Истоки Победы

Что же позволило Советскому Союзу, несмотря на тяжелейшие поражения первого этапа войны, выстоять и победить? Долгое время в нашей литературе в качестве причин нашей Победы коче­вали одни и те же формулировки — о незыблемой дружбе народов, руководящей роли партии, несокрушимой мощи социалистичес­кой экономики, патриотизме советского народа. Но реальная кар­тина, конечно же, была намного сложнее. Довольно распространена до сих пор точка зрения о том, что одним из условий Победы стала сложившаяся в СССР еще в 30-е годы экономическая система — казарменная экономика с ее жесткой централизацией и системой тотальной мобилизации. Но эта же экономическая система приводила к ошибкам и просчетам, обернувшимся задержками в разработке и налаживании массового выпуска новейших типов вооружений, в том числе знаменитых «катюш», танков Т-34 и др. Тем не менее советская экономика позволяла, хотя и ценой громадных усилий и жертв со стороны народа, достаточно быстро сосредоточивать материальные и люд­ские ресурсы на ключевых направлениях (что было особенно важ­но в условиях, когда промышленный потенциал в результате поте­ри огромной территории снизился, были ограничены и людские резервы). И уже в 1943 г. Советский Союз смог превзойти Герма­нию по выпуску боевой техники, что имело громадное значение для второй мировой войны, войны техники.

Необходимо отметить, что в годы войны проявляются тенден­ции в сторону отказа от некоторых черт этой экономики — форма­лизма, чрезмерной бюрократизации. Поощряются инициатива, самостоятельность нижестоящих структур, без чего просто было невозможно в столь короткие сроки провести эвакуацию промыш­ленных предприятий и наладить выпуск продукции на новом мес­те. Кроме того, ни одна из стран, участвовавших во второй миро­вой войне, не знала таких диспропорций между производством и потреблением, между военным и гражданским секторами эконо­мики. А это еще более снизило уровень жизни народа. Конечно, падение благосостояния в период войны происходило во всех стра­нах, но, пожалуй, нигде так сильно, как у нас.

Разумеется, эффективное функционирование подобной эконо­мики было возможным только при условии согласия народа тер­петь все эти тяготы, осознания им необходимости военно-мобили­зационных мер для достижения Победы. То есть решающую роль играли позиция народа, его отношение к войне, к противнику, к властям. Политика сталинской верхушки в 30-е годы не способст­вовала сплочению общества. Существование социально-политиче­ской оппозиции, сепаратистских тенденций среди ряда националь­ностей проявилось в так называемых «негативных» настроениях населения в первые месяцы войны, в довольно значительном чис­ле лиц, которые сотрудничали с фашистами на оккупированной территории. Достаточно сказать, что около 1 млн. человек бывших советских граждан воевали на стороне немцев. Пожалуй, впервые со времен междоусобных войн XII—XIV вв. русские воевали на стороне противника против своего государства (безусловно, не только по политическим мотивам).

Однако в настроениях подавляющего большинства населения преобладал все-таки патриотизм. Другой вопрос, какой именно патриотизм? Что было предметом патриотической верности, для какой Родины советские люди воевали и трудились? Для части людей, особенно для тех, чья сознательная жизнь пришлась на 30-е годы, Родина сливалась с политическим режимом Сталина, в социально-политическом строе СССР 30-х годов они видели боль­шие преимущества, с ним связывали значительные социальные завоевания: бесплатное образование, медицинское обслуживание, отсутствие явной безработицы, которые они и шли отстаивать в войне.

Но, видимо, гораздо большую роль в поведении людей играл традиционный российский патриотизм, традиционная народная готовность к храбрости, самоотверженной защите Отечества от внешнего врага. Это прекрасно понимало высшее советское руко­водство. По свидетельству бывшего специального представителя американского президента в СССР А. Гарримана, в сентябре 1941 г. Сталин сказал ему: «У нас нет никаких иллюзий, будто бы они (русские люди) сражаются за нас. Они сражаются за мать — Рос­сию». И самым ярким подтверждением этого является то, что в самые критические моменты войны официальная пропаганда при­бегала к героическим образам и событиям прошлого России, апел­лировала именно к национальным чувствам населения и практиче­ски не оперировала термином «социалистическая родина». Патриотизм русский и советский мог вполне сочетаться с критиче­ским отношением к руководству страны. Среди негативных выска­зываний встречается достаточно много критических характеристик руководства страны, его политики в предвоенный период, но при этом не подвергается сомнению необходимость бороться против фашистов. Например, слова рабочего из Калужской области, что он пойдет защищать Советскую землю, но не тех, которые сидят в Кремле. Доминантой народного отношения к происходящим со­бытиям были следующие мысли: война идет на нашей земле, напал враг, жестокий, беспощадный, поставивший себе целью уничтоже­ние нашего государства, нашей культуры, истребление значитель­ной части населения, враг рвется все дальше и дальше, страну, родную землю, свой дом надо защищать, спасать — какие тут могут быть споры, разговоры? И народ встал на защиту Родины, как вста­вал он в Отечественную войну 1812г., как вставал столетиями рань­ше. Знаменитые слова Л.Н. Толстого о «дубине народной войны», гвоздившей французов до тех пор, пока не погибло все нашествие, в полной мере могут быть отнесены и к войне 1941—1945 гг. Это была действительно народная война, что признал и существовав­ший тогда в СССР политический режим. Властям оставалось лишь опереться на массовый патриотизм советских людей, на их готов­ность терпеть материальные невзгоды и лишения, готовность по­жертвовать своей жизнью ради защиты Родины и тем самым спа­сти и самих себя.

