Мирового судьи участка n 43 города Кургана

В СВЯЗИ С ЖАЛОБОЙ ГРАЖДАНИНА С.А. ПЕРВОВА И ЗАПРОСОМ

ПОЛОЖЕНИЙ ЧАСТЕЙ ВТОРОЙ И ЧЕТВЕРТОЙ СТАТЬИ 443

Г.А. ГАДЖИЕВА ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ

МНЕНИЕ

СУДЬИ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Соглашаясь с итоговыми выводами, к которым пришел Конституционный Суд Российской Федерации в настоящем Постановлении по делу о проверке конституционности частей второй и четвертой статьи 443 УПК Российской Федерации, я не могу согласиться с большинством судей в той части решения, в которой констатируется нарушение статьи 52 Конституции Российской Федерации. В связи с этим на основании части второй статьи 76 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" сообщаю свое мнение.

Буквальное толкование положений, содержащихся в статье 52 Конституции Российской Федерации, позволяет прийти к выводу, что в своем системном единстве они образуют одну норму следующего содержания: государство охраняет права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью посредством обеспечения им доступа к правосудию и предоставления компенсаций причиненного ущерба в соответствии с законом. При этом в гипотезе данной нормы речь идет не о любых противоправных посягательствах со стороны кого бы то ни было, а именно о "преступных и иных (т.е. не образующих состав преступления) злоупотреблениях властью". <1>

--------------------------------

<1> Комментарий к Конституции Российской Федерации / под общ. ред. Б.Н. Топорнина, Ю.М. Батурина, Р.Г. Орехова. М.: "Юридическая литература", 1994. С. 277.

Помимо собственно действий лиц и органов, облеченных такой (государственной или, в широком смысле, публичной) властью и допустивших преступление или злоупотребление ею, государство также сознательно берет на себя ответственность (не в строго юридическом смысле, а в смысле позитивного обязательства) за неблагоприятные последствия, наступающие для человека в связи с такими исключительными ситуациями, как техногенные катастрофы <1>, террористические акты <2>, вооруженные конфликты и т.д. Именно о компенсации за вред, причиненный самой публичной властью, а также за вред, возникший в подобных чрезвычайных обстоятельствах, но не о компенсации за любое преступление, совершенное кем бы то ни было, говорит второе предложение статьи 52 Конституции Российской Федерации. Это связано в том числе с тем, что Конституция Российской Федерации возлагает именно на государство обязанность по обеспечению правопорядка и общественной безопасности (статья 71, пункт "м"; статья 72, пункт "б" части 1), охране окружающей среды и обеспечению экологической безопасности (статья 42; статья 72, пункт "д" части 1).

--------------------------------

<1> Ярким примером является Закон Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", многократно становившийся предметом рассмотрения в Конституционном Суде Российской Федерации.

<2> Так, например, Федеральный закон от 6 марта 2006 года N 35-ФЗ "О противодействии терроризму" предусматривает выплату компенсаций лицам, пострадавшим как от правомерных действий властей по пресечению террористического акта, так и от самого террористического акта.

Исходя из того, что нормы статьи 52 Конституции Российской Федерации являются специальными (о чем будет подробнее сказано далее), понятие компенсации вреда, причиненного преступлением, злоупотреблением властью, предполагает, что это возмещение должно осуществляться не непосредственно виновным должностным лицом, а Российской Федерацией, соответствующим субъектом Российской Федерации или муниципальным образованием (статья 16 ГК Российской Федерации). Поэтому статья 52 Конституции Российской Федерации не может восприниматься как конституционная основа для правового статуса любых потерпевших.

Истолкование статьи 52 Конституции Российской Федерации как нормы прямого действия, позволяющей компенсировать ущерб от любых преступлений, когда не установлен обвиняемый или когда у него недостаточно средств, является преждевременным. Не случайно положение о том, что ущерб, нанесенный собственнику преступлением, должен возмещаться государством по решению суда, которое ранее содержалось в Законе РСФСР от 24 декабря 1990 года "О собственности в РСФСР", юридически действовало очень короткий срок и практически не применялось.

