Агрессивность как врождённое свойство

Агрессивность и иерархичность человека во многом объясняет такой социально-психологический феномен, как «влечение к вла­сти». Так, ещё Н. К. Кольцов подметил:

* В настоящее время эмоциями называют особую форму психического от­ражения, которая в форме непосредственного переживания, отражает не объективное явление, а субъективное к ним отношение. Эмоции задают и меру достижимости желаемой цели (Данилова Н. Н., Крылова А. Л. Физиология выс­шей нервной деятельности. — М.: Учебная литература, 1997).

В русской коммунистической прессе в дни юбилея партии высказы­валось меткое определение: в истории развития партии разница между большевиками и меньшевиками сказывалась не столько в теоретичес­ких разногласиях, сколько в темпераменте лиц, распределившихся по обеим фракциям. *

Уже поэтому эволюционные истоки агрессивного поведения и особенности генетической детерминированности личной агрессив­ности, представляют собой одну из важнейших проблем современ­ной социологии и психологии**. Но здесь же видны и соблазны, которые сулят данные психогенетики политикам-популистам. Ко­нечно, только при условии, что её данные используются по прин­ципу «подбора непротиворечивых фактов» — распространённого и очень коварного метода манипуляции общественным мнением.

Борьба с такими спекуляциями была постоянной заботой пси­хогенетиков в XX веке и наиболее яркими противниками были так называемые «социал-дарвинисты». Программа такого противо­стояния было дана профессором В. П. Эфраимсоном:

Для того чтобы полностью отдать себе отчёт в острой необходимо­сти самого серьёзного и решительного опровержения современного со­циал-дарвинизма, осознанного, подсознательного и бессознательного, надо прежде всего задать, вовсе не в риторической форме, ряд вопро­сов, на которые нужно сначала дать утвердительный ответ, как бы он ни был печален, и только затем привести те аргументы, которые опровер­гают в корне неосоциал-дарвинизм.

В неизбежно произвольной последовательности мы поставили ряд вопросов, которые ясно покажут, какую аргументацию приходится опро­вергать.

1. Можно ли привести данные, свидетельствующие о том, что чело­век по своей наследственной природе — злобный хищник, которого толь­ко страх перед местью, возмездием и законом удерживает от любых зверств, приносящих ему личную пользу, выгоду, наслаждение?

2. Можно ли привести доказательство того, что таким именно, при­чем именно только таким человек и человечество стало в силу есте­ственного отбора?

3. Можно ли привести доказательства того, что война является ес­тественным состоянием человечества и что именно на войне человек полнее всего проявляет свои наивысшие биологические свойства?

4. Можно ли привести доказательства того, что наивысшим типом человека является лишенная всякой совести, думающая и заботящаяся только об удовлетворении своих влечений «белокурая бестия»?

5. Можно ли утверждать, что именно войны превратили человече­ство в наивысшее создание природы?

6. Можно ли подобрать (пусть ложные) доказательства того, что в человечестве существуют наследственно высшие и наследственно низ­шие расы, народы и классы? ■ *

7. Удавалось ли инквизиции, капитализму, фашизму, национал-социа­лизму, национализму воспитывать искренне верующих в Бога, в право на безудержное стяжательство, в гитлеризм, в феодальные и самурайс­кие идеалы кодекса чести «бу'сидо» и удерживать достаточно долгое время в этой искренней вере во все эти и смежные идеалы многомил­лионные массы не только паразитов, но и трудящихся так, чтобы натво­рить неисчислимое зло и грозить гибелью всему человечеству?

8. Можно ли привести наглядные доказательства того, что житейский успех выпадает преимущественно на долю хищников, достаточно умных и ловких, чтобы своё стяжательство и карьеризм скрыть если не от взгляда «снизу», то хоть от взгляда сверху?

На эти вопросы и дюжины вопросов такого же рода возможно дать положительный ответ, совершенно не подозревая, что все эти утвер­ждения совершенно неверны и на все эти вопросы существуют решаю­щие опровержения, причем именно с позиций эволюционной генетики, с позиций дарвинизма...

• Не поставить все эти вопросы со всей их аргументацией — значит заниматься «страусовой политикой» и оставить людей уязвимыми и даже беспомощными не только перед данными, по-своему освещаемыми совре­менным социал-дарвинизмом, расизмом, псевдоевгеникой, но и перед теми, " что им приходится видеть непосредственно, неопосредованно*.

Психобиологические и психогенетические аспекты агрессивно­сти на сегодняшний день изучены более, чем любые другие воп­росы наследования психоэмоциональных признаков. В фундамен­тальной монографии** Р. Бэрона и Д. Ричардсон, вышедшей на русском языке в 1998 году, приводятся многочисленные примеры такого рода исследований и анализ их содержания. Авторы со всей определённостью утверждают, что на становление, протекание и демонстрацию агрессии влияют половые или как это принято го­ворить — тендерные*** различия:

Первопричина этих различий, однако, так и осталась невыясненной. Многие биологи, занимающиеся изучением социального поведения, при­держиваются мнения, что тендерные различия в агрессии обусловлены биологическими факторами. Согласно этой точке зрения, для мужчин ха­рактерен более высокий уровень физической агрессии, потому что в прошлом подобное поведение давало им возможность передавать свои гены следующему поколению. Они утверждают, что агрессия помогала нашим предкам, ищущим самку для спаривания, побеждать соперников и тем самым увеличивала их возможность «увековечить» свои гены в бу­дущих поколениях.

