Новгород. Церковь Спася-Нередицы

стройки смоленской архитектурной школы, как Пятницкая церковь, не могло не оказать влияния на творчество нов­городских мастеров. И они действительно заимствовали из данного памятника отдельные, очевидно, понравившиеся им формы: трехлопастное завершение фасадов, наличие только одной апсиды. Но эти особенности новгородские зодчие использовали по-своему, не приняв основных черт Пятницкой церкви - ее декоративности, динамичности и вертикальной устремленности композиции. Продолжая традиции, четко проявившиеся в новгородском зодчестве второй половины XII в., они пошли по пути разработки еще более простых объемных решений, лаконичных и скупых

-143-

по декоративной обработке. Принятие трехлопастного завершения фасадов помогло новгородским мастерам соз­дать тип церквей, отвечавший новгородским вкусам и традициям и в то же время обладавший редкой целостно­стью объема, при котором даже маленькая постройка кажется величественной. Это нашло отражение в Перынской церкви близ Новгорода, построенной, вероятно, в 20-х или 30-х гг. XIII в.
Так совершенно своеобразно сложились формы нового архитектурного направления в зодчестве Новгорода. Идея переработки старых форм крестовокупольного храма, намеченная в Перынской церкви, оказалась очень плодотворной и в дальнейшем, в XIV в., стала ведущей линией развития новгородской архитектуры.

* * *

Изменения, которые можно отметить в русской архитек­туре на рубеже XII - XIII вв., охватили все русские земли и отражают, таким образом, не локальные явления, а единый процесс сложения нового этапа в развитии древне­русского зодчества. Конечно, ни по времени появления новых форм, ни по яркости и интенсивности развития данный процесс далеко не в равной степени сказался на архитектуре различных феодальных архитектурных школ. Кроме того, в каждой школе это выразилось в своих, специфических формах, хотя всем им были свойственны некоторые общие принципы развития.
Широкий размах строительства и наличие в большин­стве крупных политических центров Древней Руси соб­ственных мастеров позволили в значительно большей степени, чем раньше, проявиться местным художественным вкусам. Этим объясняется значительное разнообразие типов и вариантов сооружений, возведенных в данный период. Следует отметить и возросший опыт строителей. Отказ от излишне трудоемких работ, выражающийся иногда в несколько небрежной на вид кладке, а также сокращение запасов прочности свидетельствуют об устояв­шихся традициях строительного мастерства.
Естественно, что конкретные архитектурные формы слагались прежде всего под влиянием местных условий, куда входили и традиции мастеров, и их архитектурные связи, и наличие местных строительных материалов, и степень развитости ремесла. Огромное значение имела и

-144-

Новгород. Перынская церковь.

-145-

идеологическая сторона - сложение в каждой земле соб­ственных художественных вкусов и традиций. Во времена яркого расцвета городской культуры очень большую роль играло архитектурное оформление городской застройки, создание сооружений, способных украсить город. Поэтому особое значение приобретали острота силуэта и нарядная декоративность фасадов. Сложившиеся художественные нормы касались, конечно, всех видов построек: не только городских, но и монастырских церквей, и храмов княже­ских резиденций. Однако этот процесс проходил очень неравномерно и неравнозначно, вовсе не имея прямого соответствия в экономической мощи города. Так, в Нов­городе, крупнейшем городском центре, данные особенности сказались как раз в наименьшей степени.
И все же местные социальные условия и сложение культуры средневекового города могли определить лишь конкретные формы развития различных архитектурных школ, но не общие их тенденции. Эти общие тенденции - усиление роли декоративных элементов, относительная их самостоятельность по отношению к конструкции, преобла­дание значения экстерьера - определялись внутренними закономерностями развития зодчества. Основное движущее противоречие в эволюции всякого архитектурного стиля - борьба художественных форм и конструкции - определяло именно такое направление развития. И неудиви­тельно, что подобные тенденции, хотя в совершенно иных конкретных проявлениях, можно видеть примерно в это же время в развитии архитектуры других стран и регионов - Византии, Балкан, Закавказья.
Следовательно, сложение на Руси в конце XII - на­чале XIII в. нового архитектурного направления нельзя считать явлением, характерным только для Руси. Оно было закономерным процессом для архитектуры средневековой Европы. ¹⁷⁾ Из этого вовсе не следует, что зодчество Руси сближалось с зодчеством других стран. Скорее наоборот, при наличии общих закономерностей развития в русском зодчестве все более разрабатывались специфические формы, свойственные только Руси.
Взаимосвязь русских архитектурных школ между собой в эту пору была двоякой. С одной стороны, несомненно продолжался процесс феодального дробления, сказавшийся во все большем расчленении русского зодчества на отдельные школы. С другой стороны, общие законо­мерности развития и взаимное культурное общение вели

