Бетина Крэн 11 страница

Питер был поглощен своими проблемами, и не заметил, что настроение Габриэллы резко изменилось. Он вспоминал, как восхищались ею его приятели, и кровь в жилах закипала от ярости. Перед тем как уйти, он заметил, что Джером подмигнул Гарри, а на их языке это означало: «Знаем мы, какая это кузина». Негодяи! Благо они не знают, что Габриэлла — незаконная дочь герцога Карлайлза. В этом случае от их учтивых манер не осталось бы и следа. Гарри, пожалуй, даже не постеснялся бы сделать ей непристойное предложение, это как раз в его характере. Мысль о том, что с Габриэллой могут обращаться подобным образом, просто бесила его.

— Итак, граф, — заговорила Габриэлла после длительной паузы. — Вашу мать зовут Беатрис и у нее, насколько я поняла, «премилый» характер, — она злорадно улыбнулась. — Что ж, это определенно многое объясняет.

Питер был уязвлен. Он выпрямился и хмуро заметил:

— Я думал мы на «ты», — он помолчал. — А ты, кстати, очень похожа намою мать. Ты, так же как и она, гонишься за респектабельностью и благоговеешь перед институтом брака.

Габриэлла вспыхнула, а он невозмутимо продолжил:

— Если хочешь, я немного расскажу о твоей единомышленнице. Мой отец, граф Сэндборн, был вынужден бежать из собственного дома, потому что Беатрис не давала ему житья. Десять лет она проклинала его, а когда он умер, переключилась на меня. Моя мать привыкла манипулировать людьми, и ее злит тот факт, что некоторые аспекты моей жизни ей неподвластны. А еще она мечтает меня женить, но я скорее дам отрубить себе правую руку, чем доставлю ее такое удовольствие.

Его гневная тирада привела Габриэллу в замешательство. Бедный, оказывается, ему еще тяжелее, чем ей. Теперь она поняла, почему он взялся ей помогать. Она поняла также, почему он так скептически относится к браку. Поняла его гнев. Поняла его.

Единственное, чего она никак не могла понять, так это почему он до сих пор продолжает возиться с ней? Ее собственные взгляды на жизнь ему известны, и они, действительно, во многом совпадают со взглядами Беатрис, так на что же он рассчитывает?

Питер Сент-Джеймс задавался тем же вопросом. Какого черта он вот уже неделю каждый день ровно в три часа является в особняк Леко? Почему даже сейчас, когда Розалинда выпустила Габриэллу из заточения, он не оставляет девчонку в покое? Почему возит ее по городу в поисках какого-то мистического мужа? Почему? Почему?

Потому что она умная и нежная, отзывчивая и в то же время строптивая. Потому что она не хочет жить так, как живет ее мать, и готова обменять роскошь на право быть свободной.

Питер искренне желал Габриэлле счастья. Он хотел видеть ее замужней дамой, окруженной оравой ребятишек, и верил в то, что так оно и будет. И все же какая-то часть его сознания протестовала против этого. У Питера была авантюрная жилка, и бейся она чуть посильнее, он увез бы Габриэллу в свой особняк, уложил бы ее в постель и занимался бы с ней безумной, страстной любовью до тех пор, пока… Пока что?

Карета подъезжала к Итон-сквер. Габриэлла притихла и выглядела осунувшейся. Питер дружески обнял ее и сказал:

— Если завтра ты хочешь ехать в Рэдинг, то надо выехать пораньше. Я не ошибся? В Рэдинге живет очередной кандидат?

Сердечко Габриэллы так и затрепетало от радости.

— Спасибо, Питер. Я даже не надеялась на то, что ты и дальше захочешь помогать мне.

— Дорогая «кузина», я всегда довожу дело до конца, — проговорил он, а про себя подумал: — «Даже если это дело безнадежно».

