Вий. Докудрама. 3 страница

Она потрясена.

­­­­­­­____________

Утро следующего дня.

Двор Бабы Соньки. Лукас спит на раскладушке в саду накрытый кожухом. Около него сидят селяне: баба Сонька, Дренька, дед Явтух, Дамиан, Иван, Коля. Иван наклоняется к нему и кукарекает на ухо. Лукас просыпается, садится. Удивленно озирается. Все смотрят на него с большим интересом.

БАБА СОНЬКА. Ну шо?

ЛУКАС. Что?

БАБА СОНЬКА. Нечистая была?

ЛУКАС. Что?

ДАМИАН. Нечистая была?

ЛУКАС. Была.

ДАМИАН. Была.

Все волнуются, радуются

БАБА СОНЬКА. Страшно было?

ДАМИАН. Страшно было?

ЛУКАС. Страшно? Нет.

ДАМИАН. Не, не было страшно.

БАБА СОНЬКА (разочарованно) Как не было? Тю…

Все возмущаются, галдят.

БАБА СОНЬКА. А ведьмы были?

ДАМИАН. Ведьмы были?

ЛУКАС. Были ведьмы.

ДАМИАН. Были.

БАБА СОНЬКА. А такая старая ведьма с красными глазами и синими губами и с таким гнилым клыком была?

ДАМИАН. Была старая ведьма с красными глазами и синими губами и клыком во рту?

ЛУКАС. Была.

ДАМИАН. Была.

БАБА СОНЬКА (радостно). От Пилиповна, от гадюка… Была! І шо, не страшно?

ДАМИАН. Не страшно?

ЛУКАС. Нет.

БАБА СОНЬКА. Смотри какой…

ИВАН. А упыри, песоголовцы были?

ДАМИАН. Какие песоголовцы?

ИВАН. Это такие козлы с хвостом ящера и головой собаки! А изо рта огонь.

ДАМИАН. Коза с головой дракона и хвостом ящерицы и огонь изо рта.

ЛУКАС. Были. Штук двадцать. Скакали вокруг, огнем брызгали.

ДАМИАН. Были.

ВСІ. И не страшно?!

ЛУКАС. Нет!

ДРЕНЬКА. А русалки? Это такие утопленницы, у них тело такое, как зеленая каша, если дотронуться, то потом эта зелень к тебе пристает и в жизни не отмоешься… И водяники с ними, пузыри такие с говном… Смердят и хлюпают… А русалки поют так тошно, так тошно, что ничего не остается как в прорву прыгнуть…

ДАМИАН (Лукасу). Русалки зеленые? Водяные?

ЛУКАС. Были. Мультфильм.

ДАМИАН (переводит). Не страшно.

ИВАН. Слышишь, а мавки были? Голые такие бабы, развратные, они такую науку знают, что любой мужик потеряет последний ум…

ДАМИАН. Красивые голые телки. Соблазняли?

ЛУКАС. Мулен Руж тридцатых. Комиксы. (По-украински) Не страшно…

Все разочарованы, унижены.

БАБА СОНЬКА. Падлюка какая-то этот француз… То может он сам черт? А шо? Черт часто берет вид поляка какого или другого иностранца…

ДАМИАН. Да не чёрт он. (Лукасу). Че, правда, не было страшно?

ЛУКАС. В мп 3 – страшнее.

Откуда-то появляется старый-престарый дед Явтух.

ДЕД ЯВТУХ (долго и хорошо прокашливается). Чу, сыну… А Вий приходил?

Все надеждой смотрят на деда, потом на Лукаса. Дед говорит медленно. Дамиан тихо синхронно переводит Лукасу.

ДЕД ЯВТУХ. Такой он… как бы его описать. Кремезный такой человек… Клишоногий… Весь в черной земле. Руки и ноги похожи на крепкие жилистые корни… Тяжело ступает он по земле и все время оступается, потому что веки его опущенные до самой земли, а лицо у него железное… Веки ему поднимают 13-ть гномов и если он на кого посмотрит, то тут тому и смерть…

ЛУКАС (дослушав перевод, откровенно). Нет, такого персонажа не было.

У всех облегчение и радость от его ответа.

