Право муниципальной собственности на землю

Земля — основа жизни и деятельности каждого человека и потому так или иначе вовлечена в многообразные общественные отношения. На это указывает и Конституция РФ (часть 1 ст. 9), согласно которой земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Рос­сийской Федерации как основа жизни и деятельности народов, про­живающих на соответствующей территории.

С точки зрения установления прав на землю она рассматривается главным образом как недвижимое имущество, оборот которого имеет существенно ограниченный характер. Согласно п. 3 ст. 129 ГК РФ зем­ля и другие природные ресурсы могут отчуждаться и переходить от одного лица к другому в той мере, в какой их оборот допускается зако­нами о земле и других природных ресурсах. Мера, обозначенная в ст. 129 ГК РФ, определяется земельным законодательством по различ­ным критериям: целевому назначению земельных участков, их допу­стимым размерам, субъектному составу земельных отношений и т. д. При этом лицами являются не только граждане, но и организации, Российская Федерация, ее субъекты и муниципальные образования (ст. 124ГКРФ).

Необходимо подчеркнуть, что до недавнего времени установление прав на земельные участки и их оборот были существенно затруднены бездействием главы 17 ГК РФ «Право собственности и другие вещ­ные права на землю».

В новой редакции глава 17 (ст. 260-287) ГК РФ вступила в силу 23 апреля 2001 г.

Нельзя, однако, сказать, что, не вводимая в действие, глава 17 ГК РФ не выполняла никаких функций. Во-первых, она обязывала Государ­ственную думу в первоочередном порядке рассматривать новый Зе­мельный кодекс. Во-вторых, ее положения служили ориентиром не только для федерального законодателя, но и для органов законода­тельной власти субъектов РФ при принятии ими своих нормативных правовых актов.

Что касается сельскохозяйственных угодий, то отныне для их обо­рота ГК РФ предусматривает необходимость принятия не только, как и ранее, нового Земельного кодекса, но и другого специального зако­на. То есть для того чтобы положения главы 17 ГК РФ применялись ко всем землям, фактически признана необходимость упорядочения существующего оборота сельскохозяйственных земель.

Права на землю могут быть вещными и обязательственными. Вещные права принципиально отличаются от обязательственных прав на нее, воз­никающих при совершении сделок. Во-первых, вещные права харак­теризуют статику отношений собственности на землю, ее использование конкретными субъектами. Во-вторых, переход права собственности на землю к другому лицу (например, от Российской Федерации к ее субъекту) не является основанием для прекращения иных вещных прав на нее (не прекращается, например, сервитут в виде прогона ско­та по этой земле). В-третьих, вещные права лиц, не являющихся соб­ственниками, защищаются от их нарушения любым лицом, в том числе самим собственником (например, решение органа местного самоуправления — собственника земельного участка — о прекраще­нии сервитута может быть признано судом незаконным).

Итак, основным вещным правом на землю является право собствен­ности. Его содержание составляют три правомочия: владение, пользо­вание и распоряжение. Согласно части 2 ст. 36 Конституции РФ вла­дение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами осуществляются их собственниками свободно, если это не наносит ущерба окружающей природной среде и не нарушает прав и законных интересов иных лиц.

Владение означает фактическое обладание земельным участком. Оно фиксирует его нахождение у конкретного лица. Владельцами мо­гут быть также субъекты, не являющиеся собственниками земли. На­пример, собственником может быть Российская Федерация, которая предоставляет земельные участки во владение другим лицам.

С владением тесно связано такое правомочие, как пользование. В принципе владение землей без ее пользования теряет для владельца всякий смысл, поскольку именно пользование подразумевает извле­чение из земли различных полезных свойств: добывание полезных ископаемых, выращивание сельскохозяйственных культур, возведе­ние строений и т. д.

Распоряжение, т. е. определение юридической судьбы земельного участка путем его купли-продажи, дарения и т. п., может осуществлять только его собственник. Лица, имеющие земельный участок на иных вещных правах, указанным правомочием не обладают.

