Чувственные обряды нагуалистов

Крест и его символическое значение

Священное дерево и древо жизни

Есть еще один символ, до сих пор почитаемый нынешним индейским населением, который относится к нагуализму и является пережитком древнего культа. Это — Дерево. Особым уважением пользуется сейба (ceiba) — «шерстяное дерево», ицаматль (ytzamatl, бумажная шелковица с клиновидными листьями) у нaгya, йаш че (уах che — зеленое, или первое дерево) у майя, Bombax ceiba в ботанике. Это крупное дерево быстро растет. В Южной Мексике и Центральной Америке сейба встречается возле многих индейских деревень и считается так или иначе духом-покровителем поселения.

Священные деревья традиционны для древнемексиканского культа, и, что любопытно, то же название используется применительно к огню, Тота (Tota), «Нашему Отцу». Считается, что они символизируют божеств лесов и вод. В древней мифологии мы часто встречаем «древо жизни», которое изображается с четырьмя ветвями, каждое из которых посвящено одной из сторон света и связанным с ними божествам.

Упрощенные очертания этого дерева на мексиканских аллегорических изображениях очень напоминают крест. Таких рисунков много, и их легко узнать; например, в «Венском кодексе» можно увидеть крестообразное древо жизни, «почвой» которому служит голова с высунутым языком.

Таким образом, знак креста, либо фигура с ответвлениями равной длины, известная как крест Св. Андрея — древнейшая христианская форма, либо латинский крест, с ветвями неравной длины, происходит от символа «жизни» в мексиканской иероглифической письменности. И, как таковой, с теми или иными вариациями, он использовался для обозначения тоналли (tonalli) или нагуаля (nagual), астрологического знака, дня рождения, личного духа. Древний документ под названием «Маппе Кинацин» (Марре Quinatzin) предлагает примеры, а его значение истолковано различными авторами ранее. Специфический характер мексиканского ритуального календаря, по которому рассчитывались гороскопы, обусловлен тем, что их предпочитали строить в форме креста, как мы видим в уникальном «Codex Cruciformis» из собрания Ботурини-Гоупил.

Но в доктринах нагуализма был аспект еще более отвратительный для миссионеров, чем любой из вышеперечисленных, — эзотерический аспект, который заставил увидеть в нем связь с вавилонскими чувственными культами и оргиями наподобие «ведьминских шабашей» средневековья. Конечно, мы не располагаем подробными описаниями этих оккультных практик, но остались недвусмысленные намеки и осторожные упоминания на этот счет.

Когда приближается таинственное превращение личности в ее (его) нагуаль, человек должен обнажиться полностью; а сборища обнаженных нагуалистов происходили на удаленных полянах при свете звезд или под покровом тьмы пещер, где они предавались животному сладострастию, танцуя перед статуями древних богов. Такие сцены в высшей степени раздражали фанатичных испанских миссионеров. Епископ Ланда сообщает, что на Юкатане такой танец, известный там как науаль (naual), был одним из немногих танцев, в котором принимали участие и мужчины, и женщины, и что он «был не очень приличным». Впоследствии священники запретили его. У нас есть веские основания считать, что такие дикие ритуалы продолжали существовать вплоть до нынешнего столетия, неподалеку от главных городов государства, и весьма вероятно, что они не забыты до сего дня.

Дата добавления: 2015-06-27