КОЛЯ. А, ну тогда понятно… Раз Вия не было… Потому что если бы там был Вий, ты бы обосрался на месте…

БАБА СОНЬКА. Та ясное дело… Или если бы эта пришла… Кобылиха.

ВСІ. Да, да, Кобылиха…

БАБА СОНЬКА. Ты переводи ему… Это было в голод… Я тогда малой была, люди мерли как мухи, есть было нечего… И вот однажды в селе появился мальчик, ну, ясное, сирота… Ходил, хлебчик просил, или юшки… Но никто не давал, откуда взять, а была одна тетка… Кобылиха… Вот она ему и говорит – ты приходи ко мне, у меня для тебя затирка есть и яичко… У меня и заночуешь… Ну и пошел к ней мальчик… ну и больше его никто не видел. А Кобылиха с утра куда-то поехала… А батько мой пошел к ней во двор и нашел у нее косточки того мальчика. Сел он тогда на коня и поехал в другое село, где эта Кобылиха котлеты продавала. Так он гнал ее нагайкой до самого Миргорода. И посадили ее в Полтавский зверинец и в клетке возили по селам и людям показывали…. И через время у нее вот тут, на лбу (показывает) рог вырос…

ВСЕ. Та на себе не показывай!

БАБА СОНЬКА (отплевываясь и открещиваясь). Шо сейчас с нею, я, правда, не знаю… В церкви не было ее?

ЛУКАС. Не было.

БАБА СОНЬКА. Ну, ясно, а то бы ты тут не сидел такой развеселый.

ДРЕНЬКА. А про руку, про руку деда Гаврила можно расскажу?

ВСЕ. Давай.

ДРЕНЬКА. В войну дед Гаврило воевал на войне. Во-от. Деду было 19 лет. А дому у него молодая жена с ребеночком. И так деду хотело домой и не хотелось воевать, что в один из боев он высунул руку из окопа и ему ее отстрелили… Положили деда сначала в госпиталь, а потом отправили домой. Он, как водится, не с пустыми руками ехал, выменял свой паек на кусок материи для жены и деревянную лошадку для сыночка… Замотал лошадку в материю, положил в торбу и поехал домой. Встречали его как героя войны. Жена обрадовалась ему и безрукому… Пособиралися бабы, накрыли столы, пели, как в мирное время, а потом же и спрашивают, покажи, какие подарки привез… Полез дед Гаврило в торбу, достал материю и давай разматывать… И чем больше мотает, тем больше проступает что-то красное, липкое… И капает, капает на землю… Бабы думают, бутылку вина разбил… А когда размотал - все увидели дедову отстреленную руку. Она истекала кровью и шевелилась… Ох и крику было. Что с той рукой только не делали, и топили и в печь кидали… Оно какое-то время вроде ничего, а потом полезет дедова жена в дровянку за дровами, а там вместо полена эта рука, теплая и окровавленная… Или дед начинает сапоги обувать, а в один сапог нога не лезет, а потому что там рука!.. Ну, начал дед бухать… А ему к тому времени от колхоза на 9 мая культю железную поставили… Он как выпьет – давай этой культей жену бить… Бил-бил, пока не убил. А как убил – рука перестала прятаться и стала ему за жену и есть варить, и постель стелить… Дед стал бояться домой ходить и однажды замерз пьяный под забором… А рука с тех пор по селу ходит, Гаврилу ищет. Бывает, идешь из клуба домой, подходишь к своим воротам, а мать их уже заперла с той стороны, вот ты засовываешь свою руку с той стороны калитки, а там рука деда Гаврила тебя хвать-хвать-хвать!

Хватает за руку Лукаса, тот вскрикивает, отталкивает ее руку, она звонко возбужденно смеется.

КОЛЯ (до этого грустно сидевший в стороне). А про рыбака чернобыльского?

ВСІ. Давай, Микола!

КОЛЯ. Жил, короче, себе один мужик, бедный, короче… И у него была дочка, болела очень и никто не мог ее вылечить… И пошел мужик к бабке…

Все посмотрели на бабу Соньку.

