Ситуационные детерминанты культуры 280 2 страница

Cf/>wkmiiSti3/i и «наитш реализуя»

Главнейшей темой нашей книги является та роль, которую играет субъективная интерпретация (construal) как фактор, определяющий со­циальное поведение. Для того чтобы понимать, предсказывать и управлять социальным поведением, необходимо уметь понимать, предсказывать и управлять процессами, посредством которых индивид наделяет значени-

Предисловие 21

ем стимулы окружающей среды и свой собственный опыт. В книге мы рассматриваем следствия этого положения для исследования межличнос­тных различий. Предметом нашего рассмотрения стала также проблема ошибочной интерпретации и ошибочной атрибуции, возникающая из-за различий в объяснениях, которые дают разные люди происходящим со­бытиям, а также по причине неполного осознания самими людьми того, до какой степени их собственные интерпретации представляют собой ре­зультат активного и неизбежно тенденциозного психического процесса.

Если бы мы писали эту книгу сегодня, мы гораздо подробнее остано­вились бы на том, каким образом подобный «наивный реализм», т.е. до­пущение о простом, неопосредованном отношении между внешней ре­альностью и ее субъективным видением, способствует разжиганию меж­групповых конфликтов. События на Ближнем Востоке, в Боснии, на Кавказе и в Руанде со всей непреклонностью свидетельствуют о том, что каждая из сторон, вовлеченных в международные или межэтнические стол­кновения, пребывает в уверенности, что только она обладает «объектив­ным», т.е. соответствующим реальности, видением проблемы. Претензии, действия и их оправдания, приводимые противоположной стороной, объясняются корыстными намерениями или предвзятостью подхода и даже расцениваются как свидетельство присущей противнику непорядочности и бесчеловечности. Более того, протесты и попытки вмешательства со сто­роны третьих лиц отметаются из-за того, что они якобы основаны на ложных посылках, что служит дополнительным подтверждением того, что лишь «наша» сторона видит истину и вполне понимает создавшееся поло­жение, что лишь «мы» одни в состоянии оценить неразумность и веро­ломство противоположной стороны.

Если бы мы писали эту книгу сегодня, мы, конечно же, в главе, посвященной практическому применению методов социальной психоло­гии, отвели бы достойное место рассмотрению стратегий, позволяющих преодолевать подобные психические барьеры на пути успешного дости­жения договоренностей и разрешения конфликтов.

П0стсотЛийлир

За десятилетие, прошедшее с момента публикации нашей книги, мы стали свидетелями поистине исторических изменений во всем мире и осо­бенно в бывшем Советском Союзе. В 70-е и 80-е годы мы оба посещали Москву и Ленинград. Увиденное оказало глубокое воздействие на наши бесконечные дискуссии о коммунизме и капитализме, либерализме и консерватизме, о проблеме создания социальных, политических и эко­номических институтов, которые способствовали бы личному и коллек­тивному благополучию. Изменения в политической жизни Америки, бу­дучи менее значительными, породили тем не менее аналогичные дискус­сии, поскольку в настоящее время наше общество вынуждено бороться с проблемами расизма и растущего социального неравенства в постиндуст­риальном обществе.

22 Предисловие

В центре всех этих дискуссий вырисовываются две взаимосвязанные задачи. Одна из них состоит в том, чтобы изыскать пути оказания помощи нуждающимся или ущербным членам общества, избежав при этом неже­лательных последствий в виде зависимости, стигматизации и разрушения социальных процессов и институтов, которые могли бы оказывать подоб­ную помощь (либо помогать нуждающимся оказывать помощь самим себе) при отсутствии какого-либо вмешательства со стороны государства. Дру­гая задача связана с поиском политических методов, которые позволили бы экономике и обществу в целом соответствовать требованиям мирового хозяйства, не усугубляя при этом неравенства между «победителями» и «неудачниками» в рамках этого общества.

