Биологическая радиосвязь 8 страница

После пробуждения пациентки врач вновь предложил ей написать свое имя, фамилию и слово "отъезд". На это она сначала заявила, что "без очков писать не может", затем надела очки и написала слово "от'езд" (с апострофом, т. е. не через букву "Ъ"), а также подлинное свое имя, отчество и фамилию: "Любовь Алексеевна М." (фамилию неразборчиво). Больная была очень удивлена, когда ей показали первоначально написанное, Здесь обращает на себя внимание еще один примечательный факт: для написания слов в первом случае больной очки не понадобились (в детстве она не носила очков, а во втором случае она без очков обойтись не могла (см. рис. 17).

Возникает вопрос, который мы адресуем специалистам - медиками если путем искусственного (гипнотического) воздействия возможно вернуть пожилому человеку остроту зрения, соответствующую его детскому возрасту, то нельзя ли разработать такой метод лечения (с помощью гипноза), который привел бы если не к полному, то хотя бы к частичному восстановлению утраченной остроты, зрения? Заранее предполагается, что вероятно, это возможно лишь в тех случаях, когда в рецепторном органе зрения у пожилого человека не имеет места необратимое изменение нормального физиологического состояния основных частей этого органа.

Еще одно предположение. Возможно, что таким же методом лечения (с помощью гипноза) могла бы быть восстановлена, полностью или частично, утраченная прежняя острота чувственных восприятий и других органически неповрежденных рецепта ров (слуха, обоняния, вкуса и осязания).

Подобное направление методов гипнотического лечения способствовало бы, как нам кажется, невиданному прогрессу медицины в новом для нее направлении.

Рис. 17. Опыт гипнотического восстановления в памяти пожилого человека событий и слов из времен далекого детства.

Нейроны и телеграфный кабель

Сделав это небольшое отступление, вернемся снова к предмету нашего исследования. Мы уже указывали, что Томсоновский колебательный контур состоит из двух половин, двух нейронных путей: центростремительного и центробежного. Беря начало от той или иной точки на периферии нервной системы (например, в чувствительном кожном тельце осязания на конце пальца, в луковице органа обоняния, в волосатой клетке органа слуха, в эпителиальной клетке сетчатки глаза, во вкусовой луковице слизистой оболочки языка и т. д.), эти два нейронных пути работают так: первый из них доводит полученное раздражение (возбуждение) до точки в коре мозга, которая составляет мозговой конец анализатора; второй - проводит импульс "приказ" из коры головного мозга к периферийной точке. Если возбуждение родилось в разветвлениях ганглиозной клетки "осевого цилиндра" на периферии, то оно проходит путь в центростремительном направлении. Если же разветвления, в которых родилось возбуждение (в данном случае импульс "приказ"), принадлежат центральной ганглиозной клетке, оно проходит в центробежном направлении.

Значит, рядом с первым (центростремительным) нейритом в "телеграфном кабеле", проводящем, по Леонтовичу, возбуждение к центру, должен лежать и второй нейрит - центробежный, проводящий импульс от центра, что в частности и "позволяет точно распределить наши мышечные усилия по тем именно мышцам и даже пучкам их, по которым мы желаем", т. е. к которым направлен из нашего сознания (как из центра) импульс - "приказ".

Важной является и другая сторона этого вопроса. В коре мозга человека во время процесса мышления возможно великое множество различных комбинаций ассоциативных связей между анатомически отдельными мозговыми концами анализаторов. Мы не в состоянии знать, между какими именно из 14 миллиардов клеток мозга происходит эта временная связь. Но однажды увиденный оригинальный предмет, личность, продуманное один раз слово и т. п., оставляет след в этих ассоциативных связях. Каждому из нас память сохраняет множество случившихся в нашей жизни фактов, и достаточно, "напрячь" волю (т. е. создать соответствующий волевой импульс), а иногда и непроизвольно, как из памяти "выплывает" соответствующий факт, предмет, личность, картина, действие, слово и т. д.

