Вопрос 2. Маржиналистская революция как абсолютизация антиинституционализма

Тиреотоксикоз

Ожирение

Микседема

Микседема - эндокринное заболевание, обусловленное врожденным или приобретенным (например, после оперативного удаления щитовидной железы) тяжелым гипотиреозом. Признаки: отек кожи и подкожной клетчатки, выпадение волос, вялость, снижение умственных способностей.

Ожирение - избыточное отложение жира в тканях организма при переедании, неподвижном образе жизни, эндокринных заболеваниях и т. д. Борьба с ожирением — диета (ограничение потребления жиров и углеводов), увеличение двигательной активности; при эндокринных заболеваниях — специальное лечение.

Тиреотоксикоз - болезненное состояние, обусловленное поступлением в организм избыточного количества гормонов щитовидной железы; характеризуется повышением основного обмена, нарушениями функций нервной и сердечно-сосудистой систем.

Фигура «экономического» человека, появляющаяся в работах А. Смита, получает чёткие формы в рамках неоклассического анализа. Можно сказать, что модель «экономического» человека в собственном смысле этого слова появляется именно здесь. И …

если в трудах классиков политической экономии наблюдается сложное переплетение экономических и неэкономических, научных и этических подходов, то «маржиналистская революция», положившая начало микроэкономическому неоклассическому анализу, проникнута стремлением методологического очищения экономической теории от политических и моральных «примесей».

Именно в рамках неоклассического анализа чётко формулируются те базовые предпосылки, из которых исходит экономическая теория в моделировании поведения человека в сфере хозяйственной деятельности:

– эгоизм, предполагающий стремление человека исключительно к максимизации собственной выгоды;

– независимость, означающая, что человек принимает самостоятельные решения исходя из своих личных предпочтений;

– рациональность, сводящаяся к последовательному стремлению к поставленной цели с учётом сравнения издержек и выгод различных вариантов действия;

– информированность, означающая, что человек не только хорошо знает собственные потребности, но и обладает информацией о средствах их удовлетворения.

В неоклассическом анализе базовыми предпосылками, из которых исходит экономическая теория в моделировании поведения человека, являются: эгоизм, независимость, рациональность и информированность.

Этот набор предпосылок очерчивает облик «экономического человека» или «компетентного эгоиста», который рационально и независимо от других преследует собственную выгоду. В итоге «экономический» человек оказывается своекорыстен и автономен, т. е. свободен от социального принуждения и социальных норм. Более того, он ещё и вездесущ, т. е. знает собственные потребности, выстраивает их в иерархическом порядке и удовлетворяет самым рациональным способом.

Здесь же предполагается, что поведение каждого и всех субъектов экономических отношений вместе, – соответствует модели «экономического» человека.

Предположение, что поведение участников экономических процессов соответствует модели «экономического человека», является необходимой предпосылкой экономического анализа в рамках неоклассического направления экономической науки. Если вспомнить, что предметом экономической науки (неоклассического направления) является анализ поведения человека в условиях ограниченных ресурсов, или, что то же самое, изучение выборов, которые люди совершают, используя ограниченные ресурсы для удовлетворения своих желаний, то вышеназванные характеристики человеческого поведения дают возможность точно описать поведение человека, совершающего выбор в любой ситуации с ограниченными ресурсами. Причём предмет выбора, внешние условия осуществления выбора, историческая эпоха, в которую он осуществляется, особой роли не играют.

Ещё раз обратим внимание, что «экономический» человек в неоклассической теории выступает как синоним «естественного» человека – предполагается, что все вышеперечисленные его характеристики имеют внеисторический, внесоциальный характер. И уже одно это должно избавить экономическую теорию от необходимости анализа институтов или институциональной среды.

Здесь необходимо подчеркнуть следующее. Используемые экономистами поведенческие постулаты вовсе не означают, что действия каждого человека соответствуют принципам рационального выбора. Но эти постулаты все-таки опираются, в конечном счёте, на посылку о том, что действие сил конкуренции ведёт к выживанию тех, чьё поведение рационально, и к проигрышу тех, кто не придерживается рационального поведения; поэтому в развитой конкурентной среде (где имеет силу исходная посылка всех неоклассических теорий о редкости и конкуренции) устойчиво наблюдаемым поведением является поведение тех людей, которые действуют согласно стандартам рациональности.