-146-

к сложению в разных районах Руси близких архитектур­ных форм. Все чаще зодчие одной земли осуществляли строительство в другой, что не могло не вызвать определенного сближения. Таким образом, наряду с продолжаю­щимся процессом дифференциации в русском зодчестве в конце XII в. начинали ощущаться и тенденции интегра­ции. Очевидно, что уже к этому периоду относятся самые первые, хотя еще очень робкие, шаги, которые вели к сло­жению общерусского архитектурного стиля. ¹⁸⁾ Как эволю­ционировал бы данный процесс в дальнейшем, мы не знаем, поскольку в 30-40-х гг. XIII в. развитие русского зодчества было прервано монгольским вторжением.

-147-

^ ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Значительные успехи, достигнутые в исследовании рус­ского зодчества домонгольского периода, дали возможность достаточно полно и ярко обрисовать этот этап истории русской архитектуры. Большое количество памятников, изученных за три последних десятилетия, позволило исто­рикам архитектуры привлечь к исследованию уже не единичные постройки, а целые их серии, что обеспечило достоверность и объективность выводов. ¹⁹⁾
Памятники зодчества являются одновременно памятни­ками искусства и строительной техники. Поэтому они осо­бенно многообразно отражают свою эпоху, и именно поэтому такую большую роль играет комплексный подход к их исследованию. Специальное изучение строительно-технической стороны древних построек позволило судить о развитии архитектуры не только по архитектурным формам и не только по полностью сохранившимся памят­никам, но и по конструкциям, строительным материалам, причем часто даже тогда, когда от памятника уцелели лишь фундаментные рвы или развал кладки. Появилась возможность наряду с изучением стилистической эволюции и развития художественных форм раскрыть Организацию строительного производства, конкретную социальную и историческую обстановку, в которой велось каменно-кирпичное строительство.
Изучение процесса строительного производства домон­гольского периода выявило специфический, “артельный” способ организации строителей. Для обозначения древнерусской строительной ячейки мы применяем современный термин - артель, хотя в древности, очевидно, употреб­лялся иной, вероятно дружина. В настоящее время удалось установить приблизительную численность древнерусской строительной артели, сроки возведения построек, восстановить в общих чертах весь процесс сооружения зданий - от заготовки строительных материалов и закладки фунда­ментов до окончательной отделки. На основании строи-

-148-

Схема деятельности строительных артелей домонгольской Руси.

тельно-технических данных появилась возможность раз­личать “почерк” отдельных строительных артелей, групп каменщиков, плинфотворителей, а порой и индивидуальный “почерк” зодчих. В результате определилась картина сложения, существования и передвижения таких артелей домонгольского периода. Артелей, которые могли само­стоятельно вести монументальное строительство, было сравнительно немного. Так, в середине XII в. их имелось всего шесть, и лишь в первой трети XIII в. артелей насчитывалось восемь, а временами, быть может, даже девять.
Разработанные в настоящее время методы уточнения датировок памятников (по архитектурным формам, строи­тельной технике, формату кирпича и др.) позволяют насытить схему функционирования строительных артелей конкретными памятниками, что дает возможность посте­пенно раскрыть реальную архитектурно-строительную картину домонгольской Руси. Отсутствие выявленных памятников в определенный период деятельности какой-либо артели в ряде случаев уже сейчас дает основание прогнозировать существование еще не обнаруженных объектов. И наоборот, совпадение количества памятников и приблизительных сроков их возведения с периодом работы артели позволяет судить о том, что в данном строительном центре все памятники этого периода уже известны.