Делаются попытки решить эту проблему. Доктор биологических наук П. И. Гуляев, работавший совместно с акад. А. А. Ухтомским, приводит [27] две гипотезы иностранных авторов Хебба и Мильнера. По мнению Хебба, при возбуждении в коре головного мозга образуются своеобразные скопления активных нервных клеток, причем степень их активности непрерывно изменяется. Таким образом, кора оказывается разбитой на работающие и бездействующие участки. Работающий мозг как бы пульсирует. По теории же Мильнера, дело обстоит несколько иначе. Процесс возбуждения поднимает активность лишь тех нервных клеток, которые находятся в центре скоплений. Нейроны же, расположенные с краю, в это время охватывает процесс торможения.

Активные участки, "отработав", становятся более инертными, а их возбужденное состояние передается соседним - пассивным. Возбуждение, в отличие от первого случая, как бы, "бежит по коре".

Для оценки степени доказательности этих двух гипотез д-р Гуляев приводит также результаты проверки их помощью кибернетических машин. В одном случае такая машина была построена по схеме, соответствующей гипотезе Хебба, а в другом по схеме Мильнера. "Вначале электронную схему построили в соответствии с гипотезой Хебба. Но проверка не подтвердила его предположений. Тогда схему составили по Мильнеру. При этом действительно образовались скопления активных и пассивных нейронов, и волна возбуждения как бы передвигалась по коре".

Перед любознательным естествоиспытателем неизбежно может возникнуть также вопрос о том, есть ли в центральной нервной системе человека физиологический аппарат - "регулятор", ведающий переменой тепловых молекулярных движений и нуклеарных электромагнитных вибраций частиц вещества нервов мозга во время акта мышления, и если есть, то где таковой находится и как работает?

Ответить на поставленный вопрос означало бы расшифровать загадку: как материя - мозг - мыслит.

"Одно время,- пишет А. В. Леонтович,- локализовали высшие психические функции в лобных долях мозга. Это хорошо вязалось с тем, что у человека и обезьяны эти доли развиты безмерно лучше, чем у других животных. Более точные наблюдения показали, однако, что весьма значительные разрушения лобных долей у человека часто не давали изменений психики. Следующая попытка этого рода принадлежит Флексигу, знаменитому немецкому психиатру. Он нашел в задних частях лобных долей, а также в теменных так называемые "ассоциационные центры", повреждение которых будто бы влекло за собой резкое изменение характера больного и некоторые другие изменения психики.

Однако до сих пор еще работы Флексига не подтверждены сколько-нибудь основательно, а И. П. Павлов их и совсем отвергал на основании своего метода условных рефлексов... По-видимому, здесь приходится считаться с тем, что эти функции лишены локализации по отдельным участкам мозга и извилинам его и распределены по коре больших полушарий более или менее диффузно (рассеянно.- Б. К.), а это сильно затрудняет их изучение".

Возвращаясь к рис. 5, где изображена схема проведения чувствительного и двигательного путей (по Рамон-и-Кахалу), мы видим, что эти.пути скрещиваются в продолговатом мозгу. Логически напрашивается вопрос: не есть ли продолговатый мозг, тесно соприкасающийся с мозжечком и срастающийся с ним в одном месте, местонахождением окончаний ассоциационных нервных путей мозжечка как элементов искомого "регулятора"устройства, ведающего, в техническом понимании этого слова, переменой тепловых движений частиц нервной субстанции мозга при акте мышления? Из учебника физиологии 116] известна роль продолговатого мозга в регуляции мышечного тонуса. Но ведь и у мозжечка, как органа равновесия, основной функцией является координация движений, т. е. управление импульсами работы мышечной ткани.

Предполагать такую возможность позволяют следующие соображения, основанные на результатах некоторых экспериментов над живым мозгом человека. В местах перекреста нервных путей в продолговатом мозгу происходит встреча, словно на каком-то узком перешейке, всех или почти всех нервных трактов и их сближение на относительно малые расстояния между собой. Бросается в глаза весьма экономное построение самой структуры нервов. Можно предположить, что искомое "регулирующее" устройство, быть может в противовес млению А. В. Леонтовича, отнюдь не "диффузно рассеяно" на значительном пространстве коры больших полушарий мозга, а сконцентрировано в сравнительно ограниченной протяженности объемов мозжечка и продолговатого мозга. При этом мозжечок представляется центром этого "регулирующего" устройства, а его нервные окончания, проникающие вглубь вещества продолговатого мозга, суть периферийные аппараты индуктивного действия этого центра.

