-с!.. Только что ко мне подошел человек, говорит:

– Здравствуйте, батенька! Ну наконец-то! Слыхали! Дельфины-то опять что затеяли? А? Каково?

Подождите, погодите, постойте! Да ведь это же он! Помните? Профессор-ихтиолог-лингвист, который спасал мир да так и не спас? Господи, как я рад!.. Стоп! Он ведь тоже плод моего больного воображения! Ведь верно? Только не надо волноваться, не надо волноваться! Надо вот что – закрыть глаза, плюнуть перед собой три раза и сказать: «Сгинь!» Теперь открыть…

А-а-а! Сидит, сидит с тремя плевками – на лице, на лысине и где-то на брюках. Сидит, таращит глаза! Кажется, полезет драться! Еще не хватало – драться с плодом моего больного воображения, да еще с прошлым плодом!

Доктор! Доктор! У меня вернулись галлюцинации! Спасите, доктор, доктор!.. Никого нет! Как назло, ни души – ни нянечкиной, ни хотя бы какого-нибудь алкоголика! Эй, кто-нибудь!.. Тьфу ты! Есть такое кино! Там так никто и не пришел, и ко мне не придут! Эй! Люди! Такого кино нет!.. Но ведь все равно никто не придет. Потому что здесь нет людей – здесь больные! Эй, больные!.. Больных повели прогуливаться! Всё! Это конец. Помощи не будет ни от людей, ни от больных, ни от… Эй, кто-нибудь! Только не оборачиваться… Не могу! Обернусь!

– Почему вы улыбаетесь, профессор?

– Да потому что вы очень забавны! Вы, например, крикнули: «Начались галлюцинации!» А почему, собственно, только – начались? Они у вас и не кончались! Вы ведь, батенька, в психиатрической клинике, а не…

(Ага, замешкался, скотина, трудно слова подбирать! Еще бы – шизофрения и склероз! Ха-ха! Посмотрим, однако, что он выдумает.)

…а не в Рио-де-Жанейро…

(Ну! Как банально! Фи! Прочитал одну книжку небось – и цитирует. Нет, он даже и эту книжку не читал – юмора нет.)

…или, скажем, не в ООН.

(Ого! Загнул! ООН! Что же это такое? Я ведь помню, что это что-то очень и очень. По-моему, это ОТДЕЛЕНИЕ ОХРАНЫ НЕВМЕНЯЕМЫХ! Нет! Вспомнил! Это же ОТДЕЛ ОХРАНЫ НЕНОРМАЛЬНЫХ, а может, это просто ОТТОРИНОЛЯРИНГОЛОГ! Черт! Чушь какая-то! Ну что же! Примем бой.)

– А не кажется ли вам, что это не лечебница, а полигон, военный полигон в штате Невада? Причем секретный! И вас сюда не звали. Сейчас придет сержант! И сержант проверит, как вы здесь очутились. А? Кто вас подослал, кому это на руку! А? Вот видите – вы уже побледнели! А когда придет сержант – вы еще больше побледнеете. А?…

Кто это там еще зовет меня! Я занят! У меня дискуссия, переходящая в проверку документов!

– Так вот!

Где же он? Исчез!.. Господи! Какое счастье, что кончились галлюцинации.

Правда, начались галлюцинации обоняния. Я чувствую, что пахнет гусем, а сегодня дают яблоки.

Люди! Я любил вас! Будьте снисходительны! – перефразировка последней фразы из книги «Репортаж с петлей на шее» (1943, опубл. в 1946) чешского публициста Юлиуса Фучика (1903–1943): «Люди, я любил вас, будьте бдительны!».

Дж. Лилли – см. комментарий к стихотворению «Хоть нас в наш век ничем не удивить…» (т. 3, с. 43).

«Безумству храбрых поем мы песню» – цитата из «Песни о Соколе» (1898) М. Горького.

Ничего не знаю, Ничего не вижу, Ничего никому не скажу… – измененная цитата из эстрадной песни О. Фельцмана на слова Л. Ошанина «Ничего не вижу» (1966): «Ничего не вижу, Ничего не слышу, Ничего не знаю, Ничего никому не скажу».

Дорогие мои дельфины, Дорогие мои киты! – использованы текст и ритм песни «Моя Москва» И. Дунаевского на слова М. Лисянского: «Дорогая моя столица, Золотая моя Москва!» (1941–1942).

Как-то так все вышло – Первая публикация: Соч. в 2 т., т.2. Печатается по этому изданию. Сценарий был представлен автором в Шестое творческое объединение киностудии «Мосфильм», но не был принят худсоветом к постановке.

Где центр? – Первая публикация: Соч. в 2 т., т. 2. Печатается по этому изданию.

Роман о девочках – Первая публикация: Нева, 1988, № 1. Название дано публикаторами, в рукописи неоконченного романа оно отсутствует.

Печатается по: Собр. соч. в 2 т., т. 2.

Дата добавления: 2015-06-04