Расхождение между властью и моралью

Гадяне (адиты) возгордились на земле без права, говоря: кто сильнее нас мощью? Разве они не видели, что Аллах, Который создал их. Он сильнее их мощью? И отвергали они Наши знамения”.

Господи! Внуши мне быть благодарным за благодеяние, которым Ты облагодетельствовал меня и моих родителей, и делать благо, которое угодно тебе, и введи меня милостью Твоей в число Твоих праведников”.

Господь мой. Ты представил мне часть власти и научил меня толкованию событий и снов. Творец небес и земли. Ты — покровитель мой на этом свете и в будущей жизни. Дай мне умереть покорным тебе (т.е. мусульманином), и помести меня в число благочестивых”.

Св. Кур'ан, 12:101

А когда Соломон увидел свое сверкающее величие, с его благочестивых уст невольно слетело нижеследующее благодарение:

Св. Кур'ан, 27:19

С другой стороны, те, кто был лишен Веры, были настолько поглощены своей властью и богатством, что они дерзко отказывались признать кого-либо выше или сильнее себя:

Св. Кур'ан, 41:15

Одним из таких людей был Карун (по-видимому, это то же, что и Корах), один из богатейших людей древних времен. Когда его народ сказал ему:

“Не ликуй, ведь Аллах не любит ликующих. Тем, что доставил тебе Аллах, ищи будущего жилища; не забывай своей участи в этой жизни, благотвори (другим), как Аллах благотворит тебе, и не распространяй порчу на земле, поистине, Аллах не любит сеющих порчу”

Св. Кур'ан, 28:76,77

он надменно ответил, что его богатства — плоды его собственного труда и ума, и он за них никому ничем не обязан.

Сознание своего могущества и высокомерное отрицание того, что Вечная Сверхъестественная Сила властвует и над человеком, и над природой, породили безумие, которое не могут ни сдержать, ни излечить никакие каноны морали и никакие соображения гуманности. Поистине, для роста мира и счастья необходимо, чтобы знание, власть и богатство находились под строгим и неусыпным контролем религии.

Со времени Ренессанса покорение материального мира шло с большой скоростью, и почти с такой же скоростью духовный мир впадал в забвение. Это породило поколение, которое кажется почти сверхчеловеческим в том, что касается власти над материей, однако если судить по его отношению к своему собственному внутреннему состоянию, то оно недалеко ушло от зверей. При всех своих возможностях, которые могут обеспечить хорошую жизнь, оно не знает, как жить. Оно ограничено и эгоистично. Оно не умеет отличать основные свойства вещей от второстепенных, и оно явно недостойно той власти над материей, которую сумело заполучить. Как образно выразился Джоуд, “наука дала нам могущество, достойное богов, а мы пользуемся им, имея интеллект школьников и дикарей”[196]. Далее Джоуд говорит:

“Этот контраст между чудесами наших научных достижений и позором нашей социальной незрелости встречается на каждом шагу. Мы можем разговаривать через континенты и океаны, передавать по телеграфу изображения, устанавливать в домах радиоприемники, слышать на Цейлоне бой часов Большого Бена в Лондоне, путешествовать по поверхности и в глубинах суши и моря. Дети могут говорить по телефону, пишущие машинки бесшумны, пломбирование зубов безболезненно, на лайнерах есть плавательные бассейны, урожай созревает благодаря электричеству, дороги сделаны из резины, Х-лучи — это окна, через которые мы видим свои внутренности, фотографии могут разговаривать и петь, убийцу можно выследить по радио, электрический ток завивает волосы, подводные лодки плывут на Северный полюс, аэропланы летят на Южный. И тем не менее мы не можем в центре наших огромных городов выделить немного места, где дети бедняков могли бы играть в покое и безопасности, и в результате мы убиваем их со скоростью почти 2 000 (только детей) и раним их со скоростью 90 000 в год. Как-то один индийский философ ядовито заметил в ответ на мои традиционные восхваления чудес нашей цивилизации — какой-то автомобилист как раз достиг на своей машине в Пендинских песках скорости 300 — или, может быть, 400 — миль в час: или аэроплан как раз долетел за 20 — или может быть, 50 — часов от Москвы до Нью-Йорка: “Да вы умеете летать в небесах, как птицы и плавать в море, как рыбы; вот только ходить по земле вы еще не научились” [197].

