Контрреволюционеры Закавказья под маской социализма

Из всех окраин Российской Федерации Закавказье, кажется, является самым характерным уголком в смысле богатства и разнообразия национального состава. Грузины и русские, армяне и азербайджанские татары, турки и лезгины, осетины и абхазцы, – такова далеко не полная картина национального разнообразия семимиллионного населения Закавказья.

Ни у одной из этих национальных групп нет резко очерченных границ национальной территории, все они живут чересполосно, вперемежку между собой, и не только в городах, но и в деревнях. Этим, собственно, и объясняется, что общая борьба национальных групп Закавказья против центра в России сплошь и рядом заслоняется их ожесточенной борьбой между собой. А это создает весьма “удобную” обстановку для прикрытия классовой борьбы национальными флагами и побрякушками.

Другой, не менее характерной чертой Закавказья является его экономическая отсталость. Если не считать Баку, этот промышленный оазис края, движимый главным образом внешним капиталом, то Закавказье представляет аграрную страну с более или менее развитой торговой жизнью по краям, у берегов морей, и с крепкими еще остатками чисто крепостнического уклада в центре. Тифлисская, Елизаветпольская, Бакинская губернии до сих пор изобилуют крепостническими татарскими беками и феодальными грузинскими князьями, владеющими огромными латифундиями, располагающими специальными вооруженными бандами и держащими в своих руках судьбы татарско‑армянско‑грузинских крестьян. Этим, собственно, и объясняются те резкие формы аграрных “беспорядков”, в которые нередко выливается там недовольство крестьян. Здесь же следует искать причину слабости и некристаллизованности рабочего движения в Закавказье (если не считать Баку), сплошь и рядом затемняемого аграрными “беспорядками”. Все это создает благоприятную почву для политической коалиции имущих классов и так называемой “социалистической” интеллигенции, в своем большинстве дворянской, против разыгрывающейся теперь в стране рабоче‑крестьянской революции.

Февральская революция не внесла существенных изменений в положение трудовых классов края. Солдаты, эти наиболее революционные элементы деревни, были еще на фронте. А рабочие, слабые вообще, как класс, в силу экономической отсталости края, и не окрепшие еще, как организованная единица, пребывали в состоянии упоения добытыми политическими свободами, не собираясь, видимо, идти дальше. Вся власть оставалась в руках имущих классов. Последние цепко держались за власть и выжидали, охотно предоставляя эсеро‑меньшевистским стратегам усыплять рабочих и крестьян мудрыми речами о 6ypжуазном характере русской революции, о неосуществимости социалистического переворота и пр.

Октябрьская революция резко изменила положение. Она одним взмахом перевернула все отношения, поставив вопрос о переходе власти в руки трудовых классов. Клич “Вся власть рабочим и крестьянам!” громом прокатился по стране, подняв на ноги угнетенные массы. И когда этот клич, пущенный на севере России, стал претворяться там в жизнь, имущие классы Закавказья воочию увидели, что Октябрьская революция и Советская власть несут им неминуемую смерть. Борьба против Советской власти стала для них, поэтому, вопросом жизни и смерти. А “социалистическая” эсеро‑меньшевистская интеллигенция, вкусившая уже от древа познания власти и поставленная теперь перед перспективой потери последней, автоматически очутилась в союзе с имущими классами.

Так создалась антисоветская коалиция в Закавказье.

Закавказский комиссариат с его татарскими беками, вроде Хан‑Хойского и Хасмамедова, с одной стороны, и грузинскими дворянскими интеллигентами, вроде Жордания и Гегечкори – с другой, является живым воплощением этой антисоветской коалиции.

Для коалиции классов внутри национальных групп организуются “национальные советы”: грузинский, татарский, армянский. Их вдохновитель – меньшевик Жордания.

Для коалиции имущих слоев всех главных национальностей Закавказья создается Закавказский комиссариат. Его руководитель – меньшевик Гегечкори.

Для объединения “всего населения” края в борьбе против Советской власти организуется так называемый “Закавказский сейм”, состоящий из эсеро‑меньшевистско‑дашнако‑ханских членов Учредительного собрания от Закавказья. Его декорация, то бишь, председатель – меньшевик Чхеидзе.

