Личностная готовность специалиста к работе с пострадавшим от насилия ребенком

Оказание помощи детям, пострадавшим от насилия, предполагает близкое соприкосновение профессионала с травматичным опытом ребенка и его последствиями. Рассказ ребенка о трагичном событии может оказаться тяжелым испытанием, особенно для начинающих или недостаточно подготовленных специалистов.

Выслушивая ребенка и предоставляя ему возможность выразить негативные чувства и переживания, психолог, социальный педагог или психотерапевт, сопереживая, может вовлекаться в эмоциональное состояние ребенка. Подобное вовлечение приводит к возникновению «вторичной травмы» - изменениям во внутреннем опыте специалиста, возникающем в результате его эмпатической вовлеченности в отношения с клиентом, переживающим травматический опыт.

Переживание невозможности оказания быстрой помощи ребенку,как по прекращению насильственной ситуации, так и по преодолению последствий насилия,может вызвать у консультанта чувство разочарования и бессилия, что приводит к усилению вторичной травмы. Вторичная травма сожа по своим проявлениям с синдромом эмоционального выгорания, хотя и не является его полным вариантом. Тем не менее, и то, и другое состояние имеют тенденцию к накапливанию и приводят к схожим результатам – негативным переменам в физическом и эмоциональном сочувствии и трудностям в профессиональном и личном взаимодействии. Различия между ними лежат, главным образом, в причинах возникновения: в то время как вторична травма чаще всего возникает как вторичная реакция на эмпатическое сопереживание клиентам с травматическим опытом, синдром выгорания может произойти при работе с любыми людьми.

Таким образом, оказание эффективной помощи детям – жертвам и свидетелям насилия – требует от специалистов рефлексивного анализа собственных представлений возможностей, границ помощи, а также соблюдения принципов и приемов психогигиены. Представления специалиста о проблеме насилия, вопросы и ответы необходимо тщательно продумывать. Это могут быть следующие вопросы:

o Верю ли я, что насилие проходит любые социэкономические и культурологические барьеры?

o Верю ли я, что родителя, которых я знаю, которые мне нравятся и с которыми я работаю, возможно, способны проявлять насилие в отношении своих детей?

o Свободен ли я от других мифов и стереотипных представлений в отношении проблемы насилия?

o Каково мое отношение к детям, женщинам, мужчинам, инвалидам, сексуальным меньшинствам?

Вопросы, связанные с проблемой сексуального насилия следует продумывать в следующем порядке:

o Считаю ли я недопустимым сексуальные отношения между взрослым и ребенком?

o Кого я считаю ответственным?

o Верю ли я, что сексуальному злоупотреблению может подвергнуться кто угодно? (младенец, ребенок-инвалид, мужчина)

o Испытывал ли я или кто-то из моих родственников сексуальные домогательства или сексуальное насилие? Как это влияет сейчас на их/мою жизнь?

o Одинаков ли я реагирую на проблему сексуального насилия в отношении детей как профессионал и как человек?

Оказывая консультирование пострадавшим от насилия детям,специалисту необходимо знать границы помощи:

o Чего я могу опасаться, соприкасаясь с темой насилия?

o О чем я затрудняюсь или не могу говорить?

o Что может быть слишком болезненным для меня?

o Я с какими клиентами я не готов работать: жертвы сексуального насилия, ВИЧ-инфицированные, участники военных действий, сексуальные меньшинства, кто-то другой?

o Знаю ли я границы собственной компетентности?

o Есть ли у меня приемлемые способы для дальнейшей помощи ребенку (переадресовка, подключение смежных специалистов, работа в команде и пр.)?

В процессе консультирования можно использовать личные табу:

o Что я могу назвать своим именем – инцест, изнасилование, самоубийство?

o Могу ли я переносить нецензурные слова или неприятные обозначения частей тела, сексуальных действий?

o Могу ли я использовать те же названия частей тела, которые предлагает ребенок?

o Есть ли темы, которые для меня полностью запретны?

Спасательство:

o Стремлюсь ли я слишком быстро решить ситуацию клиента?

o Проявляю ли я излишнее любопытство к подробностям?

o Могу ли я переносить непосредственность, паузы, неясности?

o Могу ли я давать ребенку невыполнимое обещание?

o Что я буду делать,если ребенок мне скажет «Позвоните моему папе, чтобы он забрал меня к себе…»?

o Что я отвечу взрослому на реплику: «Скажите моему мужу, чтобы он прекратил быть сына»?

o Пытаюсь ли я решить ситуацию за взрослого клиента или считаю, что эффективнее анализировать их личные ресурсы и не брать на себя невыполнимых обязательств?

