Булгаков

Бруно не верил в бессмертие души и призывал к героическому энтузиазму, самоотверженности ради высокой цели на земле. В оценке нравственного поведения он стоит на позициях стоицизма и полагает, что достойное поведение состоит в том, чтобы освободиться от физических страстей, не чувствовать мучений.

Бруно

В своей книге Боэций наставляет читателя, чтобы он уклонялся от зла, свое сердце устремлял к добродетели, а ум - к истине.

Джордано Бруно (1548-1600) - итальянский философ, во взглядах которого философская мысль эпохи Возрождения нашла свое полное выражение. Родился в небольшом городке Нола вблизи Неаполя. В 17 лет вступил в орден доминиканцев, где ему дали монашеское имя Джордано. Уже тогда он проявил свои сомнения в некоторых религиозных догматах, что вызвало преследование со стороны религиозных властей. Бруно был вынужден бежать в Женеву. Затем жил в Париже и Лондоне. Уже в это время он написал и опубликовал свои первые произведения: "О тенях идей" "Пир на пепле", "О причинах, начале и едином", "Изгнание торжествующего зверя", "О героическом энтузиазме" и др., в которых излагает свои основные взгляды по вопросам онтологии, теории познания и этики.

Его лекции и выступления на диспутах против схоластических положений и религиозных канонов вызвали враждебное отношение среди философов-схоластов и богословов, что заставило его переехать из Англии во Францию, а затем в Германию. Он странствовал из города в город, читая лекции в различных университетах. В Германии публикует свои следующие философские сочинения: "О монаде, числе и фигуре", "О безмерном и неисчислимых", "О тройном наименьшем и мере".

Бруно возвращается на родину в Италию и поселяется в Венеции. Вскоре он был обвинен в ереси и заключен в тюрьму (1592). В 1600 г. состоялся суд инквизиции, приговоривший Бруно, не отрекшегося от своих воззрений, к сожжению на костре; что и произошло на Поле цветов в Риме.

Отличительной чертой философских взглядов Бруно являлся его пантеизм. Он "расссматривал окружающий нас мир как единый, в котором материя и форма слиты вместе. Вселенная, по Бруно, едина, бесконечна и неподвижна. В ней происходят постоянные изменения и движения, но в целом она не двигается, ибо наполняет все вокруг нас. Вселенная представляет собой совпадение Бога и природы, материи и формы, единства и множественности. Идея Единого пронизывает все основные положения философии Бруно. Единое для Бруно - это одновременно сущность бытия и форма его существования. Единое - это такая категория, которая, по Бруно, объясняет все в мире - и его изменчивость, и его постоянство. Все противоречия и противоположности объяснимы тем, что Вселенная едина. Бруно писал: "И так как все формы находятся в нем (Едином), то, следовательно, к нему приложимы все определения и благодаря этому противоречащие суждения оказываются истинными" [Диалоги. М., 1949. С. 282].

Бруно подчеркивает, что во Вселенной духовная и телесная субстанции имеют одно бытие, один корень. Материю Бруно рассматривает как то начало, которое "производит формы из своего лона. Материя должна быть названа божественной вещью и наилучшей родительницей, породительницей и матерью естественных вещей, а также всей природы и субстанции" [Там же. С. 267]. Материя обладает, тем самым, свойством божественности" она "свидетельствует о себе, что представляет собой богиню (подобие Бога), ибо она - беспричинная причина". Этим Бруно отвергал идею творения и обусловленности природы Богом как внешнего источника ее существования. Таким образом, Бруно стоял на позициях радикального пантеизма.

Материю Бруно рассматривал как состоящую из атомов, следуя в этом отношении за античными атомистами. Все в природе, согласно Бруно, состоит из неделимых частиц, атомов, которые определяют единство всех вещей. Атомистическое понимание природы Бруно формулирует в виде концепции минимума: в мире не существует ничего, кроме минимума, который определяет все в мире, весь максимум. В минимуме заключена вся сила, а потому он представляет собой максимум вещей. Минимум определяет максимум подобно тому, как в способности одной искры содержится возможность всего огня. Абсолютный минимум во Вселенной - это атом, в математике - точка, в сфере метафизики - монада. Минимум или монада образуют все то, что определяют максимум и целое. В монаде отражаются все свойства природы.