-149-

Сопоставление деятельности строительных артелей, и особенно их передвижения из одного княжества в другое, с письменными источниками убедительно свидетельствует, что строители домонгольского времени были тесно связаны с княжескими дворами. Только в Новгороде со второй половины XII в. появились свободные городские ремеслен­ники-строители, работавшие “на рынок”, по заказам новго­родских бояр и местных церковных властей. Во всех ос­тальных случаях передвижения строителей по древнерус­ским землям всегда связаны с междукняжескими династи­ческими отношениями. Именно поэтому развитие русской архитектуры в XII - первой трети XIII в. так точно отра­жает политическую ситуацию. Совершенно справедливо писал Б. А. Рыбаков: “...рассмотрение памятников архи­тектуры второй половины XII в. может явиться хорошей иллюстрацией политических группировок средневековой Руси”. ²⁰⁾ Вместе с тем русское зодчество в наиболее общей, бессюжетной форме адекватно отражало происходившие на Руси идеологические сдвиги, причем не только те идеи, которые господствовали в данном княжестве, были харак­терны для данного заказчика, но и общерусские. Отсюда такое удивительное совпадение устремлений в русском зодчестве и русской литературе той поры.
Исследования показали, что как в области разработки художественных форм, так и в организационном, и в строи­тельно-техническом отношении в древнерусском зодчестве домонгольского времени наблюдался процесс стремительного развития. Можно без преувеличения утверждать, что архитектура Древней Руси переживала период своего расцвета. Монгольское нашествие нанесло этому развитию страшный удар. Были разгромлены и сожжены наиболее крупные архитектурно-строительные центры, уничтожены или уведены в плен мастера. На киево-черниговской терри­тории разгром был настолько сильным, что монументаль­ное строительство здесь вообще прервалось на длительный срок. В тяжелых экономических и военных условиях при­остановилось монументальное строительство и в Смолен­ской земле. С прежней интенсивностью продолжалось развитие архитектуры лишь на крайнем юго-западе Руси - на землях западных районов Галицкого и Волын­ского княжеств. Галицкая земля, по-видимому, сохранила свои строительные кадры, и галицкие памятники второй половины XIII - первой половины XIV в. несомненно про­должают линию развития галицкого зодчества домонголь-

-150-

ского периода. Иначе было на Волыни, где в силу сложив­шихся условий в середине XIII в. не было собственных мастеров-строителей. Здания, возведенные во второй поло­вине и конце XIII в., строили здесь при непосредственном участии польских зодчих, о чем достаточно красноречиво свидетельствуют их строительная техника (брусковый кирпич) и архитектурные детали. Это, конечно, не значит, что Волынь была включена в сферу польской романо-готической архитектуры. Оформившиеся на Руси архитектур­ные традиции, как неоднократно бывало и раньше, заста­вили пришлых мастеров полностью перестроиться и возво­дить здания по принятым на Руси образцам. В середине XIV в. Галицкая и Волынская земли были захвачены Польшей и Литвой, а несколько позже в состав Литовского княжества вошли Полоцко-Смоленские земли и Киевщина. Зодчество этих земель в дальнейшем сыграло огромную роль в сложении украинской и белорусской архитек­туры.
Развитие русского зодчества продолжалось, таким обра­зом, лишь на землях Северной Руси, где достаточно четко разграничились две самостоятельные линии развития: северо-западная и северо-восточная.
В Северо-Западной Руси, т. е. в Новгородской земле, после монгольского вторжения сложились крайне неблаго­приятные условия для развития монументального строительства. Сам Новгород не был разгромлен монголами. Однако, воспользовавшись ослаблением Руси, усилили военный натиск литовские и шведские феодалы, немецкие рыцари. Естественно, что все внимание пришлось уделять оборонным нуждам. Лишь к середине XIV в. в Новгороде вновь получило яркое развитие монументальное зодчество. Вместе с тем в Северо-Западной Руси выявилась и вторая, дополнительна” линия развития архитектуры - в Пско­ве. Но новгородско-псковское зодчество при всей его яркости и самобытности осталось локальным явлением, не став основой общерусской архитектуры.
Генеральную линию развития русской архитектуры представляет зодчество Северо-Восточной Руси. Несмотря на то что все города Владимиро-Суздальской земли подверглись разгрому, этот район не потерял политической независимости. Скоро здесь возобновилось монументальное строительство, и прежде всего в новых политических центрах - Твери и Москве. Самостоятельное зодчество Твери не получило дальнейшего развития, а в московском