Тут есть и “социализм”, и “национальное самоопределение”, и еще нечто более реальное, чем эти старые побрякушки, а именно: реальный союз имущих слоев против рабоче‑крестьянской власти.

Но побрякушками жить долго не положено. Союз требует “дела”. И “дело” не замедлило выступить на сцену, как только появилась первая реальная опасность. Мы говорим о революционных солдатах, возвращавшихся с турецкого фронта после открытия мирных переговоров. Солдаты эти должны были проехать через Тифлис, столицу антисоветской коалиции. Они могли составить в руках большевиков серьезную угрозу существованию Закавказского комиссариата. Опасность самая реальная. И тут‑то, пред лицом этой опасности, отпали все и всякие “социалистические” побрякушки. Контрреволюционный характер коалиции выступает наружу. Комиссариат и “национальные советы” разоружают возвращающиеся с фронта части, подвергая их изменническому обстрелу, и вооружают дикие “национальные” орды. Для большей прочности “дела” и обеспечения себя с севера, Закавказский комиссариат вступает в соглашение с Карауловым и с Калединым, посылает последнему целые вагоны патронов, помогает ему разоружать те части, которые сам не сумел разоружить, и вообще поддерживает его всеми средствами в борьбе с Советской властью. Обезопасить имущие классы Закавказья от покушений со стороны революционных солдат, не гнушаясь никакими средствами, – такова сущность этой низкой “политики”. Натравливание несознательных вооруженных мусульманских отрядов на русских солдат, завлечение последних в заранее устроенные засады, избиение и расстрел, – таковы средства этой “политики”. Высшей иллюстрацией этой позорной “политики” разоружения является расстрел русских солдат, шедших с турецкого фронта против Каледина, у Шамхора, между Елизаветполем и Тифлисом.

Вот что сообщает об этом “Бакинский Рабочий”:[11]

“В первой половине января 1918 года на линии железной дороги от Тифлиса до Елизаветполя тысячные банды вооруженных мусульман во главе с членами Елиааветпольского мусульманского национального комитета а при помощи бронированного поезда, посланного Закавказским комиссариатом, произвели ряд насильственных разоружений уезжающих в Россию войсковых частей. Причем, убиты в искалечены тысячи русских солдат, трупами которых усеяна железнодорожная линия. Отобрано у них до 15 000 ружей, до 70 пулеметов и два десятка пушек”.

Таковы факты.

Союз помещиков и буржуазии против революционных солдат Закавказья, действующий под флагом официального меньшевизма, – таков смысл этих фактов.

Мы считаем нужным привести здесь выдержки из статей “Бакинского Рабочего”, освещающие елизаветпольско‑шамхорские события.

“Правду о елизаветпольских событиях меньшевики стараются скрыть. Даже газета их вчерашних союзников, тифлисских эсеров, “Знамя Труда” констатирует их попытки “замять дело” и требует открытого обсуждения вопроса в краевом центре. Мы приветствуем это требование эсеров, ибо от того, будут ли официально разоблачены виновники шамхорской трагедии, будет ли пролит полный свет на события 6‑12 января или нет, в значительной мере зависит дальнейшая судьба революции в Закавказье.

Мы заявляем, что в числе виновников елизаветпольских событий должен быть назван прежде всего бывший когда‑то вождь кавказской социал‑демократии, ныне так называемый “отец грузинской нации” – Ной Николаевич Жордания. Это под его председательством президиум краевого центра постановил разоружать проезжающие эшелоны и вооружать за их счет национальные полки. За его подписью была отправлена телеграмма Елизаветпольскому мусульманскому национальному комитету о разоружении эшелонов, скопившихся около Шамхора. Он, Ной Жордания, посылал делегации из Тифлиса с тем же поручением разоружать эшелоны. Это было официально заявлено членом делегации солдатом Крупко па многолюдном заседании Гражданского комитета в Елизаветполе. Ной Жордания и его всегда не по разуму усердный помощник Н. Рамишвили послали бронированный поезд во главе с Абхазава, который раздавал оружие мусульманам и помогал им расстреливать тысячи солдат и разоружать эшелоны.