Российская Федерация пока еще не считает необходимым брать на себя имущественное бремя (в виде компенсации причиненного вреда) не как должник по деликтному обязательству, отвечающий при наличии вины, а как публичная власть, несущая ответственность без вины в целях поддержания стабильности оборота.

Понятие "потерпевший" применительно к рассматриваемой норме "не только и не столько означает известную процессуальную фигуру в уголовном правосудии, а восходит к более широкому международному правовому понятию жертвы" <1>, а для обладания статусом "жертвы" по смыслу Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью не обязательно должен быть установлен, арестован, предан суду или осужден правонарушитель (которого, в уголовно-процессуальном смысле, может вовсе не быть).

--------------------------------

<1> Комментарий к Конституции Российской Федерации / под ред. В.Д. Зорькина, Л.В. Лазарева. М.: "Эксмо", 2009. С. 474.

Что же касается противоправных действий отдельных лиц, не исключая лиц, признанных в установленном порядке страдающими психическим расстройством (душевнобольными) и представляющих общественную опасность, то ответственность за их действия не может быть полностью переложена на государство, а такое лицо, совершившее уголовно наказуемое деяние, не может быть полностью освобождено от мер уголовно-правового принуждения. Это соответствует резолютивному выводу, к которому пришел Конституционный Суд Российской Федерации в настоящем Постановлении. Следует отметить, что лицо, страдающее психическим расстройством, даже не обязательно является полностью недееспособным (впрочем, и сама категория полной недееспособности ставится сегодня специалистами в области международного гуманитарного права под большое сомнение <1>) и потому не может расцениваться как некая неуправляемая стихийная сила, вынужденную ответственность за действия которой несет государство.

--------------------------------

<1> Об этом см.: Салагай О.О. Некоторые международно-правовые и сравнительно-правовые аспекты дееспособности лиц, страдающих психическими заболеваниями // Медицинское право. 2010. N 1.

Что же касается абсолютного и не подлежащего никаким ограничениям права на судебную защиту, являющегося одновременно гарантией всех остальных прав, то отказ в применении в настоящем деле статьи 52 Конституции Российской Федерации отнюдь не означал бы отказ от признания этого права, поскольку оно защищается, в первую очередь, иными конституционными нормами. В настоящей статье особое указание на доступ к правосудию призвано, по моему мнению, подчеркнуть тот факт, что государство гарантирует судебную защиту не только от всех иных лиц, но и от собственного репрессивного аппарата власти (в лице его органов власти и должностных лиц).

Имеющая же универсальное значение статья 45 Конституции Российской Федерации гласит, что государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется и что каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом, а статья 46 гарантирует каждому судебную защиту его прав, в том числе посредством обращения к межгосударственным органам юстиции. На основании этих же норм в законодательстве установлено и право на "компенсацию" пострадавшего от преступления в виде возмещения вреда лицом, ответственным за его причинение (гражданский иск в уголовном процессе). При этом отдельно в статьях 45 и 46 компенсация не выделена, поскольку соответствующее возмещение, полученное в рамках процессуального закона, подразумевается как одна из составляющих (один из способов) судебной защиты прав наряду с признанием права, restitutio in integrum и др. (в зависимости от характера нарушенного права), и не совпадает по смыслу с компенсацией согласно статье 52 Конституции Российской Федерации. Данные конституционные нормы в большей степени сопряжены с уголовно-процессуальным правом - для признания за лицом статуса потерпевшего ("жертвы") этому лицу необходимо доказать наличие у него этого статуса согласно национальному закону (или, например, согласно Европейской конвенции), а правонарушитель как таковой не может отсутствовать (он может, например, быть не установлен). По отношению к этим нормам общего характера, применимым в настоящем деле, норма статьи 52 Конституции Российской Федерации является специальной, несмотря на то, что в практике Конституционного Суда Российской Федерации она на сегодняшний день трактуется предельно широко (Определение от 28 июня 2012 года N 1258-О и ряд других решений).

Судья

Конституционного Суда

Российской Федерации

Г.А.ГАДЖИЕВ

Дата добавления: 2015-06-30