Ну и давай плакаться, что ему негде жить, не на что дочку лечить… И сказала тогда баба, чтобы шел нашел он самый дремучий лес, а в ней речку Припять. А в той речке сомы водятся размером с теленка. Вот, говорит бабка, продашь такого сома, месяц будешь есть и пить и дочку лечить. Только, говорит, два правила…

БАБА СОНЬКА. Два, два…

КОЛЯ. Не говорить на базаре где ты того сома поймал. И второе – не нести этого сома домой. Ну пошел тот мужик…

ИВАН. Это ты про Семена рассказываешь?

КОЛЯ. Про Семена, про Семена… Так вот, поехал Семен на мотоцикле, нашел ту Припять… И так ему повезло, что словил он сразу трех сомов. Вот та-аких! И повез в Киев на базар продавать. И все спрашивают – откуда такой сом, откуда такой сом… А он говорит – в Киевском море словил. Продал сходу двух сомов, денег – море. А третий сом не продается как назло. Пожалел тогда Семен его просто так отдавать и повез его домой. Зажарил с лучком, с томатом, объедение… Съела его дочка и выздоровела… А на все деньги они жили почти год… И все бы хорошо, только стал у дочки живот расти…

ИВАН. У Гальки.

КОЛЯ. У Гальки. А та клянется, что ни с кем не была… А Семен думает, вот родит, посмотрим на кого похож будет… И правда, родила она сына с рыбьими глазами и склеенными пальцами…

ИВАН. Этот… из кино… как его… В воде который… Как его… Еханый бабай… (не может вспомнить)

КОЛЯ. Ага!.. Точно… Он и задохнулся на третий день… Без воды…

СОНЬКА. Коля, а про нашего депутата расскажи! Как он в баннер превратился! (про Лукаса) Он знает, что такое баннер?

ИВАН. Не, лучше про председательшу, у которой от жадности руки вместо ног выросли… Сидит, гребется всеми четырьмя как курица… Под себя, под себя…

ДРЕНЬКА. Ба, расскажите лучше про вашего жениха, как он из советского плена домой возвращался, а до вас километр не дошел, потому что метель была, а он в тонких ботиночках так и замерз на остановке… И в деревянного Аиста превратился…

ДЕД ЯВТУХ. А это… Это на днях было… Приезжий студент изнасиловал и убил нашу ведьму!

Все шикают на деда, потом виновато смотрят на Лукаса, смущаются.

БАБА СОНЬКА. Та геть, цить, молчи… Он знает эту историю… Заговорились мы с вами, а французу уже пора в церковь идти… Выпей на коня и двигай.

__________

Утро следующего дня.

Дамиан и Лукас сидят на остановке возле Аиста. Лукас уставший, испуганный, подавленный. Дамиан чувствует себя виноватым.

ДАМИАН. Надо было тебе на каникулы в Нью-Йорк ехать, к Майклу.

ЛУКАС. Почему ты хочешь тут остаться? Не понимаю…

ДАМИАН. У меня обратный билет на 20-ое.

ЛУКАС. Новый купим.

ДАМИАН. У меня в обрез…

ЛУКАС. Я тебе одолжу.

ДАМИАН. Чем я тебе отдавать буду? Ты знаешь мою ситуацию…

ЛУКАС. Хорошо, я тебе подарю эти двести евро.

ДАМИАН. Нет, спасибо. Понимаешь, я ничего здесь не успел. Я хочу сходить на кладбище… К бабушке с дедушкой! Хочу найти дом, где жили мои родители… Дальних родственников…

Дамиану приходит СМС, он глупо улыбается, прочитав ее.

ЛУКАС (догадавшись). Из-за нее?!

ДАМИАН (смутившись). Представляешь, оказалось, что она моя родственница… Очень дальняя, правда… Ее бабушка была двоюродной сестрой моего…

ЛУКАС. Ты идиот… Из нас двоих ты всегда был самым вменяемым.

ДАМИАН. Это было там. Там меня родители приучили помнить, что я чужой, что я должен доказывать, бороться там… А здесь я как-то… расслабился… из меня все полезло… Я сам себя не узнаю…

ЛУКАС. Надеюсь, ты вернешься домой?

