Средствам массовой информации. 2 страница

-

- Кто эти «иные»?

-

- Политики, правоохранительные органы, защитные структуры, учителя, учёные, врачи, юристы и даже органы снабжения.

-

- Трудно с этим согласиться. Разве они ничего не делают?

-

- Это другой вопрос. Поэтому относительно их необходимо понять второе: они оправдывают себя только тогда, когда улучшают продуктивность кормильцев и рожающих. Они обречены на служение. Это в их же личных интересах. Теперь вернемся к вашей клятве. Кому вы её давали? Дармоедам, служащим, созидателям, или преступникам?

-

- По поводу дармоедов и преступников понятно. А вот с остальными...

-

- Тоже не сложно. Политики оправдывают себя лишь тогда, когда улучшат условия созидателям так, что на радостях те произведут избыток и для них. Согласитесь, что производитель всегда себя накормит. Теперь речь идет об избытке. На этот избыток нацелились «все остальные» и преступники тоже. Осмыслят они это?

- Конечно, нет. Для нас это оказалось неожиданным.

-

- Смотрите ещё проще. Представьте, что избыток будет уменьшаться.

-

- Если до того развилось общество потребителей, - сказал Николай, - то появится дефицит средств к существованию.

-

- Отлично. Дальше.

-

- Так как никто не осознаёт того, что Вы говорите, то будет…расти преступность.

-

- А я вам что говорил? Видите, я не ставлю себя в назидатели, моралисты или пророки. Я научил себя на вещи смотреть просто. Кто из слоя «потребителей» откажется от своих прав потреблять?

-

- Начнётся буза, - добавил Дима.

-

- Кто будет бузить? Созидатель? Он имеет право лишь молчать или стонать. Теперь представьте себе невероятное: производители возмутились гнету нахлебников. Что они могут при образовавшемся дефиците?

-

- Уточните, пожалуйста.

-

- Хорошо. Возможна ли «буза», когда потребители избытка обеспечены без ущемления?

-

- Нет. Некому бузить.

-

- Возможно ли возмущение кормильцев, когда их незримые законы никто не нарушает?

-

- Нет.

-

- Откуда может прийти нарушение величины избытка, которое обеспечивало потребителей?

-

- Со стороны стихий природы…

-

- И со стороны дармоедов, - закончил я.

-

- Потребителей…

-

- Нет, теперь они стали дармоедами. Они были потребителями до тех пор, пока соответствовали приросту того самого избытка. Итак, политики, правоохранительные органы, медики, учителя, учёные, средства массовой информации отныне переходят в статус дармоедов.

-

- Круто.

-

- Вернемся к «злодеяниям». Третье: если кормильцы обречены творить только добро, то откуда выйдут преступники?

-

- Понятно.

-

- Итак, среда преступлений находится только в обществе потребителей. В это простейшее, но неизбежное для жизни условие нужно добавить вопрос: в чьих руках власть, сила, средства массовой информации, искусство, привилегии и распределение привилегий? Как понимаете, кормильцам привилегии не нужны. Им или дают возможность кормить других, или нет. Опять мы вернулись к перераспределению избытка. Только здесь могут быть темы, что кто-то «награбил», то есть взял больше, чем другой дармоед. Теперь пора вернуться к моменту дефицита. Итак, бывшие профессии, которые способствовали кормильцам, сразу показали на себя пальцем. Профессий много, но они сразу объединятся под одну крышу дармоедов. Государство начнёт гнить.

-

- Поясните.

-

- Нехватка не всколыхнет самокритичность ни у врачей, ни у учителей, ни у учёных, ни у служителей средств массовой информации, ни в правоохранительных органах и тем более у политиков. Что они будут делать?

-

- Требовать.

-

- У кого?

-

- У правительства.

-

- Видите, какой примитив даже у учителей. Они что, не могут сообразить, что правительство не способно вырастить и вагон картошки собственным трудом? У кого нужно отнять под эти «требования»?

-

- У производителя.

-

- Итак, требованием от правительства дармоеды натравливают его на тех, кто их же кормит. В это же время они мнят о себе, что являются носителями культуры. Чему обучат они ваших детей? Паразитированию?

