Влияние социокультурных предпосылок на формирование модального типа личности

Л.Б.Волынская

Процесс формирования личности и степень распро­страненности тех или иных установок, ценностных ори­ентации, личностных качеств в значительной мере зави­сят от господствующих в обществе социокультурных норм и стереотипов. В различных культурах наибольшее распространение получали разные характерные черты людей, способы реагирования на те или иные ситуации, модели поведения, которые со временем, с изменением социокультурных условий претерпевали трансформацию, заменялись другими. Поэтому наша личность отнюдь не столь самодостаточна и зависит не только от нашего внутреннего "Я", а наоборот, наше "Я" само во многом обусловлено особенностями культуры, в которой ему до­велось состояться. Разные культуры развивают в людях определенные качества, придают им наибольшее значе­ние, оставляя другие без внимания или подавляя их.

С практической точки зрения, для человека это важно понимать потому, что требования, предъявляемые к нему со стороны социокультурной среды, далеко м:; всегда являются идеальными, соответствуют его интере­сам, а в конечном итоге и интересам общества. Не слу­чайно в последнее время под социализацией все чаще понимают двусторонний процесс, при котором индивид, не только усваивая социокультурные нормы и модели по­ведения, но и сам влияя на свое окружение, создает хотя бы в своей микросреде, приемлемые для себя и для дру­гих способы взаимодействия. Только такого человека можно считать по-настоящему адаптированным, а вовсе не того, кто лишь стремится адаптироваться, соответст­вовать предъявляемым к нему требованиям. Такое стремление часто бывает излишним, невротическим и как

раз свидетельствует о неадаптированное™ индивида, поскольку на практике чем больше он к этому стремится, тем меньше это у него получается. По-настоящему адап­тированным можно считать того человек который не только усвоил нормы и правила поведения в обществе и в различных микросредах, но и может при отдельных ус­ловиях им противостоять, причем способен различать эти условия и находить нужную меру и способы противо­стояния.

Это необходимо по целому ряду причин и преж­де всего потому, что социокультурные нормы, представ­ления не всегда благоприятны для человека, для его раз­вития, для выявления всего лучшего, что в нем есть. Ино­гда прямое следование им приводит личность к краху всей жизни, отчаянию, полной дезадаптированное™. Кроме того, социокультурные требования, предъявляе­мые к индивиду на разных этапах его жизненного цикла, далеко не одинаковые. Однако заменить одни модели поведения другими или хотя бы осознать необходимость этого способны далеко не все. Причем чем лучше инди­вид был адаптирован на определенном этапе своей жиз­ни, чем эффективнее работали его модели поведения и способы взаимодействия с людьми, тем труднее ему от них отказываться. Именно поэтому все мы знаем случаи, когда дети, подававшие большие надежды, вырастая, становились весьма обыкновенными людьми. И наобо­рот, отпетые, казалось бы, хулиганы в некоторых случаях становятся творческими людьми и даже первооткрывате­лями.

От ребенка требуют послушания или, говоря другими словами, подчинения, умения "пристраиваться снизу". Если его поведение удовлетворяет этим требования, то за это он получает определенные награды. Награды эти могут быть как материальные, так и в виде похвалы, по­ощрения со стороны родителей, а также воспитателей и учителей, что позволяет ребенку занять более престиж­ное место в детском коллективе. Благополучие ребенка

во многом зависит от того, насколько хорошо ему удается соответствовать требованиям со стороны взрослых. Если он преуспел в этом, то такой тип поведения часто закре­пляется, и, может быть, даже и бессознательно, ребенок не хочет взрослеть. Это нежелание или боязнь взрослеть может сохраняться и в юношеском возрасте, когда жизнь настоятельно требует вступления в новую фазу, осуще­ствления выбора.

Переход от зависимости детства к зависимости и от­ветственности взрослости имеет две стороны. Зависи­мость тяжела, унизительна, а ответственность страшна. Но некоторые молодые люди, привыкшие к зависимости, вполне примирились с ней и готовы терпеть ее и дальше, лишь бы не брать на себя ответственность. Возможно, их зависимость в детстве не была особенно обременитель­ной, или просто они к ней хорошо приспособились. Таким образом формируются инфантильные люди, стремящие­ся сохранить вечное детство, не способные вступить во взрослую жизнь, а тем более найти в ней свое место. От­части это подкрепляется романтическим ореолом детст­ва, принятым в нашей культуре и отраженным в творче­стве большинства известных писателей. Такое востор­женное отношение к детству для многих молодых людей является барьером даже к осознанию ими своей инфан­тильности, а уж тем более к преодолению ее.

