Психологическая экспертиза

Судебно-медицинская экспертиза

Помимо обычных вопросов о причинах смерти или тяжести телесных повреждений перед экспертами ставится ряд дополнительных:

-присутствуют ли в организме членов экипажа, а при необходимости и пассажиров алкоголь, токсические вещества, угарный газ?

-имеются ли у пострадавших следы взрывов, ожогов, огнестрельных, резаных и иных ранений?

Медико-трасологическая экспертиза может установить:

-каковы были поза, действия и, по возможности, намерения пилотов в аварийной ситуации?

-каковы предположительные действия каждого члена экипажа в период, непосредственно предшествовавший авиационному происшествию?

-в каких условиях находился экипаж в аварийной ситуации (пожар, огнестрельное ранение и т.п.)?

Медики совместно с авиационными специалистами могут решить:

-кто управлял воздушным судном в момент катастрофы — летчик или автопилот?

-находились ли члены экипажа на своих местах в момент авиационного происшествия?

В отношении погибших пассажиров перед судебно-медицинской экспертизой в отдельных случаях необходимо поставить дополнительные вопросы относительно кислородного голодания, отравления угарным газом, наличия следов пожаров и взрывов, а также огнестрельных и резаных ранений.

Психологическая экспертиза проводится только в отношении здоровых лиц и по вопросам, не связанным с диагностикой каких бы то ни было психических расстройств.

Экспертам-психологам в зависимости от ситуации задают две группы вопросов, касающихся:

1. Установления наличия или отсутствия у субъекта в момент авиационного происшествия состояния физиологического аффекта.

2. Определения факта и степени влияния особенностей психической деятельности субъекта на успешность выполнения им своих профессиональных функций в момент авиапроисшествия.

По первой группе:

-находился ли субъект в момент совершения конкретных действий в состоянии физиологического аффекта?

-какое влияние это могло оказать на выполнение профессиональных функций?

По второй группе:

-могла ли сложившаяся в полете ситуация вызвать изменение психического состояния членов экипажа?

-могло ли изменение психического состояния членов экипажа повлиять на качество выполнения ими своих профессиональных функций в полете?

-исходя из условий полета, мог ли субъект правильно воспринимать конкретную информацию, необходимую для успешного выполнения своих профессиональных функций (например, факт и степень влияния освещенности кабины экипажа на процесс и качество восприятия показаний приборов и т.д.).

Не следует забывать, что по делам о нарушении правил безопас­ности движения и эксплуатации воздушного транспорта перед су­дебно-медицинскими экспертами нередко ставятся вопросы, отве­ты на которые помогут идентифицировать личность погибшего. Это, например, вопросы о наличии врожденных или приобретенных ана­томических и иных индивидуальных особенностей кожных покро­вов (рубцы, родимые пятна, татуировки и пр.), признаков заболе­ваний, заживших переломов, следов операционного вмешательства на коже и внутренних органах, состояние зубного аппарата и т.п. С этой же целью в постановлении, которым назначается судебно-медицинская экспертиза, следует указать на необходимость состав­ления словесного портрета такого трупа (пол, возраст, телосложе­ние, степень упитанности, рост, цвет волос, глаз и т.д.).

Кроме того, помимо причин наступления смерти, локализации и механизма образования телесных повреждений специалисты в об­ласти авиационной медицины по имеющимся травмам могут опре­делить, находился ли член экипажа на своем рабочем месте, управ­лял ли он воздушным судном и т.д1.

Причинно-следственную связь между уголовно наказуемым дея­нием и наступившими последствиями, как известно, должен уста­новить следователь. Однако никто не запрещает поставить перед эк­спертами такие вопросы, как: «Что явилось непосредственной при­чиной авиационного происшествия?» или «Сочетание каких обсто­ятельств (факторов) привело к катастрофе?». Дело в том, что при­чинно-следственная связь бывает настолько запутанной и сложной, что без специалистов не разобраться. Такие вопросы полезны и в другом плане — они коротки и конкретны, и требуют такого же ясного и четкого ответа от экспертов, из-за чего же произошла тра­гедия. Отвечая на другие вопросы, специалисты — из сочувствия, например, к своим коллегам или по иным причинам — могут и слукавить, настолько затуманив смысл своих ответов, что неспеци­алист в этой области ничего не поймет. Следователь должен активно работать с экспертами, не склоняя, разумеется, к той или иной точке зрения, а предъявляя высокие требования к форме и качеству экспертного заключения. Нужно им объяснить, что исследователь­ская часть заключения может быть сколь угодно насыщена специ­альными терминами, формулами и т.д., но выводы необходимо сфор­мулировать четко, ясно и понятно для любого участника процесса: следователя, судей, потерпевших или, скажем, родителей погиб­шего в самолете ребенка.

Дата добавления: 2014-01-03