Следующим утром Габриэлла велела кухарке приготовить корзинку с едой и вином, а сама пошла к матери доложить, что сегодня они с Питером едут на пикник. Но Розалинде было не до нее. Она получила телеграмму от герцога, в которой тот сообщал, что будет в Лондоне через два-три дня. Розалинда развила бурную деятельность и готовилась встретить герцога во всеоружии. Услышав робкий лепет Габриэллы, она лишь отмахнулась и рассеянно бросила:

— Конечно, конечно, дорогая. Приятного дня. Питер, как и обещал, приехал пораньше. Габриэлла встречала его в холле. В дорогу она одела светло-коричневое платье с мягким лифом и такого же цвета шляпку, украшенную желтыми цветами. Увидев ее, Питер даже присвистнул от восхищения.

Когда они уселись в карету он самодовольно заметил:

— У мельника из Рэдинга нет ни малейшего шанса.

— Почему ты так считаешь?

— Ни один мельник не достоин такой красавицы, как ты.

Она улыбнулась.

По пути в Рэдинг они весело болтали о всяких пустяках. Время летело незаметно, и к полудню они уже въехали в городок. Отыскать мельницу Райта оказалось довольно просто. Она располагалась на берегу маленькой речушки, и, подъехав к ней, молодые люди тут же очутились в гуще событий.

Вокруг мельницы толпились фермеры, арендаторы, ученики пекарей с тележками. Все они дожидались помола. Рядом с мельницей стоял грубо сколоченный дом с покатой крышей. Оттуда доносились мужские голоса и смех.

Питер и Габриэлла вылезли из кареты и подошли поближе. В это время из дома вывалилась ватага парней с кружками пива в руках. Следом за ними вышел коренастый мужчина в кожаном фартуке. Один из подмастерьев окликнул его:

— Хозяин, готова ли мука?

— Конечно, готова, мальчик! — весело ответил тот. Старый Райт держит свое слово. Кати тележку к задней двери, там тебе будет легче ее нагружать. — Да смотри осторожнее, не рассыпь свое добро, а то пекарь тебе уши оборвет.

Фермер и арендаторы тоже повскакали со своих мест. Последовала жуткая неразбериха, но мельник всех расставил по своим местам и в рекордно короткий срок закончил раздачу муки.

Габриэлла во все глаза смотрела на своего предполагаемого жениха и не знала, смеяться ей или плакать. Он лучше, чем купец и викарий, но все же…

Когда все тележки были загружены, Райт увидел Питера и Габриэллу.

— Чем могу служить вам, сэр, и вам, прекрасная леди? — радушно спросил он.

— Мы хотели бы осмотреть мельницу, — нашелся Питер. — Никогда не видел, как мелют муку, а моя кузина так и вовсе думает, что булки растут на деревьях.

— С радостью покажу вам все, вот только ваша одежда… Я не могу поручиться за то, что после осмотра она останется такой же чистой, — он широко улыбнулся, и Габриэлла заметила, что у него не хватает двух зубов. — Вам придется быть осторожнее, — предупредил мельник и повел их внутрь.

Они поднялись по скрипучей лестнице, и Райт, указав на оборудование, горделиво сказал:

— Этим машинам уже больше двухсот лет. Их использовал еще мой прадед,

Во время экскурсии он все время откашливался и сплевывал, не забывая правда просить у Габриэллы прощения за подобные вольности.

— Это все от пыли, — объяснял он и утирал свое потное лицо. — На мельнице всегда пыль.

Добродушного Райта оба покидали с большим облегчением. Габриэлла была немного сконфужена, а Питер, разумеется, доволен. Еще на одного кандидата меньше!

— Он, видно, очень добрый человек, — говорила Габриэлла, уже сидя в карете. — Справедливый и честный. Он усердно трудится и будет хорошим мужем и отцом.

Произнося эти слова, она сама плохо понимала, кого хочет убедить — Питера или… себя?

— На роль твоего мужа он подходит так же хорошо, как трофейный кабан, — заявил Питер. — Он плюется и чешется, любит пиво и грубоватые шутки. Невозможно представить его сидящим за шахматной доской или читающим книгу. Он наверняка не знает, что такое рубашка с воротником, а ведь одним из пунктов твоего списка, насколько я помню, была чистоплотность, — Питер криво улыбнулся. — Хотя, ты, пожалуй, сможешь найти с ним общий язык. Почитаешь ему потешки, споешь пару куплетов из «Крошки Алисы», и мельник с радостью назовет тебя своей женой.