Общие положения о праве собственности на землю содержатся в Кон­ституции РФ — акте высшей юридической силы, согласно которой (часть 2 ст. 9) земля и другие природные ресурсы могут находиться в частной, государственной, муниципальной и иных формах собствен­ности. Сразу нужно подчеркнуть, что каких-либо «иных», помимо пря мо предусмотренных Конституций, форм собственности, в том числе на землю, законодательство не устанавливает. Поэтому «иные» фор­мы собственности можно рассматривать лишь как своеобразный кон­ституционный резерв, как возможное будущее.

В соответствии со ст. 209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Он впра­ве по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом инте­ресы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собствен­ность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имуще­ство в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом. Владение, пользование и распоряжение землей и дру­гими природными ресурсами в той мере, в какой их оборот допускает­ся законом (ст. 129 ГК РФ), осуществляются их собственником сво­бодно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов других лиц.

Статья 260 ГК РФ устанавливает, что лица, имеющие в собственно­сти земельный участок, вправе продавать его, дарить, отдавать в залог или сдавать в аренду и распоряжаться им иным образом (ст. 209 ГК РФ) постольку, поскольку соответствующие земли на основании закона не исключены из оборота или не ограничены в обороте. На основании закона и в установленном им порядке определяются земли сельскохо­зяйственного и иного назначения, использование которых для других целей не допускается или ограничивается. Пользование земельным участком, отнесенным к таким землям, может осуществляться в пре­делах, определяемых его назначением.

Границы земельного участка определяются в порядке, установ­ленном земельным законодательством, на основе документов, вы­даваемых собственнику государственными органами по земельным ресурсам и землеустройству. Понятие земельного участка сформули­ровано в ст. 1 Федерального закона «О государственном земельном ка­дастре».

Если иное не установлено законом, право собственности на зе­мельный участок распространяется на находящиеся в границах это­го участка поверхностный (почвенный) слой и замкнутые водоемы, лес и растения. Собственник земельного участка вправе использо­вать по своему усмотрению все, что находится над и под поверхно­стью этого участка, если иное не предусмотрено законами о недрах, об использовании воздушного пространства, иными законами и не наруша­ет прав других лиц.

Кроме того, собственник несет бремя содержания принадлежащего ему земельного участка, если иное не предусмотрено законом или до­говором. Это подразумевает уплату земельного налога, повышение плодородия сельскохозяйственных земель и т. д. Собственник несет также риск случайной гибели или случайного повреждения земельно­го участка, если иное не предусмотрено законом или договором. Это может иметь место при затоплении земельного участка.

Указанные в Конституции формы собственности в соответствии с ГК РФ, развивающим ее положения, делятся на виды. Согласно ст. 212 ГК РФ в Российской Федерации признаются частная, государ­ственная, муниципальная и иные формы собственности. Имущество может находиться в собственности граждан и юридических лиц, а так­же Российской Федерации, субъектов РФ, муниципальных образова­ний. Особенности приобретения и прекращения права собственности на имущество, владения, пользования и распоряжения им в зависимо­сти от того, находится имущество в собственности гражданина или юридического лица, в собственности Российской Федерации, субъек­та РФ или муниципального образования, могут устанавливаться лишь законом. Законом определяются виды имущества, которые могут на­ходиться только в государственной или муниципальной собственно­сти. Права всех собственников защищаются равным образом.

Правоотношения собственности на землю основаны на граждан­ском законодательстве, которое в соответствии с п. «о» ст. 71 Кон­ституции РФ является предметом ведения только Российской Фе­дерации. По предмету такого ведения Конституция (часть 1 ст. 76) предписывает принятие только федеральных законов, что исключает установление отношений собственности на землю актами субъектов РФ или муниципальных образований.

При характеристике права муниципальной собственности (ст. 215 ГК РФ) на землю необходимо иметь в виду, что местное самоуправле­ние в пределах своих полномочий самостоятельно, а его органы не вхо­дят в систему органов государственной власти (ст. 12 Конституции). Органы местного самоуправления самостоятельно управляют муни­ципальной собственностью (ст. 132 Конституции), в том числе землей, если она у них имеется.

