Картонные крылья любви

Намек — просьба деликатного к умному

Не любит быть никому обязанным. Очень боится, что те, кого он недолюбливает, могут навязать ему близкие отношения. В этом случае СЭИ не говорит прямо: «Уходи из моей песочницы». Его стиль избавляться от нежелательного партнера — это тонко и ненавязчиво устраивать ему такую жизнь, что тот сам с радостью сбежит от него. В результате рядом с ним остаются только самые «толстокожие».

Порой складывается впечатление, что СЭИ гораздо легче переносят практически полное несовпадение близкого человека со своим идеалом, чем небольшое несоответствие с ним. Это, кстати, приводит к тому, что люди этого типа чаще остальных связывают свою жизнь с психологически не подходящими партнерами.

А в людях СЭИ разбирается плохо, легко может ошибиться, кто ему враг, а кто — друг, кому можно довериться, кому нельзя, а кто и вовсе будет просто его использовать, ведь причины всех поступков окружающих — непознаваемая для него тайна. Но также он не может понять причины и своих собственных поступков, а это, в конце концов, приводит к тому, что он иногда совершенно не чувствует ответственности за все то, что делает.

У СЭИ есть реальная опасность по своей вине терять настоящих друзей. Он легко умеет вызывать любовь к себе, но от него часто уходят даже те, кто его любит.

Русская литература богата интересными образами людей этого типа: это и Клим Самгин, и знаменитый барин Обломов, и вечно «лишний человек» Евгений Онегин. И разными авторами среди множества сложных вопросов поднимается один, главный вопрос поиска этим героем своего места в жизни.

Мой внутренний порыв вспыхивает лишь тогда, когда рядом оказывается близкий и понимающий человек. Ведь сам по себе я всего лишь сгусток чувств, пассивная энергия.

В душе СЭИ живет образ идеального друга, любимого человека, с которым он смог бы полностью раскрыть свои душевные богатства. Он, иногда не очень осознанно, чувствует, что только рядом с человеком, полностью совпадающим с его идеалом, он может жить и творить во всю свою силу. Но когда он наконец такого встречает, то упрямо ждет от него полного соответствия идеалу. Любое, даже самое незначительное отступление от него его чувствительная душа воспринимает как предательство ее возвышенных ожиданий. Получается, что он лишает близкого человека права быть самим собой, требуя от него, чтобы он осуществлял все его надежды и желания.

Естественно, такой упрямый настрой на совершенную гармонию (причем иной раз только для себя) разрушает существующую, но «недостаточную» с его точки зрения гармоничность. Внутреннее же ощущение собственной правоты («Разве можно отступаться от собственных идеалов?») не позволяет ему признать, что отчасти и он виновен в этом разрушении. Он искренне уверен в своей безгрешности, похоже не понимая, что тем самым сваливает всю вину на близких людей, а ответственность возлагает только на обстоятельства.

Дата добавления: 2015-07-02