-

- Логично. Если правительство начнёт угнетать производителей, то дефицит усилится и преступности рано или поздно не избежать.

-

- Вот мы и добрались до преступности и правоохранительных органов. До момента соответствия непроизводительных профессий улучшению самочувствия у кормильцев преступники — это отщепенцы. Их немного. Их легко «выудить».

-

- Почему?

-

- А где у них будет база поддержки, если моральные и незримые законы каждого человека поставлены на созидание? Поэтому я и назвал их отщепенцами. Правоохранителям тогда и благородно, и легко. Их профессия превратится в искусство. Но вот началась «буза». Кто теперь преступники?

-

- Все, кроме производителей, - жестко сказал Сергей.

-

- Сложно это понять?

-

- Непривычно, - выдохнул Дима.

-

- Так, как я вам разложил, должен думать каждый руководитель, и политики, в первую очередь. До момента «бузы» правоохранители и силовые структуры давали клятву созидательному процессу двух слоев: производящим и способствующим этому. С момента дефицита — кому они служат? Если правительству, то соучаствуют в преступлении. Какая разница, где быть преступником? В слове «преступник» нет понятия «хороший преступник» и «плохой преступник».

-

- Но правительство избирает народ.

-

- Очень хорошая вставка. Какой народ? Из какого слоя? В чьих руках средства массовой информации и что они сами из себя представляют? В чьих руках законы избирательства? Что, хлебороб сочиняет избирательские права? Учитесь практической психологии.

-

- Есть представительство от разных слоёв населения.

-

- Я же сказал, учитесь психологии и будьте наблюдательны. Вы когда-нибудь работали в поле, или на заводе у станка, или в шахте, или у мартена, а может быть, вы рожали детей? У созидателей психика доверия. Поэтому, кстати, их обмануть легче, чем нахлебника. «Блаженны кроткие духом». О каких представителях речь!?

-

- Получается замкнутый круг. Те, кто создал дефицит, если исключить природную стихию, те и могут выйти из кризиса.

-

- Да. Кормилец как не создаёт дефицита, так и не знает морали дармоедов. При всём желании он не имеет понятий о том, как можно реорганизовать общество нахлебников. Он не знает таких свойств существования, как потребительство. Заболевшее тело общества может оздоровиться только внутри источника болезней. Не избирал поэтому никто из созидателей президента России. Было доверие, но это всего лишь аванс, а не факт. Не выдвигал никто из созидателей представителей средств массовой информации. Созидатели поставлены перед фактом самовыдвижения нахлебников. Не назначал никто из созидателей вас. Правоохранительные органы тоже живут на авансе доверия. Искусство тоже переоценило свою самостоятельность.

-

- Это понять можно, - задумчиво сказал Николай. - Но получается, что это тема морали и нравственности.

-

- В какой среде? Нужна эта тема производителям?

-

- Нет.

-

- Кто тогда будет осмыслять и осознавать в загнивающем теле?

-

- Правительство, наверное, - сказал кто-то из сидящих в углу.

-

- Поставьте себя на место правителя, с учётом, что вы не мутант…

-

- Что это такое — «мутант»?

-

- Мутантами я называю тех из слоя нахлебников, кто вредит созиданию. Нет дефицита — нет мутантов. Тело государства при этом не перекошено. «Буза» — это симптом. Есть «буза» — есть мутанты. Но нахлебники делятся на две категории. Одни способны иметь совесть, а другие нет. «Совесть» — это русское слово, говорящее о том, что вместе с «вестью» идет сигнал о нарушении жизненности. Нет нарушений — совесть не сигналит. С появлением факта несозидательного поступка включается сигнал. Этот сигнал и принадлежит тем неписаным законам общественного тела. У любого человека есть это наследие своего народа, кроме мутантов.

-

- Что есть у мутантов?

-

- Слова и убедительные обоснования.

-

- Как тогда различать?

-

- Возьмем, к примеру, требования учителей или врачей: у них не было совести. У кого они требовали отнять?

-

- Но они не могут сами сеять хлеб!

