Аналогия в правовом процессе

К аналогии обращаются в особых случаях правовой оценки, а также в процессе расследования преступлений и проведении криминалистических экспертиз.

(1) Аналогия в правовой оценке. С логической сторо­ны юридическая оценка обстоятельств дела протекает, как правило, в форме силлогизма, где большей посылкой выступает определенная норма права, а меньшей — знание о конкретном факте. Наряду с этим в отдельных правовых системах допус­кается правовая оценка по аналогии закона или по преце­денту.

Исходя из практической трудности предвидеть и пере­числить в законе все могущие возникнуть в будущем конкрет­ные виды правоотношений, законодатель предоставляет суду право оценивать непредусмотренные законом случаи по нор­мам, которые регулируют сходные правоотношения. В этом и состоит суть правового института аналогии закона.

В российской правовой системе аналогия уголовного закона не предусмотрена. Она действует лишь в гражданском праве, что объясняется сложностью хозяйственного оборота и практической трудностью предусмотреть в системе права все могущие возникнуть в будущем новые виды гражданско-право­вых отношений.

Согласно теории и правовой практике оценка граждан­ско-правовых отношений по аналогии закона допускается лишь при соблюдении определенных условий Во-первых, требуется отсутствие в системе права нормы, которая бы прямо предусматривала данный вид отношений. Во-вторых, применяемая по аналогии норма права должна предусматривать сходные по своим существенным признакам отношения при несущественности различий.

Логическую структуру умозаключения по аналогии при оценке деяния в суде можно представить в виде следующей схемы:

Посылки:

1) Предусмотренное законом действие d₁ имеет приз­наки Р, Q, М и правовое последствие S

2) Не предусмотренное законом действие d₂ имеет признаки Р, Q, N

Заключение:

к d₂ применимо предусмотренное для d₁ пра­вовое последствие S

Сходные для действий d₁ и d₂ признаки Р и Q должны быть юридически существенными, определяющими род пра­воотношений. Помимо сходных сравнительному анализу под­лежат также признаки М и N. Перенос признака — в данном случае правового последствия S — будет оправдан лишь в том случае, если признаки М и N будут видовыми, при этом признак N не будет противоречить правовому последствию S.

Правовая оценка протекает в форме умозаключения по аналогии и в случае допущения в судопроизводстве прецедента, когда суд в своих выводах об основаниях и пределах правовой ответственности по конкретному делу опирается на ранее вынесенное судом решение по сходному делу.

Такое уподобление не может претендовать на демонстративность. Каждое правонарушение, особенно в области уголовного права, — это строго определенная совокупность объективных и субъективных обстоятельств, требующая кон­кретной оценки и строго индивидуального подхода к избранию меры наказания. Ссылка же на судебный прецедент часто нивелирует различия и тем самым не обеспечивает правовой справедливости. Именно поэтому обращение к судебному прецеденту, которое практикуется, к примеру, в англо-американ­ской правовой системе, никогда не признавалось в теории и практике достаточно надежным источником права. В россий­ской истории судебное право никогда не придавало прецеден­ту значения источника права.

В правовой деятельности помимо понятия аналогии за­кона встречается понятие аналогии права. Суть его состоит в том, что при отсутствии закона, прямо регулирующего спорное отношение, а также при отсутствии нормы, рассматривающей сходный случай, суду предоставляется право оценивать спор­ное отношение, руководствуясь общими началами и смыслом законодательства. В этом случае правовая оценка протекает не в форме умозаключения по аналогии, а в форме силлогизма, большей посылкой которого выступает конкретное положение общих начал законодательства. Институт аналогии права, следовательно, не имеет прямого отношения к умозаключе­нию по аналогии, совпадение здесь чисто терминологическое.

(2) Аналогия в процесса расследования. Анализируя фактический материал, судья и следователь используют не только общие знания, полученные наукой и практикой, не в меньшей мере они обращаются и к индивидуальному опыту — своему и чужому. Сравнение конкретного дела с ранее иссле­дованными единичными случаями помогает выяснить сход­ство между ними и на этой основе, уподобив одно событие другому, обнаружить ранее неизвестные признаки и обстоя­тельства преступления.

В наиболее отчетливой форме умозаключение по анало­гии встречается при раскрытии преступлений по способу их совершения.

Например, по делу о квартирной краже следователь обратил внимание на тот факт, что преступники проникли в квартиру в то время, когда хозяйка развешивала во дворе вы­стиранное белье. Оказалось, что несколько месяцев назад прокуратурой было приостановлено расследование по двум другим делам о квартирных кражах, где преступники исполь­зовали аналогичное обстоятельство для проникновения в квартиру. Догадка на основе аналогии в дальнейшем была подтверждена — оказалось, что квартирные кражи были со­вершены одной и той же группой.

Вероятный характер получаемого с помощью аналогии знания предопределяет неодинаковую роль этого умозаклю­чения на различных стадиях судебного исследования. Так, в процессе предварительного расследования и судебного след­ствия обращение к аналогии вполне правомерно, здесь она выполняет эвристическую функцию — служит стимулом к размышлениям, выступает логической основой построения версий.

Умозаключение по аналогии часто используется при производстве отдельных видов криминалистических экс­пертиз, ставящих задачу идентификации личности или мате­риальных предметов: установление личности по признакам внешности, по отпечаткам пальцев, по следам ног, зубов, рук и т.д.; исполнителя текста или подписи; установление оружия по стреляным пулям и гильзам, а также инструментов, орудий взлома, транспортных средств по их следам.

С логической стороны вывод эксперта в таких случаях идентификации — это переход от знания об одном единичном предмете к знанию о другом, подобном предмете. Переноси­мым признаком в этом случае выступает либо знание о том, что, например, найденный след принадлежит конкретному лицу, либо знание о том, что взлом произведен определенным орудием или инструментом, либо вывод о том, что след на грунте оставлен конкретным автомобилем, мотоциклом, под­водой и т.д.

Обоснованность заключения эксперта-криминалиста определяется, прежде всего, правильностью оценки сходств и различий в сравниваемых объектах. Обнаружение сходства в устойчивых, повторяющихся признаках при случайном характере различий, а также выявление качественно непо­вторимой, индивидуальной зависимости между сход­ными признаками — таковы основные условия, выполнение которых обеспечивает обоснованный вывод по аналогии при производстве криминалистической экспертизы. Эти требова­ния совпадают с теми правилами, которые предъявляются логикой к умозаключениям строгой аналогии.

В силу ряда причин выводы эксперта-криминалиста бы­вают проблематичными. В отличие от достоверных выводов такие вероятные заключения, как и всякие иные предположе­ния, не могут выполнять роль судебных доказательств. Но эти же вероятные заключения нередко играют важную эвристи­ческую роль, оказывая неоценимую услугу следствию в по­исках истины: при построении версий и их проверке, выполне­нии оперативных действий и т.п.

Поскольку судья и следователь, оперативный работник и эксперт-криминалист обращаются к умозаключению по ана­логии, возникает необходимость практического усвоения основных особенностей, правил и структуры этого вида умоза­ключения, что поможет правильной оценке и использованию тех результатов, которые могут быть получены с его по­мощью.

Контрольные вопросы

1. Дайте определение и приведите схемы умозаключений по аналогии.

2. Какие существуют виды аналогии по объекту и по степени обоснован­ности?

3. Какое применение находят умозаключения по аналогии в судебно-следственной практике?

4. Каковы условия, обеспечивающие логическую состоятельность умо­заключений по аналогии?

5. В каких случаях умозаключение по аналогии несостоятельно?

Глава XI Логические основы аргументации

Дата добавления: 2014-01-03