ДАМИАН. Твой автобус. Прости, что я втянул тебя в эту историю.

Лукас и Дамиан встают, обнимаются. Останавливается автобус, из него выходит, хромая, Роман. Лукас и Дамиан удивлены, можно сказать, даже потрясены, увидев его. Лукас хочет впрыгнуть в автобус, но Роман заключает его в объятия.

РОМАН (растрогано). Пацаны… Еду, и думаю, что меня никто не встретит… Кому я теперь нужен… А тут вы… Пацаны…

Лукас с грустью смотрит на уезжающий автобус.

ДАМИАН. Тебя выпустили?

РОМАН. Да… Нашли настоящего убийцу.

ДАМИАН (Лукасу). Говорит, нашли настоящего убийцу.

ЛУКАС. Кто? Кого?

РОМАН. Иван. Ивана помнишь? Третий наш…

ДАМИАН Иван?! Как Иван?

ЛУКАС. Это не может быть Иван.

РОМАН. На его одежде нашли ее кровь…

ДАМИАН (Лукасу) Говорит, кровь на одежде нашли…

ЛУКАС. Да нет!.. Он просто спал со мной под одной шубой… Это на моей одежде кровь была… И он испачкался. Дамиан, это я ее убил!

ДАМИАН (зло). Ты хочешь об этом поговорить?

ЛУКАС. Она вселилась в тело твоей родственницы… Потом превратилась в старуху… И я убил ее… Я испугался…

ДАМИАН. Тебе лучше уехать. Ты очень… очень впечатлительный. Давай попробуем словить попутку…

Лукас садится на остановку, обхватив голову руками.

РОМАН. Он ничего не помнит, но ничего не отрицает… Я пацаны, сам в шоке… Он был мой лучший друг. Братан!..

Садится рядом с Лукасом. Плачет.

РОМАН. Я сестру потерял… Друга потерял… Я его даже убить не могу… Все во мне обрубилось вдруг… Руки дрожат, не слушаются… Вышел из сизо, купил вот такой тесак… Убью, думаю, убийцу… А у меня этот тесак в люк выпал…

Поднимает и бессильно роняет руки

ДАМИАН. А за что, за что он ее убил?!

РОМАН. Деньги. Ему нужны были деньги на ремонт мотоцикла. Он все время просил, чтоб я ему одолжил, а я все деньги в свадьбу угрохал… И вот когда мы набухались тогда… Его перемкнуло… Пошел домой ко мне за деньгами… А Оксана еще не спала… Он ее… изнасиловал, убил… и забрал тысячу двести пятьдесят гривен… Ну и все Оксанкино золото, колечки там, цепочки… И старинное монисто с дукатами, бабкино… У него все дома нашли, в печке, на летней кухне… Все, кроме мониста…

ДАМИАН (Лукасу). У него нашли украденные украшения…

Сидят подавленные, молчат.

РОМАН (Лукасу). Я хотел сказать тебе… Спасибо, что ты мою сестричку отпеваешь… Не знаю, откуда у нее такой каприз… Но желание покойной – закон. Осталась одна ночь. Выдержишь? А потом я тебя отблагодарю.

Подъезжает маршрутка, останавливается, приветливо открывает двери. Лукас впрыгивает, дверь сразу же закрывается и Лукас уезжает. Роман и Дамиан смотрят вслед.

__________

Вечер. Париж. Лукас сидит у себя в комнате в студенческом кампусе. Комната двухместная. Соседняя кровать аккуратно застелена. Над ней висит фотография поэта Шевченко.

На кровати Лукаса лежит открытый рюкзак, разбросаны вещи. Среди них сувениры из Украины: горилка с перцем, монисто с дукатами, мелок.

Лукас в скайпе, говорит с другом.

ЛУКАС. Она не отвечала на мои смски… Теперь не отвечает на мои звонки…

ДРУГ. Я дня четыре ее уже не видел… Она не ходит на лекции.

ЛУКАС. Если я узнаю, что она спит с арабом, я убью ее.

ДРУГ. Ничего себе. Мириам это любит. Как ты съездил, кстати? Как в Словении?

ЛУКАС. В Украине.

ДРУГ. Ну да…

ЛУКАС. С погодой повезло.