Ной Жордания оправдывается тем, что он телеграммы не подписывал. Десятки людей, армян и мусульман, утверждают, что телеграмма подписана им и эта телеграмма существует. Жордания говорит, что он, узнав об осложнениях, по телефону говорил с Абхазава, просил не разоружать насильственно эшелоны и пропустить их. Абхазава убит; это заявление не может быть проверено, но мы допускаем, что разговор был…

Если оставить мертвого, на которого, по пословице, все валить можно, есть живые свидетели, опровергающие показания Жордания и подтверждающие как адрес телеграммы, так и подпись Жордания и посылку делегации с поручением разоружить и пр.

Почему Жордания не привлекает их к ответственности, если они говорят неправду? Почему он и его друзья хотят “замять дело”?

Нет, граждане Жордания, Рамишвили и КО, на вас лежит тяжелая ответственность за кровь тысяч солдат, убитых 7‑12 января.

Можете ли вы оправдаться в этом тяжком преступлении? Но не о личном оправдании идет у нас речь.

Жордания интересует нас в данном случае не как личность, а как вождь партии, делающей политику в Закавказье, как наиболее авторитетный и ответственный представитель закавказской власти.

Он делал свое преступное дело, во‑первых, по постановлению президиума краевого центра и Межнационального совета и, во‑вторых, несомненно, с ведома Закавказского комиссариата. Обвинение, которое мы бросаем в лицо Жордания, распространяется на всю партию меньшевиков, на краевой центр, на Закавказский комиссариат, где господа Чхенкели и Гегечкори в тесном и открытом блоке с мусульманскими беками и ханами делают все для того, чтобы погубить революцию. Мы говорим о Жордания и Рамишвили, поскольку их имена связаны с телеграммами, с приказами, отправкой “разбойничьего” бронированного поезда. С них должно быть начато следствие для выяснения истины.

Но есть еще имена, которые должны быть названы, есть еще одно гнездо преступников, которое должно быть сметено. Это гнездо – Мусульманский национальный комитет в Елизаветполе, сплошь состоящий из реакционных беков и ханов, который 7 января вечером, основываясь на телеграмме Жордания, постановил разоружить эшелоны “во что бы то ни стало” и с невероятным бесстыдством и кровожадностью выполнил свое постановление 9‑12 января.

Меньшевистская пресса, говоря о елизаветпольских событиях, изображает дело так, будто это было обычное для Закавказья “разбойничье” нападение на железную дорогу. Это бесстыднейшая ложь!

Не разбойники, а тысячи мирного населения мусульман, руководимых официально Мусульманским национальным комитетом, соблазненных богатой добычей, уверенных в том, что это делается по приказанию закавказских властителей, совершали преступное дело у Шамхора и Далляра. Мусульманский национальный комитет открыто стягивал в Елизаветполь тысячи мусульман, вооружал их, сажал в поезда на ст. Елизаветполь в направлял в Шамхор. И когда “победа” была одержана, по словам очевидцев, верхом на пушке, отобранной у “врага”, торжественно въехал в город “эсер” Сафикюрдский, сопровождаемый другими героями из Мусульманского комитета.

О каких же разбойных нападениях “идет речь”?” (“Бакинский Рабочий” №№ 30 и 31.)

Таковы главные герои этой преступной авантюры.

А вот и документы, изобличающие творцов авантюры:

Телеграмма председателя краевого центра С.P., С. и К. депутатов Н. Жордания всем Советам о разоружении эшелонов.

“Всем Советам Закавказья.

Из Тифлиса. № 505, а. Принята 6. 1. 1918 года, отправл. № 56363. Принял Наумов. Счет слов 59. Подана 5‑28‑24. Циркулярно.

Ввиду того, что воинские части, уходящие в Россию, забирают с собой оружие и в случае неудавшегося перемирия национальные части могут остаться без достаточного вооружения для защиты фронта, краевой центр Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов постановил предложить всем Советам принять меры к отобранию оружия у отходящих частей и о каждом случае доводить до сведения краевого центра.

Председатель Крацентра Жордания ”.

Телеграмма ротмистра Абхазава командиру Татарского конного полка Магалову.

“Елизаветполь.

Командиру Тат. конного полка Магалову из Дзегама. № 42. Принята 7.1. 1918 года от Жу № 1857. Принял Вата. Счет слов 30. Подана 7‑го 15 ч.

Следуют пять вооруженных эшелонов с орудием, захватили представителей Совета, еду бронированным поездом для отпора. Прошу помощи всякого рода оружием.

