Робинзон встречается с капитаном английского судна

Разбойники прибыли на остров во время прилива. Покуда они глумились

над пленниками, которых они привезли, а потом бродили по незнакомому

острову, прошло очень много времени: начался отлив, и лодка очутилась на

мели.

В ней, как уже сказано, оставалось два человека, которые вскоре

уснули.

Через час один из них проснулся и, увидев, что лодка стоит на земле,

попробовал протащить ее к воде по песку, но не мог. Тогда он стал звать

остальных. Те прибежали и принялись помогать ему, но лодка была такая

тяжелая, а песок был такой мокрый и рыхлый, что у них не хватило силы

спустить ее на воду.

Тогда они, как истые моряки - а моряки, как известно, самый

беззаботный народ во всем мире и никогда не думают о будущем, - бросили

лодку и снова ушли гулять. Перед тем как уйти, один из них громко сказал

другому:

- Да брось ее, Джек! Охота тебе руки мозолить! Вот будет прилив, она

и всплывет.

Это было сказано по-английски. Значит, они и вправду были мои

земляки.

Покуда они не ушли, я то сидел, притаившись, за оградой крепости, то

наблюдал за ними с вершины холма.

До начала прилива оставалось не меньше десяти часов.

Значит, все это время их лодка пролежит на песке.

Вечером, когда станет темно, я выйду из своего тайника, подкрадусь к

этим матросам поближе, буду следить за каждым их поступком, за каждым

движением, и, может быть, мне даже удастся подслушать, о чем они будут

говорить.

А пока не стемнело нужно было готовиться к бою. Теперь у меня был

более сильный и опасный противник, чем прежде, и готовиться следовало

более тщательно.

Я долго возился с ружьями, чистил и заряжал их, а потом приказал

Пятнице, который к этому времени сделался под моим руководством очень

метким стрелком, вооружиться с ног до головы. Я взял себе два охотничьих

ружья, а ему дал три мушкета. Остальное оружие мы тоже распределили между

собою.

Нужно сказать, что в этих доспехах у меня был очень воинственный вид.

На мне была моя грубая куртка из козьего меха и огромная мохнатая шапка, у

бедра торчала обнаженная сабля, за поясом были два пистолета, на каждом

плече по ружью.

Как уже сказано, я решил не предпринимать ничего, пока не стемнеет.

Но часа в два, когда солнце стало припекать особенно сильно, я заметил,

что матросы ушли в лес и не вернулись. Вероятно, их сморила жара, и они

уснули в тени.

Их пленникам было не до сна. Несчастные понуро сидели под каким-то

громадным деревом, удрученные своей горькой участью. Расстояние между ними

и мной было не больше четверти мили.

Их никто не стерег, и я решил, не дожидаясь вечера, пробраться к ним

и побеседовать с ними. Мне не терпелось узнать, что они за люди и почему

они здесь. Я отправился к ним в том диковинном наряде, который я только

что описал. За мною по пятам шагал Пятница. Он тоже был вооружен с головы

до ног, хотя и не казался таким страшилищем, как я.

Я подошел к трем пленникам совсем близко (они сидели ко мне спиной и

не могли видеть меня) и громко спросил их по-испански:

- Кто вы такие, сеньоры?

Они вздрогнули от неожиданности, но, кажется, перепугались еще

больше, когда увидели, какое страшилище к ним подошло. Никто из них не

ответил ни слова, и мне показалось, что они собираются убежать от меня.

Тогда я заговорил по-английски.

- Джентльмены, - сказал я, - не пугайтесь. Может быть, вы найдете

друга там, где меньше всего ожидаете встретить его. Я англичанин и хочу

вам помочь. Вы видите: нас только двое; у нас есть оружие и порох.

Говорите же прямо: чем мы можем облегчить вашу участь, какое с вами

случилось несчастье?