ДРУГ. Там море?

ЛУКАС. Нет. Там ведьмы и водка.

ДРУГ. Да?... Дамиан меня тоже звал… Как ты думаешь…

Звонок по скайпу.

ЛУКАС. Извини, Жан, ко мне кто-то ломится, перезвоню…

Лукас отключает Жана. Включает звонящего. На экране появляется Оксана. Она сидит в гробу в темной церкви с зажженными свечами. Красивая, как живая.

ОКСАНА. Привет.

ЛУКАС. Привет.

ОКСАНА. Ну как долетел?

ЛУКАС. Хорошо. Сразу удалось поменять билет, так что потерял всего 30 евро.

ОКСАНА. Ну, это не много.

ЛУКАС. Стоп. Ты говоришь по-французски?

ОКСАНА. Да нет. Это ты говоришь по-украински.

ЛУКАС. Да ладно.

ОКСАНА. Я же говорила, ты притворялся, кучерявый.

Молчат какое-то время, рассматривают друг друга.

ОКСАНА. Почему ты сбежал? Тебе же не было страшно.

ЛУКАС. Почему? Мне было страшно: я волновался, что тут с моей девушкой. Мы плохо расстались…

ОКСАНА. А ты не волновался, что убил человека?

ЛУКАС. Это был отличный аттракцион.

ОКСАНА. В смысле?

ЛУКАС. Я летел в самолете и хохотал… Вы отлично пошутили ребята. У вашей страны есть будущее с такой анимацией. Ведь я поверил в какой-то момент. Поверил, что я могу убить… Что убил.

ОКСАНА. Ты странный, что ли?

ЛУКАС. Короче, зачем звонишь?

ОКСАНА. Сегодня последняя ночь. Ничего страшного, если ты это сделаешь по скайпу. Ты убил, ты должен.

ЛУКАС. Не понимаю, зачем ты всей этой чертовщиной занимаешься?

ОКСАНА. А я больше ничего не умею. Не умела.

ЛУКАС. Ну, ты же училась где-то.

ОКСАНА. Кулек. Специальность - педагог организатор массового досуга. Аниматор, короче.

ЛУКАС. О, ну так это твое призвание.

ОКСАНА. Слушай, все было по-настоящему. При чем тут анимация?

ЛУКАС. По-настоящему? По-настоящему у меня брата два года назад арабы забили до смерти. Однажды он не пришел с работы. Мы искали его много дней. Нашли в морге, опознали по пирсингу на члене. Потому что вместо лица у него был плоский кровавый блин. А потом в интернете кто-то выложил видео с той потасовки. Как его убивали. Долго и унизительно. Я смотрел несколько раз.

ОКСАНА. Кошмар.

ЛУКАС. Сбросить тебе ссылку?

ОКСАНА. Конечно. Только я потом посмотрю. Сначала отпой меня.

ЛУКАС. Блин. Мне надо уходить.

ОКСАНА. Значит, это правда.

ЛУКАС. Что?

ОКСАНА. Что французы высокомерные… Что снобы.

ЛУКАС. Я на это не поведусь.

ОКСАНА. Пожалуйста. Ну, ритуал такой идиотский. Не я его придумала. Это мелочь, которую ты можешь сделать для другого человека. Мелочь. А я твоему брату привет передам.

Лукас вздыхает, смотрит на часы. Достает из рюкзака распечатанные листы. Достает свечи. Зажигает. Ставит разряжающийся телефон на подзарядку, отключив предварительно звук. Выключает свет. Читает.

ЛУКАС. Помяни, Господи, души усопших рабов Твоих, новопреставленных в сей день, в сей час, в сей момент от сего мира отошедших в надежде воскресения: в огне сгоревших, в воде утопших, в пути замерзших, от глада, без покаяния и Причастия умерших и за православную веру живот свой положивших, сирот, нищих и не имущих близких о еже молитися о них, старцев, стариц, подвижников, праотцев, отцов и матерей, братьев и сестер наших и всех, о ком просили молитися, имена Иже Ты веси, Господи, помяни всех нами поминаемых и рабыню твою Оксану…

Дата добавления: 2015-06-28