Ротмистр Абхазава.

Дс. Шатирашвили.

(“Бакинский Рабочий” № 33.)

Таковы документы.

Так в ходе событий отпали “социалистические” побрякушки, уступив место контрреволюционному, “делу” Закавказского комиссариата. Чхеидзе, Гегечкори, Жордания лишь прикрывают своим партийным знаменем мерзости Закавказского комиссариата. Логика вещей сильнее всякой иной логики.

Разоружая идущих с фронта русских солдат и борясь таким образом, с “внешними” революционерами Закавказский контрреволюционный комиссариат рассчитывал убить сразу двух зайцев: с одной стороны, oн уничтожил серьезную революционную силу, русскую революционную армию, на которую, главным образом опереться большевистский комитет края; с другой стороны, он получал таким образом “необходимое” оружие для вооружения национальных грузинских, армянских, мусульманских полков, составляющих главную опору меньшевистско‑контрреволюционного комиссариата. Война против “внешних” революционеров призвана была, таким образом, обеспечить “гражданский мир” внутри Закавказья. И эта коварная политика проводилась господами Гегечкори и Жордания тем решительнее, чем обеспеченнее они чувствовали себя с “тыла”, т. е. со стороны Северного Кавказа, с его Каледиными и Филимоновыми.

Но ход событий опрокинул все расчеты контрреволюционеров Закавказья.

Падение Ростова и Новочеркасска, служивших убежищем Каледина – Корнилова, расшатало в корне “северный тыл”. Окончательное очищение всей Северо‑Кавказской линии, вплоть до Баку, свело его к нулю. Волна советской революции, идущей с севера, бесцеремонно вторглась в царство закавказской коалиции, угрожая его существованию.

Столь же “неблагоприятно” сложились обстоятельства в самом Закавказье.

Вернувшиеся с фронта закавказские солдаты разнесли по деревням аграрную революцию. Запылали усадьбы мусульманских и грузинских помещиков. Устои крепостнических остатков подверглись решительному штурму со стороны “обольшевизированных” солдат‑крестьян. Очевидно, пустые обещания Закавказского комиссариата о передаче земли крестьянам не могли уже удовлетворить охваченных аграрной волной крестьян. От него требовалось дело, но не контрреволюционное, а революционное.

Не отстали и не могли отстать от событий и рабочие. Во‑первых, идущая с севера революция и несущая рабочим новые завоевания, естественно, подымала закавказский пролетариат на новую борьбу. Даже рабочие сонного Тифлиса, опоры меньшевистской контрреволюции, стали отходить от Закавказского комиссариата, высказываясь за Советскую власть. Во‑вторых, после торжества Советов на Северном Кавказе, снабжавшем хлебом Тифлис при Каледине – Филимонове, продовольственная нужда не могла не обостриться, что, естественно, вызвало ряд продовольственных “беспорядков”, – революционный Северный Кавказ решительно отказывается кормить контрреволюционный Тифлис. В‑третьих, отсутствие денежных знаков (боны их не могут заменить!) расстраивало хозяйственную жизнь и, прежде всего, железнодорожный транспорт, что несомненно усугубило недовольство городских низов. Наконец, революционный пролетарский Баку, с первых же дней Октябрьской революции признавший Советскую власть и неустанно ведущий борьбу с Закавказским комиссариатом, не давал спать закавказскому пролетариату, служа ему заразительным примером и живым маяком, освещающим путь к социализму.

Все это, вместе взятое, не могло не повести к революционизированию всей политической обстановки в Закавказье. Дело дошло, наконец, до того, что даже “надежнейшие” национальные полки стали “разлагаться”, переходя на сторону большевиков.

Перед Закавказским комиссариатом встала дилемма:

Либо с рабочими и крестьянами против помещиков и капиталистов, и тогда – развал коалиции.

Либо решительная борьба против крестьян и рабочего движения для сохранения коалиции с помещиками и капиталистами.

Господа Жордания и Гегечкори избрали второй путь.

Начать с того, что Закавказский комиссариат объявил аграрное движение грузино‑татарских крестьян “разбоем” и “хулиганством”, арестовывая и расстреливая “зачинщиков”.

За помещиков против крестьян!

Далее, комиссариат закрыл все большевистские газеты в Тифлисе, а протестующих против этого безобразия рабочих стал арестовывать и расстреливать.