Габриэлла раздраженно сжала руки в кулачки и отвернулась.

— Иногда ты бываешь просто невыносим, — в сердцах бросила она, глядя на засеянные поля, мимо которых они проезжали.

— Только иногда, — заметил он, искоса наблюдая за ее терзаниями. — А иногда и прав. Перестань дуться и мучить себя, ты ничем не обидела старину Райта. Но факт есть факт: ты не сможешь жить на мельнице, а он никогда не согласится переехать на Итон-сквер. Ты девушка разумная, и сама это прекрасно понимаешь.

Габриэлла сердито посмотрела на него. Как ни печально было это сознавать, но Питер действительно прав. Особенно ее угнетало то, что он ведет себя так порядочно. Уж лучше бы чванился и посмеивался над ней, перенести это было бы куда легче.

— Итак, кузина Габби, кто следующий? У тебя ведь остался еще один кандидат, кто он?

— Барон, — буркнула Габриэлла. — Барон Кол-честер из Кингстона.

— Очень удачно, это нам как раз по пути, — объявил Питер и весело подмигнул ей. — Да не расстраивайся ты. Может быть, и есть тот, кого ты ищешь.

Втайне Питер надеялся, что это далеко не так.

Они перекусили в тенистой дубовой роще и отправились в Кингстон-на-Темзе.

Кингстон — маленький городок. Его можно обойти пешком меньше, чем за час, и наши путешественники полагали, что быстро отыщут дом барона Колчестера. Но не тут-то было. В магазинах и единственном ресторане города о бароне слыхом не слыхивали.

Проехав почти весь Кингстон, они, наконец, отыскали человека, который знал, где живет «старик Колчестер». Услышав это, Габриэлла побледнела. Она никак не ожидала, что ее последний кандидат окажется стариком. Но, может быть, у него есть сын?

Дорога, ведущая к дому барона, состояла из одних ухабов, и молодые люди решили пройти остаток пути пешком. Когда на пригорке показался покосившийся дом с телегой сена на заросшем травой дворе, Габриэлла совершенно упала духом. Не такой она представляла себе резиденцию барона Колчестера. Они подошли к ветхому забору, и Питер, с опаской облокотившись на него, крикнул:

— Эй, хозяева! Есть кто дома?

Минут через пять на крыльцо вышел высокий худощавый мужчина, лет шестидесяти. Он прикрыл глаза от яркого солнца и сердито сказал:

— Это ты, парень? За эту неделю ты уже второй раз опаздываешь с моей… — тут он заметил, что ошибся, чуть покачнулся и спросил: — Кто вы такие, черт побери?

Кожа на его лице имела желтоватый оттенок, а склеры глаз были сплошь в красных прожилках. Легкий ветерок донес до них запах прокисшего вина, пота и грязного белья.

— Мы катались, но наша карета застряла примерно в миле отсюда, — невозмутимо соврал Питер. — Не могли бы вы одолжить нам лошадь, чтобы вытащить ее? Мы хорошо заплатим.

— У меня нет лошадей, — мужчина махнул рукой в сторону полуразвалившегося сарая, который когда-то, видимо, служил конюшней. — Я давным-давно продал своих скакунов.

Мужчина повернулся и заковылял обратно в дом.

— Постойте! — сделал Питер еще одну попытку разговорить его, хотя с этим кандидатом и так все было ясно. — Моя кузина устала и хотела бы отдохнуть. Не могли бы вы дать ей напиться? Дорога ужасно пыльная.

— Вон там колодец, пейте сколько угодно, — он вошел в дом и с треском захлопнул за собой дверь.

Но Питер так просто сдаваться не собирался. Он хотел, чтобы Габриэлла увидела своего предполагаемого жениха во всей красе. Питер зашел во двор, подбежал к дому и яростно замолотил кулаками в дверь.

