Концепция Данилевского

Опровержение вышеизложенной концепции прогресса и формулировка альтернативной точки зрения содержатся в книге Данилевского «Россия и Европа», изданной в 1869 году. Мне кажется, в ней есть идеи, основоположные для понимания истории.

Одна из первых глав так и начинается с вопроса, который мы обсуждали: почему Европа враждебна России? Автор приводит ряд конкретных, очень ярких и поразительных примеров, когда Европа по отношению к России и европейским странам применяет то, что сейчас называется «двойным стандартом». Более того, Европа готова идти на какие‑то для себя потери, если эти действия повредят России. Данилевский дает ответ на вопрос, откуда это загадочное явление, какова его причина. «Европа не признает нас своими, она видит в России и в славянах вообще нечто ей чуждое, а вместе такое, что не может ей служить простым материалом, который можно было бы формировать и обделывать по образу и подобию своему. Как ни рыхл, ни мягок оказался верхний, выветрившийся слой, все же Европа понимает или, точнее сказать, интуитивно чувствует, что под этой поверхностью лежит крепкое, твердое ядро, которое не растолочь, не размолотить, не растворить и, следовательно, нельзя будет себе ассимилировать, превратить в свою плоть и кровь, которое имеет силу и притязания жить своей самобытной, независимой жизнью».

После этого он ставит вопрос: какой же смысл этого противостояния в аспекте истории? И говорит, что единая тенденция, проходящая через всю историю, является чистой фикцией. История, с его точки зрения, развивается как история отдельных цивилизаций, или, как он говорит, «культурно‑исторических типов», каждый из которых живет как целостный организм: имеет эпоху рождения, молодости, расцвета сил, упадка и гибели.

Сейчас наибольшую силу имеет один такой тип, как он его называет, романо‑германский, или европейский, и концепция единого прогресса есть всего лишь идеологическое оружие, отстаивающее право этого типа на власть над всем миром. И Данилевский формулирует, как мне кажется, чрезвычайно глубокую и красивую точку зрения на историю: «И прогресс состоит вовсе не в том, чтобы идти все время в одном направлении, а в том, чтобы исходить все поле, составляющее поприще исторической деятельности человечества, во всех направлениях». Иными словами, картина истории, укладывающаяся в одну линию, говоря математическим языком, «одномерная», заменяется гораздо более богатой картиной, «многомерной», движение идет по некоему полю, в плоскости или в пространстве.

Книга содержит две идеи: одна – фундаментальная, которую я сформулировал, о культурно‑исторических типах. Эта идея при жизни Данилевского не получила признания, но потом приобрела колоссальную известность, когда независимо от Данилевского немецким автором Шпенглером была изложена в книге «Закат Европы», появившейся сразу после конца Первой мировой войны. Шпенглер ни разу не упоминает Данилевского и, может быть, как немец, действительно о нем не знал. Позже Арнольдом Тойнби, на которого я ссылался, еще раз была развита сходная концепция. Он гораздо подробней развивает ее, насчитывает больше различных цивилизаций, чем Данилевский, более многосторонне оценивает возможное их взаимодействие. Однако принцип у Тойнби тот же самый. Он ссылается на Данилевского, но, мне кажется, совершенно недостаточно: не как на человека, который первый высказал идею, которую он потом разрабатывал, а как на одного из людей, которые тоже на эту тему писали.

Я хочу сделать предупреждение, что в книге Данилевского есть и вторая идея, которую, видимо, история не подтвердила, – по крайней мере в таком четком виде, в каком он ее формулирует. И благодаря этому она удобно используется для опровержения книги в целом. Их ни в коей мере не следует смешивать. Вторая идея заключается в том, что на смену германо‑романскому типу приходит новый культурно‑исторический тип – славянский и будущее принадлежит громадному славянскому союзу, центром которого будет Россия, а столицей – Константинополь. Уже при жизни Данилевского указывали (например, Леонтьев), что те же поляки, будучи славянами, гораздо ближе к Западу и являются орудием западной цивилизации против России. Точно так же и чехи ближе к Западу, чем к России. И может быть, наше время показывает, что возможна некая корректировка этой точки зрения. Некоторую общность и близость можно видеть, может быть, в славянско‑православных странах. Например, в Сербии ожесточенная война велась даже не между славянскими народами, а между тремя ветвями одного и того же сербского народа – сербами, хорватами и боснийцами, различавшимися лишь тем, что они приняли разные религии – православие, католицизм и ислам.

Дата добавления: 2015-06-28