Муниципальная собственность на землю допускается различными федеральными нормативными правовыми актами (законами, указами Президента). Однако среди них нет таких, которые непосредственно определяют, какие конкретно земли находятся в муниципальной соб­ственности (городов, поселений и т. п.).

По действующему законодательству для наделения муниципаль­ных образований правом собственности на землю необходимо разгра­ничение собственности на землю между Российской Федерацией и ее субъектами. В соответствии со ст. 19 Федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Фе­дерации» и законами субъектов РФ предусматривается наделение ор­ганов местного самоуправления отдельными государственными пол­номочиями по владению, пользованию и распоряжению имуществом, не принадлежащим муниципальным образованиям.

Перечень подлежащих передаче в пользование и (или) управление либо в муниципальную собственность материальных средств, необхо­димых для осуществления отдельных государственных полномочий, передаваемых органам местного самоуправления, или порядок опре­деления данного перечня определяются на неограниченный срок либо, если данные полномочия имеют определенный срок действия, на срок действия этих полномочий.

В такие перечни могут быть включены и земельные участки. Кроме того, передача земли в собственность муниципальных образований, как следует из закона, — право, но не обязанность субъектов РФ.

Органы местного самоуправления несут ответственность за осуще­ствление отдельных государственных полномочий в пределах выде­ленных муниципальным образованиям на эти цели материальных ре­сурсов и финансовых средств.

Муниципальные образования, как и субъекты РФ, в настоящее вре­мя могут приобретать земельные участки в собственность в результа­те гражданско-правовых сделок с землей.

К сожалению, в настоящее время имеет место принятие не только законов субъектов РФ, «разграничивающих» собственность на землю между ними и муниципальными образованиями, но и актов органов местного самоуправления, относящих землю в своих границах к своей собственности в одностороннем порядке, не дожидаясь не только фе­деральных законов, но и законов субъектов РФ. Конечно, приобретать землю в собственность за плату субъекты РФ и муниципальные обра­зования не хотят, а зачастую и не могут. Однако с точки зрения Кон­ституции РФ и ГК РФ подобные акты неправомерны, какими бы при­чинами они ни были обусловлены.

Защита нарушенных или оспоренных прав на земельные участки осуществляется в соответствии с установленной процессуальным законодательством подведомственностью дел судам, арбитражным су­дам или третейским судам.

В случаях, предусмотренных законом, допускается защита граждан­ских прав не только в судебном, но и в административном порядке — путем обращения к вышестоящему органу (должностному лицу). Принципиальное значение имеет то обстоятельство, что любое реше­ние, вынесенное при разрешении спора в административном порядке, может быть оспорено в суде.

Однако из данного положения следует одно исключение. Касается оно защиты прав государства и местного самоуправления на земель­ные участки.

Тенденция такова, что защита прав на землю публичного субъекта может быть осуществима по большей части лишь в процессе деятель­ности специально уполномоченных органов, причем деятельность последних по защите, субъективного права, принадлежащего госу­дарству или органам местного самоуправления, находит свое продол­жение. Субъекты, наделенные властными полномочиями, действуют в границах предоставленной им компетенции, содержательной сторо­ной которой выступает наличие полномочий по решению конкрет­ных вопросов в виде определенных прав и обязанностей. Следова­тельно, происходит совпадение права и обязанности защиты прав государства или органов местного самоуправления на землю. Право на защиту при этом поглощается функциональной обязанностью пуб­личного образования в лице уполномоченного органа реагировать на любое нарушения своего права на землю. Поэтому защита права на землю является уже не правом, а обязанностью государства или ор­ганов местного самоуправления, субъективное право трансформиру­ется в субъективную обязанность, которая существует, пока действует обязывающая норма, дающая представление о волевом характере та­кого обязывания.

Теоретическое обоснование данной обязанности кроется в особен­ности волеизъявления публичного образования. Как известно, право в субъективном смысле представляет собой определенную возмож­ность действования, которое, в свою очередь, приводится в движение посредством воли. Однако воля публичного субъекта права — это юри­дическая фикция, так как по существу это воля единоличного или кол­легиального органа (единство воли должностных лиц). Однако послед­ние воли должны быть связаны, и тут срабатывает механизм фикции — воля публичного образования, будучи однажды выраженной едино­личным или коллегиальным органом в надлежащей правовой форме,

становится «волей государства» или «волей местного самоуправле­ния» и выступает источником и руководящим началом даже для дан­ного единоличного или коллегиального органа в процессе уже не фор­мирования, а реализации воли государства.