Оригинальной особенностью продолговатого мозга является так называемая "сеточная субстанция" (formatio reticularis), состоящая из множества тесно переплетенных волокон, идущих в трех взаимно пересекающихся направлениях и образующих густой каркас с нишами, где расположены ганглиозные клетки нервов ассоциативного типа. Как известно, продолговатый мозг образует ряд самостоятельных центров (центры сердечной деятельности и дыхания, сосудодвигательный центр и центры, регулирующие процессы обмена веществ). По Леонтовичу, эта множественность центров и объясняется развитием здесь "сетчатой субстанции", при помощи которой различные нервы и клетки продолговатого мозга связываются друг с другом в нечто органоидное. Нельзя ли думать, однако, что помимо механической роли такого связывания, т. е. каркасного скрепления различных нервов и клеток между собой и друг с другом, "органоидная сетчатая субстанция" есть именно та зона продолговатого мозга, где взаимно сближающиеся нервные проводники подвергаются индуктивному воздействию концевых аппаратов мозжечка. В этом понимании "сетчатая субстанция" представляет собой вместилище периферийных нервных аппаратов мозжечка, т. е. органа, который управляет по воле человека (или непроизвольно) изменениями тепловых движений частиц нервной субстанции головного мозга во время акта мышления.

В 1941 г. вышла в свет работа Донни-Браун, и В. Рассел [29] об исследованиях последствий травматического шока при экспериментально вызванном сотрясении головного мозга. Авторы пришли к выводу, что после нанесения механического удара определенной силы по голове в результате сотрясения мозга появляется паралич всех бульбарно-рефлекторных механизмов ("бульбарно" от лат. Bulbus - иногда называется рассматриваемый автономно от головного мозга продолговатый мозг). Помимо явного затемнения сознания, а значит и угнетения (депрессии) процессов мышления, наблюдаются при этом: нарушения ритма дыхания и некоторые моторные (двигательные) эффекты на туловище и конечностях. Продолжительность паралича прямо пропорциональна силе шока. При легком шоке преобладают явления со стороны блуждающего нерва. Спустя 2-4 мин, (после удара) наблюдается полное восстановление сознания. При тяжелом шоке через 20-400 сек, (по нанесении удара) наступает резкое и необратимое падение кровяного давления, сопровождаемое чрезвычайно сильным сужением периферических кровяных сосудов, при одновременном учащении пульса, что ведет за собой смерть.

Этими опытами доказано, что в основе всех таких расстройств лежит полученное при шоке сильное раздражение особых (депрессорных) нервов в месте их вхождения в продолговатый мозг и возбуждение особой (ваго-глоссо-фарингеальной) системы в продолговатом мозгу.

Иначе говоря, здесь проявляется отнюдь не "механическое" повреждение ткани тех или иных нервов, а особое воздействие некоторых нервов, которое можно было бы сравнить скорее с травмой психического порядка. Следовательно, это воздействие в конце концов есть функция определенных нервов, как некоего "регулятора". Вполне возможно предположить, что, являясь продуктом.механического раздражения (от удара), это воздействие затем проявляет себя чисто индуктивным путем. Исходя из нашей точки зрения, можно высказать предположение, что из-за особого воздействия крайней фазы механического раздражения депрессорных нервов (при шоке) здесь проявился определенный эффект их индуктивного влияния на расположенные в нишах каркаса "сетчатой субстанции" продолговатого мозга ганглиозные клетки нервов ассоциационного типа. Благодаря такому индуктивному воздействию изменился характер тепловых движений частиц вещества нервов как в области продолговатого мозга и мозжечка, так и в больших полушариях, и в том числе в коре головного мозга. Осуществлявшееся посредством "сетчатой субстанции" до момента наступления шока нормальное управление тепловыми движениями частиц вещества нервов головного мозга (при акте мышления) в момент шока сменилось резким и значительным индуктивным воздействием депрессорных нервов (и ваго-глоссо-фарингеального аппарата), вследствие чего изменились все параметры этого теплового движения: скорость, длина пути, пройденного каждой частицей, и сила импульса ее движения. Но если указанное изменение параметров теплового движения происходит под влиянием какого-то внешнего воздействия (в данном случае от раздражения депрессорных нервов и от возбуждения ваго-глоссо-фарингеальной системы), то оно вполне возможно как результат индуктивного влияния периферийных окончаний ассоциационных нервов мозжечка в нишах "органоидной сетчатой субстанции" продолговатого мозга или воздействия импульсов "регулирующего" устройства мозжечка и продолговатого мозга при нормальном акте мышления.

