Точность межличностной перцепции

Содержание и эффекты межличностного восприятия

Все исследования в об­ласти познания людьми друг друга можно разделить на два больших класса: 1) изучение содер­жания межличностной перцепции (характеристики субъекта и объ­екта восприятия, их свойств и пр.); 2) изучение самого процесса межличностной перцепции (анализ ее механизмов, сопровождаю­щих ее эффектов).

Содержание межличностного восприятия зависит от характе­ристик как субъекта, так и объекта восприятия потому, что они включены в определенное взаимодействие, имеющее две стороны: оценивание друг друга и изменение каких-то характеристик друг друга благодаря самому факту своего присутствия. Интерпретация поведения другого человека может основываться на знании причин этого поведения, и тогда это задача научной психологии. Но в обыденной жизни люди сплошь и рядом не зна­ют действительных причин поведения другого человека или знают их недостаточно. Тогда, в условиях дефицита информации, они начинают приписывать друг другу как причины поведения, так иногда и сами образцы поведения или какие-то более общие ха­рактеристики. Приписывание осуществляется либо на основе сход­ства поведения воспринимаемого лица с каким-то другим образ­цом, имевшимся в прошлом опыте субъекта восприятия, либо на основе анализа собственных мотивов, предполагаемых в анало­гичной ситуации (в этом случае может действовать механизм иден­тификации). Но, так или иначе, возникает целая система способов такого приписывания (атрибуции ).

Особая отрасль социальной психологии, получившая название каузальной атрибуции, анализирует именно эти процессы (Г. Келли, Э. Джонс, К. Дэвис, Д. Кенноуз, Р. Нисбет, Л. Стрикленд). Исследования каузальной атрибуции направлены на изучение по­пыток «рядового человека», «человека с улицы» понять причину и следствие тех событий, свидетелем или участником которых он является. Это включает также интерпретацию своего и чужого по­ведения, намерений, чувств, качеств личности, что и выступает составной частью межличностного вос­приятия. Сам фено­мен приписывания возникает тогда, когда у человека есть дефи­цит информации о другом человеке: заменить ее и приходится процессом приписывания.

Мера и степень приписывания в процессе межличностного восприятия зависит от двух показателей: от степени уникальности или типичности поступка и от степени его социальной «желатель­ности» или «нежелательности». Типичное поведение предписано ролевыми образцами и потому оно легче поддается однозначной интерпретации. Уникальное же поведение допускает мно­го различных интерпретаций и, следовательно, дает простор при­писыванию его причин и характеристик. Точно так же и во втором случае: социально «желательное» поведение со­ответствует социальным и культурным нормам и поэтому сравни­тельно легко и однозначно объясняется. При нарушении таких норм (социально «нежелательное» поведение) диапазон возмож­ных объяснений расширяется.

Характер атрибуций за­висит и от того, выступает ли субъект восприятия сам участником какого-либо события или его наблюдателем. Г. Келли выделил три таких типа: личностную атрибуцию (когда причина приписы­вается лично совершающему поступок), объектную атрибуцию (ког­да причина приписывается тому объекту, на который направлено действие) и обстоятельственную атрибуцию (когда причина со­вершающегося приписывается обстоятельствам). Было выявлено, что наблюдатель чаще использует лич­ностную атрибуцию, а участник склонен в большей мере объяс­нить совершающееся обстоятельствами. Эта особенность отчет­ливо проявляется при приписывании причин успеха и неудачи: участник действия «винит» в неудаче преимущественно обстоя­тельства, в то время как наблюдатель «винит» за неудачу прежде всего самого исполнителя. Многочисленные экспериментальные исследо­вания атрибутивных процессов позволили сделать вывод, что они составляют основное содержание межличностного восприятия.

Процесс этот определяется и особенностями субъекта восприятия: одни люди склонны в большей мере в процессе межличностного восприятия фиксировать физические черты, и тогда «сфера» приписывания значительно сокращается, другие воспринимают преимуществен­но психологические характеристики окружающих, и в этом случае открывается особый «простор» для приписывания. Выявлена так­же зависимость приписываемых характеристик от предшествую­щей оценки объектов восприятия. В одном из экспериментов ре­гистрировались оценки двух групп детей, даваемые субъектом вос­приятия. Одна группа была составлена из «любимых», а другая — из «нелюбимых» детей. Хотя «любимые» (в данном случае более привлекательные) дети делали (намеренно) ошибки в исполнении задания, а «нелюбимые» выполняли его корректно, воспринимаю­щий приписывал положительные оценки «любимым», а отрица­тельные — «нелюбимым».

