Принятие болезни зависимости

Определение цели, которой служили алкоголь и наркотики

Упражнение 3: Алкоголь и наркотики служили определенным целям в жизни каждого из нас. Мы использовали их для чего-то. Иногда для того, чтобы увеличить наши силы. В других случаях - чтобы преодолеть слабости. Для того, чтобы выяснить, по каким причинам мы употребляли алкоголь и наркотики, можно на отдельном листе бумаги записать наши ответы на следующие вопросы:

1. Какие способности я, как мне казалось, получал, когда пил (употреблял наркотики), которых у меня не было в трезвом состоянии? Что я могу сделать, чтобы развить эти способности в процессе выздоровления?

2. Какие мои слабости сейчас создают для меня такие неудобства, что я часто хочу выпить? Что я могу сделать, чтобы преодолеть или принять эти слабости, не употребляя алкоголя и наркотиков?

3. При каких типах проблем или неприятных ситуаций я прибегал к употреблению алкоголя и наркотиков, чтобы избежать их или справиться с ними? Сейчас, когда я трезв, как я могу справляться с подобными ситуациями, не прибегая к приему веществ?

Принятие – это возможность думать о том, что происходило, пока мы употребляли алкоголь и другие наркотики, не чувствуя боли. Это эмоциональный процесс, включающий в себя освобождение от стыда, вины и неразрешенных болезненных переживаний, полученных во время зависимости. Многие выздоравливающие люди несут в себе эти неразрешенные болезненные воспоминания в течение многих лет. Большую часть времени они чувствуют себя хорошо, но когда они думают или говорят о прошлом употреблении алкоголя и наркотиков, боль, стыд и вина возвращаются.

Многие из нас пытаются справиться с этими чувствами, стараясь не вспоминать то, что их вызывает. Это работает в течение короткого времени, но чувства неизбежно возвращаются. Эти болезненные чувства могут быть разрешены при работе по Двенадцатишаговой программе, и, возможно, при проработке их в процесс консультирования и терапии. Важно обучиться тому, как думать и говорить о воспоминаниях и чувствах, которые они вызывают. Когда мы полностью принимаем свою зависимость, наше прошлое употребление алкоголя и наркотиков больше не сможет причинять нам боль.

Большая Книга Анонимных Алкоголиков говорит, что мы познаем новую свободу и новое счастье, что мы не будем ни сожалеть о прошлом, ни пытаться захлопнуть за ним дверь, что мы поймем слово смирение и познаем покой. Несмотря на наше прошлое, на всю боль и проблемы, которые мы создавали для себя и других людей, мы сможем достичь смирения и душевного покоя.

Для того, чтобы разрешить наши болезненные воспоминания, полезно понять, почему мы все еще их имеем, и как мы поддерживаем их в трезвости.

Мы поддерживаем наши воспоминания в неразрешенном состоянии в том случае, если у нас был болезненный или травматический опыт, а потом мы отказываемся об этом говорить. Чем тяжелее травма, тем больше неразрешенной боли. Многие из нас переживали травму или боль, когда мы были либо пьяны, либо в похмелье, но мы часто опускаем это, как что-то малозначимое. «В конце концов,- говорим мы себе, - Я тогда был пьян, а пьяные не чувствуют боли. Что беспокоиться об этом сейчас, когда я трезв?»

То, что происходило с нами тогда, имеет долгосрочные эмоциональные последствия. Боль и травма записываются в нашем бессознательном. Позже что-то может запустить воспоминания, и болезненные чувства возвратятся. Это называется «возвратная вспышка». Это способ, которым бессознательное позволяет нам думать и говорить о содержании этого воспоминания, чтобы мы могли разрешить его.

Болезненность воспоминаний поддерживается попытками прогнать их, когда они появляются. Это помогает ненадолго, но воспоминания и чувства вернутся обратно. Мы приобретаем привычку блокировать свои воспоминания, которые содержат болезненные чувства. Мы можем так преуспеть в этом, что делаем это не задумываясь. К несчастью, это не приводит к тому, что воспоминания уйдут подобру-поздорову. Они возвращаются снова и снова, пока мы не надумаем поговорить о них. Вот история Джека:

«Однажды вечером я решил посмотреть, что это такое - «перепить». Я прикончил пятый бурбон за три с половиной часа. Когда я опрокидывал последние несколько глотков, моя голова кружилась, и я был настолько пьян, что с трудом мог поднять бутылку. Я проглотил последнюю пару глотков, и меня вырвало на себя прямо в комнате отдыха, где я находился. Я помню, как через некоторое время меня положили на кушетку. Я лежал, как будто во сне, со скрещенными на груди руками. Вокруг кушетки стояли люди, которые кричали на меня и пытались говорить со мной. Я не отвечал. Они ругали меня за то, что я так напился, что не мог двигаться. Я сказал себе: «Я могу двигаться. Я покажу им». Я попробовал открыть глаза, но не смог. Я старался сказать что-нибудь, но не мог. Я пробовал двигать руками и ногами, но не мог. Я запаниковал. Мне казалось, что я умираю, но я не мог двигаться. Я слышал, как люди один за другим ушли, оставив меня одного. Я безуспешно пытался позвать на помощь, но тоже не смог».