Рефлекторные дуги

Вывод. Все занятые в момент мышления клетки коры головного мозга, будучи индуктивно объединены с волокнами нервов ассоциативной связи в одно функциональное целое, подчиняются какой-либо одной (в данном случае имеющей центральное значение) группе клеток мозжечка и продолговатого мозга. Таким путем, по нашей гипотезе, может осуществляться силой волевого импульса "верховное" управление процессами психической работы мыслящей материи мозга.

Человек при акте мышления, силой воли (или непроизвольно) действует на интрамолекулярные движения и вибрации генерирующих частиц мозга, управляет этими движениями, например, с помощью индуктивно действующего "регулирующего" аппарата мозжечка, и "органоидной сетчатой субстанции" продолговатого мозга. Благодаря этому частицы получают другое движение, и другую группировку. Во время этой интрамолекулярной перегруппировки и происходит мыслительный процесс - мы ощущаем возникновение мыслей, идей, образов, комплексных картин и переживаний, а наружу излучается радиация, сопутствующая этому мыслительному процессу. Процессы генерирования и мыслительный органически связаны, и поэтому передача в пространство "мыслительных волн", или телепатемы. характеризуется в точности теми же изменениями колебаний, которые происходят в генерирующих частицах мозга.

Однако в процессе передачи мысленной информации и, я бы сказал, вообще психических актов на расстояние участвуют не только генерирующие частицы мозга, но и те "рефлекторные дуги", которые соединяют периферические элементы нервов того или иного рецепторного органа с мозговым концом анализатора и которые вместе с тем являются живыми Томсоновскими колебательными контурами-вибраторами. Если этим вибраторам присуще излучение уже известных нам биоэлектромагнитных волн, то генерирующим частицам мозга можно приписать роль клеточных молекулярных генераторов, излучающих биорадиационные волны еще неизвестной нам, так сказать, квантовой природы.

В тех случаях, когда работа нервных вибраторов в человеческом организме происходит на уровне подсознательной сферы мозга, действует процесс излучения биоэлектромагнитных волн одного рода, который можно условно назвать низшим классом излучений. Сюда относятся излучения при работе нервных элементов, составляющих комплекс "рефлекторной дуги" наших органов чувств, а также некробиотические волны, (о них см. раздел "Но я не одинок!") Термином "низший класс" мы хотели бы обособить понятие о данных излучениях от другого рода волн, излучаемых нервными вибраторами при работе на уровне сознательной сферы мозга. Эти последние излучения следует разделить еще на два класса: средний и высший. К среднему классу можно отнести биоэлектромагнитные волны, сопровождающие работу органов чувств, отмечаемую нашим сознанием, но без участия акта мышления. К высшему классу условно отнесем ту же работу органов чувств, но сопровождаемую актом мышления, а также каждый акт мышления, сам по себе отвлеченный от работы органов чувств. В понятие высшего класса биорадиационного общения людей и входит уже отмеченная нами "биорадиопсихическая" работа третьей сигнальной системы.

