Колосок

рассказ

Ж ил-был в одной деревне мальчик Ванечка. Годов пять ему было, а может и шесть, за давностью лет и не помнится. Молчаливый был, не улыбчивый, играет себе один, с ребятами не водится. Думали родители, может, обижает из них кто? – нет, никто и не думал его обижать, сам не идёт. Тогда, стали другое думать родители: может, беспокоит его что? Мало ли как бывает: у дитя что болит, а оно и не говорит. Показали его одному врачу, другому, да к третьему сводили – те, ничего и не нашли: мальчик как мальчик, здоровее других будет, а, что не больно и резв, так, при деревенской жизни, не так уж это и худо, заботы лишней не прибавит.

Зимой, понятное дело, Ванечка всё больше в доме, у окна только сидит, книжку Азбуку читает. Разбирать слова ему труда особого не надо, к грамоте он и сам тянулся. А мать с отцом, видя такое дело, и не препятствовали.

Однажды Ванечка, покормив пшеницей кур, несколько зернышек взял и завернул в мокрую ватку, как это делала мать, проращивая семена. Ватку положил в блюдце, а его поставил на подоконник, где, по-обыкновению, сам сидел. Ждёт-пождёт Ванечка, когда взойдут семена, а они не торопятся.

– Гляди-ко, отец, – говаривала мать, – опять сидит наш Колосок над своим «огородом», разбирает… прямо, отдыху себе не даёт. Отвлеку его, каким делом, а он после вновь к нему спешит, да за книжку, так и не

расстаётся.

– В кого такой пошёл? – скажет отец, усмехнётся в усы, и станет дальше бредешок[1] чинить.

День да вечер, неделя другая, а зима в положенный срок и кончилась. Сменила ребятня шапки-ушанки да тулупчики на куртки и пальтишки, стали на ручьях флотилии корабликов пускать. Ванечка тоже вышел поглядеть на веселье. А и шум на деревне стоит, а и смех ребячий далеко разносится: шутка ли, кораблик один другой обгоняет, каждый старается свой вперёд толкнуть веточкой. Неловко заденут – кораблик и на бок ложится, и крутит его поток, пока не прибьёт к какой нечаянной пристани, кочке, или камню из земли вымытому вешней водой.

Галдят ребята, а Ванечка следом идёт и, молча, глядит, только глазёнки всё одно блестят – интересно ему. Тут и взрослый, какой, засмотрится, а о дитё малом и говорить нечего.

А ручьи сбегаются в одно место – речку. А лёд на ней уже не тот, что в мороз, а так… ледок, гусёнка впору держать. Вот на него и выбежал Ванечка. Дети остались на берегу, а он и сам не заметил, как оказался на середине, хотел-то кораблики разглядеть, а вышло вон как...

Речка-то не широкая, по льду и минуты ходьбы не будет. Заскользил, заскользил Ванечка в своих ботиночках, упасть не упал, а только почувствовал, что лёд «ожил» под ногами, волной заходил, закачался. Тут-то сердечко его и заколотилось часто. Ребята руками машут, к себе зовут, кто-то из них уже и за подмогой припустил. Шевельнётся Ванечка, а лёд как кисель и качнётся, не опускает, шагу не даёт ступить. Наказывала ему мать не ходить на речку ни одному, ни с ребятами. Да позабыл он слова её, а как вспомнил, то поздно было: азарт своё взял. Глядит Ванечка, а уже и лужица под ногами собирается. Побежал он к берегу, да не прямо, а в сторону, к камышовым зарослям. Бежит, не оглядывается. Никого не видит, не слышит. Не добежал он до берега, провалился с головой в полынью. Как вытаскивали его и как домой несли, а там растирали и кутали, ничего этого он не чувствовал и не помнил, неделю лежал дома в забытьи. А к исходу седьмого дня, сам попросил пить. Ни жара, ни испарины – ни чего больше не было, вся хворь ушла. Радость была в доме такая, какую и захочешь забыть – не забудешь.

И только Ванечка заметил, что на подоконнике проросла пшеница, но не вся, а только одно зёрнышко.

[1] Бредешок, бредень – малая рыболовная сеть. Прим. авт.

Дата добавления: 2015-06-28