-151-

зодчестве к рубежу XIV - XV вв. наметился период блестя­щего расцвета.
Московское зодчество выросло на владимиро-суздальских традициях, определявшихся как непосредственной преемственностью мастеров, так и волей заказчиков - московских князей, считавших себя наследниками влади­мирских “самовластцев”. Поэтому из всех архитектурных школ домонгольской Руси в общерусском зодчестве, сло­жившемся на базе московского, непосредственно отрази­лась традиция лишь одной школы - владимиро-суздальской. И тем не менее, несмотря на отсутствие прямой генетической связи, в архитектуре ранней Москвы мы можем увидеть композиции и формы, напоминающие памятники Чернигова, Смоленска и других городов, кото­рые в это время даже не входили в состав Русского государ­ства и непосредственная связь с архитектурными тради­циями которых, казалось бы, была утрачена. Объяснение этого явления в том, что в наиболее прогрессивных памятниках зодчества домонгольского периода уже были зало­жены те тенденции, которые позднее расцвели в москов­ской архитектуре. И хотя московская архитектура действи­тельно непосредственно связана лишь с одной архитектур­ной школой XII-XIII вв. - владимиро-суздальской, подготавливалось развитие русской архитектуры на го­раздо более широкой базе.
Расцвет русской архитектуры домонгольского периода продолжался недолго, всего два с половиной века. Но за это время была создана яркая, самобытная и многообразная архитектура, оставившая глубокий след в истории русской культуры.

-152-

^ ПРИМЕЧАНИЯ

¹⁾ Краткие сведения о всех из­вестных древнерусских зданиях домонгольского периода и их схематические планы помеще­ны в каталоге (Раппопорт П. А. Русская архитектура X - XIII вв.: Кат. памятников. Л., 1982, 136 с).
²⁾ Для обоснования исконной многоглавости русских деревян­ных церквей иногда ссылаются на 13-главую деревянную Со­фийскую церковь в Новгороде, якобы построенную в год крещения Руси и сгоревшую в 1045 г. Однако обоснование это зиж­дется на очень шатких свиде­тельствах поздних летописей, содержащих очевидную пута­ницу, что позволяет выдвинуть и такой вариант: в 1045 г. сгорела не деревянная церковь, возведенная в 989 г., а церковь, сменившая ее в 1041 г. В таком случае многоглавие деревянной Софии может быть связано со стремлением повторить основ­ную типологическую особен­ность только что построенного киевского Софийского собора.
³⁾ Судя по материалам раскопок, к западному фасаду полоцкого Софийского собора сразу же после его возведения была при­строена галерея (раскопки В. А. Булкина).
⁴⁾ О недопустимости подобных “реставраций” см.: Косточкин В. В. Проблемы воссоздания в архитектурном наследии. М., 1984, с. 45.
⁵⁾ Очень вероятно, что одну или две постройки киевские зодчие возвели в это время и в Чернигове. Так, под черниговским Борисоглебским собором, соору­женным в первой четверти XII в., обнаружены остатки более древнего здания. Произво­дивший раскопки Н. В. Холостенко интерпретировал его (возможно, ошибочно) как кня­жеский терем. Вопрос о черни­говском строительстве XI в. пока еще очень слабо изучен.
⁶⁾ Подробнее об этом см.: Раппо­порт П. А. О роли византий­ского влияния в развитии древ­нерусской архитектуры. - ВВ, 1984, т. 45, с. 185.
⁷⁾ Здание это не сохранилось, но незначительными раскопками были вскрыты блоки его кладки. “Несколько блоков кладки стен указывают на то, что в ней были применены утопленные ряды кирпичной кладки” (Богусевич В. А. Отчет о раскопках 1957 г. - Науч. арх. Ин-та археологии АН УССР, 1957/37-а, с. 18).
⁸⁾ Очень вероятно, что церковь была построена в начале 80-х гг. XII в. в связи с восстановлением в Юрьеве епископии (Рорре А. Państwo i Kościol na Rusi w XI wieku. Warszawa, 1968, s. 192).
⁹⁾ В 1174 г. Святослав Всеволодич еще не был киевским князем, но именно в этом году он на корот­кое время захватил Киев и мог забрать оттуда строительную артель.
¹⁰⁾ Работавшая в Киеве строитель­ная артель, очевидно, раздели­лась. Часть мастеров перешли