Осуществляя консультирование необходимо соблюдать личную психогигиену:

o Часто ли меня посещают чувства бессилия и беспомощности?

o Чувствую ли я вину, если ситуация ребенка сразу не улучшается?

o Замечаю ли я негативные изменения в своем физическом или эмоциональном состоянии, связанные с воздействием работы?

o Наблюдаю ли я изменения в своем поведении, которые меня тревожат?

o Считаю ли я обязательным встречи с супервизором?

o Прохожу ли я личную терапию?

o Стремлюсь ли я к соблюдению баланса между работой и отдыхом?

Специалисту, который привык оказывать помощь и заботиться о других зачастую бывает трудно быть внимательным по отношению к самому себе. В личной и профессиональной жизни консультанта бывают периоды, когда его устойчивость к психотравмирующим влияниям ослабевает и появляется повышенная уязвимость. В связи с этим профессионал, работающий с пострадавшими от насилия детьми, должен, помимо освоения специальных знаний и технологий помощи, систематически осмысливать переживаемый профессиональный опыт и владеть осознанными приемами заботы о себе.

Заключение

Социальные службы призваны осуществлять различные функции, в том числе и защищать права и интересы несовершеннолетних.

Основная профилактика насилия:

В супружеских отношениях – это установление правил не допускающих агрессивных форм решения конфликтных ситуаций. Если при знакомстве вы чувствуете, что партнер может быть грубым и вспыльчивым, если в его прошлом известны случаи, что он на кого-то поднимал руку-то это сигнал опасности, говорящий о том, что и в ваших отношениях этот человек может вести себя также. Если в каком-то из аспектов своей жизни человек проявляет определенное поведение, то это же поведение будет легко переносится и в другие аспекты жизни. В таком случае, вам предстоит решить для себя, сможете ли вы связать свое будущее с таким человеком.

Если ребенка обижают, унижают, бьют, пугают криком, угрозами, сексуально используют и т.д., то ребенок уверяется в том, что ничего лучшего он и не стоит, что все это он заслужил, потому что он плохой. Часто это иррациональное убеждение формирует всю его дальнейшую жизнь. Надо сказать, что такая же логика есть и у взрослых жертв насилия. Они всегда спрашивают себя: «Почему это случилось со мной?» В случайных, иррациональных, жестоких и несправедливых событиях люди стараются найти логику и смысл: возмездие за грехи, собственное неправильное поведение, вроде провокации насилия, и некое ощущение своей общей мерзости, которая и есть причина произошедшего. У ребенка низкая самооценка приводит к тому, что он перестает искать доброе отношение к себе, стремиться к успеху.

Задачи реабилитации в отношении родителей:

· ликвидировать или уменьшить внешние стрессы;

· облегчить психологические удары социальных факторов по родителям;

· снизить требования, предъявляемые к матери до того уровня, на котором она может их выполнять, поместив ребенка в дневной стационар или приют;

· обеспечить эмоциональную поддержку, сочувствие, симпатию, стимуляцию;

· дать инструкции по уходу за ребенком, а также оказать помощь в обучении планированию и способности удовлетворять требования ребенка (поддерживающая работа);

· снять или уменьшить внутренние психические конфликты родителей (психотерапия).

Насилие травмирует как детей, так и взрослых и может привести к значительным нарушениям в душевном и физическом состоянии. Душа ребенка очень хрупка и ранима.

Согласно данным департамента юстиции, 67% жертв сексуального насилия – дети в возрасте до 18 лет, 34% – до 12 лет и одна жертва из семи – ребенок до 6 лет.

Задача социального работника стоит в том, чтобы обеспечить восстановление личностных ориентиров и ценностей после совершенного насилия.

Если государство хочет построить здоровое общество, то нужно заботиться о формировании личности граждан с самого их детства. Для этого созданы специальные органы защиты материнства и детства.

Согласно всему выше сказанному, при проведении реабилитации детей необходимо соединить силы психологов, семьи и социальных работников, что уменьшить последствия стресса и сформировать здоровую личность.

Список литературы

1. Журавлева Т.М. Помощь детям – жертвам насилия [Текст]/Т.М. Журавлева.-М.,2006. – 76

2. Ладыкова О.В. Психологические особенности взаимодействия команды специалистов, работающих по предотвращению насилия и жестокого обращения с детьми [Текст]/О.В. Ладыкова.- М.,2007

3. Социальные службы, оказывающие помощь семьям с детьми[Электронный ресурс]. – Режим доступа https://www.nso.ru/page/15282#01.-(дата обращения 4.04.2016).

Дата добавления: 2017-01-14