В рамках неоклассического анализа акцент делается не столько на эгоизме, сколько на экономической рациональности. Индивид не только исчисляет свою выгоду, но и оптимизирует свои действия.

Стремление к абсолютизации и практической реализации базовых предпосылок объясняется тезисом о неизбежности достижения оптимума на всех частных (индивидуальных), а значит и общественном уровнях. При этом оптимум или максимальный эффект предстаёт исключительно в формализованном виде – в форме прибыли или объёме потребления благ.

Это означает, что наличие сил конкуренции, среди прочего, принудит участников рынка к экономически правильным действиям. Более того, они будут идентичны этически правильным действиям. Другими словами, конкуренция извне в достаточной мере принуждает предпринимателей к эффективному и честному поведению внутри предприятия и за его пределами, поскольку иначе происходил бы отток работников к другим работодателям и покупателей – к другим продавцам.

Данный подход освобождает индивида от необходимости сознательного и добровольного соблюдения этических норм или правил в хозяйственной деятельности, а экономическую теорию – от необходимости анализа влияния неформальных правил или институтов на поведение хозяйствующих субъектов.

Ещё одним основанием для игнорирования анализа институтов и их роли в процессе экономического развития является принятая в неоклассической теории предпосылка о полноте информации, которой обладают индивиды в момент совершения выбора. И это очень сильное предположение, поскольку, как отмечалось, в основе возникновения институтов лежит неопределённость, или неполнота знаний человека об окружающем мире, и институты, структурируя взаимодействие с внешним миром, призваны её уменьшить. Поэтому в условиях полноты информации и её правильной интерпретации институты действительно становятся излишни.

Что касается представителей неоклассического направления, то, по их мнению, вся необходимая информация о состоянии рынка находится в ценах, а обладание информацией о равновесных ценах и позволяет участникам обмена совершать сделки в соответствии со своими интересами.

Но, что любопытно, полнота информации достигается только в двух случаях – централизованного ценообразования или локального рынка. Примером локального рынка являются не только средневековые ярмарки, но и современные биржи.

Добавим, что в неоклассической экономической теории процесс обмена рассматривается как результат оценок полезности, сделанных индивидуальными производителями и потребителями, причем независимо от любого специфического социального или исторического контекста. Главная мысль теории предельной полезности как раз и состояла в том, что индивидуальные решения о покупке и продаже являются функцией предельной полезности соответствующего товара для определённого индивида. Таким образом, полнота информации и рациональное стремление к максимизации полезности в неоклассической теории стали важнейшими факторами, обеспечивающими равновесие экономической системы.

Полнота информации – одна из ключевых характеристик рынка совершенной конкуренции, поэтому не удивительно, что неоклассическая теория почти исключительное внимание уделяет анализу именно этой модели, в которой помимо вышеназванной особенности имеют место следующие:

– неограниченное (бесконечно большое) число участников сделок, при этом доля каждого в совокупности сделок купли-продажи незначительна;

– возможность свободного «перелива» факторов производства из отрасли в отрасль;

– невозможность отдельному участнику контролировать цены, что является следствием бесконечно большого количества экономических агентов.

Этот принцип совершенной конкуренции в рамках неоклассического анализа берётся за базу исследования. Причём не столько как реальный фактор экономической среды, а как допущение, необходимое для построения красивой модели вне зависимости от того, насколько последняя связана с реальностью. Подчеркнём, что концепция совершенной конкуренции претендует на всеобщность: если нет этой предпосылки, в принципе невозможно исследовать экономические процессы и формулировать экономические законы.

Важно подчеркнуть, что именно в этих условиях обеспечивается минимальная взаимозависимость участников сделки, т. е. ситуация, когда принятие решений о выборе одним индивидом не зависит от решений других и не влияет на них, что опять-таки делает не слишком неактуальным для экономической теории анализ институтов, определяющих правила и принципы человеческого взаимодействия.