Это соответствует идее Ф. Хайдера, который сознательно ввел в социальную психологию правомерность ссылок на «наивную» психологию «человека с улицы», т.е. на соображения здравого смыс­ла. Согласно Хайдеру, людям вообще свойственно рассуждать та­ким образом: «плохой человек обладает плохими чертами», «хоро­ший человек обладает хорошими чертами» и т.д. Поэтому припи­сывание причин поведения и характеристик осуществляется по этой же модели: «плохим» людям всегда приписываются плохие поступ­ки, а «хорошим» — хорошие.

Правда, наряду с этим в теориях каузальной атрибуции уделя­ется внимание и идее контрастных представлений, когда «плохо­му» человеку приписываются отрицательные черты, а сам воспри­нимающий оценивает себя по контрасту как носителя самых по­ложительных черт. Все подобного рода экспериментальные иссле­дования поставили чрезвычайно важный вопрос более общего пла­на — вопрос о роли установки в процессе восприятия человека человеком. Особенно значительна эта роль при формировании пер­вого впечатления о незнакомом человеке, что было выявлено в экс­периментах А.А. Бодалева. Двум группам студентов была показана фотография одного и того же человека. Но пред­варительно первой группе было сообщено, что человек на предъявленной фотографии является закоренелым преступником, а вто­рой группе о том же человеке было сказано, что он крупный уче­ный. После этого каждой группе было предложено составить сло­весный портрет сфотографированного человека. В первом случае были получены соответствующие характеристики: глубоко поса­женные глаза свидетельствовали о затаенной злобе, выдающийся подбородок — о решимости «идти до конца» в преступлении и т.д. Соответственно во второй группе те же глубоко посаженные глаза говорили о глубине мысли, а выдающийся подбородок — о силе воли в преодолении трудностей на пути познания и т.д.

При восприятии людьми друг друга возникают различные «эф­фекты».

Сущность «эффекта ореола» заключается в формировании спе­цифической установки на воспринимаемого через направленное приписывание ему определенных качеств: информация, получае­мая о каком-то человеке, категоризируется определенным обра­зом, а именно — накладывается на тот образ, который уже был создан заранее. Этот образ, ранее существовавший, выполняет роль «ореола», мешающего видеть действительные черты и проявления объекта восприятия.

Эффект ореола проявляется при формировании первого впе­чатления о человеке в том, что общее благоприятное впечатление приводит к позитивным оценкам и неизвестных качеств воспри­нимаемого и, наоборот, общее неблагоприятное впечатление спо­собствует преобладанию негативных оценок. В эксперименталь­ных исследованиях установлено, что эффект ореола наиболее явно проявляется тогда, когда воспринимающий имеет минимальную информацию об объекте восприятия, а также когда суждения ка­саются моральных качеств. Эта тенденция затемнить определен­ные характеристики и высветить другие и играет роль своеобраз­ного ореола в восприятии человека человеком.

Тесно связаны с этим эффектом и эффекты «первичности» и «новизны». Оба они касаются значимости определенного порядка предъявления информации о человеке для составления представ­ления о нем. В одном эксперименте четырем различным группам студентов был представлен некий незнакомец, о котором было сказано: в 1-й группе, что он экстраверт; во 2-й группе, что он интроверт; в 3-й группе — сначала, что он экстраверт, а потом, что он интроверт; в 4-й группе — то же, но в обратном порядке. Всем четырем группам было предложено описать незнакомца в терми­нах предложенных качеств его личности. В двух первых группах никаких проблем с таким описанием не возникло. В третьей и четвертой группах впечатления о незнакомце точно соответство­вали порядку предъявления информации: предъявленная ранее возобладала. Такой эффект получил название «эффекта первич­ности» и был зарегистрирован в тех случаях, когда воспринимает­ся незнакомый человек. Напротив, в ситуациях восприятия знако­мого человека действует «эффект новизны», который заключается в том, что последняя, т.е. более новая, информация оказывается наиболее значимой.