Говоря в том же духе о катастрофических результатах огромного преимущества, достигнутого науками о неживой материи над теми, которые изучают живые существа, другой западный автор, французский хирург Алексис Каррель, лауреат Нобелевской премии, замечает:

“В самом деле, современная жизнь освободила их. Она побуждает их приобретать богатство всеми и всяческими способами, если только эти способы не приводят их в тюрьму. Она допускает частое возбуждение и легкое удовлетворение их сексуальных аппетитов. Она покончила с принуждением, дисциплиной, усилием, со всем неудобным и трудоемким” [198].

И далее:

“Современная цивилизация, видимо, неспособна породить людей, наделенных воображением, интеллектом и смелостью. Практически в любой стране отмечается снижение интеллектуального и морального уровня тех, кто несет ответственность за общественные дела.

Финансовые, промышленные и коммерческие организации достигают гигантских размеров. На них влияют не только условия в той стране, где они находятся, но и положение в соседних странах и во всем мире. У всех наций экономические и социальные условия меняются с огромной скоростью. Почти повсюду существующая форма правления вновь подвергается обсуждению. Великие демократии оказываются лицом к лицу с труднейшими проблемами — проблемами, которые касаются самого их существования и требуют немедленного решения. И мы видим, что, несмотря на огромные надежды, которые человечество возлагало на современную цивилизацию, эта цивилизация не сумела вырастить людей, обладающих интеллектом и отвагой в достаточной степени, чтобы вести его по опасному пути, по которому оно идет, не оступаясь. Люди растут не так быстро, как учреждения, порожденные их мозгами. Современным нациям угрожают в основном интеллектуальная и моральная несостоятельность политических лидеров и их невежество”[199].

“Таким образом, получается, что окружающая среда, которую наука и технология сумели создать для человека, не подходит для него, поскольку она строилась наугад, без учета его подлинной сущности”[200].

“Окружающая среда, порожденная нашим интеллектом и нашими изобретениями, не приспособлена ни к нашим качествам, ни к нашему облику. Мы несчастны. Мы вырождаемся морально и умственно. Группы и нации, где промышленная цивилизация достигла своего наивысшего развития, — это именно те, которые слабеют и быстрее всего возвращаются к варварству. Но они не сознают этого. У них нет защиты от враждебного окружения, которое наука воздвигла вокруг них. Правду говоря, эта цивилизация, как и предшествовавшие ей, создала определенные условия существования, которые, по невыясненным до сих пор причинам, делают саму жизнь невозможной. Тревоги и беды жителей современного города возникают из-за их политических, экономических и социальных учреждений, но главным образом — из-за их собственной слабости. Мы — жертвы отставания наук, изучающих жизнь, от наук, изучающих вещество”[201].

“Увеличение числа механических изобретений не приносит никакой пользы. Видимо, не следует также придавать такого значения открытиям в физике, астрономии и химии... Что толку от роста комфорта, роскоши, красоты, размеров и сложности нашей цивилизации, если наша слабость мешает нам обратить их себе на пользу? В самом деле, не стоит развивать образ жизни, который приводит к упадку морали и к исчезновению благороднейших свойств великих народов. Гораздо лучше было бы уделять больше внимания самим себе, чем строить более быстроходные корабли, более удобные автомобили, более дешевые радиоприемники или телескопы для исследования строения отдельных туманностей... Нет ни малейшего сомнения, что механические, физические и химические науки не в состоянии дать нам интеллект, моральную дисциплину, здоровье, нервное равновесие, безопасность и мир”[202].

Дата добавления: 2015-07-02