— Мне неприятно снова беспокоить — вас, — с изысканной вежливостью проговорил он, когда мужчина чуть приоткрыл дверь и высунул нос наружу. — Но не могли бы вы сказать нам, где мы находимся?

— Вы находитесь на моей земле, — горделиво заявил тот. — И чем скорее вы вытащите свою упряжку и уберетесь отсюда, тем будет лучше для вас же. Я не люблю, когда меня тревожат.

— Но на чьей земле? Кто вы? — не унимался Питер.

— Барон Колчестер, а теперь убирайтесь! И дверь захлопнулась во второй раз. Питер вернулся к Габриэлле и чуть не силком потащил ее обратно к карете. Она была слишком ошеломлена и унижена, чтобы возражать. Отвратительный старый хрыч! Да ему нужна не жена, а нянька. Подумать только, этот несчастный грязный… барон еще осмелился ответить на ее объявление. Какой стыд! Габриэлла просто задыхалась от душивших ее ярости и обиды. Последняя надежда потерпела крах.

Они молча дошли до кареты. Нервы Габриэллы были напряжены до предела. Если Питер скажет ей хоть одно язвительное слово, сделает хоть одно замечание типа «я-же-тебя-предупреждал», она ударит его. Ей-богу, ударит.

Питер помог ей сесть, и Габриэлла сразу же забилась в угол, избегая его взгляда. Джек развернул упряжку, и карета покатила в Лондон. Питер крепился изо всех сил, но в конце концов не выдержал и ехидно заметил:

— Конечно, у тебя не будет собственного выезда и ты не сможешь пить лимонад по утрам, но зато будешь баронессой.

Эти слова явились последней каплей, переполнившей чашу терпения. Слезы потоком хлынули из глаз Габриэллы, и она даже не пыталась их остановить. Питер молча сунул ей носовой платок, и она уткнулась в него, немилосердно хлюпая носом и издавая сдавленные стоны.

Когда Кингстон остался далеко позади, Габриэлла немного успокоилась и смогла рассуждать здраво. Ну и что же, что она потерпела неудачу, можно ведь дать еще одно объявление. Вовсе не из-за чего раскисать. Она найдет себе мужа… где-нибудь… когда-нибудь, но обязательно найдет!

Пока Габриэлла силилась обуздать свои эмоции, Питер медленно, но верно проигрывал битву со своими. Он бы отдал все на свете за возможность как следует врезать старику Колчестеру. Он готов был драться с целым светом, только бы Габриэлла больше не плакала. Она такая нежная и хрупкая и заслуживает лучшей участи, чем быть женой беспринципного купца, самодовольного викария или развязного мельника. Ей нужен надежный, умный, тонко чувствующий муж и, дай Бог, чтобы она нашла такого.

— Габриэлла, — тихо сказал Питер, дотрагиваясь до ее руки. — Не стоит так убиваться. Она вздрогнула, словно его ладонь обожгла ее, дно руку не отняла. Питер обнял ее и крепко прижал к себе. Девушка сопротивлялась, но потом затихла, а еще мгновение спустя спрятала свое лицо у него на груди и разрыдалась всерьез.

Немного погодя рыдания стихли, и Габриэлла робко подняла на него глаза. Веки ее покраснели, щеки пылали, а губы… были самыми притягательными губами в мире.

Он опустил голову, и Габриэлла невольно подалась ему навстречу. Их губы соединились, и это было самое лучшее, что Питер мог сделать для нее. Они, забыв обо всем на свете, жадно вкушали друг друга, и, казалось, этому поцелую не будет конца.

Она, отбросив прочь мысли о благоразумности, обвила руками его шею. Страсть, так долго сдерживаемая и отвергаемая, теперь рвалась наружу, и Габриэлла не противилась этому чувству. Она знала, что Питер хочет ее, и его желание как будто вливало в нее новую надежду, смягчая боль поражения.