-

- Кто им мешает? Приведу пример их коллег из Литвы. Литва оказалась в худшем положении, чем Россия. Не было своих дармовых природных богатств, не было полного комплекса на производство, но у интеллигенции была совесть. В созидательный процесс включились все, даже студенты. Преподаватели разрешили свободное посещение занятий. Как муравьи, все кинулись выращивать и производить, организовывать и приумножать. В это же время российская интеллигенция «бузила». Понятно, что такое совесть? Совесть не афишируется, она есть дух жизни. Совести не обучить. У мутантов совесть вырождена напрочь. В слое нахлебников две категории. На мутантов рассчитывать в оздоровлении не приходится. Напротив, они будут наращивать болезнь. Учтите, делают они это, искренне веря в созидательность своих профессий и дел.

-

- Как их различать?

-

- По фактам. Бывает, что я называю их шкурниками.

-

- То есть «своя рубашка ближе к телу»?

-

- И это тоже… Надежда на оздоровление социального тела падает только на ту часть, которая не относится к мутантам. Их семь групп.

-

- Какие?

-

- Политики, учёные, органы правоохранения и защитных структур, деятели средств массовой информации, сектор образования, сектор здравоохранения, сектор искусств. Теперь добавились восьмые – бизнесмены.

Все дружно рассмеялись.

-

- Напрасно смеётесь. Ваш смех говорит о недоверии к ним. Наверное, в каждом видите шкурника. Напрасно. Во- первых, это социальный факт. Во-вторых, вы, наверное, не были в Азии. Торговать — это искусство, когда в торговле нет случайных людей. Организовать торговлю — это тоже искусство. Организовать производства — ещё ближе к созиданию. С таких позиций эти люди относятся к прослойке между созидателем и потребителем. Они меньше всего склонны к разрушению. Вы смейтесь, когда я говорю о политиках, о средствах массовой информации, о правоохранительных органах. Здесь основной очаг патологии.

-

- Тут не до смеха, Василий Васильевич.

-

- Отчего же? Ведь я говорю не о мутантах. Ну, вляпались. С кем не бывает. Пора саркастически посмеяться над собой и за дело с чувством совести. Кормильцы покорны и молчаливы, но природа сущности человека вам не простит.

-

- С моральных позиций всё понятно, - сказал Сергей. - Но мы стоим перед фактом…

-

- Роста преступности? А чем вы её собрались искоренять? Силой? Мутанты вас объедут. Нужно, чтобы земля горела у них под ногами. Не будет почвы, где они спрячутся. Вы, наверно, изучали историю в школе, но не осознали, что государство Российское не выжило бы, если бы полагалось на силу «органов». Лишь вера в созидательность руководства, культура созидательных настроений, вера в защитные и правовые порядки подняли оптимизм у кормильцев. Начался прирост избытка. Ленина, Сталина и Дзержинского ругают недалёкие люди. Они не видят свершившегося факта. Какой созидательный подъём принес Ельцин? Изначальную авансовую веру он приписал себе в заслугу. А факты против него. Какая заслуга у всевозможных депутатов? Грызня? Законы во вред производителю, высосанные из пальца? Смотрите трезво на факты. Факт роста преступности — это не только факт, но и симптом.

-

- В каком смысле?

-

- В том, что самохвалы усыпляют бдительность. Только с наращиванием процесса разрушения преступность будет расти. Однако не спутайте: под разрушением я имею в виду прежде всего торжество морали мутантов. Пресса превратилась в разносчика заразы. Искусство афиширует насилие. У них нет совести. У них талант разрушителей, но и силой вы их не возьмете…

1.2. Совершенствуйтесь

- Уничтожить его потому, что он не любит нас! – выражаем мы подчас в эгоцентрическом извращении суть призыва Иисуса Христа к любви даже врага своего.

Часто, защищая своё, мы противоречим даже содержанию святого писания. Подобный призыв может возникнуть только от духовной и телесной неполноты.

Ущербных в своей неполноте я назвал мутантами. В однобоком миропонимании или функционерстве они потеряли часть человеческих качеств.