Здесь Бруно стоит на позициях диалектического совпадения противоположностей. "Кто хочет познать наибольшие тайны природы, -пишет он, - пусть рассматривает и наблюдает минимумы и максимумы противоречий и противоположностей" [Там же. С. 291]. В своей диалектике Бруно идет вслед за Николаем Кузанским, но распространяет эту диалектику на всю природу.

Согласно Бруно, вся Вселенная одушевлена, ей присуще внутреннее жизненное начало, которое он называет "мировой душой": "Сколь бы незначительной и малейшей ни была вещь, она имеет в себе часть духовной субстанции, каковая, если находит субъект, стремится стать растением, стать животным и получить члены любого тела, каковое обычно называется одушевленным" [Там же. С. 211]. Всеобщей одушевленностью Бруно объяснял причины движения в природе, которая обладает свойством самодвижения. Признавая всю природу одушевленной, Бруно тем самым занимал позиции гилозоизма, который в то время, в условиях господства схоластики и теологии, играл прогрессивную роль, так как признавал человека частью природы.

Бруно разрабатывал вопросы космологии, опираясь на гелиоцентрическую теорию Коперника, но шел дальше Коперника, так как делал более радикальные выводы из его открытия. Он утверждал, что Вселенная бесконечна, что вокруг нас существует только одна Вселенная и в ней присутствует бесчисленное количество миров. Численность отдельных вещей также бесконечна, хотя каждая вещь представляет конечную величину. Признание существования одной Вселенной исключает у Бруно наличие внешнего Бога, сотворившего мир. Бруно отвергает креационизм и полагает, следуя своему пантеизму, что природа есть Бог в вещах, материя - это божественное бытие в вещах. Бог заключен в вещах в качестве деятельного принципа. Природа и Бог -это одно и то же, они обладают одним и тем же единым началом: это один и тот же порядок, закон, который определяет ход вещей. "Природа, - пишет Бруно, - представляет собой силу, которая воплощена в вещах, и закон, по которому все вещи совершают свой собственный ход". Из этих слов понятно, что Бруно отождествляет Бога с природой, понимаемой как совокупность закономерностей движения и развития, внутренне присущих, окружающему нас миру.

Более того, Бруно отождествляет Бога-природу с материей. Он пишет, что нет природы за пределами естественных вещей, нет сущности вне сущего. "Материя все создает из себя, ибо природа есть двигатель себя самой, который действует изнутри". Природа есть материя. Таким образом, у Бруно, Бог - это другое название закономерного окружающего мира.

С пантеизмом Бруно тесно связана концепция панпсихизма, а именно, что духовная субстанция определяет все многообразие проявления вещей. Духовная субстанция представляет собой такое начало, от которого идет созидание, "оно есть точь-в-точь кормчий на корабле, как отец семейства в доме и как художник, что не извне, но изнутри строит и приспосабливает здание" [Изгнание торжествующего зверя. СПб., 1914. С. 14].

Духовное начало также не может существовать без тела, как и тело, движимое и управляемое им, с ним единое, с его отсутствием распадающееся, не может быть без него [Там же. С. 15].

Его концепция панпсихизма и "мировой души" определяет и его теорию познания. Человеческий разум, согласно Бруно, - это "живое зеркало", в котором отражаются природа и формы вещей. В соответствии с этим задача познания состоит в установлении законов, управляющих изменчивостью вещей. В процессе познания мира оно переходит от ощущений к воображению, от воображения к рассудку, рассудок к интеллекту, интеллект к уму. Интеллект - "видящее зеркало", которое активно осмысливает мир. Ум же - это "живое зеркало", оно охватывает мир единым взором и познает его озарением, созерцанием, некой интеллектуальной интуицией. Бруно признавал "натуральную магию", которая для него означала познание и овладение таинственными, ранее неизвестными силами природы.

Бруно отвергал учение о двух истинах (истинах философии и истинах теологии), считая, что существует лишь одна истина, которая достигается философией, руководствующейся рациональными средствами познания. Он выступал против слепого подчинения авторитетам и полагал, что философия должна начинать с сомнения, задолго до Декарта выдвинув сомнение как методологический принцип в философии, при этом нисколько не сомневаясь в существовании окружающего мира и возможности его познания.

Заслуживают внимания этические воззрения Бруно, изложенные им в основном в работах "Изгнание торжествующего зверя" и "О героическом энтузиазме". Критерием нравственности для Бруно выступает деятельность, в которой человек осуществляет свое предназначение. "Прочь от меня, - писал он,- всякое безобразие, всякое безделье, неряшливость, ленивая праздность" [Изгнание торжествующего зверя. С. 122].

