Разговор епископа римского Либерия и царя Констанция

Царь Констанций сказал: "Предполагая в тебе христианина и епископа нашего города, мы заблагорассудили призвать тебя и убедить, чтобы ты отрекся от общения в нелепом безумии с нечестивым Афанасием. Вся вселенная признала это за благо и соборным определением присудила считать Афанасия чуждым церковного общения". Но епископ Либерий отвечал: "Царь! Церковные суждения должны совершаться с самою строгою разборчивостью. Поэтому, если угодно твоему благочестию, повели нарядить суд - и когда Афанасий окажется достойным осуждения, то пусть будет произнесен против него приговор по церковному порядку, иначе как произнести приговор человеку, которого мы не судили?" Царь Констанций сказал: "Вся вселенная осудила его нечестие, только он издавна выигрывает время". Но епископ Либерий отвечал: "Лица, подписавшие его осуждение, не были очевидцами его преступлений, но подписали этот приговор, увлекаясь то честию от тебя, то страхом, то опасением испытать гнев твой". Царь: "Как это?" "Так что славы Божией не любя и предпочитая ей твои дары, они без суда осудили человека, которого не видели и в лицо. Это не по-христиански". Царь: "Но он был лично судим на Тирском соборе, где осудили его все епископы вселенной". Либерий: "Никогда не был он судим лично, осудить его дерзнули несколько собравшихся тогда епископов, и осудили в то время, когда он уже удалился из судилища, - то был суд беззаконный". Тут евнух Евсевий сказал: "Однако ж на Тирском соборе он объявлен чуждым вселенской веры". Но Либерий продолжал: "Из числа бывших в то время судей пять только человек ездили в Мареотиду, быв посланы туда для собрания свидетельств против обвиненного. Из этих посланных двое потом умерли, именно Феогнис и Феодор, а прочие трое, то есть Марис, Валент и Урзакий, живы и доныне. На всех сих послов, за это самое дело, в Сардике произнесен приговор; но осужденные подали потом собору прошение, прося прощения в том, что показания против Афанасия взяты были ими в Мареотиде по злонамеренности только от одной стороны. Некоторые донесения их мы и теперь имеем под руками. С кем же надобно согласиться и прийти в общение, царь? С теми ли, которые прежде осудили Афанасия, а потом просили в этом прощения, или с теми[4], которые впоследствии произнесли приговор им самим?" Тогда епископ Эпиктет сказал: "Царь! Либерий спорит теперь не для защиты веры или определений церковного суда, а для того, чтобы похвастаться пред римскими сенаторами, что он царя переспорил". Поэтому царь сказал Либерию: "Да что ты за важное лицо в государстве, что один поддерживаешь сторону нечестивого человека и разрушаешь спокойствие вселенной, даже целого мира?" Либерий: "Слово веры не бессильнее от того, что я защищаю его один. И в древности только три человека воспротивились повелению (Навуходоносора)". Тут евнух Евсевий сказал: "Ты царя нашего сделал Навуходоносором?" Но Либерий отвечал: "Отнюдь нет. Но беззаконно было бы осудить человека так, без рассмотрения его дела. Я считаю нужным прежде всего собрать вселенскую подпись, которой бы утверждалась изложенная в Никее вера, чтобы, через это возвратив из заточения братьев наших и восстановив их на принадлежащих им кафедрах, а потом рассмотрев, окажутся ли согласными с апостольскою верою люди, производящие ныне в церквах столько смятений, тогда уже собраться всем в Александрию, где лично будут присутстовать и обвиняемый, и обвинители, и защитники той и другой стороны, и там, рассмотрев все дело, произнести единогласное решение". Но епископ Эпиктет сказал: "Не достанет общественных подвод для такого множества епископских поездок". Либерий: "Для решения церковных дел нет нужды в общественных подводах. Каждая церковь имеет собственные средства для доставления своего епископа к берегам моря". Царь: "Но сделанного определения переменить уже нельзя. Приговор большинства епископов должен иметь свою силу. Ты один только стоишь за дружбу того нечестивца". Но Либерий сказал: "Государь! Мы никогда не слыхивали, чтобы судья обвинял подсудимого в нечестии, не видя его пред собою; через это он высказывал бы личную свою вражду к нему". Царь: "Он обидел всех вообще, но никого не обидел столько, как меня. Не довольствуясь несчастною смертию старшего моего брата, он не переставал возбуждать к вражде против меня блаженной памяти Константа и успел бы в этом, если бы особенной кротостию мы не удержали от неприязненных намерений и того, кто возбуждал к вражде, и того, кто был возбуждаем. Для меня не может быть столь великого подвига, хотя бы даже я победил Магненция и Сильвана, каким подвигом было бы отторжение этого злодея от дел церковных". Либерий: "Личной вражды, Государь, не выражай через епископов. Руки духовных должны быть приготовляемы для освящения. Посему, если тебе угодно, повели вызвать епископов из заточения и возвратить им их места, - и когда окажется, что они единодушны с тем, кто ныне защищает православную, изложенную в Никее веру, тогда пусть, собравшись вместе, они же и позаботятся об умирении мира, чтобы через это устранилась мысль о наказании человека невинного". Царь: "Вот в чем дело: если ты согласишься иметь общение с церквами, я хочу обратно послать тебя в Рим. Итак, согласись на мир, подпишись и возвращайся в Рим". Либерий: "Я уже простился с римскими братьями; церковные законы дороже пребывания в Риме". Царь: "Но тебе дается три дня сроку на размышление. Если хочешь, подпишись и возвращайся в Рим, а когда не хочешь, подумай, в каком другом месте хотел бы ты жить". Либерии: "Срок трехдневный или трехмесячный - все равно не переменит моего убеждения. Так посылай меня, куда хочешь". Спустя два дня царь снова призывал Либерия, но, видя, что мысли его те же, объявил ему ссылку в Бероэ фракийскую. Когда Либерий вышел, царь послал ему пятьдесят олокотинов на издержки. Но последний сказал принесшему их: ступай и возврати это царю; ему нужно давать жалованье своим воинам. То же присылала ему и царица; но он опять сказал: отдай царю; это нужно ему на содержание войска. Если же царь сам не имеет нужды, то пусть отдаст их Авксентию и Эпиктету, которые нуждаются в этом. Так как от них Либерий не принял денег, то евнух Евсевий принес их ему от себя; но епископ сказал: "Ты опустошил церкви вселенной и теперь мне, как осужденному, подаешь милостыню! Пойди, сделайся наперед христианином". Ничего не приняв, он через три дня был сослан.

Глава 17

Дата добавления: 2015-06-30