Вот что показал эксперимент. Животным, растениям и микроорганизмам была нанесена ущербность. Когда пространство было наполнено животворным для их собратьев комплексом полей, мутанты погибли.

Ущербные люди патологически прикрывают свою неполноту перекошенными человеческими ценностями. В этой патологии они раздувают страсти до такого размера, когда мутировать под них начинают ранее полноценные люди.

И всё же страсть мутантов стимулирует полноценных людей к созиданию, с целью выровнять этот перекос. Так мы развиваемся в размахе полноты за счёт патологии ущербных.

Нет иных средств борьбы с мутантами, кроме недосягаемого для них уровня!

Бесполезно бороться с ущербными их средствами гигантского увеличения силы, ценностей, страстей. Бессмысленно противостоять им их же приёмами и силой. В патологии они могущественны и сильны.

Наша сила в созидании гармонии там, где ущербные создали гигантский перекос.

Бесполезно призывать мутантов к умеренности, к духовности, к любви. Ущербным наплевать на то, что вне их инстинктов. Их удел в дармоедстве. Их даровитость и талант - в создании экологического, ценностного, духовного перекосов за счёт патологического ограбления ближних и насилия.

Как тьмутаракань боится белого света, так ущербные мутанты бессильны в недосягаемом для них гармоничном созидании.

Созидание возможно лишь на полноте.

Я выражаю глубочайшую признательность своим недругам. Это они стимулируют нас к постижению и гармоничности. Правда, это не означает, что они не заслуживают презрения…

Моя признательность – ущербным мутантам. Это они задают тон в размерах жизнеутверждающих сил на наше время и в новую эпоху.

Слава мутантам и позор им! Это они оттачивают в нас мудрость, как клинок чистится песком и илом. Не всегда грязь бесполезна.

Мир и любовь вам, созидающим жизнь и гармонию! Становитесь мудрыми под каменным топором мутантов. В вас источник жизни.

Есть два пути к совершенствованию себя. Однако необходимо знать, что совершенствование идёт пропорционально свойствам адаптации.

Что будет, если адаптация отсутствует? Человеку не дано даже сохранить себя при этом. Сохранение — это и есть смерть. Однако всему есть мера.

Итак, о двух путях…

Органы непосредственного восприятия противоположны по свойствам уму. Зрение, слух, обоняние, осязание, вкус, телесность всегда мгновенные. Повернул голову — и тут же картинка сменилась.

Ум, напротив, имеет дело с сохраненным материалом. Были события — будет о чём говорить. Нет ума на несвершенные новые события. Ум исходит из прошлого опыта. Нет ума вперёд. Нет знаний вперёд. Знания всегда вчерашние. Тут и наступает конфликт. По свойствам, ум и органы непосредственного восприятия диаметрально противоположны. Ум живёт на ушедшем и свершившемся, а органы восприятия на мгновенном. Если в зрении будет сохранение, то человека считают больным. Если в уме нет сохранения, то человек не имеет памяти, то есть болен. Для органов восприятия сохранение губительно. Для ума сохранение — единственная основа. Для органов восприятия мгновенное – единственное условие существования. Для ума это свойство губительно.

Итак, в инструментах сознания мы имеем две противоположные основы. Это и есть два противоположных пути к совершенствованию. Нужно сразу чётко осмыслить, что два пути не совместимы. Или вы развиваете себя на базе органов непосредственного, или на базе ума.

Можно развивать и то и другое, но с чётким выключением одного из инструментов в момент свершений.

Ещё одно правило: нет адаптационных свойств — нет и развития. Какому из этих противоположных путей присуща только адаптация? Органам мгновенного существования, то есть зрению, слуху, обонянию, осязанию, вкусу, телесности. Представьте себе, что аромат уже ушел, а у вас он ещё есть в обонянии. Представьте себе, что картинка сменилась, а у вас ещё стоит в глазах предыдущая. Адаптация – это реагирование на снятие предыдущего.

Теперь об уме. Ум не обладает талантом к адаптации. Именно поэтому можно услышать: «Кто же так поступает!?», «Неправильно», «Ошибаешься». Здесь сразу виден абсурд с позиции факта. Раз человек совершил поступок, то факт свершения уже явился.