В главе 8 мы касаемся некоторых из вышеупомянутых проблем в ходе обсуждения социальных программ и динамики напряженных систем, столь часто служащих причиной непреднамеренных и неожиданных последствий. Если бы мы писали эту книгу сегодня, мы обсудили бы эти вопросы более подробно и тщательно. В частности, мы уделили бы больше внима­ния драматическим событиям в бывшем Советском Союзе, которые в момент ее публикации только начинали разворачиваться. Происходящие там перемены в социальном контексте повседневной жизни людей и их влияние на личность или «характер» человека невероятно глубоки. При этом нам никогда еще не доводилось быть свидетелями таких быстрых со­циальных изменений, происходящих в «напряженных системах», причи­ной которых послужило столь незначительная, на первый взгляд, пертурба­ция, происшедшая в расстановке противоборствующих сил, которые под­держивали до этого систему в относительно стабильном состоянии.

И в самом деле, еще не успели высохнуть чернила на английском издании нашей книги, как мы уже успели пожалеть о том, что не можем включить в нее анализ этих масштабных событий, произведенный с точ­ки зрения динамики напряженных систем. Предлагая книгу «Человек и ситуация» широкому кругу российских читателей, мы испытываем осо­бое удовлетворение от того, что она может внести свой вклад в осознание непреходящего значения основных положений социальной психологии для анализа наиболее сложных социальных феноменов, включая те, ко­торые имеют особую актуальность для понимания современной ситуации в России.

БЛАГОДАРНОСТИ

Мы завершаем эти вводные заметки выражением нашей признатель­ности людям, которые сделали все возможное для подготовки перевода нашей книги. В первую очередь мы благодарим нашего дорогого друга и коллегу Владимира Магуна. Его воодушевление, терпение, усилия и спо­собность к сотрудничеству помогли преодолеть многие, кажущиеся не­преодолимыми препятствия на пути «Человека и ситуации» к российско­му читателю.

Предисловие 23

Мы также очень признательны Марии Осориной, Александру Эткинду и Владимиру Трусову, общение с которыми сделало пребывание Ли Росса в Ленинграде в 1981 г. поистине незабываемым событием.

Мы глубоко благодарны нашему коллеге Евгению Емельянову. Имея большой исследовательский опыт, в последние годы он активно занима­ется прикладными исследованиями и консультированием. Его согласие принять участие в научном редактировании перевода нашей, по преиму­ществу теоретической книги дает нам основание надеяться, что она будет интересна и тем российским читателям, которые хотят применять соци­ально-психологические знания для решения практических задач в разных сферах социальной жизни.

Мы приносим искреннюю благодарность Фонду Сороса и издатель­ству «Аспект Пресс», оказавших решающее содействие в публикации на­шей книги в России.

И наконец, мы посвящаем русское издание книги «Человек и ситуа­ция» Льву Веккеру — человеку, олицетворяющему все лучшее, что харак­терно для российской психологической традиции, ярко продемонстриро­вавшему способность мудрого и достойного человека преодолевать вызо­вы, идущие со стороны самых неблагоприятных ситуаций.

Ли Росс

Ричард Нисбетт Июль, 1998

Вступительная статья

На протяжении многих десятилетий, в течение которых американс­кая психология находилась в плену ограниченной доктрины бихевиориз­ма, социальные психологи оставались в основном единственными перво­проходцами, рисковавшими выходить за пределы интеллектуально очер­ченных границ, открывая новые горизонты. Они продолжали уделять внимание личностному видению человека как актера жизненных драм, альтернативным интерпретациям реальности, присущим отдельным наб­людателям, отстаивая представления о тончайшем взаимодействии дина­мических сил как внутри культур, социальных ситуаций и индивидуаль­ных психик, так и между ними.

Благодаря этой позиции социальная психология долгие годы занима­ла подчиненное положение в иерархии психологических дисциплин. Од­нако в последнее время она прочно заняла центральное место в совре­менной психологии. Произошло это с утверждением в психологии когни-тивистского подхода, ставшего в последние годы знаменем ее основного направления. Социальная психология всегда была приютом для тех, кого волновали наиболее общие проблемы, раем для исследователей, стре­мившихся к пониманию человеческой природы во всей ее глубине и ши­роте. Она не была ни слишком скромна, чтобы не задаваться глобальны­ми вопросами, занимавшими социальных мыслителей на протяжении сто­летий, ни слишком ортодоксальна, чтобы не вторгаться в чуждые ей сферы, вооружившись новейшими методологиями, дававшими эмпирически обо­снованные ответы на наиболее животрепещущие вопросы нашего време­ни. Наконец, социальная психология стала в авангарде движения, стремя­щегося к расширению границ традиционной психологии, с тем чтобы она могла охватывать собою сферы, имеющие жизненно важное значение для решения реально стоящих перед нами проблем, — здравоохранение, эко­логию, образование, право, борьбу за мир и предотвращение конфликтов, равно как многие другие. Поистине, не было бы преувеличением сказать,

Вступительная статья 25

что в человеческой природе нет ничего, что было бы совсем уж чуждо интересу и вниманию со стороны социальной психологии.

