О вреде предвзятости

Двуединый

Одной из наиболее пагубных для научного мышления ошибок являются предвзятые мнения, которые, будучи некогда высказаны как гипотезы, в дальнейшем принимаются как непререкаемые истины. Сила давности парализует критику, и ложное мнение укореняется, искажая картину исторического процесса. К числу таких мнений принадлежит представление о монгольской религии XII-XIII вв. как о примитивном язычестве. Считается, что монголы равно уважали все веры, полагая, что важно лишь молиться за хана, покровительствовали всем священнослужителям, так что нетерпимость не вытекала из их религии. Ошибка этого мнения состоит в том, что частное произвольно принято за общее и что причины весьма относительной монгольской веротерпимости перенесены с земли на небо, т.е. эти причины отыскивались в мировоззрении, а не в существовавшей политической ситуации.

Теперь, исследовав критически аутентичный источник - "Тайную историю монголов", мы берем на себя смелость утверждать, что монгольская религия XII--XIII вв. была законченной концепцией мировоззрения, с традицией, восходившей к глубокой древности и отточенной не менее, чем буддизм и ислам, зороастризм и манихейство, католичество и православие. Начнем исследование с полемики.

"ЧЕРНАЯ ВЕРА"

Наиболее подробное описание древней религии монголов [*123] сделано ученым-бурятом Дорджи Банзаровым [†60], изложившим взгляды бурятских язычников XIX в. Он снабдил свое сочинение большим количеством блестящих исторических экскурсов и в заключение сделал вывод: "так называемая шаманская религия, по крайней мере у монголов, не могла произойти от буддизма или какой-либо веры" [†61]. По его мнению, "черная вера монголов произошла из того же источника, из которого образовались многие древние религиозные системы; внешний мир - природа, внутренний мир - дух человека и явления того и другого - вот что было источником черной веры".

Согласно описанию Банзарова, черная вера заключается в почитании неба, земли, огня, второстепенных богов - тенгри, и онгонов, душ умерших людей. Роль шамана, по Банзарову, заключается в том, что он "является жрецом, врачом и волхвом или гадателем" [†62]. Как жрец он приносит жертвы по праздникам и по другим поводам; как врач он вызывает духа, мучающего больного, и принимает его в свое тело; роль его как гадателя ясна. Можно думать, что современные Банзарову буряты исповедовали именно такую систему. Но так ли было в XII и XIII вв.

Иначе выглядит монгольская религия XIII в. в исследовании Н.Веселовского, писавшего на основании письменных источников. Несмотря на то, что на первой странице перечислена почти вся литература о монгольских верованиях, Веселовский упорно называет религию татар шаманизмом, понимая под этим последним эклектическое сочетание всевозможных представлений.

На первое место Веселовский ставит поклонение огню, считая это явление свойственным всем примитивным религиям (?!), на второе - поклонение солнцу и луне [†63] (об этом культе Банзаров не сообщает). Затем идет поклонение кусту, "смысл которого мы разгадать теперь не можем" [†64], и поклонение идолам, которых Веселовский отождествляет с онгонами - духами предков, хотя тут же называет онгона "хранителем счастья, стад, покровителем звероловства" и т.д [†65]. Противоречие не смущает автора.

Конец работы посвящен вопросу о веротерпимости татар, вытекающей якобы из их религиозных представлений. Пока же необходимо установить, что Веселовский дает совершенно иную картину, нежели Банзаров, но вместе с тем делает ту же ошибку, смешивая в одно целое культ природы, магию, приметы и экстатические манипуляции шаманских медиумов. Подобно Банзарову, он принимает исторически сложившийся синкретизм за догматику положительной религии.

Вернемся к Банзарову. При внимательном прочтении его книги немедленно возникает ряд вопросов. Во-первых, с какими духами имеют дело шаманы: с духами ли умерших, т.е. онгонами, или с духами природы, земли - этуген, от которых происходит наименование шаманок - идоган? Во-вторых, какое отношение имеют шаманские духи к главному богу - Небу? В-третьих, почему главному богу шаманы не поклоняются и даже игнорируют его? В-четвертых, Банзаров пишет, что "Небо" нельзя считать тождественным с Богом [†66]. так как Небо монголы представляли правителем мира, вечным правосудием и источником жизни, но что же тогда Бог? В-пятых, почему Банзаров усиленно и тенденциозно старается представить Небо безличным началом, хотя факты, приводимые им ниже из источников XIII в., противоречат этому? В-шестых, на каком основании Банзаров выводит культ огня из зороастрийской Персии вопреки своему первоначальному утверждению об автохтонности шаманизма?

Верный предвзятому мнению об автохтонности "черной веры", Банзаров смешивает в одно религиозные понятия хуннов III в. до н.э., тюрок VI в. н.э., монголов XIII в. и бурят XIX в. Естественно, что эти различные культы увязать в единую систему невозможно [†67].

Итак, мы можем констатировать, что обе работы не удовлетворяют нас, главным образом со стороны метода. При рассмотрении религии в историческом аспекте важны не психологические основы религиозности, а символ веры или ответ на вопрос: "Какому Богу веруеши?", т.е. принцип историко-культурной классификации.

Для историка интересно разобраться не в сознании рядового верующего, где обычно много религий переплетено самым причудливым образом, а в принципах оформленных и развитых религий, так как изучение их в чистом виде и элементах позволит нам установить существовавшие культурные связи и дать объяснение доселе непонятным историческим явлениям. Следовательно, изучение религии не самоцель, а вспомогательная историческая дисциплина. Поэтому, оставляя в стороне вопросы происхождения религии, ее роли в сознании и т.п., мы будем рассматривать отдельные религии как факты исторического процесса. Мы попытаемся отслоить синкретические воззрения от основ, которые характерны для определенных религий, и попытаемся найти руководящие принципы для догматики монголов XIII в.

Дата добавления: 2015-06-28