-153-

в Смоленск, а остальные оста­лись заканчивать возведение церкви в Каневе, после чего переехали в Переяславль.
¹¹⁾ Более подробно освещение этого вопроса см.: Иоаннисян О. М. О раннем этапе развития галицкого зодчества. - КСИА, 1981, вып. 164, с. 41.
¹²⁾ Сведения о присылке мастеров императором Фридрихом приве­дены В. Н. Татищевым из неизвестного нам источника (см.: Воронин Н. Н. Зодчество Северо-Восточной Руси XII-XV веков. М., 1961, т. 1, с. 330). О досто­верности сведений Татищева см.: Рыбаков Б. А. В. Н. Тати­щев и летописи XII в. - История СССР, 1971, № 1, с. 91. Кроме того, достоверность све­дений подтверждается анализом архитектурных форм памят­ника.
¹³⁾ Высказывались сомнения в су­ществовании галерей у церкви Покрова на Нерли. Эти сомне­ния совершенно безоснователь­ны (Раппопорт П. А. Еще раз о галереях церкви Покрова на Нерли. - Архитектура СССР, 1984, № 1, с. 106).
¹⁴⁾ Было высказано предположе­ние, что фасады церкви Спаса на Берестове имели трехлопастное завершение (Штендер Г. М. Трехлопастное покрытие церкви Спаса на Берестове. - Памят­ники культуры: Нов. открытия, Ежегодник 1980, Л., 1981, с. 534).
¹⁵⁾ Польский хронист XV в. Ян Длугош упоминает о существо­вавшей в Киеве католической церкви св. Марии. Он же сообщает об изгнании домини­канцев из Киева князем Влади­миром Рюриковичем в 1233 г. (Рамм Б. Я. Папство и Русь в X-XV веках. М.; Л., 1959, с. 141).
¹⁶⁾ Росписи, снятые при раскопках смоленского собора на Протоке, экспонируются в Государствен­ном Эрмитаже.
¹⁷⁾ Подробнее об этом см.: Якоб­сон А. Л. Некоторые законо­мерные особенности средневеко­вой архитектуры Балкан, Во­сточной Европы, Закавказья и Средней Азии. - ВВ, 1972, т. 33, с. 166.
¹⁸⁾ Исследователи древнерусской литературы отмечают, что во второй половине XII - начале XIII в., т. е. в пору, когда в поли­тическом отношении на Руси еще не проявились явные объе­динительные тенденции, в лите­ратуре уже возникло “стремле­ние к объединению, утвержда­лись идеи объединения Руси” (Лихачев Д. С. Литература эпохи “Слова о полку Игореве”. - В кн.: Памятники ли­тературы Древней Руси, XII век. М., 1980, с. 21).
¹⁹⁾ В настоящей книге совершенно не рассматриваются памятники военного зодчества, поскольку в домонгольский период оборо­нительные сооружения возво­дили из дерева и об их перво­начальном облике можно судить лишь очень приблизительно. Ос­татки каменных крепостей были обнаружены только в Ладоге, Изборске и Боголюбове. По данным летописи, “каменный город” существовал также в Переяславле. О военном зодчестве Древней Руси см.: Раппо­порт П. А. 1) Очерки по истории русского военного зодчества X-XIII вв. М.; Л., 1956. 183 с; 2) Очерки по истории военного зодчества Северо-Восточной и Северо-Западной Руси X - XV вв. М.; Л., 1961. 246 с.; 3) Военное зодчество западно­русских земель X - XIV вв. Л., 1967. 240 с.
²⁰⁾ Рыбаков Б. А. Древности Чер­нигова. - МИА, 1949, №11, с. 91.