Причем целесообразность требует, чтобы право на защиту государ­ством или органами местного самоуправления своих прав на землю не отдавалось на произвольное усмотрение должностного лица. При воз­ложении на последнего соответствующей обязанности защита прав на землю публичных образований последует неотвратимо, вне зави­симости от каких-либо условий.

Сложность проблемы защиты прав на землю государством и орга­нами местного самоуправления еще и в том, что, реализуя свое право на защиту, государство невольно нарушает юридический принцип «никто не судья в собственном деле». Так или иначе, осуществляя за­щиту своего права на землю, субъект публичного права действует че­рез специально уполномоченные органы, причем в конечном итоге за­мыкаясь на органах государственной юстиции, призванных в качестве конечной инстанции поставить точку в проблеме защиты или же отка­за в защите права на землю публичному образованию.

До сих пор данная проблема не разрешена на эмпирическом уровне. Теоретически данное негативное явление должен устранить принцип разделения властей, закрепленный в Конституции РФ. Однако кри­зис, охвативший судебную, исполнительную и законодательную вла­сти в сфере их функционирования, не позволяет последовательно про­водить данные идеи в жизнь.

Возвращаясь к вопросу о защите субъективных прав лиц на землю участников имущественных отношений, урегулированных нормами гражданского права, необходимо раскрыть, как данное право реализу­ется в рамках тех или иных форм защиты.

Самозащита права рассматривается как самостоятельные действия субъекта, направленные непосредственно на защиту либо на приня­тие превентивных мер, обеспечивающих реализацию и существова­ние права на землю в нормальном режиме. Такие действия могут быть только фактического характера. Данное право может быть реа­лизовано в случаях, если существует опасность нарушения права, если необходимо пресечь действия, нарушающие права на землю, или если следует принять меры, соответствующие характеру и содержанию правонарушения. Допустим, собственник земельного участка, дабы оградить его территорию от проникновения третьих лиц, ставит на его границах ограду. Либо похожий случай, когда собственник удаляетс территории своего земельного участка третьих лиц, оказавшихся на ней без его согласия.

Особым случаем выступает реализация публичным образованием самозащиты прав на землю. Фактические действия, например, предуп­реждающие нарушение государственной или муниципальной собствен­ности на землю, могут также выражаться в установлении ограничи­тельных знаков, определяющих земельный участок, либо сооружений, препятствующих доступу на участок. К защите государственного или муниципального права на землю, в частности права собственности, привлекаются должностные лица, наделяемые государством полномо­чиями (например, егеря в заповедниках). В последнем случае защита прав на землю ставится в зависимость от фактической деятельности данных субъектов. Придание данной фактической деятельности юри­дической формы при принятии вышеуказанными должностными ли­цами решений по привлечению виновных лиц к административной ответственности порождает вопрос о соотношении защиты прав на землю в административном порядке и самозащиты. В данном случае мы можем сказать, что юридические способы самозащиты прав на зем­лю трансформируются в совершенно иную форму защиты граждан­ского права — административную. При этом сущность ее не теряется: государство реализует свои гражданские права и обязанности, в том числе и право на защиту государственной собственности на землю, через систему государственных органов. Однако утрачивается объек­тивированная форма самозащиты, неотрывность ее от реально проте­кающих событий. Самозащита приобретает форму абстракции и по­этому уже не может рассматриваться нами как таковая, а лишь как защита права в административном порядке (п. 2 ст. 11 ГК РФ).

Основным моментом в действиях лиц по реализации ими права на самозащиту выступает то, что действия лица превентивного характе­ра или же непосредственно соприкасающиеся с нарушением должны соответствовать характеру угрозы нарушения либо же самому нару­шению. Так, постановка ограды с подведением к ней источника тока явно не соответствует характеру существующей угрозы проникнове­ния третьих лиц на земельный участок. Помимо этого вред, который может быть причинен лицам ударом тока, несоизмерим с вредом, ко­торый может понести титульный владелец земельного участка в слу­чае проникновения третьего лица.