Вместилище воспоминаний

В заключение приведем некоторые сопоставления мыслящих "механизмов" мозга и электронных аппаратов счетных и кибернетических машин. Если принять, что между 14-ю миллиардами нервных клеток мозга могут устанавливаться в различных комбинациях ассоциативной связи, так сказать, психического свойства, то число таких комбинаций привело бы нас к трудно поддающейся пониманию нашего разума цифре в 1010000. Не объясняет ли столь большое количество возможных связей между клетками нейронов мозга нашу способность запоминать и вспоминать бесчисленные факты из прошлого? Не играют ли различные комбинации этих связей между клетками или каждая в отдельности клетка при таких связях роли "вместилища" каждого нашего воспоминания?

Тем не менее, даже самая совершенная электронная счетная или кибернетическая машина несравнима с мозгом - он сложнее и совершеннее ее. Электронная счетная машина, сделавшая подлинный переворот в науке, имеет запоминающие устройства, иногда называемые "памятью". Различают в машине оперативное и магнитное запоминающее устройства. Но не следует думать, что есть что-то общее между этими устройствами и памятью человека. Машина может "запомнить" заданную ей программу математических и других действий, слова, грамматические правила для перевода с одного языка на другой и т. д., но это "запоминание" - чисто механический процесс. Даже в основу логических действий положена автоматика, машинизм. Все знают, что такое фотоснимок, запечатлевший при помощи фотоаппарата объект, или же граммофонная пластинка и лента звукозаписи, которая "запомнила" записанные на ней звуки. Счетная машина, обращаясь к подобной "памяти" при выполнении логических операций, производит это автоматически и, конечно, не может "сознательно анализировать или синтезировать записи. Она выполняет во всех своих действиях программу, заданную человеком, и не может в этом отношении заменить память, а тем более сознание человека.

Это признает и один из основателей кибернетики американский ученый Н. Винер. В своей лекции "Волны головного мозга и самоорганизующиеся системы" (прочитанной в июне 1960 г. в Государственном Политехническом Музее в Москве) он называл мозг своего рода самоуправляющейся вычислительной машиной, но притом подчеркнул, что чем дальше мы пойдем по пути изучения человеческого мозга как самоорганизующейся системы, тем для нас очевиднее будет превосходство этой еноте мы по сравнению с любой счетно-аналитической машиной.

По подсчетам других американских авторов, аппаратура электронной связи проблематичной счетной машины (электронно-лучевые трубки, лампы, провода, контакты и иные детали исполнительного механизма самого совершенного лишь теоретически мыслимого устройства), способной давать такое же количество комбинаций связи и информаций, какое дает человеческий мозг, заняла бы пространство, равное территории штата Нью-Йорк и потребовала бы силовых машин для электропривода всего этого механизма той же мощности, какой обладает вся система гидроэлектростанций Ниагарского водопада. Приведенные сопоставления лишь в слабой степени отражают большой разрыв, существующий между совершенством созданного природой человеческого мозга как "аппарата" биологической радиосвязи и создаваемых человеком электронных аппаратов технической радиосвязи, счетных и кибернетических машин. Но вместе с тем этот разрыв наглядно показывает нам, как огромны возникающие перед пытливым разумом человека возможности в достижении все более и более совершенных средств радиосвязи, вплоть до высшей ее формы - биологической радиосвязи,

Глава VI

К. Э. ЦИОЛКОВСКИЙ О ТЕЛЕПАТИИ

В феврале 1922 г. в Москве на Всероссийском съезде Ассоциации натуралистов (АССНАТ). где слушалось мое общение по существу гипотезы "Мысль -электромагнитная волна", впервые познакомился с прибывшим из Калуги К. Э. Циолковским. Он делал на съезде два доклада: о цельнометаллическом дирижабле и о космической ракете. В перерывах мы беседовали с ним. Константин Эдуардович проявлял очень живой интерес к гипотезе об электромагнитной сущности явлений передачи мысленной информации на расстояние.