От имени редакции серии «Социальная психология» издательства Мак-Гроу-Хилл я с удовольствием отмечаю фундаментальный вклад, сделан­ный исследователями, теоретиками и практиками в области социальной психологии в достижение более глубокого понимания условий человечес­кого существования. Авторами каждой из книг серии являются выдающие­ся психологи и преданные своему делу преподаватели, считающие своим долгом поделиться с коллегами, аспирантами и всерьез заинтересованны­ми студентами тем восхищением, с которым связана для них область их исследований. Серия будет охватывать широкий спектр тем, представляю­щих интерес для социальных психологов, позволяя преподавателям ис­пользовать любую из вышедших в рамках серии книг в качестве дополне­ния к основной учебной литературе или предоставляя им возможность (при наличии большего энтузиазма) составлять отдельные творческие курсы на базе целого ряда публикаций.

Флагманом этой серии книг, или первой ласточкой, является пред­лагаемая вашему вниманию подлинная драгоценность от Ли Росса и Ри­чарда Нисбетта. Книга «Человек и ситуация» содержит широкий обзор социально-психологической проблематики — необходимое чтение для тех, кто заявляет о своем интересе к социальному аспекту психологии. Значе­ние данной работы выходит за пределы даже очень широко очерченной области социальной психологии. Ее цель состоит в пробуждении вообра­жения всех, кому не чужда одна из основных человеческих забот: как с максимальной точностью предсказать человеческое поведение — наше соб­ственное и тех людей, которые нас окружают? Этот блестящий и глубо­кий анализ путей, ведущих к лучшему пониманию взаимодействия между людьми и жизненными ситуациями, обещает новые прорывы в планиро­вании эффективных социальных воздействий, способных расширить воз­можности человека и социума. Мне радостно при мысли, что и вы, читая эту книгу, сможете вскоре разделить это интеллектуальное удовольствие.

Филип Дэк. Зимбардо редактор серии

Предисловие

Несколько лет назад, когда нам обоим казалось, что мы проводим неимоверно много времени в попытках обосновать необходимость прави­тельственной поддержки социальной психологии, нам пришла в голову мысль о том, чтобы создать учебник, основанный на наших представле­ниях о предмете собственных исследований, а также о важнейших интел­лектуальных достижениях в нашей области знания. В сущности, речь как раз и шла о возможности построить наш текст таким образом, чтобы он по преимуществу охватывал эти достижения, а не содержательные обла­сти — такие, как агрессия, симпатия, предрассудки или такие традици­онные тематические разделы, как социальное восприятие, социальное влияние или межгрупповые отношения. Очень скоро мы поняли, с чем связались, и приуныли, когда нам удалось переговорить с некоторыми преуспевающими издателями и авторами, проникнувшись их благопри­обретенной мудростью относительно требований рынка к структуре тек­ста, широте охвата и уровню преподнесения материала.

Несмотря на это, мы продолжали размышлять над созданием совер­шенно особой книги по социальной психологии, образцом для которой, возможно, могла бы послужить классическая работа Соломона Эша (Solomon Asch, 952), иными словами, это должна была быть книга, пред­назначенная в равной степени и нашим коллегам, и нашим студентам, которая пришлась бы при этом по вкусу и широкому кругу читателей, желающих знать не только о том, что представляет собой социальная пси­хология, но и о том, почему эта наука столь важна для решения соци­альных, политических и интеллектуальных проблем современности. На­шему воображению рисовалась тоненькая книжка, имеющая крайне из­бирательную подборку тем, в которой, однако, концентрировалось бы внимание читателей на том, что имело, на наш взгляд, наиболее общее, определяющее и важное значение. Даже если бы для этого нам потребова­лось обойти молчанием некоторые проблемы, традиционно включаемые

Предисловие 27

в книги по социальной психологии, добавив вместо них некоторые дру­гие, кажущиеся нам критически важными и центральными, но отдавае­мые обычно на откуп теоретикам личности, социальным антропологам и социологам.