К.Г.Юнг считал проблему застревания на детской ступени сознания универсальной. Он писал о внутреннем сопротивлении действующим вокруг нас силам, которые пытаются вовлечь нас в мир. В этом, по его мнению, про­является инертность не только сознания, но и всей мате­рии. Сознание каждой предыдущей фазы уже и эгоистич­нее, чем сознание новой, следующей фазы, в которой индивид поставлен перед необходимостью понимать и принимать то, что является для него чуждым и непонят­ным. Поэтому сделать прорыв в новое нелегко, а воз­можность застрять на каждой фазе развития чрезвычай­но велика. Многие молодые люди, особенно девушки, ос-

таются на стадии морали повиновения. В дальнейшем часть их жизненных проблем объясняется именно этим, хотя им самим это бывает обычно трудно осознать.

Сложности перехода в стадию самостоятельности у девушек, связанные со стремлением закрепиться в пре­дыдущей фазе, а, возможно и консервативностью жен­ской природы, усиливаются социокультурными установ­ками, господствующими в нашем мужском мире. Для женщин устанавливаются не только всевозможные внешние ограничения, но и с помощью распространенных социокультурных стереотипов в них формируется опре­деленное отношение к самим себе, критерии самооценки, невыгодные для них. Нормы женского самосознания и поведения, будучи полностью усвоенными, делают жен­щину дезадаптированной в жизни и в конечном счете приносят вред не только самим женщинам, но и мужчи­нам и обществу в целом.

Прямо или косвенно, в девушках воспитывается за­висимость от мужчин. Хотя такой социокультурный сте­реотип достался нам от прошлого и в настоящее время часто смягчен, все же полностью он еще не преодолен. По данным социологических опросов советского периода, родители связывали будущее счастье своих дочерей в гораздо большей степени с удачным замужеством, чем с творчеством или карьерой - так считали 80% опрошен­ных. Сейчас этот процент снизился, но все равно более половины родителей придерживаются такого мнения.

Такое социокультурное давление на девушку, при­зывающее ее ориентироваться главным образом на се­мью, в большинстве случаев делает ее неадаптирован­ной в жизни и приносит много страданий. Ведь если она терпит неудачу в этой сфере жизни, даже не по своей ви­не, то в глазах большинства окружающих она становится неудачницей и вызывает чувство превосходства или жа­лости. Социокультурные стереотипы побуждают женщину принимать на себя ответственность за успех или неуспех во взаимоотношениях с мужчиной. В случае неуспеха

женская психика, основанная на этих стереотипах, полу­чает встряску. На глубоком уровне женщина чувствует, что потерпела провал в выполнении наиболее важной задачи своей жизни. Такой взгляд на себя так глубоко внедрен в ее сознание условиями социализации, что мно­гие испытывают склонность винить во всем себя незави­симо от того, виноваты они на самом деле или нет. Не­правильно понимаемая поговорка о том, что человек сам кузнец своего счастья, приводит к тому, что чувствуя себя несчастной, женщина обвиняет в этом себя, хотя и не знает, в чем именно заключается ее вина. Неблагоприят­ное для нее поведение со стороны мужа или любимого человека женщина объясняет своей женской несостоя­тельностью, не понимая, однако, природы этой несостоя­тельности и возможностей своего влияния на ситуацию. Таким образом, ее активность ограничивается изнутри, так как она не видит направлений или путей ее проявле­ния, а преобладающим душевным состоянием становит­ся состояние фрустрации. Столь широко распространен­ная женская склонность к самообвинениям является да­леко не только личной проблемой, но и социокультурной.

При формировании каких-либо групп резко различа­ются мужской и женский тип поведения. Влияние от цен­тра группы к периферии в большинстве случаев бывает мужским. Женщины, как правило, становятся проводни­ками мужских воздействий, исполняют роль распростра­нителей чужих идей. В тех случаях, когда женщина стре­мится к позиции лидера, она встречает противодействие, осуждение, ее поведение интерпретируется как "неженское". Таким образом, ее самореализация требует умения интерпретировать свое поведение и обстоятель­ства не всегда с точки зрения общественного мнения и противостоять давлению извне.