За капиталистов против рабочих!

Наконец, дело дошло до того, что господа Жордания и Гегечкори в целях, очевидно, “отвода грозы” прибегают к потворству армяно‑татарской резне, – позор, до которого не падали доселе даже кадеты!

Закавказский комиссариат, Закавказский сейм и “национальные советы” против рабочих и крестьян, – таков смысл этого “нового” курса.

Так закавказские контрреволюционеры борьбу с “внешними” революционерами, борьбу с русскими солдатами, дополнили и развили в борьбу с внутренними революционерами, в борьбу со “своими же собственными” рабочими и крестьянами.

Крайне интересно для характеристики этого “поворота” в политике закавказских коалиционеров полученное на днях на имя Совета Народных Комиссаров письмо одного товарища с Кавказа, очевидца контрреволюционных бесчинств гг. Гегечкори – Жордания. Я привожу его целиком и без изменения. Вот оно:

“Здесь произошли новые события за последние дни, и положение сейчас очень серьезное. 9 февраля утром арестовали четырех наших товарищей, в их числе члена нового большевистского комитета Ф. Каландадзе. Были подписаны ордера на арест и других товарищей: Филиппа Махарадзе, Назаретяна, Шавердова и других членов краевого комитета. Пощадили только Миха Цхакая, очевидно, ввиду его болезни. Все перешли на нелегальное положение. Одновременно закрыли наши газеты: “Кавказский Рабочий”, “Брдзола” (груз.) и “Банвори Крив” (арм.) и запечатали нашу типографию.

Это вызвало возмущение среди рабочих. В этот же день, 9 числа, состоялся митинг в железнодорожных мастерских, на котором присутствовало до 3 000 рабочих. Митинг единогласно, при четырех только воздержавшихся, решил объявить забастовку с требованием освобождения товарищей и открытия газет. Было решено бастовать, пока требования не будут исполнены. Но забастовка оказалась неполной. Завзятая меньшевистская шайка, не возражавшая на митинге и не голосовавшая против, работала. В тот же день было собрание наборщиков, печатников, решили 226‑ю голосами против 190 объявить однодневную забастовку‑протест с теми же требованиями. Более единодушно постановили бастовать электрики, кожевники, портные, арсенальные мастерские, заводы Толле, Заргарьянца и др.

Возмущение в городе разделялось и обывателями. Но на другой день, 10 февраля, произошло событие, которое заставило забыть об арестах и газетах.

Стачечный комитет железнодорожников и др. назначил на этот день, 10‑го утром, митинг протеста в Александровском саду. Явилось на митинг, несмотря на все принятые меры для срыва митинга, более 3000 рабочих и солдат (последних было мало, потому что эшелоны стоят в 15 верстах от города). Явились на митинг и скрывавшиеся товарищи – Кавтарадзе, Махарадзе, Назаретян и др. Среди митинга вошли в сад (приблизительно около двух рот) милиционеры и “красногвардейцы”. С красными знаменами в руках и успокаивая митинг знаками, они подкрались к собравшимся.

Часть митинга, намеревавшаяся разойтись, осталась и, считая, что подходят свои, начала их даже приветствовать криками “ура”. Председатель Кавтарадзе хотел остановить оратора и приветствовать явившихся. В это время пришедшие быстро рассыпались цепью, окружили митинг и открыли бешеный ружейный и пулеметный огонь по митингу. Целились главным образом в президиум, стоявший на эстраде. Убито 8 человек, ранено более 20 человек, 10‑ю пулями убит один товарищ, похожий на Кавтарадзе, так же, как он, одетый, и “красногвардейцы” кричали друг другу, что Кавтарадзе ужо убит. Часть публики разбежалась, другая легла на землю. Стрельба продолжалась минут пятнадцать.

Как раз в эту минуту только что открылось первое заседание расширенного Закавказского сейма, и Чхеидзе держал речь под аккомпанемент ружей и пулеметов, трещавших тут же недалеко от дворца.

Этот расстрел, произведенный без всякого предупреждения и таким предательским образом, вызвал новое возмущение среди рабочих и, думаю, что уже окончательно оторвал их от меньшевиков.

