Таким аналогом воды в жизни общества является культура — вся генетически ненаследуемая информация, передаваемая от поколения к поколению в их преемственности

Поначалу он совсем не притрагивался к новой воде и каждый день возвращался к своим запасам. Однако в конце концов он решил пить отныне новую воду, так как его поведение и мышление, выделявшие его среди остальных, сделали жизнь невыносимо одинокой. Он выпил новой воды и стал таким, как все. Тогда он совсем забыл о запасе иной воды, а окружающие его люди стали смотреть на него как на сумасшедшего, который чудесным образом исцелился от своего безумия.

В предсказанный день иссякли все реки, высохли колодцы, и тот человек, удалившись в убежище, стал пить из своих запасов.

Когда он увидел из своего убежища, что реки возобновили своё течение, то спустился к сынам человеческим. Он обнаружил, что они говорят и думают совсем не так, как прежде, они не помнят ни то, что с ними произошло, ни то, о чём их предостерегали. Когда он попытался с ними заговорить, то понял, что они считают его сумасшедшим и проявляют к нему враждебность либо сострадание, но никак не понимание.

Профессор снова встал и стал медленно прохаживаться по сцене, заложив руки за спину.

- Это — иносказание, которое пережило века, - говорил он, - только в вымышленной сказочной реальности его можно понимать в том смысле, что речь идёт о какой-то “трансмутации” природной воды, а не о некой иной “воде”, которая аналогична ей по значимости.

Тут речь профессора внезапно прервали такие бурные аплодисменты, какие можно было бы ожидать лишь в огромном помещении, заполненном до отказа и при условии, что каждый из присутствующих что есть сил бьёт в ладоши.

Иван Антипович помолчал, ожидая, пока стихнут овации. Но они не стихали, а словно удалялись. Так бывает, когда звук в записи «микшируют», то есть постепенно убавляют громкость звучания. Забнин, всё это время расхаживавший по сцене, боялся обернуться. Ведь не могут же все слушатели одновременно хлопать всё тише, тише. И удаляться, аплодируя, тоже не могут.

Профессор резко обернулся. Зал был пуст. Только в последнем ряду он смутно различил мужскую фигуру. Как будто его московский друг Никита Фролович махнул ему рукой. Нет, показалось.

Тут зазвонил мобильный телефон, который он забыл отключить, но который по странному стечению обстоятельств молчал всё это время.

- Иван Антипович, - сказали в трубке, - мы вынуждены сообщить вам печальную новость. Ваш друг Никита Фролович погиб вместе с супругой под колёсами автомобиля.

*** *** *** *** ***

- Друзья мои, вы поняли, что прояснила лекция моего друга, профессора Забнина?

- Он говорил о вещах глобальной значимости.

- Но как это поможет нашему герою соединиться с любимой женой?

- Поймите же, друзья мои, что все наши беды – и вашего друга в том числе – проистекают из того, что мы живём, точнее, мы жили, а они до сих пор живут в несуществующей культуре! Что такое культура? Это те духовные ценности, которые генетически не передаются. А завоёвываются каждым новым поколением людей, опираясь на традиции, верования и т.д. У первобытно-общинного строя была своя культура, у рабовладельческого общества – своя. Но с незапамятных времён существовала пирамида власти, где наверху – элита, жречество, позднее переродившееся в знахарство, а внизу – чернь, толпа. Так продолжалось целые века, пока не произошла смена логики социального поведения.

После изменения соотношения эталонных частот биологического и социального времени обретение нового прикладного фактологического знания не гарантирует занятия устойчивого положения на более высоких ступенях толпо-“элитарной” пирамиды потребительства даже представителям одного поколения, а не то, что их потомкам, поскольку прикладная фактология неоднократно устаревает за время активной жизни человека.

Это вызывает не только разочарование в жизни множества индивидов, но и массовый интерес к причинам неустойчивости жизненного положения личностей, семей и обществ, ставит вопросы, на которые нет ответов в “элитарной” “политологии” и психологии толпо -“элитарных” социальных систем, и делает вероятностно предопределённым массовый интерес к вопросам методологии познания.

- Но мы говорим о конкретных душах, которые любят друг друга и которые были разлучены только за то, что жена, поняв, что муж её умирает, наложила на себя руки, чтобы уйти сюда первой и встретить его здесь.

- Она поторопилась. Каждый по своему произволу, обусловленному его нравственностью, имеет возможность осознанно, отвечая за последствия, избрать для себя тот или иной стиль жизни.

- Да это всё понятно! Но как же нам помочь этим конкретным душам?

- Да, как?

- Вы учёный, скажите!

- Вы нас с небес на землю опустили, мы побывали на замечательно полезной лекции.

- Но мы по-прежнему не знаем – как же помочь влюблённым!

- Подскажите!

- Придумайте что-нибудь!...

- Друзья мои, тут и придумывать ничего не надо. Я уверяю вас, что всё устроится само, надо лишь убедить людей земли, что старая логика поведения, в которой актуально накопление знаний с последующей их герметизацией больше не работает! Пирамида толпо-элитаризма растаяла. Прежде жрецы держали рабов в повиновении тем, что не давали им знаний, которыми владели сами. Герметизировали эти знания, скрывали. Потом рабство надело личину, наступило скрытое рабовладение, которое продолжается и до сих пор под маской демократии. Оно ещё есть. Но его уже нет. Потому что элита вынуждена давать знания рабам – иначе они не справятся с новыми технологиями.

Дата добавления: 2015-06-28