Вдруг Питер напрягся и отпустил ее. Она отстранилась и непонимающе посмотрела на него. В глазах Питера застыло сожаление. Он что-то пробормотал и пересел на сиденье напротив. Только сейчас девушка заметила, что они находятся уже на окраине Лондона. Деликатный Джек остановился, чтобы дать им возможность или поднять верх или…

Щеки Габриэллы стали пунцовыми. Она расправила юбки, переколола шляпку, которая сбилась на бок, и выпрямилась. Ей следовало бы смутиться, но никакого смущения она почему-то не чувствовала: Наоборот, поцелуй помог ей восстановить душевное равновесие. Если после встречи с бароном она ощущала себя опустошенной, то теперь снова была полна сил и энергии. Габриэлла поняла что, целуя ее, Питер не только удовлетворял свою страсть, но и… утешал ее. Значит, он видел в ней не всего лишь желанную игрушку, а личность!

Когда эйфория, вызванная поцелуем, прошла, Габриэлла задумалась. Пришла пора подводить итоги. Она отвергла всех кандидатов, и ей по-прежнему нужен муж. Вот только где его искать?

Габриэлла украдкой взглянула на Питера. Ее влечение к нему становилось неодолимым. Ей нужно срочно найти другого мужчину — мужа — иначе она окажется полностью в его власти. Она окажется в пучине страсти и уже не сможет из нее выбраться.

Карета медленно катилась по улицам Лондона. Питер Сент-Джеймс смотрел на знакомые улицы и мысленно перебирал имена приятелей, подыскивая среди них мужа для Габриэллы. Ее страдания причиняли ему невыносимую боль, и он искренне хотел как можно скорее выдать ее замуж и покончить со всем этим. В голове вертелись фамилии лордов, членов парламента, но ни одного из своих знакомых он не мог представить рядом с Габриэллой. Ни одного, холостого или даже вдовца, он не мог вообразить ее мужем.

Впрочем, один, кажется, есть.

И этот единственный так же подходит для брака, как медведь-шатун, которому зимой некуда приткнуться.

Питер мужественно выдержал борьбу со своими принципами и понял, что должен уступить. В права вступила его возродившаяся совесть, и теперь она диктовала ему свои условия. У Габриэллы будет муж. Умный и респектабельный, который поймет и оценит ее по достоинству.

Они выехали на Итон-сквер, и Джек привычно остановился у дома номер 21. Габриэлла соскользнула с сиденья и замерла, ожидая, что Питер выйдет первым и подаст ей руку. Но он не стал этого делать. Питер Сент-Джеймс, граф Сэндборн схватил ее за плечи и заставил посмотреть на себя. Габриэлла почувствовала какое-то странное стеснение в груди и послушно подняла глаза.

— Я помогу тебе, — тихо сказал он.

— Что? — пролепетала она.

— Я помогу тебе найти мужа, — повторил он. — Настоящего мужчину с тугим кошельком и такого наивного, что он предоставит тебе полную свободу.

— Правда? — недоверчиво спросила Габриэлла, надеясь, что он не заметил блеска ее глаз. — Вы делаете меня должницей на всю жизнь, ваше сиятельство.

— Ничего, ты легко выплатишь свой долг, — пробормотал он, отворачиваясь. — Когда устроишься, будешь время от времени писать мне потешки, а первенца обязательно назови в мою честь.

Она кивнула, вылезла из кареты и пошла к дому. Когда двери за ней закрылись, она прислонилась к косяку и дала волю слезам.

Глава 12

Дома Питера ожидала записка от полковника Тоттенхэма. Он сообщал ему, что Глад стон собирается сегодня совершить очередную «ночную прогулку». Питер скомкал письмо и обреченно вздохнул. Прощай, сытный ужин и приятный вечер у камина. Нынешнюю ночь ему придется провести в промозглой карете — следить, наблюдать, ждать.

Премьер-министр, действительно, покинул свою резиденцию на Даунинг-стрит и отправился к лорду Розбери. Там он провел часа три, в течение которых Питер не переставал его проклинать, и благополучно вернулся обратно. После полуночи все огни в особняке погасли, и Сэндборн, злой как черт, отправился домой, мечтая только об одном — поскорее добраться до теплой постели.