Судебная защита прав на землю должна являться самой эффектив­ной формой реализации лицами своего права на защиту. По сути, она и является таковой в странах с развитой демократией. К сожалению, в российских условиях судебная защита прав на землю пока работает неэффективно. Однако, как было замечено, принцип разделения вла­стей, лежащей в основании политического устройства России, позво­ляет формально обеспечить равенство всех лиц перед законом и судом, а также устранить негативные моменты, возникающие при отправле­нии правосудия.

При судебной защите прав на землю субъективное право лица на за­щиту обеспечивается силой государственного принуждения. Большин­ство способов защиты гражданских прав, закрепленные в ст. 12 ГК РФ, могут быть реализованы лишь в рамках судебного разбирательства дел.

Судебная защита прав на землю осуществляется по правилам, уста­новленным гражданским процессуальным законодательством. Суд, в порядке гражданского судопроизводства, путем исследования всех обстоятельств дела, выносит решение о том, было ли в действительно­сти нарушено право, и если нарушение имело место, то применяет один из способов его защиты.

Наиболее часто судам приходится иметь дело с виндикационными и негаторными исками лиц. Предметом виндикационного иска высту­пают требования лица о возврате незаконно выбытого из владения зе­мельного участка. Предметом негаторного иска являются всевозмож­ные требования лица об устранении нарушений права на земельный участок, не связанных с лишением владения. Материальным основа­нием иска в обоих случаях выступает наличие субъективного права лица на земельный участок, которое требует защиты.

Обычно виндикационные и негаторные иски находят свое широкое применение при защите вещных прав. Данным видам исков посвяще­на глава 20 ГК РФ. Однако ст. 305 ГК РФ позволяет использовать дан­ные конструкции исков и при защите обязательственных прав на зе­мельные участки.

Например, собственник, сдав земельный участок в аренду, требует после истечения срока договора его возврата. В случае если арендатор не возвращает ему земельный участок в фактическое владение, соб­ственник может поставить вопрос перед судом о виндикации данного земельного участка из владения арендатора. В свою очередь, арен­датор посредством предъявления встречного, негаторного иска может требовать устранения препятствий в его использовании, в качестве эксцепции (возражения, поражающего иск в его основании) ссылаясь на то, что срок по договору аренды еще не истек. В случае удовлетво­рения требования собственника суд восстанавливает его право на зе­мельный участок, принуждая арендатора передать его во владение собственника. В случае удовлетворения требования арендатора суд признает за ним право аренды земельного участка и требует от соб­ственника устранения действий, нарушающих и создающих угрозу нарушения прав арендатора в отношении данного вида недвижимого имущества.

Последствием предъявления виндикационного (или в определен­ных случаях негаторного) иска может выступать применение такого способа защиты, как признание оспоримой сделки недействитель­ной. Допустим, собственник требует возврата земельного участка (виндикации), переданного по совершенной сделке купли-продажи другому лицу, ссылаясь на то, что сделка была совершена под влияни­ем обмана.

Часто виндикационные и негаторные иски сопровождаются предъяв­лением кондикционного иска — иска из неосновательного обогащения. Необходимость заявления такого иска управомоченным лицом обус­ловливается тем, что с момента незаконного владения земельным уча­стком лицо обычно получает материальную выгоду, которая по су­ществу должна относиться на счет титулованного владельца.

Следует учитывать, что конфисковать земельный участок, находя­щийся на праве собственности, постоянного бессрочного пользования, пожизненного наследуемого владения, можно лишь у недобросовест­ного приобретателя. При гипотетической ситуации, когда лицо, не уп-равомоченное на отчуждение земельного участка все-таки отчуждает последний, происходит возникновение права собственности на дан­ный участок у приобретателя, но при условии, что он является добро­совестным. Добросовестность в данном ключе означает, что приобре­татель не знал и не должен был знать на момент совершения сделки о том, что отчуждатель земельного участка не имеет полномочий на его отчуждение. В данном случае защитить интересы собственника при­зван уже упоминавшийся нами кондикционный иск. Предметом его выступает требование собственника или иного лица возместить сто­имость реализованного земельного участка, направленное к недобро­совестному отчуждателю. Институт государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним как раз и преследует цель свести до минимума возможность отчуждения земельных участ­ков недобросовестным лицом.