Примерно в это же время мы обдумывали два других, менее гранди­озных творческих проекта. В одной из задуманных работ мы должны были объяснить, какое отношение имеет наша дисциплина (а именно когни­тивная социальная психология, продолжающая традицию Курта Левина) к психологии личности, а также к проблеме согласованности и предска­зуемости поведения. Нас чрезвычайно занимало расхождение между обы­денными представлениями о прогностическом потенциале широко очер­ченных и устойчивых личностных черт (представлений, подтверждение которым каждый из нас, казалось бы, находит в своем повседневном опы­те) и холодными, бесстрастными статистическими результатами, полу­чаемыми в ходе контролируемых эмпирических исследований, из кото­рых следует, что кросс-ситуативная согласованность поведения является во многом иллюзией. Второй из задуманных нами проектов представлял собой попытку установить связь между лабораторной и прикладной тра­дициями в социальной психологии с целью дать объяснение факту их согласованности и преемственности, наличие которого мы усматривали уже в то время. Мы намеревались также обсудить лучшие, по нашему мне­нию, практические уроки, которые социальная психология могла бы пре­подать тем, кто, выражаясь языком Дональда Кэмпбелла (Donald Campbell, 1969), осуществляет «реформы в порядке эксперимента*. Мы хотели на­писать не только о впечатляющих и значительных прикладных достиже­ниях, но и о некоторых знаменитых «провалах», т.е. о задуманных с самы­ми лучшими намерениями социальных программах, которые не возыме­ли действия либо принесли результаты, гораздо менее впечатляющие, чем ожидалось или было обещано их поборниками. Мы надеялись проде­монстрировать, что успехи и неудачи применения социальной психоло­гии на практике в равной степени вносят свой вклад и, в сущности, по­могают осознать некоторые важнейшие уроки магистрального направле­ния теоретической и экспериментальной социальной психологии.

После нескольких лет непрекращающихся дискуссий нам стало ясно, что все обсуждаемые нами проекты тесно взаимосвязаны и могут быть объединены в рамках одной книги, адресованной всем серьезно изучаю­щим социальную психологию. Эта взаимосвязь становилась все яснее по мере того, как росла наша убежденность в том, что три стратегические идеи социальной психологии являются наиболее важными. Первая и наи­более основополагающая идея касается силы и не всегда очевидного ха­рактера влияния ситуации на поведение. В частности, то, что изменение параметров непосредственной социальной ситуации может оказываться важнее индивидуальных различий в личностных чертах и диспозициях, о которых большинство людей думает как о детерминантах социального по­ведения, было неоднократно продемонстрировано в ходе множества лабо­раторных и прикладных исследований.

28 Предисловие

Вторая идея служит уточнением и в определенном смысле ограничени­ем первой. Ее суть сводится к необходимости принятия во внимание субъек­тивной природы ситуационного влияния, т.е. выяснения того, до какой степени люди реагируют на свои собственные «определения» и «интерпре­тации» ситуаций, стимулирующих их поведение и создающих контекст.

Третья идея связана с понятиями «напряженные системы» и «квази­стационарное равновесие» «теории поля» К. Левина. Эти представления акцентируют внимание как на динамических процессах, сдерживающих изменения, так и на динамических последствиях самих изменений, кото­рые могут происходить как в рамках социальных систем, так и внутри когнитивной системы отдельного индивида. Давление в направлении из­менения какого-либо элемента или связи в системе наталкивается зачас­тую на противодействие со стороны гомеостатических процессов, проте­кающих внутри этой системы. Когда же изменение все-таки происходит, его результаты часто широко распространяются на всю систему в целом и, будучи «неочевидными» по характеру, продолжают сказываться до тех пор, пока вся система вновь не придет в равновесие.