Утром Питер получил новое сообщение от Тоттенхэма. Полковник извинялся за то, что дал ему непроверенную информацию, и писал, что этой ночью Гладстон, точно, выйдет на «охоту». Несмотря на извинения и деликатный тон записки, Питер пришел в бешенство. Да что он им, мальчик что ли? Сколько времени ему еще придется проторчать на улице, прежде чем он добудет доказательства вины Гладстона, будь он проклят!

Мысленно Питер был очень далек от политики. Как раз сегодня они с Габриэллой собирались пойти в оперу на «Иоланту». Питер твердо решил выполнить свое обещание и найти ей мужа. Он надеялся, что встретит в театре хотя бы одного холостого приятеля и представит ему Габриэллу. Его задача их познакомить, а там уж пусть разбираются, как хотят.

Вечером, точно в назначенное время, Питер прибыл на Итон-сквер, 21. Пока он ждал Габриэллу, от нечего делать перекинулся парой слов с Понтером. Дворецкий почтительно выслушал его замечание о погоде и согласился с тем, что весна нынче ранняя. После того как Розалинда разрешила им выезжать, Гюнтер стал значительно лучше относиться к графу. Его обычно непроницаемое лицо выражало едва ли не отеческую заботу. Питер втайне посмеивался над стариком, но все же его внимание было ему приятно.

Питер время от времени посматривал на лестницу, но, задумавшись, чуть не пропустил торжественный выход Габриэллы. Девушка плавно спускалась по ступеням, окутанная дымкой полночно-синего шифона. На ней было модное декольтированное платье и туфли те самые, что он ей подарил. Габриэлла знала, что выглядит превосходно, и глаза ее лучились уверенностью и торжеством.

Питер был поражен. Никогда еще не была так красива и так… желанна.

— О, боюсь, сегодня дуэли не избежать. Прежде чем вечер закончится, не меньше дюжины мужчин пришлют мне вызов, — добродушно проворчал он, целуя ее в висок.

Розалинда, которая вышла вслед за дочерью, одобрительно кивнула и пожелала им весело провести время.

Говоря о дюжине дуэлянтов, Питер, как выяснилось, нисколько не преувеличил. Когда они вошли в фойе театра «Саввой», все мужчины без исключения замолкли на полуслове и уставились на Габриэллу. Они бесстыдно пялились на ее декольте, и Питер, который еще полчаса назад им восхищался, сейчас предпочел бы, чтобы грудь его спутницы была прикрыта. По залу, словно рябь по озеру, пробежала волна шепотов и шушуканий. Очень скоро их окружила толпа молодых людей, и все они желали познакомиться с Габриэллой.

Питер с трудом отбился от назойливых приятелей, извинился и увел Габриэллу в ложу. Почему он так поступил, Питер и сам не смог бы объяснить. Ведь он привел Габриэллу в театр именно для того, чтобы представить ее своим друзьям, а когда до этого дошло дело, почему-то передумал.

Поднялся занавес, и зазвучала божественная музыка. Габриэлла слушала, затаив дыхание, а Питер приветствовал темноту, которая скрыла мрачность его настроения.

В антракте они спустились в буфет, и там их осадила еще большая группа джентльменов, возглавляемая лордом Эрандейлом. Гарри Шивли тоже был здесь. Оба сердечно приветствовали Габриэллу и на правах старых знакомых взялись всюду ее сопровождать. Девушка улыбкой отвечала на их комплименты, но от сопровождения отказалась, вежливо объяснив, что сегодня ее кавалером будет «кузен Питер».

Габриэлла делала все возможное, чтобы ослабить возникший вокруг ее персоны ажиотаж, но тщетно. Ее попытки произвели обратное действие и только подхлестнули любопытство Эрандейла и Шивли, Гарри ловил каждый ее взгляд, а наглец Джером улучил момент и попытался обнять Габриэллу за талию. Ответом ему был гневный, полный презрения взгляд.