После отъезда К. Э. Циолковского домой, в Калугу, между нами возникла интенсивная переписка по самым разнообразным научным и техническим вопросам. В январе 1923 г. Константин Эдуардович прислал мне следующее свое заключение о моей гипотезе: "Явления телепатии не могут подлежать сомнению. Не только накопилось огромное количество соответствующего фактического материала, но чуть ли не каждый поживший семьянин не откажется сообщить о лично им испытанных телепатических явлениях. Почтенна попытка объяснить их с научной точки зрения. Такую попытку делает Б. Б. Кажинский. Он сравнивает нервную систему человека с радиотелеграфом. Он находит и соответствующие органы в теле животного.

В этой теории как - будто одно противоречие. Возбуждение по нервам распространяется со скоростью 30 метров в секунду. А так как вообще нервный аппарат в конце концов состоит из одних элементов, или точнее из одного материала, то скорость мысли должна быть бесконечной, т. е. мы бы мыслили в миллионы раз быстрее, чем это есть на самом деле. Но дело в том, что одновременно с химической деятельностью в нервах, весьма медленно распространяющейся и составляющей обыкновенную мысль, возбуждаются и электромагнитные волны, которые распространяются со скоростью света. Эти последние действуют на одинаково настроенные нервные системы близких нам людей и производят известные телепатические явления.

Приведу аналогию. Представьте себе двух наблюдателей по разным концам длинной чугунной трубы, наполненной водой. Один наблюдатель сильно ударяет молотком по трубе; другой через некоторое время слышит разновременно три удара. Сначала до него доходит звук по чугунной трубе, потом через воду и наконец - через воздух. Если звук через воздух шел 40 сек., то водяные волны звука шли 10 секунд, а чугунные - 4 секунды. Но кроме того, могучий удар вызвал нагревание, свет и электричество, которые также могли проявить себя электромагнитными волнами, распространяющимися в сотни раз быстрее звуковых. Не видим ли мы тут нечто подобное тому, что совершается в комбинации нервных систем. Б. Б. Кажинский, кажется, находит подтверждение своим идеям в опытах с животными".

Десять лет спустя (в мае 1933 г.) мне привелось побывать в Калуге, в доме Константина Эдуардовича. Много часов провели мы в задушевных беседах.

Помню, меня очень взволновали слова Циолковского, сказанные им после того, как он выслушал мой рассказ о сущности теории биологической радиосвязи. Он сказал: "Именно в наступающий век космонавтики телепатические способности человека весьма будут нужны и послужат общему прогрессу человечества. Нас с вами можно назвать братьями по духу - идейными единомышленниками. В то время как моя космическая ракета может и должна привести к распознаванию великих тайн макрокосмоса, ваша теория может привести к распознаванию сокровенных тайн живого микрокосмоса - к решению великой загадки существа мыслящей материи мозга. А ведь макрокосмос и микрокосмос единая природа вселенной. Решение загадки микрокосмоса сулит человечеству поистине громадные достижения, быть может не меньшие, чем даст космическая ракета".

Как-то во время следующей беседы я заметил: среди деятелей науки существует мнение о том, что передача мыленной информации на расстояние сверхъестественная способность некоторых людей, ничего общего не имеющая с установленными в науке закономерностями. Как вы расцениваете подобные мнения? Прищурившись лукаво, Циолковский оказал:

- Ну, знаете ли, одно из двух: если эти ученые признают такую способность у людей все же существующей, то уже по одному этому они не имеют права называть такую способность сверхъестественной. В таком случае их ошибку надо исправлять и доводить до их сознания. Ведь существующим в природе является только то, что именно для этой природы естественно. Это первое. Второе заключается в том, что если эти ученые, вопреки своей же логике, склонны существующее в природе какое-то явление считать неестественным, тогда значит, они попросту пока некомпетентны в этом вопросе. и нечего считаться с их мнением, поскольку это их мнение ненаучно.

- Что же делать? - спрашиваю.

- Имейте в виду, почти всегда новое, передовое, прогрессивное встречает решительное сопротивление сторонников старого. Я на себе многое испытал и увидел: чем смелее идея, открывающая неожиданную перспективу будущего, тем ожесточеннее действие, оказываемое ей мракобесами, к тому же прикрывающимися наукой. Не сторонитесь борьбы, работайте, экспериментируйте. Вы на терном пути. Пробивайте своей идее дорогу к победе на пользу людей, науки и жизни.