-154-

^ КРАТКИЙ СЛОВАРЬ АРХИТЕКТУРНЫХ ТЕРМИНОВ

Апсида -	полукруглый (иногда снаружи граненый) выступ в восточной части церкви, в котором расположен алтарь. Если церковь имеет не одну, а три апсиды, то в боковых расположены жертвенник и дьяконник.
Аркада -	ряд арок, опирающихся на столбы или колонны.
Аркатура -	(аркатурный пояс) - декоративный мотив в виде ряда глухих арочек.
Барабан -	вертикальная цилиндрическая вставка под купо­лом, прорезанная окнами и служащая для освещения церкви.
Бема -	см. Вима.
Вима (иначе - бема) -	дополнительное членение между подкупольным пространством церкви и апсидой.
Витраж -	живопись на оконном стекле; иногда под этим термином понимают просто цветные оконные стекла.
Закомара -	полукруглое завершение членения фасада, отвечающее конструкции перекрытия, т. е. торцу цилиндрического свода.
Квадр -	отесанный прямоугольный каменный блок.
Квадрифолий -	четырехлепестковый план здания (в виде четырех соединенных полукружий).
Кокошник -	то же, что закомара (см.), но не отвечающая конструкции и имеющая чисто декоративный характер.
Конха -	полукупол, перекрывающий полукруглое в плане помещение, например апсиду.
Крестовокупольная система -	система перекрытия церкви, при которой в центра находится купол, опирающийся с помощью парусов (см.) на четыре столба, а к центральному пространству примыкают крестообразно расположенные цилиндрические своды. Если при этом угловые членения имеют такую же высоту, как ветви архитектурного креста, и в интерьере не отделены от крестообразного пространства глухими стенами, то данный вариант обычно называют вписанным крестом.
Купольная базилика -	здание базиликального типа (удлиненное здание, средний неф которого выше боковых нефов), в центральной части перекрытое куполом.
Лопатка -	плоская вертикальная тяга, утолщение стены, отвечающее конструктивным членениям здания. Если лопатка не плоская, а имеет более сложную

-155-

	профилировку, то в древнерусском зодчестве ее обычно называют пилястрой (см.).
Мозаика -	род монументальной живописи из маленьких ку­сочков специального цветного стеклянного сплава - смальты (см.); в древнерусском зодчестве применялась также для убранства полов наиболее богатых зданий.
Нартекс -	западное членение церкви, более или менее четко отделяющееся от основного помещения.
Неф -	продольное помещение внутри церкви. Если нефов несколько, они отделяются друг от друга рядами столбов.
Парус -	часть купольного свода, сферический треугольник, служащий переходом от квадратного подкупольного пространства к круглому кольцу барабана купола.
Пилястра -	см. Лопатка.
Плинфа -	плоский и широкий кирпич, применявшийся в домонгольской Руси.
Подпружные арки -	арки, опирающиеся на столбы или стены, под­держивающие своды или паруса барабана.
Поребрик -	декоративная полоса из кирпичей (или камней), поставленных на ребро под углом к поверхности фасада.
Придел -	часовня, пристроенная к церкви.
Притвор -	помещение типа тамбура перед порталом церкви.
Смальта -	стеклянный сплав, имеющий в зависимости от введенных в него добавок различные цвета и оттенки. Золотая смальта делается из двух слоев прозрачного стекла, между которыми проклады­вается тончайший золотой листок. Смальта изготавливается в виде дисков, а для использования в мозаике дробится на маленькие кусочки.
Триконх -	здание, имеющее с трех сторон (с севера, востока и юга) полукруглые выступы, перекрытые полукуполами - конхами (см.).
Фреска -	монументальная живопись, основные тона которой исполнены водяными красками по свежей известковой штукатурке. Детальная проработка обычно выполняется уже по подсохшей штукатурке в тем­перной технике.
Хоры -	балкон в церкви, предназначенный для привилегированных лиц.
Цемянка -	мелко измельченная керамика или толченый кирпич, служащий заполнителем известкового раст­вора.

-156-

^ РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА

ВВ - Византийский временник.
КСИА - Краткие сообщения Института ар­хеологии АН СССР. М
МИА - Материалы и исследования по ар­хеологии СССР. М., Л.
СА - Советская археология. М.

Общие труды:

Всеобщая история архитектуры: В 12-ти т. М., 1966, т. 3, с. 516- 656 (авторы разделов - Ю. С. Асеев, Н. Н. Воронин, П. Н. Мак­симов).
История русской архитектуры. 2-е изд. М., 1956, с. 11-63 (автор разделов - Н. И. Брунов).
История русского искусства: В 12-ти т. М., 1953, т. 1, с. 111-154, 304-329, 340-396 (автор разделов - Н. Н. Воронин).
История русского искусства: В 2-х т. М., 1978, т. 1, с. 8-14, 22-34 (авторы разделов - Н. Н. Воронин и П. А. Раппо­порт).
Максимов П. Н. Творческие методы древнерусских зодчих. М., 1976, с. 11-97.
Раппопорт П. А. Русская архи­тектура X -XIII вв.: Кат. па­мятников. Л., 1982. 136 с.