Назаретяна и Цинцадзе догнали после митинга и вели на расстрел, их спас эсер Мерхалев. Эсеры “возмущаются”, протестуют и пр. Возмущены и дашнакцаканы и весь город вообще. Но ничего сделать невозможно. Они нагнали из деревни вооруженных “красногвардейцев” и мусульманскую дикую дивизию и свирепствуют. Всем товарищам‑лидерам грозят открыто расстрелом. В день расстрела митинга появилось в городе много офицеров с белыми повязками – белогвардейцев, которые рыскали по городу и искали большевиков. Сняли с трамвая одного будто бы похожего на Шаумяна, и выстрелили в упор, – кричали, что это Шаумян, но разочаровались.

Вчера, 11‑го, состоялся митинг в эшелонах, с участием наших товарищей. Там тысяч шесть солдат, без артиллерии, решили требовать освобождения товарищей, арестованных, открытия газет и расследования событий 10‑го числа (расстрела митинга, на котором убит, между прочим, один из солдат из этих эшелонов). Прислали вчера же делегацию с ультиматумом, дали 24 часа для ответа.

Сегодня срок истекает, сообщают, что комиссариат стягивает силы для отпора. Подробностей пока не знаю. Ответственные товарищи из эшелонов пока не возвращаются, боясь ареста по дороге: они избраны там в Военно‑революционный комитет эшелонов. Жду более точных сведений.

На завтра назначено заседание городской думы, эсеры и дашнаки выступят с протестом, будут представители и от нас. Настроение в городе очень тревожное. Сегодня демонстрация женщин около думы ввиду начинающегося голода. Повсюду в городе летучие митинги. По всей Грузни начинается крестьянское движение под влиянием приехавших из России солдат‑грузин, которые все или большевики, или настроены большевистски. Меньшевики объявляют это движение погромным, разбойничьим и посылают “красногвардейцев” на усмирение. В Гори арестовали наших товарищей. Сегодня сообщают, что там разоружили наших солдат, и уже идут расстрелы. Из Кутаиса сообщали, что город в руках большевиков, во главе с Буду Мдивани. Туда были стянуты отовсюду силы меньшевиков, от посланных нами ответа еще не имею. Жду каждую минуту. Вчера в Мухрани арестован большевик, старик Церцвадзе, который ездил туда в связи с ожидавшимся вчера выступлением крестьян против князей Мухранских и удельных имений.

Арестованы сейчас и сидят в Метехе 9 человек. Эсеровская красная гвардия, охранявшая до сих пор тюрьму, ввиду арестов снялась и предлагала нам свои услуги.

Вчера стачечный комитет, состоящий из представителей перечисленных мною в начале предприятий, выпустил воззвание с призывом к общей забастовке. Сегодня обсуждается вопрос повсюду. Посмотрим, как себя проявит тифлисский пролетариат.

На открытии сейма в день 10 февраля присутствовали только меньшевики (их 37 человек) и 1 мусульманин. Больше никого не было. Мусульманский депутат просил отложить до 13‑го, что и было сделано. Пошлют, вероятно, и дашнаки и эсеры”.

Такова “картина”.

Долго ли еще просуществует этот контрреволюционный комиссариат, которому уже начертала история смертный приговор, – трудно сказать. Во всяком случае это выяснится в ближайшем будущем. Но одно несомненно: последние события окончательно сорвали маску социализма с меньшевистских социал‑контрреволюционеров, и теперь весь революционный мир имеет возможность воочию убедиться, что в лице Закавказского комиссариата и его “сеймово‑национальных” привесок мы имеем дело с самым злостным контрреволюционным блоком, направленным против рабочих и крестьян Закавказья.

Таковы факты.

Ну, а кому не известно, что слова и побрякушки гибнут, а факты и дела остаются…

“Правда” №№ 55 и 56, 26 и 27 марта 1918 г.

Подпись: И. Сталин

Организация Российской Федеративной Республики

Беседа с сотрудником газеты “Правда”

В связи с возникшей в последние дни на страницах советской печати дискуссией о принципах и способах конструкции российской федерации, наш сотрудник обратился с предложением высказаться по этому вопросу к народному комиссару по делам национальностей товарищу Сталину.

На поставленный нашим сотрудником ряд вопросов товарищ Сталин дал следующий ответ.