Ещё одна причина равнодушия неоклассической теории к анализу институтов состоит в том, что экономическая модель, которую она исследует, является статичной, т. е. моделью, где нет места проблемам экономических изменений. Как известно, центральными вопросами экономической науки в период зарождения неоклассической теории стали вопросы исследования поведения экономических субъектов (потребителя и фирмы) в условиях ограниченных ресурсов. Экономика в рамках неоклассического анализа впервые стала наукой, изучающей взаимосвязь между данными целями и данными ограниченными средствами её удовлетворения. И уже в силу статичности этой модели институты можно было рассматривать как постоянные величины и тем самым вывести их за пределы экономического анализа.

Вопрос 3. Развитие логики постулатов неоклассического анализа

В силу вышеназванных причин неоклассическая теория базируется на принципиально внеисторических позициях, фактически беря в качестве универсальной предпосылки анализа частнокапиталистический порядок как данность, что позволяет исключить из экономического анализа как процессы становления, развития и исчезновения институтов, так и их влияния на экономическое развитие общества.

Поэтому с полным правом можно определить неоклассическую теорию как теорию без институтов, основное внимание которой было сосредоточено на анализе проблемы распределения ограниченных ресурсов при помощи ценового механизма и заданных предпосылках полноты информации и существования внеисторического субъекта, рационального и компетентного, стремящегося к максимизации собственной выгоды.

И, кстати сказать, именно на предпосылке истинности данного представления о природе человека и покоятся доказательства преимуществ рыночной системы по отношению к другим формам организации хозяйственной жизни. Ещё раз подчеркнём, что прославленные качества системы свободного рынка, обеспечивающие максимальный рост богатства нации в условиях этой системы, выводятся из моделей общего равновесия, предполагающих полноту информации и модели экономического человека, максимизирующего свою полезность.

Единственными ограничителями деятельности этого индивида или рамками, ограничивающими его своекорыстие, оказываются законы, стоящие на «страже справедливости», соблюдение которых обеспечивается силой принуждения со стороны государства. Напомним, что, по Смиту, «самые священные законы справедливости, законы, нарушение которых заслуживает мести и самого жестокого наказания... суть, стало быть, законы, охраняющие жизнь и личность человека; за ним следуют законы, охраняющие собственность и имущество; наконец, последнее место занимают законы, имеющие своим предметом охранение личных прав и обязательств, заключённых между гражданами».[1]

Не удивительно, что при таком подходе действия человека будут заданы сетью обезличенных или контрактных отношений. И в рамках данного направления экономические действия, подчинённые складывающимся социальным нормам, или неформальным институтам, остаются вне пределов анализа. Такой подход представляется логичным при условии, что не только вся экономика сводится к рынку, но и все общественные отношения становятся рыночными.

Из логики неоклассического анализа следует, что не только вся экономика сводится к рынку, но и все общественные отношения становятся рыночными.

Последнее означает, что в рыночной экономике, какие бы интересы ни руководили индивидом, будь то достижение самовыражения, восхищение со стороны других и т.д., – все они превращаются в деятельность по производству прибыли. Все сделки становятся денежными; последние, в свою очередь, требуют, чтобы эти средства обмена проникли во все элементы не только хозяйственного, но всего общественного организма. Не случайно основатель неоклассического направления А. Маршалл считал деньги единственным пригодным средством для измерения мотивов человеческой деятельности. Он писал, что «...самым устойчивым стимулом хозяйственной деятельности служит желание получить за неё плату. Она затем может быть израсходована на эгоистические или альтруистические, благородные или низменные цели, и здесь находит проявление многосторонность человеческой натуры. Однако побудительным мотивом выступает определённое количество денег, и потому главные мотивы хозяйственной деятельности могут быть косвенно измерены в деньгах».[2]

[1] Смит А. Теория нравственных чувств. М: Республика, 1997. С. 99.

[2] Экономическая теория. Хрестоматия. М., 1995. С. 100.

Дата добавления: 2014-01-03