Литература по отдельным проблемам:

Афанасьев К. Н. Построение архи­тектурной формы древнерус­скими зодчими. М., 1961. 270 с.
Воронин Н. Н. У истоков рус­ского национального зодче­ства. - Ежегодник Ин-та исто­рии искусств, М., 1952, с. 257 - 316.
Воронин Н. Н. Архитектурный па­мятник как исторический источ­ник. - СА, 1954, т. 19, с. 41-76.
Лазарев В. Н. Древнерусские моза­ики и фрески. М., 1973. 456 с.
Медникова Е. Ю., Раппопорт П. А., Селиванова Н. Б. Древнерусские строительные растворы. - СА, 1983, № 2, с. 152-161.
Раппопорт П. А. Ориентации древ­нерусских церквей. - КСИА, 1974, вып. 139, с. 43-48.
Раппопорт П. А. Русская архитек­тура на рубеже XII-XIII ве­ков. - В кн.: Древнерусское ис­кусство: Пробл. и атрибуции. М., 1977, с. 12-29.
Раппопорт П. А. О роли визан­тийского влияния в развитии древнерусской архитектуры. - ВВ, 1984, т. 45, с. 185-191.

Киевская Русь:

Асеев Ю. С. Архитектура древнего Киева. Киев, 1982, с. 5-112.
Высоцкий С. А. Золотые ворота в Киеве. Киев, 1982. 126 с.
Каргер М. К. Древний Киев. М.; Л., 1961, т. 2, с. 9-427.
Комеч А. И. Роль княжеского заказа в построении Софийского собора в Киеве. - В кн.: Древ­нерусское искусство: Худож. культура домонг. Руси. М., 1972, с. 50-64.

-157-

Кресальный Н. И. Софийский за­поведник в Киеве. Киев, 1960. 426 с.
Логвин Г. Н. София Киевская: (Альбом). Киев, 1971. 51 с, 274 табл.
Штендер Г. М. Первичный замысел и последующие изменения гале­рей и лестничной башни новго­родской Софии. - В кн.: Древ­нерусское искусство: Пробл. и атрибуции. М., 1977, с. 30-54.

Чернигов, Киев, Рязань, Переяславль:

Асеев Ю. С. Архитектура древнего Киева. Киев, 1982, с. 113-150.
Барановский П. Д. Собор Пятниц­кого монастыря в Чернигове. - В кн.: Памятники искусства, разрушенные немецкими захват­чиками в СССР. М.; Л., 1948, с. 13-34.
Каргер М. К. Раскопки в Переяславе-Хмельницком в 1952 - 1953 гг. - СА, 1954, т. 20, с. 5-30.
Каргер М. К. Древний Киев. М.; Л., 1961, т. 2, с. 434-486.
Малевская М. В., Раппопорт П. А. Церковь Михаила в Переяславле. - Зограф, Белград, 1979, № 10, с. 30-39.
Монгайт А. Л. Старая Рязань. М., 1955, с. 76-97.
Раппопорт П. А. Церковь Василия в Овруче. - СА, 1972, № 1, с. 82-97.
Раппопорт П. А. Из истории киево-черниговского зодчества XII в. - КСИА, 1984, вып. 179, с. 59-63.
Рыбаков Б. А. Древности Чер­нигова. - МИА, 1949, № И, с. 60-93.
Холостенко Н. В. Архитектурно-археологические исследования Пятницкой церкви в г. Черни­гове. - СА, 1956, т. 26, с. 271 - 292.
Холостенко Н. В. Архитектурно-археологическое исследование Успенского собора Елецкого мо­настыря в Чернигове. - В кн.: Памятники культуры. М., 1961, т. 3, с. 51-67.
Холостенко Н. В. Исследования Борисоглебского собора в Чер­нигове. - СА, 1967, № 2, с. 188 - 210.

