Гиппенрейтер Ю.Б. Введение в общую психологию

Курс лекций. – М.: Изд-во МГУ, 1988. – 48-63с.

Во втором десятилетии прошлого века, т. е. спустя не­многим более 30 лет после основания научной психо­логии, в ней произошла революция: смена предмета психологии. Им стало не сознание, а поведение чело­века и животных.

Дж. Уотсон, пионер этого нового направления пи­сал: «...психология должна... отказаться от субъектив­ного предмета изучения, интроспективного метода исследования и прежней терминологии. Сознание с его структурными элементами, неразложимыми ощущения­ми и чувственными тонами, с его процессами, внима­нием, восприятием, воображением — все это только фразы, не поддающиеся определению».

Мы переходим к следующему крупному этапу в раз­витии психологии. Он ознаменовался тем, что в психо­логию были введены совершенно новые факты — факты поведения.

Что же имеют в виду, когда говорят о фактах по­ведения, и чем они отличаются от уже известных нам явлений сознания? В каком смысле можно говорить, что это разные области фактов (а некоторыми психо­логами они даже противопоставлялись)?

По сложившейся в психологии традиции. Под пове­дением понимают внешние проявления психической деятельности человека. И в этом отношении поведение противопоставляется сознанию как совокупности внут­ренних, субъективно переживаемых процессов. Иными словами, факты поведения и факты сознания разводят по методу их выявления. Поведение происходит во внешнем мире и обнаруживается путем внешнего на­блюдения, а процессы сознания протекают внутри субъекта и обнаруживаются путем самонаблюдения.

Факты поведения это,

во-первых, все внешние проявления физиологи­ческих процессов, связанных с состоянием, деятельно­стью, общением людей,— поза, мимика, интонации, взгляды, блеск глаз, покраснение, побледнение, дрожь, прерывистое или сдерживаемое дыхание, мышечное на­пряжение и др.;

во-вторых, отдельные движения и же­сты, такие как поклон, кивок, подталкивание, сжимание руки, стук кулаком и т. п.;

в-третьих, действия как бо­лее крупные акты поведения, имеющие определенный смысл — пригла­шение на танец, приказы.

Наконец, это поступки,— еще более крупные акты поведения, которые имеют, как правило, общественное, или социальное, звучание и связаны с нормами пове­дения, отношениями, самооценкой и т. д.

Все они объекты психологического инте­реса, поскольку непосредственно отражают субъектив­ные состояния содержания сознания, свойства личности.

А теперь вернемся к развитию науки.

американский психолог Дж. Уотсон, заявил, что нужно пересмотреть вопрос о предмете психологии. Психология должна за­ниматься не явлениями сознания, а поведением. На­правление, изучающее поведение, получило название «бихевиоризм» (от англ. behaviour—поведение). Публикация Дж. Уотсона «Пси­хология с точки зрения бихевиориста» относится к 1913 г., этим годом и датируется начало новой эпохи в психологии.

Уотсон считал, что психология должна стать естественнонаучной дисциплиной и должна ввести научный объективный метод, т.к. Уотсон считал, что предметом науки мо­жет быть только то, что, доступно внешнему наблюде­нию, т. е. факты поведения. Дж. Уотсон отрицал существование сознания.

Пове­дение по Дж. Уотсону «Это — система реакций». Он считал, что нет ни одного действия человека, за которым не стояла бы причина в виде внешнего агента. Для обозначения по­следнего он использует понятие стимула и предлагает следующую знаменитую формулу: S—R (стимул — реакция). Это отношение он объявляет единицей поведения.

В качестве примеров Дж. Уотсон сначала приводит действительно элементарные реакции: поднесите быст­ро руку к глазам — и вы получите мигательную реак­цию; рассыпьте в воздухе толченый перец — и последует чихание. Но затем он делает смелый шаг и пред­лагает представить себе в качестве стимула новый за­кон, который вводится правительством и который, предположим, что-то запрещает. И вот, бихевиорист, по мне­нию Уотсона, должен уметь ответить, какая последует общественная реакция на этот закон.

Дж. Уотсон начинает с описания типов реакций. Он выделяет прежде всего реакции врожденные и приобре­тенные.

Все человеческие действия и есть, по мнению Дж. Уотсона, сложные цепи, или комплексы, реакций.

Если вдуматься в это его утверждение, то станет ясно, что оно абсолютно неверно. В действительности из приведенной схемы невозможно понять, как появляются новые действия человека: ведь организм по концепции Дж. Уотсона располагает только арсеналом безусловных реакций.

Один современный математик-кибернетик, М. М. Бонгардт, на этот счет замечает, что никакие раздражители и никакие их сочетания никогда бы не привели по схеме образования условных реакций, например, к тому, чтобы собака научилась ходить на задних лапах.

И в самом деле, безусловной реакцией на свет мо­жет быть мигание, на звук — вздрагивание, на пище­вой раздражитель — выделение слюны.

Но никакое со­четание (цепь или комплекс) подобных безусловных реакций не дает сложного поведения (такого как, например, хождение на задних лапах). В связи с чем, эта схема подвергается серьезной критике.

Надо сказать, что бихевиористы экспериментировали в основном на животных. Они это делали не потому, что их интересовали животные сами по себе, а потому, что животные, с их точки зрения, обладают большим пре­имуществом: они «чистые» объекты, так как к их пове­дению не примешивается сознание. Получаемые же ре­зультаты они смело переносили на человека.

Например, обсуждая проблемы полового воспитания ребенка, Дж. Уотсон обращается к экспериментам на крысах.

Эти эксперименты состояли в следующем. Брался длинный ящик; в один конец отсаживался самец, в другой — самка, а посе­редине на полу были протянуты провода с током. Чтобы попасть к самке, самец должен был пробежать по проводам. В эксперимен­тах мерили, какую силу тока он выдержит и побежит, а перед ка­кой отступит. А потом сделали наоборот: отсадили самку и стали смотреть, какую силу тока преодолеет она. Оказалось, что самки бежали при токе большей силы. На основе этого маленького «урока биологии» Дж. Уотсон предостерегает матерей от ошибочного мне­ния, что их девочки не интересуются мальчиками [116].

Все их выводы в конечном счете были следствиями игнорирования сознания. «Неприкасаемость» к сознанию оставалась основным требованием бихевиоризма на всех этапах его развития.

Надо сказать, что это требование рухнуло под влия­нием жизни. Американский психолог Р. Хольт в 60-х гг. нашего века опубликовал статью под названием «Обра­зы: возвращение из изгнания», в которой он, рассмат­ривая возможность появления в условиях космического полета иллюзий восприятия, писал: «...на практичных людей едва ли произведут впечатление суждения о том, что образы не заслуживают изучения, поскольку это «менталистские феномены» и их нельзя эксперименталь­но исследовать на животных... теперь наш национальный престиж может зависеть также от наших знаний о тех условиях, которые вызывают галлюцинации» [127, с. 59].

Таким образом, даже в американской психологии, т. е. на родине бихевиоризма, в последние десятилетия была понята необходимость возвращения к сознанию, и это возвращение состоялось.

Дата добавления: 2014-01-03