В более широком плане все эти эффекты можно рассмотреть как проявления особого процесса, сопровождающего восприятие человека человеком, а именно процесса стереотипизации. Впервые термин «социальный стереотип» был введен У. Липпман ом в 1922 г., и для него в этом термине содержался негативный оттенок, свя­занный с ложностью и неточностью представлений, которыми оперирует пропаганда. В более же широком смысле слова стерео­тип — это некоторый устойчивый образ какого-либо явления или человека, которым пользуются как известным «сокращением» при взаимодействии с этим явлением. Стереотип в общении возникает на основе достаточно ограниченного прошлого опыта, в результате стремления строить выводы на базе ограниченной информации. Очень часто стереотип возникает относительно групповой принадлежности человека, например при­надлежности его к какой-то профессии. Тогда ярко выраженные профессиональные черты у встреченных в прошлом представите­лей этой профессии рассматриваются как черты, присущие всяко­му представителю этой профессии («все учительницы назидатель­ны», «все бухгалтеры — педанты» и т.д.). Здесь проявляется тен­денция «извлекать смысл» из предшествующего опыта, строить заключения по сходству с этим предшествующим опытом, не сму­щаясь его ограниченностью.

Стереотипизация в процессе познания людьми друг друга мо­жет привести к двум различным следствиям. С одной стороны к определенному упрощению процесса познания другого человека; в этом случае стереотип не обязательно несет на себе оценочную нагрузку: в восприятии другого человека не происходит «сдвига» в сторону его эмоционального принятия или непринятия. Остается просто упрощенный подход, который, хотя и не способствует точ­ности построения образа другого, заставляет заменить его часто штампом, но, тем не менее, в каком-то смысле необходим, ибо по­могает сокращать процесс познания. Во втором случае стереоти­пизация приводит к возникновению предубеждения. Если сужде­ние строится на основе прошлого ограниченного опыта, а опыт этот был негативным, всякое новое восприятие представителя той же самой группы окрашивается неприязнью. Возникновение та­ких предубеждений зафиксировано в многочисленных экспери­ментальных исследованиях, но естественно, что они особенно от­рицательно проявляют себя не в условиях лаборатории, а в усло­виях реальной жизни, когда могут нанести серьезный вред не только общению людей между собой, но и их взаимоотношениям. Осо­бенно распространенными являются этнические стереотипы, ког­да на основе ограниченной информации об отдельных представи­телях каких-либо этнических групп строятся предвзятые выводы относительно всей группы (Стефаненко, 1987).

Этот вопрос связан с решением более общей теоретико-методологической проблемы: что вообще означает «точ­ность» восприятия социальных объектов. При восприятии физи­ческих объектов мы можем проверить точность восприятия, сопо­ставив его результаты с объективной фиксацией, измерением некоторых качеств и свойств объектов. В случае познания другого человека впечатление, полученное о нем воспринимающим субъ­ектом, не с чем сопоставить, так как отсутствуют методики пря­мой регистрации многочисленных качеств личности другого чело­века. Конечно, определенную помощь могут в данном случае ока­зать различные личностные тесты, но, во-первых, не существует тестов для выявления и измерения всех характеристик человека (следовательно, сопоставление если и возможно, то только по тем характеристикам, для которых существуют тесты); во-вторых, тесты нельзя рассматривать как единствен­ный инструмент исследования личности, поскольку им присущи те или иные ограничения.

Ограниченность тестов порождена тем, что в них фиксируется и измеряется то, что задано экспериментатором, а не то, что есть «на самом деле». Поэтому всякое сопоставление, которое можно сделать подобным образом, есть всегда сопоставление с данными некоторого третьего лица, которые в свою очередь есть результаты чьего-то познания другого человека. Аналогичная проблема воз­никает и в том случае, когда используется метод экспертных оце­нок. Важным фактором повышения точ­ности восприятия другого человека является получение от него обратной связи, что помогает откорректировать образ и способст­вует более точному прогнозу поведения партнера по общению.

Довольно давно в социальной психологии родилась заманчи­вая идея отыскать средства развития перцептивных способностей различных людей с помощью социально-пси­хологического тренинга. Наряду с тем что тренинг применяется для обучения искусству общения в целом, его специальные при­емы ориентированы на повышение перцептивной компетентнос­ти, т.е. точности восприятия (Петровская, 1989). Программы тре­нинга, применяемые в этом случае, весьма разнообразны. Самой простой и неожиданной из них является фиксирование внимания лиц, для которых точность восприятия других людей особенно значима (учителя, врачи, руководители разных рангов), на таком простом факте, как чрезвычайная распространенность различных «ходячих представлений» относительно связи физических харак­теристик человека и его психологических особенностей. Другой прием, применяемый, в частности, в видеотренинге, состоит в том, чтобы научить видеть себя со стороны, сопоставив представления о себе с тем, как тебя воспринимают другие. Особенно целесообразным является тренинг на точность восприятия в реальных группах, объединенных совмест­ной деятельностью.

Дата добавления: 2015-06-28