Толпа мужчин все увеличивалась, и Габриэлла стала поистине сенсацией вечера. Ее показная скромность настолько не соответствовала весьма откровенному туалету, что это возбуждало всеобщий интерес. Питер же вел себя как настоящий рыцарь. Он так трогательно оберегал ее от каких бы то ни было нападок, что даже Эрандейл засомневался, а не ошибся ли он в своих выводах. Может быть, она и вправду его кузина?

Новость о прелестной родственнице графа Сэндборна просочилась и в высший слой театрального общества. И эта новость очень поразила одного пожилого джентльмена.

Уильям Гладстон смотрел на Габриэллу и не верил своим глазам. Так вот в чьи лапы попала несчастная девочка, так внезапно исчезнувшая из его дома. Репутация Сэндборна была ему известна, а лондонские бордели кишмя кишат подобными «кузинами». «Бедняжка, — подумал Гладстон, — если бы только она знала, на какие муки и позор обрекает ее бессовестный граф».

Премьер-министр решительно протиснулся сквозь толпу и остановился совсем рядом с Габриэллой. Девушка его не замечала: она была слишком увлечена беседой с виконтом Шивли. Гладстон внимательнее всмотрелся в ее лицо и, убедившись, что не ошибся, покачивая головой, отошел прочь.

Внимание толпы обожателей становилось все смелее и напористей. И если сначала Габриэллу все это забавляло, то теперь она чувствовала лишь раздражение, а потом и вовсе запаниковала. Прижавшись к Питеру, она испуганно посмотрела на него и прошептала:

— Проводи меня, пожалуйста, в дамскую комнату.

Питер с готовностью подчинился. Используя свое мощное тело как таран, он вывел ее из толпы и проводил до самых дверей туалетной.

— Может быть, здесь я и посижу до начала второго отделения? — предложила Габриэлла.

— Что ж, это разумно, — согласился Питер и, весело насвистывая, вернулся к приятелям.

Габриэлла подошла к зеркалу, чтобы подколоть выбившийся локон. Ей было не по себе. Женщины, находящиеся в дамской комнате, разглядывали ее с откровенной неприязнью, а о том, что творится снаружи, лучше не вспоминать. Девушка не привыкла к столь пристальному вниманию, оно пугало и настораживало ее.

Сегодня Габриэлла познакомилась со множеством мужчин, но никто не понравился ей настолько, чтобы она решилась выйти за него замуж. Один был слишком надменен, другой брызгал слюной, третий шепелявил… Лорды, баронеты, банкиры, члены парламента — их лица слились в одно белое пятно. Габриэлла устало прикрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Постепенно из тумана стал вырисовываться образ человека, которого она с радостью назвала бы своим мужем. Но вот что странно: этот образ удивительно походил на графа Сэндборна.

Габриэлла улыбнулась. Так значит все мужчины кажутся ей такими несовершенными, потому что она мысленно сравнивает их с Питером. Что ж, не удивительно, что сравнение оказывается не в их пользу. Питер Сент-Джеймс так красив, благороден, честен; конкуренцию с ним не легко выдержать. Интересно, а ее будущий муж сможет соперничать с графом? Габриэлла с сомнением покачала головой. Вряд ли.

Дали звонок к началу второго действия, и дамская комната быстро опустела. Габриэлла осторожно открыла дверь и выглянула. В коридоре никого не было видно. Она посмотрела напоследок в зеркало и быстро пошла к своей ложе, недоумевая, почему «кузен Питер» ее не дождался. Когда девушка проходила мимо гардероба, кто-то схватил ее за руку и втолкнул в тускло освещенную комнатку, скрытую рядом накидок и плащей. Габриэлла вскрикнула, но чья-то ладонь грубо закрыла ей рот. В безмолвном ужасе смотрела она на своего похитителя и вдруг поняла, что знает его.

— Мистер Гладстон, — прошептала Габриэлла, когда он убрал руку.

— Да, — ответил старик. — Я тоже узнал тебя. У меня хорошая память на лица, особенно на такие хорошенькие.