Это было травматично, настолько травматично, что он выталкивал это из своей памяти многие годы, уже будучи трезвым. Но воспоминание все равно возвращалось. Он не мог спать на спине, не ощущая необъяснимой паники. Когда люди кричали на него, ему казалось, что он задыхается. Воспоминание, которое вызывало это состояние, пыталось вырваться на поверхность, но он ему не давал. Он продолжал вытеснять его из памяти. Однажды вечером, когда он рассказывал свою историю на собрании АА, воспоминание вернулось. Когда он попытался говорить об этом, то начал плакать. Он чувствовал панику, заброшенность, и как будто он умирает. Когда он закончил говорить, то почувствовал себя лучше. Он не знал почему, просто так было. После собрания он рассказал это своему спонсору, а потом на нескольких других собраниях. Люди слушали и понимали, потому, что испытывали нечто подобное. По прошествии времени и в результате обсуждений это воспоминание перестало обладать властью причинять ему боль. Сегодня он может думать и говорить об этом происшествии совершенно безболезненно. Между прочим, он может над ним посмеяться.

У одной женщины, Джоан, было множество провалов памяти в тот период, когда она пила. Когда она стала трезвой, у нее возникали ночные кошмары, когда она чувствовала себя в ловушке, а люди трогали и толкали ее. В процессе восстановления истории употребления алкоголя она вспомнила, что подверглась сексуальному насилию, когда была слишком пьяна, чтобы сопротивляться. Поначалу, воспоминания были болезненными и отрывочными, и она прогоняла их. Но с помощью консультанта она смогла вспомнить, что же случилось. Несмотря на то, что ощущения боли, бессилия и предательства были интенсивными, каждый раз, когда она рассказывала об этом происшествии, боль уменьшалась. Однажды она рассказала о нем на собрании АА. Несколько женщин из группы имели похожий опыт, но боялись думать о нем или обсуждать его. Они встретились после собрания и, говоря друг с другом, увидели, что воспоминания со временем теряют возможность вредить им.

Когда мы переживаем травму, адреналин наполняет наш организм, вызывая ускоренное сердцебиение, учащение дыхания и напряжение мышц. Если травма достаточно сильна, мы переживаем шок. Если она невыносима, у нас возникает провал памяти, и мы не осознаем, что происходит. В шоке мы не можем чувствовать физических и эмоциональных последствий травмы. Мы закрываемся, чтобы защитить нашу нервную систему от перегрузки. Мы становимся немыми и глухими. Довольно часто у нас в это время отсутствующий или блуждающий взгляд. Если мы временами бывали пьяны или находились под воздействием наркотиков, люди могут принять наш шок за опьянение.

За этим следует стадия «рикошета». Человек начинает чувствовать, что он возвращается в состояние, предшествующее шоку. Тело начинает восстанавливать равновесие, а эмоции, которые «отключились», начинают выходить на поверхность. Теперь у человека есть желание и необходимость говорить. Если событие пересказано, оно может быть разрешено и пройдено. Если оно блокируется и вытесняется, оно вернется.

Многие из нас чувствуют сильный стыд и вину, когда начинается стадия «рикошета». Мы можем чувствовать, что виноваты в травматичном событии, или чувствовать, что если бы мы не пили и не употребляли наркотики, то такого бы не случилось. Мы переживаем стыд. Мы чувствуем, что мы, должно быть, неполноценны из-за того, что случилось, и мы боимся или не хотим рассказать об этом кому-нибудь. Мы часто начинаем пить или употреблять наркотики, чтобы избавиться от этих неразрешенных болезненных чувств.

Как ты можешь узнать, что у тебя есть неразрешенный травматический опыт, вызванный употреблением химических веществ? Твои ответы на следующие вопросы могут помочь тебе принять решение. Обведи ответы, которые наилучшим образом описывают твою ситуацию.

ВОПРОС
1. Были ли периоды времени, когда ты знал, что пил и употреблял наркотики, но не можешь вспомнить, что происходило? 2. Можешь ли ты вспомнить ужасные вещи, которые произошли с тобой, пока ты пил и употреблял наркотики, но теперь ты не веришь, что они глубоко затронули тебя? 3. Когда ты рассказываешь о своей истории приема алкоголя или наркотиков, ты А. Становишься слишком эмоциональным? Б. Становишься безэмоциональным? В. Теряешь возможность концентрироваться или управлять своим вниманием? Г. Смущаешься или теряешь способность ясно мыслить? Д. Возникают навязчивые отрывочные воспоминания? Е. Чувствуешь беспомощность или безнадежность? Ж. Чувствуешь болезненные физические ощущения или перенапряжение?	ДА     ДА   ДА ДА   ДА ДА ДА ДА   ДА	НЕТ     НЕТ   НЕТ НЕТ   НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ   НЕТ

Если ты обвел «ДА» четыре и более раз, то, возможно, у тебя есть неразрешенные воспоминания, относящиеся к употреблению алкоголя или наркотиков. Возможно, тебе было бы полезно обсудить это со своим спонсором, на собраниях или с консультантом.

В начале раннего выздоровления ты можешь чувствовать беспомощность в связи с тем, что ты натворил, пока употреблял. Может быть, это потому, что ты веришь, что ничего не можешь поделать с прошлым, и не существует способа заставить боль отступить. Это неправда. Есть способ снять боль, приносимую воспоминаниями. Некоторые принципы могут помочь тебе.

Дата добавления: 2017-01-14