О чём говорят, когда требуют правильности? О неизменяемом.

Неизменяемость — противник мгновенному, изменяемому. Однако ум должен изменяться, но в себе.

Теперь отметим, что ум живёт изменяемостью в себе, но останавливает процессы внешнего мира.

Наблюдательный человек заметит, что, наоборот, если изменяется внешнее, то ум выключается. Восхищённый человек не способен теперь же мыслить. Нужно, чтобы восхищение ушло.

Итак, или вы изменяетесь во внешнем мире, или во внутреннем мире ума. Одно останавливает другое.

Чем больше совершенствуется человек в уме, тем больше он отключается от внешнего мира, тем больше появляется у него свойств законсервировать его. В чём выражается эта консервация непосредственного мира умом?

Ум начинает претендовать на действительное. Вот почему любой политик опирается на слова так, словно это действительное. Так начинается словоблудие вместо фактов. Явившийся факт можно видеть, можно его пощупать. Слова как были свидетелями ушедшего опыта, так и остаются ими. Но какое лукавство! Прошлый опыт выставляется в словах как будущее.

Отчего этот абсурд?

Во внешнем процессе событий существует повторяемость. С позиций ума это и есть стабильность. Ну, вот. Мы и пришли к тому единственному инструменту, за который цепляется любой политик. Нет у них ничего иного. Слова, слова, слова,…

Именно в конструкции слов мера. Это касается и индивида. С момента меры в каждом человеке начинается борьба с самим собой. На первом этапе жизни изменяемость сопровождается повышенной адаптацией. Идет развитие. На втором этапе адаптационные свойства вытесняются стабильностью. Мир ума торжествует.

Стабильность ведет к окостенелости. Человек стареет. Точно так же стареет государство.

Итак, проблемой становится ум. Но не всегда же он ведет к деградации?! Да, в пределах меры ум несёт созидательность. Благодаря уму мы улучшаем стабильность условий существования. В чём же мера ума?

В его законах. Их считанное количество, которое можно ещё значительно сократить словом «двухполярность». Уже была тема о расщеплении одной из двух противоположностей. Для примитивного ума или «добро», или «зло». Здесь одно исключает другое. Так называемый закон «исключенного третьего».

Однако из жизни каждый знает, что есть два полярных состояния у человека. Можно словами взбодрить, а можно добить окончательно. Следовательно, у интеллекта есть две направленности. Одна в пользу жизни, другая – против. Следовательно, интеллект, имея отрицательную сущность по отношению к действительному, закладывает двойственность в свои построения или категории.

С этих позиций слово «добро» ничего не значит. Оно может носить как созидательный, так и разрушительный характер. «Добро» относительно чего? Каждый человек борец за справедливость. Каждый прав. Но куда направлена эта «правота»?

Вы, наверное, заметили, что все без исключения дела начинаются во имя добра? Женятся для лучшего. Обучаются, полагая лучшее. Начинают дела для улучшений. Рожают детей для прекрасного. Образуют сообщества для укрепления. Меняют систему государства для лучшего будущего. Откуда же тогда берется зло!?

Зло никто не планирует. Не ради зла знакомятся перед свадьбой. Не ради зла дают советы. Не ради зла приобретают профессии…

Откуда оно взялось?

Ответ прост. В примитивном мышлении не учитывается направленность «добра». «Добро», направленное на отрицание, порождает зло. «Добро — оно и есть зло в себе», - сказал бы Гегель. Каждый родитель несёт добро своему ребёнку. И вдруг получает резкий ответ, грубость, сопротивление. Следовательно, в этом искреннем добре родителей было отрицание.

Но Гегель не учёл психологию созидания. «Добро», направленное к жизненности, не несёт в себе отрицание.

Точно так же относительно «зла». Сказать «зло» означает ничего не сказать с точки зрения процесса жизни. «Зло», в котором заложено отрицание, остаётся «злом». Часто можно заметить, как кто-то делает замечание другому человеку со скрытым отрицанием. Встречно будет сопротивление или раздражение. Замечание, здесь несёт зло. Казалось бы, человеку даётся рекомендация. Благодарить, а не раздражаться нужно на это.