Девушка была так ошеломлена, что на какое-то время потеряла дар речи. На нее нахлынули воспоминания: нравственная проповедь Глад стона, обвинения Питера, ее собственные обязательства… Габриэллу охватил страх разоблачения.

— Я тогда не поверил твоей истории, — продолжал между тем премьер-министр. — Но теперь вижу, что она правдива. Значит, Сэндборн и есть тот джентльмен, которого твоя распутная мать прочит тебе в любовники? Если бы ты сразу сказала мне, что это он…

— Нет, нет, — запротестовала Габриэлла, вновь обретая способность говорить. — Мама навязала мне общество совсем другого графа, старого, уродливого и к тому же француза.

— А когда ты отказалась, быстро подыскала ему замену, — констатировал Гладстон. — К сожалению, она остановила свой выбор на худшем из негодяев, моя милая девочка. Сэндборн — подлец! Он даже не делает тайны из своих грязных делишек, а совратив и погубив женщину, еще имеет наглость просить у нее прощения, — он отступил, внимательно посмотрел на Габриэллу и сокрушенно покачал головой. — Мне страшно подумать о том, что он может сделать или уже сделал с тобой. И напрасно ты согласилась пойти с ним в театр. Одно лишь его присутствие Урядом способно нанести урон твоей репутации.

— Но граф не сделал ничего дурного! — горячо возразила Габриэлла. — Поверьте мне. Я не лгала вам тогда — не лгу и сейчас. Мы с мистером Сэндборном не любовники, он только играет роль моего покровителя. Весь этот спектакль создан для одного зрителя — моей матери. Потому что она не успокоится до тех пор, пока не «пристроит» меня, — девушка перевела дух. — У меня вообще никогда не было любовника и, надеюсь, не будет.

— Вот именно «надеюсь», — проворчал Гладстон и взял ее под руку. — Ну, что ж, значит, еще не все потеряно. Идем, дитя мое, я позабочусь о том, чтобы ты незаметно…

— О, вы не понимаете! — воскликнула Габриэлла, вырывая у него руку. — Граф Сэндборн — мой друг, и я полностью доверяю ему. Он прекрасный человек и искрение хочет мне помочь. Он терпеливый, чуткий, честный и… помогает мне искать мужа.

— Бедное дитя.

— Почему вы мне не верите?! — она пришла в отчаяние и готова была разрыдаться от досады и обиды. — Граф Сэндборн ни капельки не опасен. Ни мне, ни кому бы то ни было другому.

Произнося эти слова, Габриэлла стыдливо опустила глаза. Щеки ее порозовели. Она вспомнила о планах Питера, направленных против Гладстона и зарделась еще пуще.

— Но нужно же что-то предпринять! — не успокаивался сэр Уильям. — Мой долг — вызволить тебя из этой беды.

— Не нужно ничего предпринимать, — решительно заявила Габриэлла. Она поняла, что единственное спасение — предельная откровенность. — Я собираюсь выйти замуж, а вы хотите все испортить. Ни один порядочный джентльмен не женится на девушке, чье имя вываляно в грязи. Если вы предадите огласке все обстоятельства, разразится настоящий скандал, — она подумала, что скандал — это еще мягко сказано. Если на свет выйдет тайна ее рождения, разразится сущая катастрофа. — Подумайте о моих родителях, — Габриэлла пустила в ход последний козырь.

— Ах да, твои родители, — он успокаивающе похлопал ее по руке и вкрадчиво спросил: — Кто твой отец, девочка? Ты, кажется, говорила: он человек богатый и знатный. Ему известно, что с тобой происходит?

Габриэлла горько улыбнулась.

— Мой отец сейчас на сафари. Он предпочитает охотиться на тигров и львов, чем заниматься проблемами дочери. Я удивляюсь тому, что моя Мать до сих пор его интересует. Ведь они любовники вот уже двадцать лет.

— Двадцать лет? — премьер-министр был явно поражен.

Дата добавления: 2015-07-02