- Наших несчастий так много, что описывать их было бы слишком долго,

- ответил один пленник, - между тем наши мучители близко и каждую минуту

могут явиться сюда. Но вот вам вся наша история в коротких словах. Я

капитан корабля; мой экипаж взбунтовался. Я всегда любил своих матросов, и

они любили меня. Под моей командой им жилось превосходно. Но их сбила с

толку шайка негодяев, которая завелась у меня на судне в последнее время.

Эти негодяи убедили их стать пиратами - морскими разбойниками, чтобы

грабить и жечь корабли. Товарищи мои, которых вы видите здесь (один - мой

помощник, другой - пассажир), едва упросили этих людей не убивать нас, и

наконец они согласились, с тем условием, что высадят нас троих на

каком-нибудь пустынном берегу. Так они и сделали. Мы были уверены, что нас

ожидает здесь голодная смерть, - мы считали эту землю необитаемой. Теперь

же оказалось, что здесь живут люди, готовые самоотверженно спасти нас от

смерти.

- Где эти злодеи? - спросил я. - Куда они пошли? В какую сторону?

- Они лежат под теми деревьями, сэр, - отвечал капитан, указывая на

ближний лесок. - Сердце у меня замирает от страха: я боюсь, что они

увидели вас и слышат, о чем мы сейчас говорим. Если так, мы пропали! Они

убьют нас всех, не пощадят никого.

- Есть у них ружья? - спросил я.

- Только два, да еще одно, которое они оставили в лодке.

- Отлично! - сказал я. - Остальное я беру на себя. Все они спят, и

нам было бы нетрудно подкрасться к ним и перебить их всех, но не лучше ли

захватить их живыми? Может быть, они одумаются, перестанут разбойничать и

сделаются честными людьми.

Капитан сказал, что среди них есть два опасных злодея, которые и

начали бунт; едва ли нужно щадить их, но, если избавиться от этих двоих,

остальные, он уверен, раскаются и снова вернутся к своей прежней работе.

Я попросил его указать мне этих двоих. Он ответил, что вряд ли узнает

их на таком большом расстоянии, но при случае, конечно, укажет.

- Вообще я и мои товарищи, - сказал он, - готовы подчиняться вам во

всем. Мы отдаем себя в полное ваше распоряжение. Каждый ваш приказ будет

для нас законом.

- Если так, - сказал я, - отойдемте подальше, чтобы они не увидели

нас и не подслушали нашей беседы. Пускай себе спят, а мы покуда решим, что

нам делать.

234 Все трое встали и пошли за мной. Я провел их в лесную чащу и там,

обращаясь к капитану, сказал:

- Я попытаюсь спасти вас, но прежде поставлю вам два условия...

Он не дал мне договорить.

- Я принимаю любые условия, сэр, - сказал он. - Если вам

посчастливится отнять у злодеев мой корабль, распоряжайтесь мною и моим

кораблем, как вам вздумается. Если же ваш замысел вам не удастся, я

останусь тут вместе с вами и буду до конца моих дней вашим усердным

помощником.

Такое же обещание дали и его товарищи.

- Хорошо, - сказал я, - вот мои два условия. Во-первых, пока вы не

перейдете к себе на корабль, вы забудете, что вы капитан, и станете

беспрекословно подчиняться каждому моему приказанию. И, если я дам вам

оружие, вы ни при каких обстоятельствах не направите его ни против меня,

ни против моих близких и возвратите его мне по первому требованию.

Во-вторых, если вам будет возвращен ваш корабль, вы доставите на нем в

Англию меня и моего друга.

Капитан поклялся мне всеми клятвами, какие только, может придумать

человеческий ум, что оба мои требования будут свято выполнены им и его

товарищами.

- И не потому только, - прибавил он, - что я признаю эти требования

вполне основательными, но, главное, потому, что я обязан вам жизнью и до

самой своей смерти буду считать себя вашим должником.

- В таком случае, не будем медлить, - сказал я. - Вот вам три

мушкета, вот порох и пули. А теперь говорите, что, по-вашему, нам следует

предпринять.