Теперь несколько слов в подтверждение тому, что усвоение некоторых традиционных норм женского пове­дения неблагоприятно для женщины, делает ее неадап­тированной в реальной жизни. По данным ряда психоло-

гов, в каждом индивиде независимо от пола присутству­ют качества как типично "маскулинные", так и "фемининные". На их пересечении можно выделить 4 психологических типа: маскулинный - высокие показатели по М и низкие по Ф; фемининный - наоборот, высокие по Ф и низкие по М; андрогинный - высокие показатели как по М, так и по Ф; и психологически недифференцирован­ный тип (невыраженный) - низкие показатели по обеим шкалам. Психологи задались вопросом, есть ли влияние полоролевой ориентации на адаптированность индивида, как связана эта ориентация с субъективным чувством и объективными показателями благополучия в жизни. По данным И.Кона, до проведения эксперимента у психоло­гов не было единодушия по этому вопросу - они выдви­нули три различных гипотезы. По первой гипотезе, соот­ветствующей традиционной точке зрения, наиболее бла­гополучными должны быть люди, качества которых в наибольшей степени совпадают с их половой принадлеж­ностью. Согласно второй гипотезе, наибольшее благопо­лучие для обоих полов обеспечивает андрогиния, т.е. вы­сокие показатели и по М, и по Ф (многосторонние лично­сти). По третьему варианту лучше всего адаптированы в жизни мужчины и женщины с высоким показателем по М. Эти гипотезы были проверены в трех отдельных иссле­дованиях. В результате было выявлено, что наиболее благополучными и не склонными к депрессии оказались мужчины и женщины с высокой степенью маскулинности. Определенное подтверждение нашла и андрогинная вер­сия, но полностью ложной оказалась гипотеза "соответствия".

Последнее обстоятельство можно объяснить тем, что женщины с развитыми фемининными качествами ожидают от мужчин того, что в принципе могли бы сде­лать сами. Они как бы играют в игру "спаси меня", "сделай за меня", развивают в себе пассивность и беспо­мощность. Такие "игры" отчасти связаны с их личностны­ми качествами, но в определенной степени находят под-

крепление и в социокультурных нормах, в идее женской пассивности. Следуя такому социокультурному стереоти­пу, женщины оказываются неудовлетворенными и раз­очарованными, а их лучшие качества не получают разви­тия. В таком состоянии женщина становится в конце кон­цов неинтересной для мужчины, вызывает у него разоча­рование, т.е. развитие в женщине традиционно феминин­ных качеств оказывается вредным для обоих полов. Та­кой социокультурный стереотип, пришедший к нам из патриархального мира, скорее всего, связан с идеализи­рованным представлением о мужчине, с преувеличением его силы, а следовательно, далек от реальности и потому не только не срабатывает, но и приносит много вреда.

Негативные социокультурные стереотипы задаются нам и в отношении возраста. В разных культурах и в раз­ные периоды истории был свой привилегированный воз­раст. В первобытном обществе и на ранних ступенях ци­вилизации наибольшим почетом пользовался зрелый че­ловек. В Древней Греции было введено даже такое поня­тие, как акмэ - период расцвета (30 с небольшим лет). Но и старик в Древней Греции был достаточно уважаемой фигурой. Если в первобытные времена старики часто воспринимались как балласт вследствие своей неспо­собности к охоте или тяжелой физической работе и скуд­ности пищевых ресурсов, то в Древней Греции, а тем б° лее в Риме старость стала ассоциироваться не только с физической слабостью, но и с наколенным опытом, с мудростью. В этих условиях старики могли успешно вы­полнять функции управления и воспитания подрастающе­го поколения.