Бруно занимал четкую антирелигиозную позицию, прежде всего по отношению к католической церкви, но в то же время критиковал и всю христианскую догматику, считая что религиозное сознание отрицательно влияет на человеческую жизнь, так как подменяет разумный подход слепой верой. В работе "Изгнание торжествующего зверя" он устами Юпитера излагает содержание религиозного учения: "Будто белое - черное, будто человеческий разум, всякий раз, когда ему кажется, что он лучше всего видит, именно тогда находится в ослеплении; будто все то, что, согласно разуму, кажется превосходным, добрым и лучшим, - позорно, преступно и чрезвычайно скверно; что природа - грязная потаскушка, закон естества - мошенничество; что природа и божество не могут стремиться к одной и той же цели... Пусть заодно убедит людей, что философия и всякое исследование... не что иное, как пошлость, и что невежество - самая лучшая наука, ибо дается без труда и не печалит душу" [С. 182].

Всех религиозных деятелей, основателей и реформаторов религии, апостолов и пророков, чудотворцев и богословов он называет "ослами", так как они унижают человеческий разум. Святые христианские доктора "перестали двигаться, сложили и опустили руки, закрыли глаза, изгнали всякое собственное внимание и изучение, осудили всякую человеческую мысль, отреклись от всякого естественного чувства и в конце концов уподобились ослам" [Диалоги. С. 485]. В то же время Бруно признавал, что религия необходима для людей малоцивилизованных, которыми надо управлять.

В будущем вместо догматической религии откровения, по мысли Бруно, придет "религия разума". Под ней он понимал нечто, существенно отличающееся от обычного религиозного сознания. "Религия разума", по Бруно, будет свободна от культа и обрядности, от догматов о потустороннем мире, от веры в личного Бога, от учения о воздаянии и наказании, от веры в бессмертие души. Для Бруно "религия разума" - это совокупность философских воззрений и нравственных правил, которые свободны от фанатичных религиозных культов и суеверий.

Философия Бруно оказала большое влияние на последующую философскую мысль: его пантеизм был развит Б. Спинозой, мысли о монаде нашли отражение в монадологии Лейбница, его диалектические идеи получили развитие в немецкой философии XIX в.

Сергеи Николаевич Булгаков (1871-1944) - крупный религиозный русский философ, прошедший сложный путь своего мировоззренческого развития. Родился в Орловской области в семье священника. Слушал несколько курсов на юридическом факультете Московского университета. В 1901 г. - профессор политической экономики Киевского политехнического университета, в 1906 г. - доцент Московского университета. В 1911 г. вышел в отставку вместе с другими профессорами в знак протеста против действий правительства, ущемляющих университетскую автономию. В 1918 г. принял сан священнослужителя. В 1922 г. выслан советским правительством вместе с другими учеными, философами и писателями из России. Сначала жил в Праге, затем в Париже.

Сергей Булгаков в молодые годы придерживался марксистских взглядов, как и другие русские философы: Бердяев, Франк. Затем отошел от марксизма к идеализму, написав книгу "От марксизма к идеализму" (1904), а впоследствии перешел уже на позиции религиозной философии, пережив перед этим период увлечения философией Вл. Соловьева.

Основные работы Булгакова следующие: "Два града" (1911), "Философия хозяйства" (1912), "Свет невечерний" (1917), "Неопалимая купима" (1927), "Трагедия философии" (1927, на немецком языке), и другие православные произведения.

В сборнике статей "Два града" Булгаков объясняет свой переход от марксизма к православию. Он пишет, что, "начав чистым общественником, но подвергая исследованию основу идеалов общественности, я познал, что эта основа - в религии. Есть ли Добро, есть ли Правда? Другими словами, это значит: есть ли Бог?" [Два града. Т. I. С. VII].