Защита прав на земельные участки в административном порядке весьма редкое явление. Согласно действующему Земельному кодексу РСФСР (ст. 125) административные правонарушения и ответствен­ность за них, в частности за самовольное занятие земельного участка, несвоевременный возврат земельного участка, призваны устранить нарушение субъективных прав лиц на землю.

Для того чтобы правильно раскрыть вопрос о защите прав на зем­лю, нам необходимо уяснить, когда требуется такая защита. Напри­мер, защищать право не требуется, когда земельный участок передан собственником арендатору или публичным собственником во владе­ние на вторичных вещных правах. Данные примеры свидетельствуют о том, что обладание участком не носит противоправного характера. Защиты право на землю требует в случае, когда правовая связь лица с вещью (земельным участком) нарушена, нарушается или может быть нарушена в противоречие с его намерением поддерживать такую связь. Нарушение правовой связи лица с вещью может произойти лишь по­средством неправомерных действий третьих лиц. Есть действия пра­вомерные, например, когда по приговору суда земельный участок конфискуется у собственника. В данном случае приговором суда унич­тожается правовая связь лица с данным видом недвижимого имущества, что не позволяет говорить о действиях государственных органов, направ­ленных на выполнение решения органа юстиции, как о неправомерных. При этом устраняется титул, лежащий в основании данной связи.

Важным моментом в оценке нарушения субъективного права, под­лежащего защите управомоченным субъектом, выступает отграниче­ние самого нарушенного права от причинения вреда непосредственно земельному участку как объекту природы. Постановка данной пробле­мы поможет разобраться в том, какие отрасли законодательства на­правлены на защиту правовой связи лица с земельным участком, а какие, не затрагивая данных связей, направлены на защиту лишь ре­жима земельного участка.

Из анализа действующего российского законодательства следует, что существуют нормы, которые ни прямо, ни при выяснении их смыс­ловой нагрузки не дают нам полного представления о том, осущест­вляется ли защита субъективного права на земельный участок, или защита направлена на правовой режим земли как природного ре­сурса. Поэтому данные нормы требуют более глубокого исследования и проработки на теоретическом уровне. Например, Уголовный кодекс РФ говорит в ст. 254 о порче земли, которая представляет собой от­равление, загрязнение или иную порчу земли. В данном случае само понятие «порча земли» предполагает уголовно-правовую защиту всех земельных участков от всех лиц, в том числе и от их собственников, арендаторов, пользователей. Поэтому напрямую данная норма хоть и направлена на обеспечение сохранности объекта прав на землю, но непризвана охранять правовую связь титульного владельца с вещью. Также не являются основаниями защиты прав на землю нормы, направ­ленные на защиту государства, местного самоуправления, юридических и физических лиц от неправомерных действий. А вот ст. 170 Уголовно­го кодекса «Регистрация незаконных сделок с землей» напрямую при­звана обеспечивать защиту прав титульных владельцев на землю.

Защита прав на землю осуществляется лишь там, где нормы, обес­печивающие такую защиту, направлены на защиту единой модели, без отрыва друг от друга: субъект права на землю — правовая связь (права и обязанности субъекта) — объект (земельный участок).

Следовательно, институт защиты права на землю не ограничивает­ся единственным упоминанием о системе мер гражданского права, хоть виды прав на землю находят свое первичное закрепление посред­ством указания на это норм гражданского права. В защите прав на зем­лю важную роль играют такие отрасли законодательства правовой системы Российской Федерации, как конституционное, уголовное, административное право. Каждая отрасль регламентирует форму за­щиты права государственной собственности на землю, исходя из осо­бенности предмета и метода.