Но как быть со «злом», в котором заложена направленность к созиданию? «Зло оно и есть в себе добро», - сказал бы Гегель.

Бывает, что кто-то делает замечание, то есть отрицает. Отрицается ваш поступок. Отрицается, следовательно, ваша состоятельность. Но появляется чувство благодарности за подсказку. Здесь отрицание несет добро. Так мы подошли к теме о важности аккуратного обращения как с «положительным», так и с «отрицательным».

На положительное реагирование рассчитывал я, когда написал монографию «Кризис науки». Почему? В случае позитивного реагирования на подсказку к этому отрицанию отнеслись бы доброжелательно. Именно это бы характеризовало науку как находящуюся ещё в созидательном развитии. Но тогда произошел бы парадокс – кризиса науки нет!

В случае отрицательного реагирования на «Кризис в науке» я попаду в опалу. Такое отрицание возможно лишь в уверенности учёных, что кризиса нет. И здесь противоположный парадокс: отрицая подсказку, они подтверждают её истинность!

Гонением, которому подвергся я, было подтверждено, что наука пришла к кризису.

Увидев, что государство стало заболевать, я написал центральному руководству об этом. Признаюсь честно, что всякий раз я делал подобное не с очень большим удовольствием. Почему? Вспомните логику с «Кризисом науки». На мою подсказку и теперь обрушился шквал истребления меня же. Логика та же: если я прав, то, уничтожая меня, они подтверждают мою истинность. Значит, государство заболело. Оно стало тонуть и множить грязь. Истинность моя была подтверждена. Но радости здесь мало. Отсюда выводим ещё одно правило: не каждая победа имеет положительный результат. Я победил в истине. Правительство Брежнева и Горбачёва победило меня. В результате государство погибло.

С другой стороны. Что было бы, если бы проиграл я, то есть оказался бы неправ? При отсутствии болезни государства правительство было бы в созидательности. Тогда я не прав. Поощрив меня за искреннее беспокойство о государстве, правительство не стало бы меня побеждать, но государство оказалось бы в процветании. Ещё одно правило: не всякий проигрыш ведет к поражению.

Здесь логику «отрицания» я привел в двух примерах, с результатами созидательным и разрушительным. Как видите, мышление не бывает философическим. Оно действует в реальности. Оно не безобидное. В результате болезни государства развилась всякая гниль. В итоге нарастал геноцид до уровня тупого и злостного уничтожения производителей.

Впрочем, нет темы обо мне. Сделайте пробу сами. Ближнему своему возразите, или сделайте замечание. Это отрицание. Но я употребил слово «ближнему». Оно предполагает единение. Единение, как, например, семья, не бывает для одного. Теперь наблюдайте. Если последует отрицание, то единение этим исключается. Именно так и живут в семьях одиночки. Именно так имеют «друзей». Семьи здесь нет, как нет и друзей. Совет или замечание может быть учтено молча. Но в любом случае последует доброжелательность. В этом случае отрицание работает на сближение, на единение. В единении правдивость одного означает разрушение этого единства. Доброжелательность будет и тогда, когда ваш друг с вами не согласен.

Вот так предложение или совет или высказывание своего мнения являются всякий раз пробным камнем проверки: действительно ли вы в семье, или с друзьями.

Еще большая обречённость падает на лидера. Назначение лидера в группе или государстве одно - сохранять единение. Он лишается удовольствия раздражаться, становиться на чью либо сторону среди ссорящихся. Он обречен искренне благодарить за каждое замечание. Поэтому брань руководителя — это симптом тонущего корабля. Лишь одиночка получает удовольствие навязывать своё мнение, отстаивать свою точку зрения, спорить, доказывать. Отрицая отрицательное, он проявляет себя как разрушитель единения.

Парадоксы я выделил не случайно. «Отрицание» несёт в себе парадокс его подтверждения. Если это так, то оно истинное. Мы вновь приходим к правилу: не всякая истина позитивная. Не торопитесь призывать к истине.