Булгаков подвергает критике марксизм, но прежде всего он критикует предпосылки, на которых возник марксизм - философию Фейербаха, а затем переходит к критике самого марксизма в статье '"Карл Маркс как религиозный тип". Для марксизма, пишет Булгаков, "люди складываются в социологические группы, а группы эти чинно и.закономерно образуют правильные геометрические фигуры, так, как будто кроме этого мерного движения социологических элементов в истории ничего не происходит, и это упразднение проблемы и заботы о личности, чрезмерная абстрактность есть основная черта марксизма" [С. 75]. Булгаков в своей критике противопоставляет марксизм и религию. Он пишет: "Христианство побуждает личность, заставляет.человека ощущать в себе бессмертный дух, индивидуализирует человека, указывая для него путь и цель внутреннего роста, социализм его обезличивает, поскольку он обращается не к душе индивидуальности, но к ее социальной коже, сводя наличное содержание личности всецело социальным рефлексам" [Т. II. С. 30]. Марксизм упраздняет индивидуальность и превращает человеческое общество "в муравейник или пчелиный улей" [Т. I. С. 94]. По словам Булгакова, религиозный характер марксизма, а также его материалистическая струя "представляют собой поэтому воплощенное противоречие... превращение личности в обезличенный рефлекс экономических отношений, но наряду с ее обожествлением, превращением в человекобога" [С. 41].

Рассматривая философские проблемы религии, Булгаков останавливается прежде всего на антиномичности религиозного сознания. "Религиозная философия, - пишет Булгаков, - не знает более центральной проблемы, нежели о смысле Божественного ничто" [Свет невечерний. С. 146]. Из проблемы Божественного ничто возникает проблема антиномичности религиозного сознания, которое, с одной стороны, признает, что абсолютное есть Божественное ничто, выходящее за пределы мира (это отрицательное богословие). С другой - абсолютное полагает себя Богом, полагает различение между Богом и миром, человеком, что ведет к богопознанию и богообщению (это положительное богословие). "Подлинная религия может основываться на нисхождении Божества в мир, на вольном в него вхождении, приближении к человеку, т.е. на откровении, или, иначе говоря, она необходимо является делом благодати, сверхприродного или сверхмирного действия Божества в человеке" [С. 151].

Булгаков подчеркивает, что можно различать три пути религиозного сознания: богопознание как "отвлеченное мышление, мистическое самоутлубление и религиозное откровение, причем первых два пути получают надлежащее значение только в связи с третьим, но становятся ложными, как только утверждаются в своей обособленности" [С. 151]. Для Булгакова единственный путь богопознания - признание перехода от абсолютного к относительному посредством сотворения мира из ничего. "Творение есть эманация плюс нечто новое, создаваемое творческим да будет!" [С. 178]. "Рядом со сверхбытийно сущим Абсолютным появляется бытие, в котором Абсолютное обнаруживает себя как Творец, открывается в нем, осуществляется в нем, само приобщается к бытию, и в этом смысле мир есть становящийся Бог. Бог есть только в мире и для мира, в безусловном смысле нельзя говорить о его Бытии. Творя мир. Бог тем самым и Себя ввергает в творение. Он сам себя как бы делает творением" [С. 193].

Как и Соловьев, Булгаков в своей концепции уделяет большое внимание учению о Святой Софии. Для него София - это божественная "Идея", она является предметом любви Божией, любовь любви. Она любима и любит ответной любовью. Она в себе зачинает все, она - "вечная женственность". Она есть мировая душа, она - творящая природа по отношению к природе сотворенной. София - это органическое единство идей, которые присущи всем тварям. "Она, - пишет Булгаков, - есть та универсальная инстинктивно бессознательная или сверхсознательная душа мира... которая обнаруживается в вызывающей изумление целесообразности строения организмов, бессознательных функциях, инстинктах родового начала" [С. 223].

Теория Софии у Булгакова предполагает существование двух Софий: божественной и сотворенной. "Божественная София как пан-организм идей является вечным человечеством в Боге, Божественным прототипом и основой человеческого бытия". София выступает "образом Божиим в самом Боге, осуществленной божественной идеей, идеей всех идей, осуществленной как красота" [С. 126]. "В Софии Бог любит личного Бога, который сам является как Любовью, так и любовью ответной" [С. 127]. Божественная София не представляет собой личность, она ипостасируется в логосе, который выступает вечным, небесным человеком, сыном Бога, сыном человека.

Сотворенная София - это существо, которое по содержанию аналогично божественной Софии. Как в Боге, так и в твари раскрывается одна и та же София. Божественная София - также и тварная София, так как "Бог, так сказать, повторил Себя в творении и отразил Себя в небытии" [С. 149]. "Каждое творение софийно, поскольку оно имеет положительное содержание или идею, которые являются его основой и нормой" [С. 234]. "Софийный дух в человеке двупол. Мужчина и женщина суть образы (по первообразу второй и третьей ипостасей) одного и того же духовного начала, Софии в полноте" [Утешитель. С. 218].

Дата добавления: 2015-07-02