Смоленск, Полоцк, Гродно:

Воронин Н. Н. Древнее Гродно. М., 1954, с. 78-148.
Воронин Н. Н., Раппопорт П. А. Зодчество Смоленска XII - XIII вв. Л., 1979. 412 с.
Очерки по археологии Белорус­сии. Минск, 1972, ч. 2, с. 185 - 206 (авторы разделов - Г. В. Штыхов и М. А. Ткачев).
Раппопорт П. А. Полоцкое зод­чество XII века. - СА, 1980, № 3, с. 142-161.
Раппопорт П. А., Штендер Г. М. Спасская церковь Евфросиньева монастыря в Полоцке. - В кн.: Памятники культуры: Нов. от­крытия, Ежегодник 1979, Л., 1980, с. 459-468.

Галич, Волынь:

Иоаннисян О. М. О раннем этапе развития галицкого зодчества. - КСИА, 1981, вып. 164, с. 35-42.
Иоаннисян О. М. Центрические постройки в галицком зодчестве XII века. - КСИА, 1982, вып. 172, с. 39-46.
Каргер М. К. Вновь открытые памятники зодчества XII - XIII веков во Владимире-Во­лынском. - Учен. зап. Ленингр. ун-та, 1958, № 252, с. 12-22.
Логвин Г. П., Тимощук Б. А. Белокаменный храм XII века в Василёве. - В кн.: Памятники культуры. М., 1961, т. 3, с. 37-50.
Могытыч И. Р. Результаты исследования церкви Пантелеймона близ Галича. - КСИА, 1982, вып. 172, с. 65-70.
Раппопорт П. А. Холм. - СА, 1954, т. 20, с. 313-323.
Раппопорт П. А. Мстиславов храм во Владимире-Волынском. - Зограф, Белград, 1977 № 7, с. 17-22.

-158-

Раппопорт П. А. “Старая кафедра” в окрестностях Владимира-Во­лынского. - СА, 1977, № 4 с. 253-266.

Новгород:

Алферова Г. Ф. Собор Спасо-Мирожского монастыря. - Архит. наследство, М., 1958, № 10 с. 3-32.
Каргер М. К. Новгород. 4-е изд. с коммент. Г. М. Штендера. Л., 1980. 245 с.
Михайлов С. П. Исследование со­бора Иоанна Предтечи в Пско­ве. - КСИА, 1982, вып. 172, с. 74-79.
Пескова А. А., Раппопорт П. А., Штендер Г. М. К вопросу о сло­жении новгородской архитек­турной школы. - СА, 1982, № 3, с. 35-46.
Раппопорт П. А. Археологические исследования памятников древ­него новгородского зодчества. - Новгород, ист. сб., Л., 1982, № 1 (11), с. 189-202.
Штендер Г. М. Архитектура домон­гольского периода. - В кн.: Новгород: Сб. к 1100-летию го­рода. М., 1964, с. 185-214.

Владимир, Суздаль:

Вагнер Г. К. Скульптура Владимиро-Суздальской Руси. М., 1964. 188 с.
Вагнер Г. К. Скульптура Древ­ней Руси. М., 1969. 479 с.
Вагнер Г. К. Белокаменная резьба древнего Суздаля. М., 1975. 182 с.
Воронин Н. Н. Зодчество Северо-Восточной Руси XII - XV веков М., 1961, т. 1. 583 с.
Воронин Н. Н. Зодчество Северо-Восточной Руси XII - XV веков М., 1962, т. 2, с. 7-126.
Казаринова В. И. Архитектура Дмитриевского собора во Вла­димире. М., 1959. 37 с, 70 табл. (Памятники рус. архит.).
Покров на Нерли / Сост. М. И. Рзянин. М., 1941, вып. 3. 12 с, 23 табл. (Памятники рус. ар­хит.).
Столетов А. В. Георгиевский собор города Юрьева-Польского и его реконструкция. - В кн.: Из истории реставрации памятни­ков культуры. М., 1974, с. 111 - 134.

-159-

С Вашими замечаниями и предложениями можно зайти в Трактиръ или направить их по электронной почте.
Буду рад вашим откликам!

var d, s, n, uid, zzz, ver, rnd, rn, y; d=document;s=screen;n=navigator;uid=2362; ver=Math.round(parseFloat(n.appVersion)*100);rnd=rn=Math.random(); zzz="&dl="+escape(d.referrer)+"&n="+n.appName+"&swh="+s.width+'x'+s.height+"&ver="+ver+"&rnd="+rnd; y=""; y+=""; d.write(y);

Дата добавления: 2015-06-27