Каждая из вышеупомянутых идей социальной психологии помогает нам понять, каким образом обыденные интуитивные представления о поведении могут приводить к заблуждениям, чреватым иногда серьезны­ми личностными и социальными издержками. Каждый из этих концепту­альных вкладов выделяет ряд детерминант социального поведения, кото­рые либо характерным образом недооцениваются, либо не берутся во внимание при интерпретации социальных ситуаций как участниками, так и наблюдателями последних. В соответствии с этим понимание трех упо­мянутых стратегических идей приобретает критическую важность при об­ращении к двум упоминавшимся ранее, более узким проектам, которые мы изначально намеревались реализовать. Используя эти идеи, мы выра­батываем новое, более тонкое понимание истоков реальной и иллюзор­ной согласованности социального поведения. Сквозь их призму мы мо­жем взглянуть на взаимосвязь между громкими триумфами «ситуациони-стских» лабораторных исследований и историей крупномасштабных программ социальных воздействий, приносивших зачастую разочаровы­вающие результаты.

Осознав, насколько все три долго вынашиваемых нами проекта взаи­мосвязаны, мы не могли более противиться искушению приступить к на­писанию книги. Работая над ней, мы были неожиданно вознаграждены, заново ощутив гордость за нашу науку. Мы ощущали все возраставшее ува­жение к Левину, Эшу и другим великим социальным психологам, принад­лежавшим к традициям ситуационизма, субъективизма и «теории поля». Мы также почувствовали себя более уверенно и в значительной мере утра­тили желание оправдываться за состояние нашей научной дисциплины.

Обозревая солидный том, появившийся в результате наших усилий, мы не можем не поведать читателю о некотором сожалении и даже об известном беспокойстве, возникающем у нас при этом. Построив пове-

Предисловие 29

ствование в значительной мере вокруг таких тем, как ситуационизм, субъективизм и динамика напряженных систем, мы были просто вынуж­дены оставить за его рамками либо осветить лишь обзорно огромное ко­личество достойных положительной оценки исследований. В частности, мы имеем в виду ряд вписавших много важных страниц в историю нашей науки классических исследований, посвященных таким темам, как атти-тюды и социальные отношения, а также несколько серий современных исследований по судебной психологии, психологии здоровья и бизнеса, демонстрирующих, что наша отрасль знания сохранила способность вно­сить ценный практический вклад в различные сферы человеческой дея­тельности. Мы также предполагали, что наши потенциальные читатели серьезно относятся к интеллектуальным проблемам и, в частности, они готовы исследовать сложные представления о соотношении личностных и ситуационных детерминант поведения, а также заинтересованы в увязы­вании уроков, преподносимых нашей дисциплиной, с важнейшими по­литическими, социальными и даже философскими вопросами. Но все-таки в настоящий момент преобладающим в нас чувством является удов­летворение оттого, что мы написали книгу, которую давно хотели иметь в своем распоряжении, чтобы рекомендовать ее серьезным и критичным студентам, обращающимся к нам с вопросом: «Так что же на самом деле мы должны были почерпнуть из курса социальной психологии?»

Итак, мы предлагаем вашему вниманию эту книгу как возможность ненадолго вернуться в «золотой век» нашей науки и одновременно как дань уважения нашим интеллектуальным предшественникам. Мы предла­гаем ее вниманию наших коллег (в особенности молодых) в качестве обо­дряющего примера, который помог бы им «расправить плечи и ощутить законную гордость за дело, которым они занимаются». Мы предлагаем ее вниманию наших коллег, занятых исследованиями в рамках психологии личности (а также наших коллег антропологов и социологов, постоянно твердящих (иногда обоснованно) об ограниченности нашего подхода) в качестве оливковой ветви мира и приглашения к более плодотворному интеллектуальному диалогу. Мы предлагаем ее также непсихологам в ка­честве краткого руководства к «двигателям и механизмам» нашего соци­ально-психологического цеха. И наконец, что не менее важно, мы пред­лагаем эту книгу всем вам как приглашение воздать должное великой традиции, восходящей к Курту Левину и видящей задачу фундаменталь­ной теории в первую очередь в анализе социально значимых феноменов реального мира, а в конечном счете — в осуществлении эффективных социальных преобразований.

Дата добавления: 2015-06-30