Сталинский режим сполна воспользовался этими настроения­ми народа, при этом не очень-то доверяя ему, бездарно проматы­вая плоды массового патриотизма. Правительство систематически утаивало от народа информацию об истинном положении на вой­не, широко пользовалось жесточайшими репрессивными метода­ми управления, даже тогда, когда вполне можно было обойтись без них. НКВД играл в годы войны не меньшую роль, чем до нее. Чего стоит хотя бы судьба народного ополчения, когда летом-осенью 1941 г. множество квалифицированных специалистов, рабочих, очень нужных для военного хозяйства, было отправлено на фронт плохо обученными и снаряженными, чтобы погибнуть там без осо­бого ущерба для врага. Сталинский режим не жалел людей в мир­ное время, еще менее готов был заботиться о человеческих жизнях в военное, спасая свое собственное существование. Торжествовал принцип достижения целей любой ценой. Раз за разом в кровавую мясорубку плохо организованных боев посылались части, чтобы погибнуть там до последнего человека. Даже на последнем этапе войны, имея колоссальное преимущество в технике и вооружении, мы зачастую не использовали это преимущество. Пехота часто ата­ковала оборону противника в лоб без достаточной авиационной и артиллерийской поддержки, взятие городов подгадывалось к датам революционных праздников и т.д. Последняя крупная операция советских войск — Берлинская — была проведена скорее по поли­тическим мотивам — не дать союзникам опередить СССР, первы­ми вступить в столицу Германии. В итоге — более 100 тыс. убиты­ми, жертвы, которых можно было избежать.

Большую роль в разгроме фашизма сыграло образование анти­фашистской коалиции, в которой ведущее положение занимали СССР, Англия, США и Франция. Перед лицом грозной опасности оказались на время забытыми идеологические разногласия. Суще­ственную поддержку советскому народу оказали поставки техни­ки, вооружений, продовольствия союзниками, особенно в крити­ческий момент первого периода войны, сказывалось и отвлечение германских войск на ведение боевых действий в других регионах мира. Антифашистская коалиция явилась основой послевоенного устройства мира, которое позволило, несмотря на все трудности, избежать скатывания к новой мировой войне. Но взаимное недо­верие и идеологические противоречия вновь проявились, как толь­ко в войне произошел окончательный перелом. Союзники СССР сознательно затянули открытие второго фронта в Европе, что явно продлило войну. Мотивы союзников можно понять и объяснить, но нельзя их оправдать, так как за это советские солдаты заплати­ли миллионами своих жизней.

До сих пор неизвестно точное число наших потерь в годы Вели­кой Отечественной войны. Последняя более или менее достовер­ная цифра — 26,6 млн. человек общих людских потерь непосредст­венно от боевых действий, умерших от голода и болезней, сгинувших в плену. Из них потери вооруженных сил СССР — 11 944 100 человек. Потери вермахта и его союзников на советско-германском фронте, по разным данным, составили от 6 млн. до 8 млн. человек. Такое неблагоприятное соотношение потерь вер­махта и Красной Армии во многом является следствием ведения войны Советским Союзом «большой кровью». И это еще одно пре­ступление сталинского режима перед народом.

Великую Отечественную войну выиграл наш народ. Именно его исконный патриотизм, готовность к самопожертвованию, готов­ность беззаветно терпеть нужду и лишения, способность воевать и трудиться, не думая о себе, сыграли решающую роль в Победе. Своей кровью народ оплатил ошибки и преступления сталинского руководства в предвоенные и военные годы, но спасал и спас он не это руководство, не Сталина и коммунистическую партию, а Родину и себя.

Дата добавления: 2014-01-03