Начиная с XIX в. в обществе возрождается интерес к старости. Это связано и с возрастанием доли стариков вследствие увеличения продолжительности жизни, и с экономическими причинами: современное производство требует знаний и опыта, и с медицинскими: появление новых болезней, которые развиваются преимущественно у пожилых людей, и поиски их преодоления. Тем не менее, полной реабилитации старости все равно не про­изошло. В последние столетия наиболее ценимыми, да­же, можно сказать, престижными стали ранние периоды жизни человека. В XVII в. самым ценным периодом счи­талась молодость, в XIX - детство, в XX - юность. XX в. можно было бы называть веком молодых. Частично это связано с тем, что этот возраст сейчас берет свой ре­ванш, так как раньше ни отрочеству, ни юности не уделя­лось большого внимания. В восприятии возраста людьми прошлых эпох они растворялись в детстве и молодости.

Таким образом, мы видим, что привилегированный возраст не является величиной постоянной. Зрелость -наиболее почитаемый период в первобытном обществе и в древних культурах, старость - в некоторых странах Вос­тока, ранние периоды жизни - 3-4 последних века. Такая социокультурная акцентуация различных возрастных пе­риодов жизни часто отражается и на отдельном челове­ке. Многие люди недовольны своим возрастом, поскольку он не относится к наиболее престижному в данное время. Те люди, которые поддаются массовым представлениям о ценности того или иного возраста и смотрят на себя с этих позиций, являются излишне послушными, оказыва­ются в невыгодном положении. Особенно болезненно это проявляется, когда наиболее ценимым возрастом явля­ется первая половина жизни (детство, юность, моло­дость), а человек уже перешел этот возрастной рубеж, и ему больше нечего ждать. Если он не может противосто­ять давлению общественного мнения, выработать для себя свои собственные смыслы, то вторая половина его жизни будет протекать неблагоприятно для него. Здесь мы сталкиваемся с необходимостью умения не подчи­няться мнению других, не всегда смотреть на себя их глазами. И те люди, которые умеют это сделать, оказы­ваются более адаптированными к жизни. Американский геронтолог Б.Ньюггартен говорит о проявлении в амери­канском обществе нового типа социального противоречия - так называемого "возрастизма", названного так по ана-

логии с расизмом и сексизмом. В данном случае мы име­ем дело с явлением, когда со стороны других людей и со­циокультурной ситуации в целом оказывается негативное воздействие на индивида, внушение ему неадаптирован­ных представлений о себе самом. Уже простое понима­ние этого факта позволяет отдельному человеку занять более правильную позицию в жизни.

Наше общество связывает свои ожидания в основ­ном с молодыми, рассматривая людей даже среднего возраста как отработанный материал (по крайней мере, наполовину отработанный), а тем более это относится к людям старших возрастов. Такой подход не только не гу­манен, не этичен, но даже и не выгоден с чисто экономи­ческой точки зрения. Если же человек на своем личном уровне согласится с этими установками, примет их и бу­дет смотреть на себя с этих позиций, то ему действи­тельно будет нечего ждать от жизни, и он принесет много вреда и себе и другим. Многие люди при вступлении во вторую половину жизни ощущают бессилие, разочаро­ванность. Известно, что творческие работники, особенно связанные с искусством, при приближении к 40 годам не­естественно часто умирают.

Статистика свидетельствует об увеличении числа депрессий у людей в возрасте 40 лет в культурах, подоб­ных нашей. Не все в состоянии осмыслить себя в новом качестве, не цепляться за прошлое, найти для себя при­емлемую роль в настоящем и будущем. Набор социаль­ных и культурных возможностей становится все меньше, общество не протягивает руку помощи стареющему че­ловеку, предоставляя ему один на один справляться с психологически сложными ситуациями, часть из которых само же и создает для него.

Медвежью услугу оказывают и работы некоторых психологов. Так, например, швейцарский психолог Э.Клапаред отмечал, что зрелый возраст равносилен ос­тановке в развитии, "окаменению". Это есть последова­тельный вывод из представления о взрослости и зрело-

сти как цели развития личности. С наступлением этого этапа, по мнению многих психологов, развитие прекраща­ется, заменяется простым изменением отдельных психо­логических характеристик (в частности, так считал В.Джеймс). Такой же позиции придерживался и Комитет по развитию человека при Чикагском университете, в ра­ботах которого выдвинуто понятие "задача развития". Но по отношению к зрелой личности "задача развития" никак не сформулирована.