Сомнения профессора Иванцова

Проследим, однако, к чему сводятся возражения противников гипотезы о существовании биологической радиосвязи. Вернемся снова назад, к временам наиболее бурных споров и дискуссий по этому поводу. Март 1924г. В зоологической аудитории Московского университета им. Ломоносова состоялся доклад проф. Н.А. Иванцова на тему: "Электромагнитная теория передачи мыслей"19. Докладчик выступил с критическим обзором положений, выдвинутых в моей книге [36]. Вот о чем ом говорил.

1. Нервную систему Кажинский рассматривает как замкнутый колебательный контур Томсона. Между тем нервные ответвления заканчиваются с одной стороны в центрах головного мозга, а с другой - на периферии в мышцах, коже и аппаратах органов чувств. Таким образом, нервный тракт не является кольцеобразно замкнутым.

2. Мыслительные электромагнитные волны должны проходить через черепные покровы того, кто излучает волну, и того, кто воспринимает. Вполне возможно пред полагать, что черепная коробка, благодаря своему большому электрическому сопротивлению, представляет некоторого рода изолятор для электромагнитных волн.

3. Используя свою схему нервного тракта в качестве аналогии такого вибратора, как Томсоновский колебательный контур, автор ничего не говорит об излучениях, возможных, по Лазареву и Бехтереву, из ганглиозных клеток головного мозга.

4. Если даже допустить образование электромагнитных колебаний в мозгу, то тогда необходимо считаться с тем, что они должны влиять на такие же колебания других нервных трактов мозга индуктивно, т. е..должен по лучиться в голове сумбур, которого нет на самом деле.

5. Никаких оснований для построения данной гипотезы нет. Если даже смотреть на дендриты нейрона как на конденсаторы и на завитки нейрона как на витки соленоида, как это делает автор, или же на ганглиозные клетки мозга как на генераторы электромагнитных волн, как это делает он и другие авторы, то все же невозможно объяснить передачу мыслей как, образов, ибо можно объяснить передачу этих волн только как сигналов. Нет оснований предполагать, чтобы каждая отдельная клетка излучала свою, только ей свойственную волну. Нет в мозгу таких нервных аппаратов, которые излучали бы комплексную волну.

6. Поскольку нервные элементы, на которые ссылается автор, имеются у всех людей одинаково, то явления телепатии отмечались бы в сознании у всех одинаково. Между тем воспринимающие телепатическую передачу люди насчитываются редкими единицами, т. е. являются исключением из общего правила. Почему же огромное большинство людей не воспринимает друг от друга ничего даже на самом близком расстоянии?

7. Колбы Краузе служат лишь для чувства осязания, и при их помощи не может осуществляться передача мыслей. Это выглядело бы абсурдно, чтобы подошва ступки ноги могла воспринять, например, образ электрической лампочки.

8. На схеме автор рассматривает волосы как антенны. Но в таком случае лысые не могут передавать и принимать мысли на расстояние.

9. Опыты В. М. Бехтерева с собаками В. Л. Дурова неубедительны. При своей встрече с Бехтеревым у Дурова в 1922 г. я услышал от Бехтерева оригинальное суждение, согласно которого в этих делах один удачный опыт якобы может иметь решающее значение. Как известно, экспериментаторы, работающие в других отраслях науки, придерживаются совсем иного мнения.

10. Известно, что в телепатических передачах воспринимаются образы не только человека, но и дерева и других предметов. Но ведь дерево не обладает способностью излучать электромагнитные волны. Как примирить это противоречие?

11. Непонятно, как это собака, видя только глаза экспериментатора, может отыскать книгу, заданную ей мысленно.

12. Успех опытов на дрессированных собаках Дурова в его лабораторных и цирковых работах можно объяснить лишь тонкой способностью животного улавливать невидимые и неслышные людям сигналы, которые не чувствуются даже самим экспериментатором, но которыми собака руководствуется, производя заученные движения и действия.

Дата добавления: 2015-07-02