Мы уже знаем, что различия между мужчинами и женщинами как в конституции тела, так и в конституции поведения значи­тельно глубже тех, что приведены в данной цитате, основанной на поверхностном дарвинизме. Сегодня уже никто всерьёз не пы­тается отыскать «ген агрессивности». Однако продолжаются попыт­ки найти достоверные подтверждения связи между особенностями мужского и женского хромосомного набора. В соответствии с этим обсуждаются гипотезы о влиянии половых хромосом на половые различия в агрессивности и даже антисоциальности, опирающиеся на реально существующие аномалии в комплектности половых хромосом:

I. Наличие лишней Y-хромосомы (комплект XYY).
Фенотипически это мужчины с выраженной склонностью к

проявлению агрессивности. Аномалия впервые обнаружена П. Дже­кобе при кариотипическом обследовании содержащихся в тюрьмах преступников с трудным поведением. Обладатели такого кариоти-па (независимо от семейного и социального окружения) ещё в детстве характеризуются повышенной агрессивностью, а некото­рые затем и преступностью. Среди заключённых они встречаются в 15 раз чаще, чем среди новорождённых мальчиков в целом. От­личаются высокорослостью и лёгкой дебильностью.

II. Наличие лишней Х-хромосомы (комплект XXX).

Фенотипически это женщины, характеризующиеся сильно по­ниженной агрессивностью. В клинических проявлениях известна как болезнь Клайнфелыпера, которая характеризуется пассивной ан­тисоциальностью. Больным присуща умственная вялость, безыни­циативность, житейская беспомощность, внушаемость.

III. Отсутствие одной из Х-хромосом. В комплекте половых хро­
мосом содержится единственная половая хромосома (X).

Фенотипически это женщины с болезнью Шерешевского-Тернера. Такие женщины — карлицы с умственной и физиологической ин­фантильностью, резонёрством, почти не способны к абстрактному мышлению. Трудолюбивы, упорны, по своему практичны. Любят опекать маленьких детей.

Выявленная исследованиями связь хромосомных аномалий с особенностями психических функций, определённо свидетельству­ет о высоком уровне антисоциальности у обладателей кариотипов со сверхкомплектными половыми хромосомами. Но только в том смысле, что больные обладают недостатком умственного развития, нежели врождённой склонностью к совершению преступлений. Вы­сокий процент больных с аномальным комплектом половых хро­мосом, осуждённых за совершённое преступление, вполне может быть объяснен их умственной отсталостью и, соответственно, бо­лее высокой частотой задержаний на месте преступления.

Можно ли противостоять спонтанной агрессивности? Конечно. Следует подчеркнуть, что нормальная форма агрерсивного поведе­ния включает не только собственно акции агрессии, которые обя­зательно сопровождаются яростью и страхом. В репертуар данной формы входят и особые символические акции, могущие подме­нять истинную агрессию — так называемые демонстрации агрес­сивности. Последние включают выставление напоказ собственной вооружённости (зубов, рогов, копыт), силы (щёлканье зубами, би­ение копытами земли, бодание неодушевлённых предметов), пре­увеличение размеров собственного тела (ощетинивание, раздувание, вставание на дыбы). Иногда применяется приём — смотреть прямо в глаза (выпучивать глаза).

Наконец, преувеличение размеров достигается и занятием более вы­сокой точки в пространстве. Программа так глупа, что достаточно зас­тавить соперника смотреть на тебя снизу вверх, как она решает, что он меньше тебя. Когда птицы садятся на дерево, доминанты занимают са­мые высокие ветви, а за верхушку часто происходят стычки. Постамен­ты, троны, трибуны и прочие возвышения — обязательный атрибут вла­сти во все времена. Ни один царь или вождь не придумал в качестве места для своей персоны углубление. *

Все названные акты бьют в одну точку подсознания. Предоста­вить подчинённым возможность смотреть на тебя снизу вверх — самое верное и действенное средство «заставить уважать». Приме­няемый в зоопсихологи термин «доминирование» означает не про­сто преобладание, а преобладание в размерах.

Агрессивное поведение включает и акции (позы) подчинения. Проигравший противостояние или поединок (а проигрывать при­ходится каждому) должен умиротворить победителя. Складываю­щий оружие поступает противоположно тому, что делает нападаю­щий. Он преуменьшает свои размеры, прячет когти, зубы, рога. Падает ниц — ложится на спину, подставляя самые уязвимые ме­ста. Такие позы снижают агрессивность нападающего, отменяют акции агрессии.

Как проигравшему остановить распалённого в драке победителя? От­бор нашёл блестящее решение: пусть слабый предложит сильному нару­шить запрет**. И запрет остановит его. Проигравший волк, лев и олень вдруг прыжком отскакивают от противника и встают к нему боком, в по­ложение, самое удобное для нанесения удара. Но именно этот-то удар противник и не может нанести. Проигравший мальчишка закладывает руку за спину и, подставляя лицо, кричит: «На, бей!»... Этот мальчишка никогда не слышал о Библии, в которой несколько тысяч лет назад без-

вестныи психолог написал загадочную фразу: «Если ударят по одной щеке — подставь вторую». Зачем?*.

И, наконец, существуют механизмы замещения и переадреса­ции агрессии на замещающий объект. Что является самым силь­ным средством снятия напряжения инстинкта вообще и агрессии в частности. Нередко замещающим средством становится ритуал — имитация агрессии (потрепать волосы или перья, похлопать ла­пой, толкнуть или ущипнуть, даже обгадить). Вспомните — по плечу нас похлопывают старшие «по рангу».

Дата добавления: 2014-01-03