То, что у человека во второй половине жизни утра­чивается чувство новизны, появляется боязнь отстать от жизни, вполне естественно и закономерно. Возникают и временное сомнение в своих силах, неуверенность, по­давленность, причины которых осознаются не сразу. Но многое зависит от того, как эти психические состояния интерпретирует сам человек. Если он скажет себе, что его возможности исчерпаны, то, скорее всего, это так и будет, этим он подпишет себе приговор. Но если он су­меет переосмыслить жизненные цели, внести коррективы в свое привычное существование, выработать новый об­раз собственного "Я", произойдет нечто вроде "терапии смыслом жизни". Ценности, которые после 40 лет чело­век должен найти заново, это ценности экзистенции, су­ществования, что означает не только ее признание, но и ощущение этой ценности в себе, реализацию ее на прак­тике в личном существовании.

Наша культура не особенно способствует развитию личности, в первую очередь поощряя результат, а не личность; личность же чаще всего рассматривается как дополнение. Но часто без этого "дополнения", без опре­деленных личностных качеств невозможно достигнуть и результата, т.е. люди, ориентированные только на ре­зультат, именно в силу такой ориентации как раз и не мо­гут его достигнуть. Социальный статус человека в нашей культуре в основном зависит от его достижений (или дос­тижений его предков) богатства, власти положения в об­ществе и т.д. Считается, что лучше иметь атрибуты

престижа, чем не иметь их, часто даже независимо от то­го, какими путями они и были достигнуты - ведь "победителей не судят". Отношение людей друг к другу: восхищение, зависть, пренебрежение - во многом связа­но с этими успехами или их отсутствием. Отсюда стрем­ление большинства добиться этого во что бы то ни стало, и страшное отчаяние, ощущение краха жизни при невоз­можности достигнуть этого. Другими словами, в людях формируются нереалистичные желания, которые имеют отнюдь не только личную, но и социокультурную обу­словленность. Но ресурсы в обществе ограничены, и за­ранее понятно, что большинству не удается исполнять престижную роль. Однако на обойденных судьбою смот­рят с презрением, ими никто не интересуется, и практи­чески нет рекомендации, как справиться с неудачами, как вести себя в ситуации поражения. А ведь неумение справляться с неудачами способствует превращению этих неудач из временных в постоянные.

Кроме того, чрезмерная ориентация на результат об­крадывает жизнь в том смысле, что повышает ценность одних моментов, обесценивая другие, как будто большая часть жизни не является самоценной, а служит только прелюдией к достижениям. Еще Гете обращал внимание на то, что человек идет не только для того, чтобы дойти,

НО И ДЛЯ ТОГО, ЧТОбЫ ЖИТЬ В ПуТИ. НО В НаШИХ УСЛОВИЯХ "с1-

кие люди являются редкостью, поскольку, если им удает­ся воспринимать жизнь таким образом, то не благодаря нашим социокультурным установкам, а вопреки им. Такая ориентация не способствует тому, чтобы человек стано­вился более счастливым. И поэтому мы видим так много несчастных людей вокруг нас. По мере развития челове­ческого общества не наблюдается увеличение человече­ского счастья.

Таким образом, ни общество в целом, ни отдельный микроколлектив, семья не ориентируют человека опти­мальным образом в водовороте жизни. Особенно болез­ненно это проявляется в сложных ситуациях, при неуда-

чах. Негативные социокультурные стереотипы интерна-лизованные индивидом, создают в нем самом собствен­ного внутреннего врага. Поскольку обычно все это плохо осознается, то бороться с этим врагом весьма затрудни­тельно. Осознание и усвоение из культуры только того, что является целесообразным, требует большого муже­ства и гибкости, и редко кому удается. Поэтому сложно­сти во взаимоотношениях с самим собой, взгляд на себя с точки зрения внешних социокультурных критериев яв­ляется уделом большинства людей в нашей культуре. Неустойчивая самооценка, зависящая от меняющихся обстоятельств, делает жизнь мучительной, затрудняет взаимоотношения с другими людьми, Поэтому модаль­ный тип личности, формируемый в нашей культуре, нель­зя считать ни нравственным, ни счастливым. Тем не ме­нее при достаточной настойчивости многие негативные установки могут быть трансформированы на индивиду­альном уровне.

ЛИТЕРАТУРА

1. Кон И.О. Введение в сексологию.-М., 1989.

2. Толстых А.В. Возрасты жизни.- М.,1988.

3. Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени.-
М.,1994.

Дата добавления: 2015-06-30