Валентин

Гретхен

Лизхен

Гретхен

Лизхен

Гретхен

Лизхен

Гретхен

Лизхен

Гретхен

Лизхен

Гретхен

Лизхен

Гретхен

Лизхен

Ты новости слыхала о Варваре?

Нет. Редко вижу я кого в глаза.

Сивилла рассказала на базаре.

Ну, доигралась эта егоза!

А гонор был какой у этой твари!

Да что с ней?

Нос заткни, тяжелый дух!

Две жизни в ней, и ест и пьет за двух.

Ах!

Поделом! Открылось в эти числа.

А как она на парне висла!

Припомни танцы, и гульбу,

И громкую их похвальбу.

Вертелась с ним неосторожно

В саду, в распивочной, в пирожной,

Себя считала краше всех,

Воображала, что не грех

Подарки брать от бедокура,

С ним разводила шуры-муры.

Забаловался молодец.

Вот и девичеству конец.

Жаль бедную!

Жалеешь ты?

А безотлучно день за прялкой

Просиживать до темноты

Нам не было с тобою жалко?

Тем временем она тайком

Ходила к своему миленку,

Тоски не ведала с дружком.

Теперь за это ветрогонка

Отведает епитимьи:

Наденет девка власяницу

За эти подвиги свои.^[57]

Он должен был на ней жениться.

Найди такого дурака!

Напутал, да и дал стречка.

И то: не клином свет сошелся!

Он плохо с нею обошелся.

Брак не спасет от срамоты:

На свадьбе парни ей цветы

Сорвут со свадебной фаты,

А девки перед дверью дома

Насыплют отрубей с соломой.^[58]

(Уходит.)

Гретхен (возвращаясь домой)

Как смело хмурила я брови,

Как предавалась я злословью,

Как я строга была, когда

Случалась с девушкой беда!

Как из избы тогда надменно

Чужой я выносила сор!

Как не жалела слов, позор

Изобличая откровенно!

И вдруг какая перемена!

Сама не лучше я сестер.

Куда я скроюсь с этих пор?

Куда я сделанное дену?

Но то, что сердце завлекло,

Так сильно было и светло!

На городском валу ^[59]

В углублении крепостной стены изваяние скорбящей божией матери, перед нею цветы в кувшинах. Гретхен ставит свои цветы к прочим.

К молящей

Свой лик скорбящий

Склони в неизреченной доброте,

С кручиной

Смотря на сына,

Простертого в мученьях на кресте,

И очи

Возведши

За помощию отчей в вышине!

Кто знает,

Как тают

По капле силы у меня внутри?

Лишь пред тобой я вся как на ладони.

О, пожалей меня и благосклонней

На муку и беду мою воззри!

Где шумно, людно,

Дышать мне трудно,

Поднять глаза на посторонних срам,

А дома волю

Слезам от боли

Даю, и сердце рвется пополам.

Я эти цветики в букете

Слезами облила,

Когда сегодня на рассвете

Их для тебя рвала.

Меня застало солнце в спальной

Давным-давно без сна.

Я думою своей печальной

Была пробуждена.

Спаси меня от мук позора,

Лицо ко мне склоня!

Единая моя опора,

Услышь, услышь меня!

Ночь. Улица перед домом Гретхен ^[60]

Валентин, солдат, брат Гретхен.

Зайду, бывало, пить в подвал

И слышу, как иной бахвал

Расписывает наобум

Свою властительницу дум.

И девушки на свете нет

Красивей, чем его предмет.

Я тихо сяду, как вошел,

И локти положу на стол,

И бороды курчавлю край,

Пока болтает краснобай.

Потом стакан свой подыму

И говорю в ответ ему:

«Кому какая по нутру, –

Я выпью за свою сестру.

Какую девушку в стране

Поставишь с Гретхен наравне?»

И прекращается вранье,

Все чокаются за нее,

Смолкают разом хвастуны

И видят, что посрамлены.

Теперь все по-другому здесь,

Хоть на стену от злобы лезь!

Терпеть, чтоб каждое дрянцо

Могло бросать тебе в лицо

Намеки, колкости, кивки,

Двусмысленности и смешки!

А чем мерзавцев этих мне

На месте припереть к стене,

Когда их сплетни не навет

И в их словах обмана нет?

Что за канальи там вдвоем

Подкрадываются тайком?

Поди любезник сестрин тут?

Они живыми не уйдут.

Входят Фауст и Мефистофель.

Дата добавления: 2015-06-30