Буржуазно‑демократические федерации

Из всех существующих федеративных объединений – наиболее характерными для буржуазно‑демократического строя являются американская и швейцарская федерации. Исторически они сложились из независимых государств – через конфедерацию к федерации, причем на деле они превратились в унитарные государства, сохранив лишь форму федерализма. Весь этот процесс развития – от независимости к унитаризму – шел через ряд насилий, угнетений и национальных войн. Достаточно вспомнить войну южных штатов Америки с северными[12]и войну Зондербунда[13]с остальными кантонами Швейцарии. Нельзя при этом не отметить, что кантоны Швейцарии и штаты Америки строились не по национальному признаку и даже не по экономическому, а совершенно случайно – в силу случайного захвата тех или иных территорий эмигрантами‑колонистами или сельскими общинами.

Чем отличается от них находящаяся в процессе сложения Российская Федерация

Федерация же, которая строится теперь в России, представляет, должна представить совершенно другую картину.

Во‑первых, выделившиеся в России области представляют вполне определенные единицы в смысле быта и национального состава. Украина, Крым, Польша, Закавказье, Туркестан, Среднее Поволжье, Киргизский край отличаются от центра не только по своему географическому расположению (окраины!), но и как целостные экономические территории с определенным бытом и национальным составом населения.

Во‑вторых, области эти составляют не свободные и независимые территории, а насильственно втиснутые в общероссийский политический организм единицы, которые стремятся теперь получить необходимую свободу действий, в виде федеративных отношений или полной независимости. История “объединения” этих территорий представляет сплошную картину насилий и угнетения со стороны старых российских властей. Установление в России федеративного строя будет означать освобождение этих территорий и населяющих их народов от старого империалистического гнета. От унитаризма – к федерализму!

В‑третьих, там – в западных федерациях – строительством государственной жизни руководит империалистическая буржуазия. Неудивительно, что “объединение” не могло обойтись без насилий. Здесь, в России, наоборот, политическим строительством руководит пролетариат, заклятый враг империализма. Поэтому в России можно и нужно установить федеративный строй на основе свободного союза народов.

Такова существенная разница между федерацией в России и федерациями на Западе.

Принципы конструкции Российской Федерации

Из этого ясно, – продолжает товарищ Сталин, – что Российская Федерация представляет союз не отдельных самостоятельных городов (как это думают карикатуристы из буржуазной прессы) или вообще областей (как это полагают некоторые наши товарищи), а союз определенных исторически выделившихся территорий, отличающихся как особым бытом, так и национальным составом. Дело тут вовсе не в географическом положении тех или иных областей или даже не в том, что те или иные участки отделены от центра водными пространствами (Туркестан), горным кряжем (Сибирь) или степями (тот же Туркестан). Этот географический федерализм, пропагандируемый Лацисом, не имеет ничего общего с провозглашенным III съездом Советов федерализмом. Польша и Украина не отделены от центра горным хребтом и водными пространствами. Тем не менее, никому не приходит в голову утверждать, что отсутствие этих географических признаков исключает право названных областей на свободное самоопределение.

С другой стороны, несомненно, – говорит товарищ Сталин, – что своеобразный федерализм московских областников, старающихся искусственно объединить вокруг Москвы 14 губерний, также не имеет ничего общего с известным постановлением III съезда Советов о федерации. Нет сомнения, что центральный текстильный район, охватывающий всего несколько губерний, представляет некоторую целостную экономическую единицу и, как таковой, он несомненно будет управляться своим областным органом, как автономной частью Высшего совета народного хозяйства. Но что может быть общего между захудалой Калугой и промышленным Иваново‑Вознесенском и по какому признаку их “объединяет” нынешний областной совнарком, – уму непостижимо.

Состав Российской Федеративной Республики

Очевидно, субъектами федерации должны быть и могут быть не всякие участки и единицы и не всякая географическая территория, а лишь определенные области, естественно сочетающие в себе особенности быта, своеобразие национального состава и некоторую минимальную целостность экономической территории. Таковы – Польша, Украина, Финляндия, Крым, Закавказье (причем не исключена возможность, что Закавказье разобьется на ряд определенных национально‑территориальных единиц, вроде грузинской, армянской, азербайджанско‑татарской и пр.), Туркестан, Киргизский край, татаро‑башкирская территория, Сибирь и т. п.

Дата добавления: 2015-06-04