В юридической литературе помимо признанных гражданским за­конодательством форм защиты гражданских прав принято выделять меры оперативного воздействия. В частности, под мерами оперативно­го воздействия можно понимать такие юридические средства право­охранительного характера, которые применяются к нарушителю граж­данских прав и обязанностей непосредственно самим управомоченным лицом как стороной в гражданском правоотношении, без обращения за защитой права к компетентным государственным органам. На пер­вый взгляд, можно проследить схожесть в определении данной юри­дической категории и самозащиты гражданских прав. Однако уста­новление такого тождества — лишь поверхностный взгляд на данную проблему. Меры оперативного характера отличаются от самозащиты гражданских прав тем, что они непосредственно связаны с обязатель­ственными правоотношениями лиц и представляют собой один из ви­дов правовых гарантий, направленных на обеспечение надлежащего исполнения обязательств путем предоставления управомоченной сто­роне права непосредственного оперативного воздействия на своего контрагента. Форма и содержание мер оперативного воздействия ус­тановлены в нормативно-правовых актах.

Важным моментом в защите нарушенного субъективного права является то, что последняя может быть осуществлена лишь в течение срока так называемой исковой давности. Срок исковой давности ха­рактеризуется как определенный промежуток времени, с которым положительное право связывает существование субъективного права на защиту в принудительном порядке. По существу, это право на иск в материальном понимании, которое означает требование посредством активных действий исполнения должником своей обязанности (в от­личие от права на иск в процессуальном понимании — право на обра­щение в суд, которое есть у лица даже по истечении срока исковой дав­ности). Данный временной промежуток не является универсальным для всех случаев нарушения права. Позитивное гражданское право различает общие сроки исковой давности и специальные. Общий срок установлен в 3 года, когда лицо узнало или должно было узнать о на­рушении своего права. Примером специальной исковой давности яв­ляется иск по ничтожным сделкам в целях использования послед­ствий их недействительности. Срок ее равен 10 годам с момента, когда началось исполнение по ничтожной сделке. Естественно, если испол­нение не было произведено, то субъективное право в этом случае не может быть нарушено. Специальный срок может быть установлен по­средством принятия закона применительно к конкретным требовани­ям по защите прав.

Гражданское законодательство знает перерыв срока исковой давно­сти, его приостановление, его восстановление.

Так, при приостановлении срока исковой давности после отпаде­ния обстоятельств, послуживших основанием такого приостановле­ния течение срока продолжается. В частности, приостановление те­чения срока исковой давности наступает, если предъявлению иска препятствовало чрезвычайное обстоятельство (непреодолимая сила); если истец или ответчик находится в составе Вооруженных сил РФ, переведенных на военное положение; в силу установленной на осно­вании закона Правительством РФ отсрочки исполнения обязательств (мораторий); в силу приостановления или изменения закона или ино­го правового акта, регулирующего соответствующие правоотноше­ния. Условием приостановления срока исковой давности является тот факт, что вышеуказанные обстоятельства возникли и продолжались в последние шесть месяцев срока давности, а если этот срок равен шести месяцам или менее — то в течение срока давности (ст. 202 ГКРФ).

Перерыв в сроке исковой давности прерывается предъявлением иска в установленном гражданско-процессуальном или уголовно-про­цессуальном порядке. Причем после перерыва срок исковой давности начинает течь заново (ст. 203 ГК РФ). При отказе в рассмотрении иска срок исковой давности продолжает течь в обычном порядке.

Суд может восстановить срок исковой давности по причине болезни, беспомощного состояния и безграмотности лица. Данные обстоятельства должны возникнуть в последние шесть месяцев до окончания срока исковой давности. Естественно, это не относится к безграмотности.

Не следует путать истечение права на защиту с самим субъектив­ным правом. С момента истечения срока исковой давности по неува­жительным причинам парализуется лишь право на защиту субъектив­ного права. Само право остается, но в некоем пассивном состоянии. Когда субъект посредством активных действий уже не может осуще­ствить защиту нарушенного права, ему остается лишь ожидать дей­ствий обязанного лица. При этом данное лицо лишается всех форм защиты. Поэтому исполнение после истечения срока исковой давно­сти не рассматривается гражданским правом как неосновательное обо­гащение (ст. 206 ГК РФ).

Дата добавления: 2014-01-03