В этих примерах мы добрались до «добра», до «положительного». Но сперва осмыслите, что несмотря на несметное разнообразие, всё сводится к простому в поведенческих реакциях: или к доброжелательности, или к отрицанию. Почему?

Ум, как сито, сортирует всё на два вида: «положительное» и «отрицательное». К «положительному» отойдут: успехи, друзья, любовь, радость, счастье, здоровье… К отрицательному отойдут: неудачи, враги, раздражение, несчастья, болезни…

Много написано и многое говорится, но всё будет в простоте. Поэтому ум мутантов опасен тем, что достаточно обосновать — и уничтожение оправдано. Искренне уничтожали фашисты. Искренне уничтожают сегодняшние СС свой народ. Не потому, что им кушать нечего. Они обосновали построения к уничтожению в своих мозгах. Нацисты при этом распевали радостные песни. Торжественно провозглашают и сегодняшние террористы себя. Догадались? Террор имеет два вида.

1.3. Виды террора

По принятому мышлению, террор относят к бандитизму специального вида. Шантаж, запугивания, убийства носят назначения подчинить своему мнению или образу жизни других людей определяют террор.

Когда семья здорова и находится в единстве, то терроризирование со стороны кого бы то ни было исключается. Лишь в заболевшей развалом семье или государстве наступает террор.

Сделайте пробу, начните, хотя бы мягко, терроризировать своих детей. Догадались? На ваш террор последует гнев ваших ближних. Если вы допечете их до меры, то встречно получите то же самое, но в примитивном виде; у вас же власть и сила. Поэтому террор начинается со стороны патологически больного самомнением или человека, или правительства, или государства. Террор как вид отрицания исключает единение. Назовём такой террор классическим. Во-первых, он безнаказуемый и «правильный», то есть обоснован, а затем подтвержден превосходством силы. Во-вторых, он изначальный, с позиций нарушения договорного единства. Вспомните террор НКВД, террор «психушками», террор завоевателей. Такой террор сами террористы не декларируют.

Встречный террор назовем наивным. Во-первых, он представляет реакцию на насилие. Во-вторых, здесь нет силового преимущества. Поэтому этот террор декларируется.

Террор разнообразен по месту применения. Диссидентов терроризировали «психушками» не за действия, а за иное мышление. В «красном» терроре применяли насилие за образ существования. Инквизиция терроризировала за миропонимание и мировосприятие.

По каждому времени и месту свой террор. Изначально он всегда «классический», то есть исходит от того, кто угнездился или в обществе, или в силе.

Опять мы находимся в мире ума. Для террора нужно обоснование. Когда теологи оторвались от религиозного чувствования, то появилась инквизиция на обосновании «слова божия». Когда фашисты обосновали превосходство нации, то родился геноцид.

Посмотрите даже на небольшую группу людей. Как только появится «праведник», то тут же следует терроризирование тех, кто ему не угождает. Это вам ещё один урок по поводу «добра» и «истины». Их обоснованное торжество сопровождается силой. Кто не искусится не употреблять силу!? Это протекает вне осознания, хотя базируется умом. Террором увлеклись даже в науке.

Следует отличать террор от репрессий. Когда массы введенного в гнев народа выбрасывают вон своих насильников, то террором это не называют. По определению террор принадлежит не массам, а шайке. Кто избирал Брежнева? Какое всенародное движение он возглавил? Кто избрал и поставил во главе всенародного движения Горбачёва? Даже Ельцина избрали не по тем свойствам, которые можно переносить на расправы танками. Это то же самое, что избрать политика, а он будет диктовать, как правильно писать стихи или музыку.

Обязательно нужно помнить, что развитие и созидание исключают террор.

Террористам Брежневу и Горбачёву тут же нашлись в соответствие террористы-академики и прочая компания в науке. В науке репрессий не бывает. В их распоряжении не было СС, но правители чутко относились к источнику методов и средств. Они оберегали мутантов от науки. Разве сами они разработали бы химическую мерзость или бактериологические средства для терроризирования народа? Откуда у СС знания по химии и микробиологии?!

Дата добавления: 2015-06-28