- Благодарю вас, что вы обращаетесь ко мне за советом, - сказал

капитан, - но могу ли я советовать вам? Вы наш начальник, ваше дело

приказывать, наше - повиноваться.

- Мне кажется, - сказал я, - что нам легче всего будет расправиться с

ними, если мы неслышно подкрадемся, пока они спят, и выстрелим в них сразу

из всех наших ружей. Кому суждено быть убитым, тот будет убит. Если же те,

что останутся живы, сдадутся и попросят пощады, их можно будет, пожалуй,

помиловать.

Капитан робко возразил, что ему не хотелось бы проливать столько

крови и что, если можно, он предпочел бы воздержаться от подобной

жестокости.

- Из этих людей, - прибавил он, - только двое неисправимые негодяи,

они-то и подстрекали к злодейству других. Если они от нас ускользнут и

вернутся на корабль, мы пропали, потому что они нагрянут сюда и перебьют

нас всех.

- Значит, нужно принять мой совет, - сказал я. - Вы сами видите, что

мы вынуждены быть жестокими: для нас это единственное средство спастись.

Но видно было, что капитану очень не хочется убивать и калечить такое

множество спящих людей, хотя эти люди и обрекли его на голодную смерть.

Заметив это, я сказал ему, чтобы он с товарищами шел вперед и

распоряжался как знает.

Пока у нас шли эти переговоры, пираты начали просыпаться. Из лесу

донеслись их голоса. Я увидел, что двое из них уже стоят на ногах, и

спросил капитана, не эти ли зачинщики бунта.

- Нет, - отвечал он, - эти люди были верны своему долгу до последней

минуты и примкнули к зачинщикам под влиянием угроз.

- Так пусть себе уходят, - сказал я, - не будем им мешать. Видно,

сама судьба позаботилась о том, чтобы спасти невиновных от пули. Но

пеняйте на себя, если вы дадите уйти остальным. Они схватят вас, и вам не

будет пощады.

Эти слова пробудили в капитане решимость. Он и его товарищи схватили

ружья, заткнули за пояс пистолеты и ринулись вперед.

Один из матросов обернулся на шум шагов и, увидев в руках у своих

пленников оружие, поднял тревогу.

Но было уже поздно: в ту самую секунду, как он закричал, грянуло два

выстрела. Стрелявшие не дали промаха: один человек был убит наповал,

другой тяжело ранен. Он, однако, вскочил на ноги и стал звать на помощь.

Но тут к нему подошел капитан.

- Поздно! - сказал он. - Теперь уж тебя никто не спасет. Вот тебе

награда за предательство!

С этими словами он поднял мушкет и так сильно ударил предателя

прикладом по голове, что тот замолчал навеки.

Теперь, не считая трех человек, которые, вероятно, зашли в другую

часть леса, у нас оставалось только три противника, из которых один был

легко ранен. В это время подошли и мы с Пятницей. Враги увидели, что им не

спастись, и стали просить пощады. Капитан ответил, что он готов подарить

им жизнь, если они на деле докажут ему, что раскаиваются в своем

вероломстве, и поклянутся, что помогут ему овладеть кораблем. Они упали

перед ним на колени и стали горячо уверять его в своем чистосердечном

раскаянии.

Капитан поверил их клятвам и заявил, что охотно дарует им жизнь. Я не

возражал против этого, но потребовал, чтобы пленников связали по рукам и

ногам.

Как только переговоры закончились, я приказал Пятнице и помощнику

капитана сбегать к баркасу и снять с него парус и весла.

Вскоре вернулись и те три матроса, которые бродили по острову. Они

забрели далеко и теперь прибежали, услыхав наши выстрелы.

Когда они увидели, что капитан из их пленника сделался их

победителем, они даже не пытались сопротивляться и беспрекословно дали

себя связать.

Таким образом, победа осталась за нами.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Дата добавления: 2015-06-28